скачать книгу бесплатно
– Простите? Я – глава дипломатического ведомства, и…
– И намерены провести эту ночь без сна, потому что не только поругались с регентом утром, но и узнали сейчас, что армия на его стороне.
Подавившись собственным возмущением, Онерли задумался и с ужасом понял, что тави был прав. Несмотря на наличие над армией начальника в виде главы военного ведомства Элана, в первую очередь простые солдаты и командиры смотрели на решения пятёрки Великих генералов, среди которых последнее слово неизбежно оставалось за первым. Кроме того, он действительно планировал провести сегодняшнюю ночь бодрствуя и выставив у стен своего дома лишнюю охрану.
– Если это угроза…– посмотрев на тави, глава ведомства пригрозил ему пальцем.
– Ни в коем случае.– Самаэль покачал головой.– Возможно, я всего лишь знаю, что в одной из крепостей есть желающие навестить вашу семью сегодня.
Помолчав, мужчины некоторое время изучали друг друга.
Онерли не знал, чего ждать, но понимал, чего ждут от него – предложения. Все шло к этому, так или иначе: им нужна была армия, первому тави был нужен гарант того, что при отсутствии на троне регента он сохранит своё положение.
– Я… Если я гарантирую Вам, что Вы останетесь на нынешней должности, есть у нас шанс договориться?
– Полагаю, что есть. Но я ведь тоже могу сказать, что выставлю охрану возле Вашего дома, а в итоге обмануть, верно?
Онерли заметался, не зная, что предложить, но в итоге, глянув на свои руки, с едва слышным вскриком облегчения стащил с указательного пальца правой руки перстень с печаткой. Впихнув кольцо в ладонь собеседника, мужчина заверил, что печать дипломатического ведомства – лучшее подтверждение. Когда он полагал, что в ответ получит что-то, равносильное перстню, тави лишь попросил следовать за ним, и пришлось подчиниться.
Провожая позже взглядом явно радостного произошедшему главу ведомства Онерли взглядом – тот уехал в компании десятка солдат, обитавшихся на дворцовой стене – Самаэль с едва слышным вздохом нащупал в кармане кафтана печатку и осмотрел её в свете факелов, разгонявших сумрак вечера. Оттиск этого кольца был на всех указах дипломатического ведомства, так что, фактически, он держал в руках и само это государственное образование.
– Эй,– подошедший со стороны Эммерих ощутимо хлопнул друга по плечу и заставил вырваться из вороха собственных мыслей.– Ты звал, я приехал. Чего хотел?
– Людей привёл?– Самаэль посмотрел на тави, после чего заметил сидевших на бочках и тюках сена у конюшен солдат.– Всё, увидел… Давно вы?
– Достаточно, чтобы увидеть, как радостно тебя обнимал на прощание Онерли. Я все думаю, стоит мне об этом знать или нет.
– Я просто решил наладить отношения с ведомствами,– спокойно улыбнулся Самаэль, убирая печатку обратно в карман.– Нам с вами их ещё терпеть всё-таки. Идите на стену. Там сегодня нужны дозорные.
– Своих нет?– Эммерих поморщился.– Регент испытывает удачу.
Развернувшись, Самаэль направился ко дворцу и махнул другу на прощание рукой:
– Не спорю. Но обычно она этого маленького валакха любит.
Глава 5. Слепые выборы.
1.
Утро началось не с солнца, проникавшего сквозь деревянные ставни в комнату и согревавшего своими лучами, пока игнорировать их станет невозможно. Даже не с громогласного торговца выпечкой, чья лавка стояла как раз на противоположной стороне улицы, и который приходил на своё рабочее место с рассветом, всегда появлявшийся позже самых первых покупателей на пару минут. Утро началось с оглушающего стука в дверь, разнёсшегося по всему дому и, казалось, заставившего хрупкие стены содрогнуться.
