Море Дьявола

– Михаил Игоревич, – отозвался Устинов. – Руководитель экспедиции. Давайте осмотрим судно и определим дату выхода в море.

– Михаил Игоревич, откройте мне страшную тайну: куда мы пойдём? – с ленцой, без эмоций проговорил Фомичёв. – Потому как я до сих пор не в курсе. В Академии наук мне ничего не сказали, мол, всё узнаю у руководителя экспедиции.

– Да, я могу сказать. Пойдём восточнее Японии курсом на Гуам. Потом увидим… Наша цель – изучить этот район.

Щекастое лицо капитана вытянулось, он встал как вкопанный и повернулся всем телом в сторону Устинова.

– А вы в курсе, что этот район называют Морем дьявола? Там корабли исчезают бесследно, там страшные шторма… Никто в мире не знает, почему это происходит, а мы, получается, идём туда вот на этом корыте!

– Да, капитан, насчёт названия мне известно. Более того, я вам скажу, что мы идём туда с целью изучения данного района, чтобы узнать тайны этого моря.

– Вы хотите выведать тайны самого дьявола на этой посудине? – воскликнул Фомичёв, показывая рукой на стоящее у пирса судно. – Да вы с ума сошли! Для этой экспедиции нужен авианосец!

Устинов рассмеялся:

– Нет у нас авианосцев, так что придётся на этом судне. А что, капитан, вы боитесь? Неужели вам страшно только потому, что кто-то когда-то наделил этот кусок водной глади нашей планеты мистическими свойствами?

– Знаете, Михаил, страшно всем, мне в том числе. Сколько бы ни было опыта, практики, уверенности, но каждый раз, отправляясь в неизведанное, в той или иной степени испытываешь страх. Считаю такое чувство нормальным, это просто обозначает, что ты жив. Тебе надо идти вперёд, через страх, но идти, а не пытаться заглушить страх внутри себя. Вы меня понимаете?.. Вообще предлагаю перейти на «ты».

– Да, я вас понял, капитан! И с вашим предложением согласен, – Устинов остановился и внимательно посмотрел на Дмитрия. – Думаю, что мне повезло встретиться с тобой, надеюсь, сработаемся. Так… Я просил, чтобы судно могло идти как на дизеле, так и на парусах. Это очень важно, потому что дизелем мы можем распугать объекты нашего изучения. А на парусах мы подберёмся к ним бесшумно. Рассказывай, капитан, о красавце, что доставит нас в океанскую преисподнюю.

Они вступили на судно и не спеша прошлись по палубе.

– Тьфу-тьфу, надеюсь, что это не произойдёт, – улыбнулся Дмитрий. – Судно постройки семьдесят девятого года…

– Неужели? – перебил его Михаил. – Ему тридцать с лишним лет, и всё плавает?

– Да, ходит, – продолжил Фомичёв. – Строили немцы, корпус из фибергласса[1], оснащение на уровне, имеется автопилот с компьютером управления, стосильный дизель шестицилиндровый, объём топливных баков восемьсот литров, водяные танки[2] на две тысячи литров, радар, эхолот[3], коротковолновая радиостанция, компьютер с навигационными программами, морской GPS-навигатор… Так, что ещё? Спутниковый телефон, кухня, газовая плита, каюты, пара гальюнов, два душа, солнечные батареи.

– Хорошее оснащение, – одобрил Устинов. – А что из спасательного оборудования?

– Два плота с автоматическим открытием, – продолжил перечислять Дмитрий, – спутниковый радиобуй, буй-маяк, спасательные жилеты, штормовые лини. Как-то так.

– Отлично! – подытожил Михаил. – Вам ещё доставят наши приборы. Хотел батискаф, но не дали, сказали, что нужен в другом месте. Хочу предупредить, что в составе экспедиции будет женщина.

– Женщина?! – воскликнул Дмитрий Семёнович намеренно громко, показывая всем своим видом, что такой пассажир на судне нежелателен в силу давних морских поверий.

Впрочем, после этого возгласа капитан уже тише поинтересовался, кто она такая.

– Это наш научный сотрудник и моя жена! – резко произнёс Устинов. – Ты что-то имеешь против?

– Нет-нет! Что ты! Тем более раз жена… – ответил капитан. – Пойдём, я познакомлю тебя с командой.

– Вот, знакомьтесь: Илья Туров, мой помощник, – Фомичёв подвёл Михаила к невысокому парню спортивного вида.

Устинов приветливо кивнул.

– А вот этот человек самый главный на судне, – загадочно улыбаясь, сообщил капитан, жестом остановив крупного, высокого кудрявого мужчину, спешащего к трапу. – Это кок.

– Здравствуйте, – добродушно проворчал кок, протягивая руку Устинову. – Я тут как живое недоразумение, потому как еврей, а заведую кастрюлями. А должен я, согласно традициям нашей нации, заведовать ювелирным магазином. Но, видимо, я неполноценный еврей! Марк Абрамович.

