скачать книгу бесплатно
– Когда в себя придет?
Лекарь влил порцию кашицы в приоткрытый рот Зиновия, и тот затих. Убрав локоть с его шеи, старик взял пленника за руку, ощупал запястье, после оттянул одно веко, потом другое.
– К завтрашнему, а мож, еще день так проваляется, – скрипучим голосом ответил он.
Сжав с хрустом кулаки, Ильмар шагнул к двери. Переговорщик Коста говорил ночью, что идти следует к перепутью в центральной Пустоши. Орден с Киева отряд навстречу выслать должен – зря, что ли, Мирч почтовую птицу выпустил по утру. Доклад, выходит, отправил. А ведь на перепутье легко засаду устроить. С юга сплошные пески почти до самого Киева – Сухое море. На запад тоже дороги нет – огненные топи.
Атаман нахмурился, глядя на дверь. К северу от перепутья, отгородившись земляным валом, стоит Минск, вотчина небоходов. Эти никого к своему Улью не подпускают, бомбят с авиеток. Боятся новой эпидемии, и правильно. Земляная лихорадка никого не щадит, разве что бедуинов – пастухов, которые в предместьях скот свой пасут. У них с небоходами как бы соглашение какое-то есть, мол, пастухи летунов не трогают, а те – пастбища. Хотя как с пастухами, психами такими, договориться-то можно? Они ж, поговаривают, некрозные симбиоты, у них мозги иначе устроены. Получается, у Геста выбор невелик. К Нарочи идти между топями и пастбищами, в Свирь добраться, и уже оттуда… А хитро? в Киеве все придумали: Ильмар дело сделает, ключ добудет, отряд после боев ослабнет, тут киевские и ударят. Зачем Орден станет Москву атаману Кресту отдавать? Они своего человека наместником поставят, а всех причастных к походу до Нарочи поистребят, чтоб сведения не расходились. И его, Ильмара, первым прикончат. Значит, дело все-таки надо раньше провернуть. Задолго до встречи с киевским отрядом караван Геста разбить.
Атаман обернулся.
– Погрузите его в обоз под видом раненого. Глаз не спускать всю дорогу. В себя как придет, мне сразу доложите, – велел он.
Скормив больному остатки кашицы, лекарь поставил миску на лежанку, встал и вытер испачканные ладони о штаны.
– Ты как знаешь, атаман, а больной не протянет и декады, – начал он. – В любой день может…
– Сготовь такой отвар, чтоб протянул! – перебил Ильмар. – И говорил при этом внятно.
И вышел из лазарета.
* * *
Преподобный Гест вытащил из лежащей на столе стопки испещренный записями лист, быстро проглядел. Взял перо, макнул в чернильницу и поставил размашистую подпись в верхнем углу.
– Чем занимается Орден, Вик Каспер?
Вик, все еще стоявший у окна, замялся. Слишком много необычного навалилось – двойник Владыки внизу, весть о том, что Гест с отцом были знакомы, странные слова про джагера и насчет того, что за Виком наблюдали… Он был растерян. Джагер? Вроде знакомое слово, Вик когда-то слышал его, но понятия не имел, что оно значит.
– Чем? – повторил Гест.
– Вы истребляете мутантов. Мутафагов и мутантов. Это ваша миссия, то есть миссия всего Ордена Чистоты. Потому он так и называется, что борется за… – Вик умолк.
– За что?
– За чистоту человеческого рода.
Преподобный склонил голову – то ли соглашаясь, то ли, наоборот, недовольный ответом, поди разбери. Вик шагнул к столу, не зная, как себя вести. Сунул пальцы за ремень, но сразу вытащил. Подумав, что так не следует стоять в присутствии Владыки Геста, он спрятал руки за спиной.
– Правильно, – сказал Преподобный, нажимая на что-то под столешницей. – Мутанты, обликом походящие на людей, собираются стаями в глубине Пустоши. Они – зло, что угрожает всем людям от Донной пустыни до северных границ Московии. Но у нас есть враги не только среди порождений нечистого. И кое-кто из них готов на все, чтобы ослабить могущество Ордена.
Шевельнулся атлас, по стене пробежала вялая волна, за полотнищем раздался шорох. Ткань разошлась, и в комнату тихо вошел жрец в бледно-желтых одеждах. Скользнув по Вику взглядом, он приблизился к столу. Владыка спросил:
– Готовы?
Жрец кивнул.
– Оружие нам и амуницию. – Гест пододвинул ему стопку листов, поставил локти на стол, сцепив пальцы, прищурился. – Велю выступать.
Забрав бумаги, жрец тем же путем покинул комнату.
– Что такое джагер? – выпалил Вик, решившись. Вопросов было слишком много, но задать остальные он не посмел.
Почему Гест за ним наблюдал? Откуда знал отца? Он же не монахом был. И этот двойник – зачем? И…
Столкнувшись с Владыкой взглядом, он смутился. Перед ним влиятельнейший человек во всей Московии! А Вик так себя ведет – с вопросами пристал, допытывается чего-то, когда должен стоять коленопреклоненный, склонив голову…
– Твое лицо – как книга раскрытая, – с легкой усмешкой промолвил Гест. – Показывая свои чувства, ты делаешь врагов сильнее, а себя слабее. Учись сдержанности.