Она подскочила с постели, путаясь ногами в тонком покрывале, которое использовала летом вместо шкур, заставлявших плавиться от жара, и кинулась открывать, но в последний момент вспомнила, что была в неподобающем виде. Попыталась привести себя в порядок, подгоняемая вновь раздавшимся стуком и требованием отворить двери «именем Владыки», и все превратилось в слишком большой сумбур разом, чтобы нормально понимать, что происходит. Она была обычной женщиной, никому не мешавшей и ведшей свою тихую жизнь.
За дверями стояла стража, и, рискнув открыть им, она поняла только, что её хотели видеть при дворе. Зачем, почему – вопросы остались без ответа, и сумбур стал только гуще, заполняя собой все обозримое пространство.
Ей было чуть больше тридцати настоящих лет, а внешность была слишком неподходящей для того, чтобы на неё обратил внимание кто-то существенный. Единственное, в чём могла быть повинна – существование на правах любовницы одного вельможи из дипломатического ведомства, да редкое желание выпытать у него побольше новостей о том, что в ведомстве происходило. Любовник рассказывал охотно, а она то и дело не могла удержаться от того, чтобы его поправить и подсказать решение получше, но за это ведь не наказывали. Она была просто какой-то любовницей, не больше того.
Приведённая во дворец, она прошла вместе со стражей по коридорам, выглядывая то и дело наружу в сторону садов, взглянула на только-только выбравшееся из-за горизонта солнце. В горле комом стоял страх, что этот рассвет окажется последним, но стража всего лишь привела в кабинет, да попросила посидеть и подождать.
Всё это казалось произошедшим буквально пару секунд назад, и потому она сильно удивилась, обнаружив компанию.
– Уверены? Итт? Ещё и женщина.
– Я абсолютно серьёзен. Милая, Вас ведь зовут Рада, верно?
Это было её имя, но девушка отвлеклась чуть раньше и потому даже не кивнула. Итт – это слово было произнесено с плохо скрываемыми неприязнью и отвращением, бившее по самолюбию больнее любого хлыста. Матушка всегда учила не обращать внимание, но матушка была из дженверов, и ей, питавшейся эмоциями и никому толком не вредившей, было не понять метаний дочери, которая природой пошла в отца.
Не матери приходилось три раза на неделе задумываться о том, где бы найти кровопийцу, который окажется достаточно невнимателен, чтобы подпустить к себе своего злейшего врага. Сложнее было только искать людей, которые в империи были, но чаще всего старательно прятались по углам. Матери не приходилось беспокоиться из-за того что кто-то будет бежать подальше, едва увидев её глаза, со склерой не обычного цвета, а серостью с серебром.
Знала бы она, что окажется в обществе высокопоставленных лиц – могла бы понять, вздумайся вдруг ненаглядному затащить её к себе в кабинет – не открыла бы. Спряталась бы, забилась бы в верхний угол на потолке и отсиделась бы там, пока солдаты не уйдут.
Мужчин было двое, и Рада точно не знала ни одного – таких бы запомнила. Первый, одетый в малахитовый мундир, выдававший великого генерала, стоял напротив неё и осматривал не то с сомнением, не то с попытками представить, какой она будет, если позволить привести себя в порядок. Худощавый, вызывавший желание приготовить ему еды, да побольше, потому что с таким скудным телосложением мечом махать было явно тяжело.
С ним был слуга, державшийся чуть в сторонке, но все равно неизбежно цеплявший взгляд. Высокий, облачённый в синий становой кафтан до колена и высокие сапоги чёрной кожи. Каштанового оттенка слабая коса, в которую были заплетены его волосы, лежала на плече, но больше девушку зацепили черты лица этого человека, резкие, будто раскаленным ножом высеченные по льду. И пенсне в тонкой золотистой оправе, которые он в момент наблюдения за ним как раз слегка поправил. Хотя по виду тянул он на вельможу, судя по положению и многочисленным бумагам в руках был кем-то не выше казначея или личного помощника.