– Очень приятно! – Михаил Игоревич пожал его ладонь, смахивающую на лопату.

– Есть также четвёрка матросов, с которыми я избороздил шестнадцать морей и три океана, – Фомичёв хитро улыбнулся. – Немного загнул, конечно, но люди надёжные.

– Ну что, капитан, меня всё устраивает. Сходим в гости к сатане, а?

– Сходим, сходим! Только я ещё жить хочу, учтите это.

– Да это все хотят. Думаю, что всё будет хорошо!

– Ну что, подготовила задачи? – с порога спросил Устинов, вернувшись из порта.

– Яволь, господин главнокомандующий! – отозвалась Светлана. – Держите бесценный документ.

В табличке на распечатанном листе бумаги слева были написаны фамилии и должности, а справа – обязанности в экспедиции.

– Смотри, я думаю, что им надо в поездке заниматься тем же, чем они занимаются здесь, в лаборатории. Марков пусть отвечает за исследования атмосферы, Паша Кудрявцев – за морские течения и акустику, Степанову логично работать с измерением электромагнитных полей. А твой аспирант, как его… Боря Беляев… пускай обратит внимание на морских обитателей, это всё одно его диссертационная тема. Ну а Лёша Николаев с Геной Петуховым пусть отвечают за функционирование приборов и связь с институтом и Академией наук.

– Хорошо! – отрывисто сказал Устинов. – Я согласен с твоим списком. Готовь приказ, а этих сотрудников я соберу и объявлю им об участии в экспедиции.

– Господин главнокомандующий! Разрешите обратиться? – улыбаясь во весь рот, Света приложила руку к голове. – Миша! А когда ты думаешь отплывать?

– К пустой голове руку не прикладывают, товарищ помощник! – Он притянул девушку к себе и поцеловал прямо в смеющийся рот. – Через неделю. Должны успеть, иначе начнётся сезон тайфунов.

Поход

Наступил день отплытия. Настроение членов экспедиции было приподнятым, даже боевым. Устинов поздоровался с каждым, поинтересовался здоровьем, сказал, что это плаванье предполагается самым коротким за всю историю научных вояжей института – всего месяц.

– Поплывём на юг, почти к экватору, – добавил он.

Далее лично проследил за расселением по каютам и только после этого проследовал на мостик.

– Ну что, капитан, «бригантина поднимает паруса»?

– Да, Михаил Игоревич, отчаливаем.

Спустившись с мостика, Устинов на палубе обнаружил Светлану. Она стояла неподвижно и смотрела, как бухта Золотого Рога провожает их кораблик в океан, как быстро уменьшается в размерах Владивосток и Токаревский маяк.

Прошли мимо острова Русского с его строениями из красного кирпича, миновали мелкие острова Пахтусова, Моисеева с лесом и пляжем, Желтухина, Карамзина, Сергеева и Кротова… Берег превратился в синеющую вдалеке полоску, да и та скоро скрылась за горизонтом. Взгляду стало доступно только водное пространство, покрытое рябью небольших волн. На небе ветер гнал кудрявые облачка в сторону исчезнувшего за горизонтом города.

Вскоре стемнело, похолодало, весь научный коллектив разошёлся по каютам.

Утро выдалось хмурое. С утра моросил противный мелкий дождик, Японское море было на удивление спокойным. «Академик Прибылов» со скоростью восемнадцать узлов в час шёл строго на юг, держа курс на остров Цусиму.

Устинов решил проверить методики измерений и функционирование приборов. Сначала попросил капитана поставить парусное вооружение, чтобы понять, как будет управляться судно в этом случае.

Фомичёв отдал команду, матросы, вращая лебёдки, развернули паруса.

Устинов, увидев развёрнутый парус, остолбенел. Ему приходилось ходить на яхте по океану (как, впрочем, и любому другому жителю портового Владивостока), и что такое парусное вооружение судна, Михаилу было хорошо известно. Он никак не ожидал, что увидит такое безобразие, да ещё в начале похода.

– Слушай, Дима, вот это что?

Дмитрий Семёнович с недоумением посмотрел на Устинова.

– Это грот[4], а что?

– Ты вот это тряпьё называешь парусом?

– Тебе надо знать, сухопутный, что это не парус, а грот! – с оттенком высокомерия ответил Фомичёв.

– Ладно, водоплавающий, пусть будет грот. Но поведай мне: почему он весь жёваный и местами вытянутый, как старые треники на алкаше?

– Дык… кто же его знает! В тропиках ультрафиолет очень активный, всё сжигает, скажи спасибо, что он хоть без дыр, – оправдывался Дмитрий Семёнович.

– Как на таком парусе идти? Сколько узлов даст судно? – обеспокоенно допытывался Михаил Игоревич.