– Но вы же не враг мне? – Вик хотел произнести это утвердительно, а вышел вопрос.
– Нет. Однако, если ты напоминаешь отца внутренне так же, как похож на него внешне, недругов у тебя в жизни будет предостаточно.
– Что такое джагер?
Владыка покачал головой.
– Придет время – узнаешь сам. Подойди ближе.
Вик приблизился к столу. Он снова не знал, куда деть руки, и потому убрал одну за спину, а пальцы другой – под ремень. Поза получилась какая-то излишне вальяжная. Ну и мутафаг с ним! Надо просто быть спокойным, внимательным, сдержанным… ни нахальство, ни подобострастие ничего хорошего не принесут.
– Вы сказали, что следили за мной.
– Не следил – наблюдал.
– Но это одно и то же.
– Второй совет: учись правильно использовать слова. Тебе кажется, что значение одинаковое? Нет. Кроме прямого смысла во многих словах есть и другой, более скрытый. Следил и наблюдал – не одно и то же. Следят за недругами, наблюдать можно за другом. Что касаемо тебя… Мне докладывали доверенные люди – как ты рос, что с тобой происходило, им приходилось оберегать тебя от неприятностей. Я знаю, что Архип Дека невзлюбил сына своего первого следопыта, а тетка Ирма, наоборот, обожает его… Я многое о тебе знаю. И теперь мне нужна твоя помощь.
– Помощь? – удивился Вик.
Что ж этот Гест его раньше не просил? Говорит, оберегал кто-то. Оглобля уже убить был готов Вика – и пытался. И вдруг сам Владыка московского Храма просит помощи? Прислал Дюка… А чего раньше в свой Канториум не позвал? Выжидал, наблюдал?
Гест приподнял брови.
– Твоя давняя вражда со старшим бригадиром чуть не переросла в смертоубийство. Он даже стрелял в тебя…
Вик почесал остриженную макушку. И откуда Владыке столько известно? Главное, не врет он. Дюк о стрельбе в башне не знал, об этом Архип и Оглобля словом не обмолвились при переговорщике. Они, наоборот, разговор поворачивали так, чтобы Вика крайним сделать. Стало быть, есть кто-то в клане башмачников, кто тайно сведения в Храм поставляет.
– Похоже, ты внял советам. Не спешишь говорить. Молчать и слушать всегда лучше. Ведь ты понятия не имеешь, о чем я, что вообще происходит. Так?
– Не имею. Вы же не отвечаете на мои вопросы.
– Ну хорошо, – Гест откинулся в кресле, положив ногу на ногу, обхватил колено. – Слушай: мы пойдем с караваном, который выступает сегодня. Пойдем под видом пустынников. Слыхал про таких?
– Пустынники – это анахореты, да? Так их еще называют. Они переболели земляной лихорадкой, но не умерли, только стали уродами…
– Именно. Считается, что они отпугивают нечисть и приносят удачу. В дальние походы торговцы или нефтяники часто берут пустынников. Мы наденем рванье, замотаем лица тряпками и отправимся с караваном под предлогом паломничества в Свирь. Там монастырь анахореты давно основали, а мы хотим в родные места явиться.
– Но зачем? Это как-то связано с вашим двойником?
– Чтобы следить. В Ордене наметился раскол. В Храме изменники. Киев все терпимей к мутантам становится, цыган за безбожников перестал признавать. Есть сведения, что на меня готовится покушение. Там, в караване, могут быть предатели. Ты поможешь мне отыскать их.
Теперь все это обернулось какой-то совсем неожиданной стороной. Вик нахмурился, пытаясь понять – почему именно он? Гест ему доверяет, потому что знал отца. Только как он выполнит такое поручение?
– Но ведь… – начал он.
– Опять чувства, – с укором сказал Владыка. – Я читаю твое лицо, как книгу. На вопросы ты получишь ответы, времени будет достаточно. Сейчас же усвой: пустынники, что следуют за караванами, дают обет молчания. Говорить в дороге будем, но лишь тайком, когда никто не помешает. С нами отправятся…
Атлас на стене заколыхался, и в комнату вошли три человека. Вик вытаращил на них глаза – рваные халаты, стоптанные башмаки, грязные тюрбаны вроде тех, что анахореты носят. Двое незнакомцев держали котомки, третий нес длинные деревянные посохи с медным кольцом на одном конце и оплеткой из сыромятной кожи на другом.
Они встали у стола. Гест сказал:
– Стод.
Один бродяга кивнул:
– Эван.
Второй небрежно махнул рукой:
– Петр.
Третий стукнул посохами об пол:
– А это Вик Каспер, сын… вы знаете, чей он сын.