– Да,– вспомнив о заданном ей ранее вопросе, Рада кивнула.– Да, это я. С кем… С кем имею честь?
– Вы ведь не всерьёз?– помощник со вздохом указал в её сторону ладонью.– Сударь Гелен, у нас три часа до объявления нового правителя!
– И это – лучший кандидат!
– Что?– начав вслушиваться в разговор, который к ней относился напрямую, Рада поняла, что не была от происходящего в восторге.– Подождите, меня в правители?! Так нельзя!
– Конечно, нельзя, дура,– грубо рыкнул в её сторону помощник.– Какой идиот в своём уме посадит на престол девку, да ещё и из иттов?
– Помолчи,– генерал махнул рукой и, взглянув на Раду, тут же улыбнулся.– Сударыня, Вы немного не так поняли. Давайте с самого начала и по порядку: я – генерал Тайлан Гелен, а это – мой помощник.
Стало понятнее – совсем чуть-чуть, и если говорить о вопросе имён и личностей. Остальное оставалось все так же за гранью, но генерал, невзирая на фырканья своего компаньона, посвятил в детали.
Империя ещё не знала об этом, но она нуждалась в новом главе дипломатического ведомства, и так уж вышло, что сударь Онерли предусмотрел подобный вопрос. Воодушевленный её подсказками время от времени, он решил, что будет вполне целесообразно отдать свою должность простолюдинке.
Стоило ей начать отпираться, как нашёлся ответный аргумент, и спустя пару мгновений девушка с изумлением смотрела на письма, которые они с Онерли отправляли друг другу. В своих посланиях он не раз и не два рассказывал ей о тех или иных случаях в работе и просил помощи, и девушка полагала это просто желанием обсудить с кем-то сложившееся положение дел – о чём и сказала генералу.
– Но я в жизни не поверю, что писала она,– помощник генерала со вздохом поправил пенсне.– Где бы она научилась писать?! У неё может быть неплохой ум для того, чтобы разбираться в происходящем, но… Первородных во имя, это все равно звучит, как бред.
– Читать и писать меня научил отец,– строго заметила Рада, положив руки с письмами на колени.– Он был счетоводом в лавке ювелира.
– Вот и всё,– развёл руками Гелен, улыбнувшись,– не делай из женщин тупые бревна, они могут учиться и быть вполне себе смышлёными созданиями. Сударыня, эти письма – прямое подтверждение вашей компетентности.
– Она не умеет вести себя при дворе! Она – дочь счетовода! Народ этого не простит, а сударя Онерли в посмертии нарекут сумасшедшим.
– Да народ плевать хотел на то, кто там крутится возле Владыки!– рыкнул генерал.
– Я с ним согласна,– позволила себе заметить Рада.
Чего она не ожидала, так это того, что мужчины в унисон спросят: «С кем именно». Пришлось некоторое время потратить на разъяснения, после чего всё вернулось в обратное русло. Она просто не могла быть стать главой ведомства. Этого бы не допустила не общественность, а те, кто жили здесь, во дворце. Люди могли не знать их в лицо, но всегда твердили о том, что женщина во дворце может быть или слугой, или наложницей, или чьей-то женой. Рада справедливо подозревала, что ни один здравомыслящий не будет рад увидеть женщину за пределами трёх возможных вариантов.
– Даже, если я соглашусь,– развела руками она,– чего я делать не собираюсь. Я женщина. Кто в здравом уме решится ставить меня на должность?
– Но ведь это такой шанс,– одарил её мягкой улыбкой Гелен.– Разве Вам не кажется, что пришло время пошатать старые устои? Империя застряла в древних традициях, пока весь мир идёт вперёд. Так почему бы не быть первой?
Положив ладонь на сердце, он наклонился к девушке.
– Я не прошу Вас прямо сегодня выйти к народу и объявить о своей новой должности. Мы все пониманием, что для привыкания – для начала Вам же – понадобится некоторое время.
– Тогда зачем?… Зачем я здесь?