– Ну, сложно сказать… может, семь, может, и девять, – путался в показаниях капитан. – Слушай, а чего ты так разволновался?.. Ходили всё время на моторе, кто их, эти паруса, когда ставил? Это ты тут такой выискался: и мотор тебе, и парус в придачу. Пойдём как-нибудь!

Устинов хотел ему ответить, но в это время с мостика спустился помощник Дмитрия:

– Капитан, спутниковый телефон, падла, сим-карту не видит!

– А что с ним?

– Откуда я знаю? Не работает! Вернёмся домой, починим, – Илья был настроен оптимистично.

– Вы хотите сказать, что мы всё время будем без связи? – чуть не закричал Михаил Игоревич.

– Успокойся! У нас есть радиостанция, без связи не останемся! – отреагировал Фомичёв.

– М-да! Посмотрим…

Настроение было испорчено. Что за привычка вечно надеяться на русский авось и не проверить всё заранее, до старта!..

Устинов помрачнел, посмотрел на небо, потом принялся наблюдать, как Марков пытается запустить зонд с анемометром для измерения скорости ветра. Эта операция у Анатолия не получалась. Видимо, мешала больная нога. Зонд всё время вырывался у него из рук, пытаясь устремиться в небо, но как только снизу подвешивался прибор, желание этого шарика, наполненного гелием, лететь почему-то пропадало.

Понаблюдав минут пять за безуспешными попытками Маркова отправить зонд в исследовательский полёт, Устинов позвал Свету:

– Помоги-ка Анатолию Ивановичу.

С приходом Рожковой всё встало на свои места. Оказывается, надо было просто подкачать гелий из баллона. Марков облегчённо вздохнул и, радостно улыбаясь, начал благодарить Свету. Та засмеялась, сказала, что это пустяки, и пожелала успехов в исследовании атмосферы.

Повернувшись в сторону Устинова, девушка увидела его злой, напряжённый взгляд.

И надо же такому случиться: именно в тот момент, когда непокорный зонд наконец взмыл в небо вместе с прибором, а Марков стал фиксировать результаты измерений, из трюма на палубу высунулся сначала остренький носик Петухова, вслед за ним явился и он сам.

– Опреснитель сдох, – сообщил он спокойным тоном.

– Как это «сдох»?! – заорал Михаил.

Его лицо приобрело багровый оттенок, глаза бешено вращались в орбитах.

Петухов потупил взгляд, напустил на себя равнодушный вид и промямлил:

– Вот сдох! Не работает. Фыркает, но толку никакого.

– Началось в колхозе утро! – кипел от возмущения Устинов. – Капитан, почему судно не готово к походу? То у тебя паруса похожи на бабью ночную рубашку, то связь исчезла, а теперь и пресной воды у нас нет!

– Михаил, успокойся! Связь у нас осталась, вон же радиостанция, с парусами что-нибудь придумаем, а пресной воды у нас два танка, хватит на твоё научное путешествие, – рассуждал Дмитрий Семёнович.

– Я удивляюсь твоему спокойствию и расхлябанности, капитан! Мы же идём в очень опасный район… – Устинов посмотрел на Гену. – А ты что стоишь, как памятник Ришелье?! Иди делай что-нибудь!

– Да-да, – затараторил Петухов. – Я пойду попробую починить опреснитель.

– Иди, потом доложишь о своих успехах!

Устинов поискал глазами Свету, обнаружил её недалеко от Степанова, возившегося с приборами, и отозвал в сторону.

– Чего это ты с Анатолием разлюбезничалась? А как этот хромой хмырь смотрел на тебя! Влюблёнными глазами. У меня аж в груди что-то перехватило. Света, нельзя же так!

– Миша, ты вообще о чём? Я лишь ответила на его благодарность, простая вежливость, ничего более. Ты же сам меня отправил помогать ему! А теперь ревнуешь?

– Светочка, понимаешь, ты мне очень дорога. Я не знаю, что со мной происходит. Я за тебя боюсь, у нас впереди много опасностей, а тут ещё Марков к тебе клинья подбивает!

– Знаешь что, дорогой Миша? Во-первых, давай договоримся, что будем доверять друг другу. Без этого у нас никаких отношений не получится. А во-вторых, тебе надо отдохнуть. Пойдём-ка в каюту, приляжем. И прекрати истерить, такое поведение руководителю не к лицу.

– Да, Светочка, ты права, пойдём. Прости меня, старого дурака.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Материал, который состоит из стекловолокнистого наполнителя.

2

Баки-накопители с плоскими стенками, предназначенные для хранения воды и других жидкостей.

3

Прибор, используемый для обнаружения объектов, например, косяков рыб, может также снять рельеф морского дна под водой с помощью отражённых импульсов звуковой энергии, как в гидролокаторе.

4

Нижний прямой парус на грот-мачте парусного судна.