Гест поднялся, открыл ящик стола и достал небольшой пистолет с необычным механизмом на рукояти – рычаг, изогнутая полоска металла, шестерня, пружина. Закатав рукав, Преподобный упер в предплечье железный желобок на конце рычага, пристегнул ремешком. Тренькнула шестерня. Владыка выбросил вперед руку – рычаг с тихим щелчком распрямился, пистолет прыгнул в ладонь. Гест взвел пружину, застопорил шестерню и сказал негромко:
– Одежда.
Петр раскрыл котомку, выложил на стол свернутые узлами тряпки. Владыка скинул свою новенькую черную полурясу, снял рубаху и принялся облачаться в рваный халат, который вытащил из кучи тряпья на столе. Когда закончил, вставший за его спиной Петр накинул на плечи Геста шерстяной платок:
– Иди сюда, Каспер. Облачайся.
Вик подошел к столу.
– Не похожи вы на бродягу, Преподобный. – Белокурый худой Эван коснулся пальцами подбородка, имея в виду усы и бородку Геста. – Сбрить бы…
– Закрыто лицо будет, – глубоким басом пророкотал Петр. Ростом он был ниже остальных, с широкими покатыми плечами и толстой шеей.
Эван сдержанно улыбнулся в ответ. Стод – сутулый, не примечательный ничем, кроме глубокого шрама на лбу, вокруг которого кожа собралась складками, – молчал, сосредоточенно наматывая тюрбан на голову стоящего неподвижно Вика. Грубая ткань колола лоб, затылок тоже начал чесаться, но Вик терпел. Закончив, Стод отступил, окинул взглядом дело рук своих и кивнул.
Пока Вик скидывал выданную стариком-старостой одежду послушника, натягивал халат и драные штаны, Владыка вынул из ящика несколько обойм с пистолетными патронами. Короткие латунные цилиндры с полукруглой пулей соединялись по две штуки особой скрепкой. Гест переломил стволы, вставил в них патроны, придавил – скрепка осталась висеть на большом пальце. Щелкнули взведенные курки. Преподобный одернул рукав.
– Я не понимаю, что должен делать, – сказал Вик.
– Вынюхивать. Искать.
– Но что? Кого? Вы думаете, кто-то из людей в караване предатель. Один, двое, больше? Как мне их найти? И вообще, почему я?
– Ты юн, потому к тебе меньше внимания будет. Просто мальчишка, шныряющий под ногами…
– Но почему не кто-то из ваших послушников? Как вы… как вы можете доверять мне?
Гест, уже полностью облаченный, повернулся к нему:
– А как я могу доверять послушникам, зная, что в Храме есть соглядатаи? Враги Ордена? Тебе кажется удивительным, что ты, человек со стороны, попал вдруг во все это? Но нет в этом ничего странного, ежели вспомнить, что мы с твоим отцом дружны были.
– Но что мне вынюхивать в походе?
– Связь, – произнес Эван. Длинными тонкими пальцами он откинул со лба прядь светлых волос и подмигнул Вику.
– Что? – Тот уставился на него. – О чем ты?
Владыка кивнул:
– Конечно. У тех, кто поедет с караваном, должна быть связь с их главарем, оставшемся здесь, в Московии. Будешь искать, вынюхивать, слушать, что говорят, смотреть, кто и куда отлучается, с кем общается, дружит… куда и сколько раз по нужде ходит.
– Соглядатаи могут быть и среди башмачников, и среди монахов?
– Конечно. Будь осторожен, не спеши и не ошибись в подозрениях. В Ордене, кроме Дюка Абена, ты никого не знаешь.
– Переговорщика тоже подозревать?
– Всех! – отрезал Петр и ухмыльнулся: – Стой ровно, послушник.
Он поправил тюрбан на голове Вика, закрыл ему лицо платком, подоткнув край у виска, разгладил ткань на плечах.
Эван передал Владыке котомку, тот накинул лямку на голову, пристроил суму за спиной, поправил, чтоб не давило шею. Принял у Петра посох, крутанул в руках, ухватив за оплетенный кожей верх, вытащил обоюдоострый клинок. Бросив меч на стол, шагнул к Вику и показал ножны с медным кольцом.
– «Штерн» – надежное оружие. В этой части спусковой механизм. Понимаешь, что сие означает – спусковой? Ты ж книжки читал, обучен… вернее, сам себя обучил.
Владыка повернул кольцо, из ножен выскочила железная пластина. Потянув за нее – внутри что-то хрустнуло, – коснулся пальцами прорези и пояснил:
– Отсюда, если нажму на пластину, вылетит короткое лезвие. Металл с особым напылением. Панцирного волка с тридцати шагов валит, если попадешь в голову или сердце.
Он снова ухватился за нижнюю часть, повернул кольцо, утопил пластину в ножны и взял меч со стола.
– Обращаться умеешь?
– Старший бригадир обучил.
– Да, Оглобля знатный боец. И дурень редкостный. Хотя не без хитрости.
Гест развернул меч острием к полу, показал на рукояти рядом с узелком кожи неприметный выступ.
– Тут надавить пальцем… видишь, насечка на клинке, – и можешь вынимать из ножен.