– Стали бы Вы говорить со мной, приди я к вам с такими заявлениями на порог?
Вздохнув, Рада покачала головой и устало потёрла глаза – не стала бы, ни за какие деньги. Это до сих пор казалось горячечным бредом, а в стенах её комнатки тем более выглядело бы жутко.
– Я не знаю,– помощник окинул её придирчивым взглядом.– Ну, итт, при дворе…
– Неделя,– вскинул палец генерал.– Дайте мне неделю, вы, оба, и если на исходе её сударыня захочет уйти, она уйдёт.
После некоторого молчания помощник только фыркнул и, подступив к Раде, протянул ей завещание. Генерал, пообещав, что вернётся к ней через пару минут, в которые она может спокойно изучить последнюю волю своего любовника, вместе со своим подопечным выскользнул за дверь.
2.
Небольшая гостиная, в которой в спокойное время можно было провести вечер без риска попасться кому-то на глаза, напоминала улей, о наличии которого любой уважающий себя во время прогулки по лесам узнавал загодя. Обычно здесь было тихо, потому как комната служила своего рода предбанником перед балконом, на котором первые люди государства встречались с простым народом.
Сегодня горожан пускали на территорию дворца, и некоторые даже специально ехали из других областей, лишь бы взглянуть на Владыку – звучало в определённой степени романтично. Они толпились на небольшой площади, выстроенной специально для таких случаев под самым балкончиком, и родители держали детей на руках, будто малолетним имперцам было какое-то дело до того, кто будет им махать сверху. Они вообще смотрели исключительно по сторонам, оценивая новую для себя обстановку.
Едва увидев Айорга, министр Элан вскочил на ноги, обвинительно тыкая в него пальцем.
– Вы! Подлец и убийца, как Вам только хватает наглости заходить сюда!!
Он кинулся было на регента, вознамерившийся отомстить за все грехи, но валакх и не дёрнулся – только упёрся посохом в пол, наклоняя его навершием по направлению к потенциальному оппоненту. Глава военного ведомства, хоть и отличался некоторым безрассудством, все же замер, когда между его лицом и молочно-белой, холодившей воздух вокруг себя сферой остались считанные сантиметры.
Айорг признавал, что и правда пришёл, толком не подготовившись: на кого ещё, как не на него, попытались бы повесить трагическую гибель сударя Онерли. Остальных не смущала даже наличествовавшая крайне стройная история, от которой самому регенту было несколько жутко.
На главу дипломатического ведомства напали наёмники из Ковруса, которые хотели отомстить одному из тех, кто вставил своё слово при отделе области от империи. Коврус потерял многие привилегии, как и его жители, что привело к быстрой активизации любых оппозиционеров, до этого сидевших в подполье. То, что первой целью они избрали сударя Онерли и его супругу, было трагичным событием, но ещё более грустно было от того, что люди эти попали в состав охраны при помощи Великого генерала Гелена. Последнее значило, что за акцией вполне мог стоять Сонрэ, которого Гелен почитал и считал своим наставником, и это должно было радовать.
Что пугало конкретно Айорга, он мог сказать, не задумываясь – то, с какой лёгкостью и беззаботностью наплёл это Самаэль Гринд. Валакх не стремился приуменьшить умственные способности своего друга, но он не предполагал, что первый тави может так ладно болтать по делу. Кроме того, это были не просто слова: в темнице ждали вердикта убийцы, которых узнали приглашённые из крепости тави Гелена, да и к самому генералу уже наверняка стучались в дверь молодчики. Когда Самаэль это рассказывал, регенту в какой-то момент начало казаться, что следующей фразой будет: «А завтра я свергну тебя и займу твоё место на самых законных основаниях из возможных».
Учитывая недавний визит Василиска и его осведомлённость в вопросе наследования и семейности, теперь Айорг не знал, что делать. Ему казалось, что лишняя информация известна всем и каждому – та самая информация, которую он решил хранить при себе и по собственному желанию (на черный день), и по просьбе Джанмарии Гринда, который не любил политическую мишуру и не желал её своим детям.
Самаэль уже ненавидел его за родителей и их гибель, и валакху казалось, что известия о кровных связях семьи Гринд станут последней каплей. Тави бы отвернулся от регента окончательно или, что виделось по каким-то причинам наиболее вероятным, надел бы Венец на ту голову, которая была ему гораздо удобнее.
Все эти подозрения и молчаливое накручивание самого себя довели валакха до того, что, попытавшись поспать пару часов нынче ночью, он проснулся от кошмара.
– Прощу прощения,– вернувшись мыслями к нынешнему моменту, регент хмурым взглядом окинул Элана.– Но Вы бы поостереглись меня обвинять в чём бы то ни было.
– А не то что?– мрачным тоном поинтересовался глава ведомства врачевателей.– И на нас натравишь «выходцев из Ковруса»?
– Помилуйте,– убрав от лица Элана посох, Айорг прошёл, опираясь на него, к одному из свободных кресел.– Мои способы более прозаичны. Приложи я руку к гибели сударя Онерли, и его бы нашли, разодравшим себе горло.
Зал погрузился в гнетущую тишину, на которую регент, тем не менее, не обратил внимания. Расположившись в кресле, он позволил себе снова погрузиться в размышления о проблеме, которая казалась более важной, хотя и последовавшие разговоры глав ведомств не стремился упускать из виду. Так, между делом стало известно о заявлении Первородных, сделанном утром – они высказали официальную поддержку тому, кого назначил своим преемником в случае гибели Фикяра Владыка Мортем, поэтому теперь опасений касательно рисковой затеи с принцессой было ещё больше.
Последняя словно бы невзначай решила прогуляться со своими придворными именно по здешнему коридору, но вовремя поймала на себе не предвещавший ничего хорошего взгляд и сбежала подальше.
Айорг вернулся мыслями к тому, как бы узнать у Самаэля, не приходили ли ему намедни письма с правдой о семье, не приседал ли на уши Василиск в попытках что-то рассказать. По итогу единственным и наиболее идиотским способом виделось подойти к тави с вопросом: «А ты в курсе, что ты в целом не такой уж незаконный наследник?», и после этого исходов было два: Самаэль отвечал отрицательно и брал за шкирку с требованием объясниться, либо отвечал положительно и так же брал за шкирку с намерением вышвырнуть все лишнее из дворца.
Где-то у кого-то – валакх подозревал в этом одну пернатую тварь, которой был посвящён в Лайете целый храм, до сих пор находившийся в состоянии стройки – было очень специфичное чувство юмора, раз на их долю выпал такой разворот. Можно было спустить все на самотёк, если бы родство завязалось когда-то при принцессе Роханне, но это было гораздо ближе, чем хотелось бы.
Супруга Ллвида Верного, которой он ни разу верен не был, не принесла ему ни одного ребёнка – будущий Владыка Джодок Безумный с его братом и сестрой были детьми сторонней, так и оставшейся безымянной, женщины. Сам Ллвид не принадлежал к монаршей крови, но удачно женился на сударыне Магали Гесселинг – её не могли пустить к управлению страной, поэтому титул торжественно отдали её супругу, полагая, что дети в любом случае будут уже чистокровными. Глядя на измены мужа, Магали не то, чтобы хотела отомстить, но судьба так решила, что на пути обездоленной, не интересовавшей Ллвида женщины, возник молодой генерал Деймос Гринд.
Чертов Самаэль Гринд, оказавшийся крайне ладным мальцом, способным не только виртуозно махать мечом и выигрывать войны, был пра-пра-правнуком Магали Гесселинг в прямом колене. Чище крови этой семьи больше не было, если отмести в сторону такую же удачливую Алану Гринд, ныне где-то беспрестанно пропадавшую.
Казалось бы, можно было давно рассказать всем, спасти всех от бесполезных беспокойств, но валакх знал тави достаточно хорошо, чтобы предугадать его реакцию. Он бы послал их всех к Птице в гузно.
– Виновные будут наказаны,– вернувшись к действительности, ответил на возмущения Айорг.– В их числе Великий генерал Гелен, который будет лишён титула и отправлен под трибунал.
– Если это правда геленовская затея,– начав успокаиваться, пробормотал Элан.– То-..
– Мы вызвали нескольких командиров из его крепости, и они подтвердили, что знают убийц,– прервал мужчину Айорг,– так что, да, это его затея.
Помолчав, регент вздохнул.
– Я сожалею о произошедшем, но прошу Вас отрешиться на пару минут от скорби и задуматься: было бы настоящей идиотией с моей стороны убивать его. Как минимум вчерашняя наша ссора была бы неопровержимым доказательством моей вины.
Глава казначейского ведомства Джевиш, бывший, к всегдашнему удивлению окружающих, стариком лишь внутренне, в то время как внешность сохранял юную, нетерпеливо хлопнул в ладоши.
– Давайте вернёмся к насущному, судари. Да, Онерли мёртв, но мы обязаны через пару минут выйти к людям и дать им имя.
Элан помрачнел, кинув взгляд в сторону лежавшего на столе свитка с золотым сургучом Пантеона. Вдруг, будто сообразив что-то для себя, глава ведомства торжествующе улыбнулся:
– Сударь Гессе, а где, смею поинтересоваться, Самаэль Гринд?
– Не знаю,– честно ответил Айорг.
Отчасти честно, но не мог же он заявить, что первый тави носится с женщиной, для которой выбил должность главы ведомства. Поначалу показалось, будто Элан знает о наследии, но потом эту мысль заместила другая, более логичная – глава военного ведомства надеялся выставить все так, будто в конечном итоге Айорг через Самаэля провернул все вечером. Пусть это и было так, отчасти, признавать что-либо у валакха в планах не стояло.
– Как же так?
– Ну, как-то так. Пока глава военного ведомства Вы, Элан, вот и скажите мне, где первый из Великих.
Элан прищурился, оценивающим взглядом окинув регента, после чего развернулся и подозвал к себе двоих солдат. Одного отправил объявить о задержании встречи с народом, другого выслал найти тави.
На данном этапе менять что-то было уже поздно, и потому Айорг в ответ только пожал плечами. Только присевший на подоконник ворон качнулся вперёд и бесшумно упал вниз из ничем не застеклённого проёма, после почти сразу вставая на крыло.
Поиски простым солдатом не увенчались успехом, и потому в конечном итоге глава военного ведомства Элан вынужден был отправиться сам. Его не смущала перспектива задержать встречу с народом, потому как считал необходимым выяснить все, как есть – до последнего сложно было поверить, будто регент не имел к произошедшему с Онерли никакого отношения.
Это должно было быть его рук дело, а его руками, между тем, все в последние пару дней объявили Самаэля Гринда, ни капли не смущавшегося тому факту, что продвижение своё получил исключительно по дружбе. Говорили, он без малейшего зазрения совести хамил самому генералу Сонрэ, но что ещё было ждать от молодняка, который уверовал в свою безнаказанность и хитроумие.
Вне зависимости от того, кто занимался поисками – можно было оббежать весь дворец трижды – найти тави проще не стало. Только по большой удаче сударю Онерли попался на пути по очередному коридору мужчина лет сорока, подозрительно знакомый, который подсказал, что искомого видели намедни вечером направлявшимся в покои вдовы Владыки. Твердо намеренный привести Гринда к остальным даже, если для этого пришлось бы вытащить его из чужой постели, мужчина добрался до нужных дверей и замер в некоторой нерешительности.
– Да простят меня все Первородные и Птица иже с ними,– вздохнул сударь Элан прежде, чем постучать.– Ваше Сиятельство? Вы там?
