Двойная игра

Запускаю пальцы в густые непослушные волосы, заправляя их назад и, плюхаясь на спину, выдыхаю, раздув щёки.

– Ты остыла? – интересуется Дашка.

Они с Оксанкой сидят рядом уже минут десять и за это время только безмолвно переглядывались.

Поворачиваю голову в их сторону и киваю пару раз.

– Фух! – облегчённо выдыхает Тарасютина, небрежно махнув рукой в мою сторону. – Я думала, что вы сейчас весь дом вверх дном перевернёте.

Я тоже.

– Ты с чего вообще так вспылила? Сказала бы мне, и мы поменялись парами, – Жулина складывает руки на груди, наклоняет голову набок и прищуривается. – Или тебе наоборот Мишка понравился?

– Кто? Этот кретин-капитан? Я больше симпатии к Джигурде испытываю, – вру ей и кривлю губы.

Сама не понимаю, для чего это делаю. Но в одном уверена точно – подруге не обязательно знать, что Чернов заставляет моё сердце биться чаще, а мозг превращать в желе. Хватит с меня хоккеистов. Ничего хорошего из этого не выходит.

– После завтрака идём на пляж? – задаю вопрос, чтобы уйти от разговора про Мишу.

– Да-а-а, – тянут девчонки с широкими улыбками на лицах.

– Хотите покажу, какие мы с Тасей купальники взяли? – поигрывает бровями Тарасютина.

– Давай, хвастайся, – хмыкаю и мы с Жулиной улыбаемся.

Обсуждая предстоящий первый поход на пляж, мы не замечаем как пролетает время, пока с первого этажа не доносится голос Таси.

– Девочки, спускайтесь завтракать!

Переглянувшись, встаём с кровати и направляемся на кухню.

Два места с одной стороны большого прямоугольного стола заняты Шишковым и ещё одним парнем. Дёргаю подбородком на противоположную, куда мы садимся с девчонками. Только собираюсь спросить, где они потеряли своего капитана, как он входит вместе с другом.

За столом царит тишина, нарушаемая только звяканьем посуды и приборов. На протяжении всего завтрака взгляд то и дело непроизвольно останавливается на Чернове, который, похоже, специально сел напротив меня. Чем больше я стараюсь не смотреть на него, тем чаще это происходит. Но что меня бесит больше всего – так это то, что он сидит, уткнувшись лицом в тарелку и за всё время даже ни разу не посмотрел на меня!

Зато Андрей никак не уймётся. Его насмешливый взгляд и кривая ухмылка так и просят врезать между глаз.

– Девчонки, не хотите сходить на море? – задаёт вопрос парень, разукрашенный татуировками.

– После завтрака собирались, – сообщает Дашка и делает глоток зелёного чая.

– Пойдём вместе? Покажем вам один пляж недалеко отсюда, там вместо гальки белый песок, – подхватывает разговор другой парень, дежуривший сегодня с Тасей.

Нанизываю на вилку кусочек яичницы, но не успеваю донести её до рта, потому что все смотрят в мою сторону.

– Что? – выгибаю бровь.

– Все ждут твоего ответа, ведьма. Ты же главная в вашей компании, – язвит Чернов, наконец подняв на меня взгляд.

Закатив глаза, поворачиваюсь в сторону девчонок. Подобно собакам на приборной панели автомобиля, они кивают головой со счастливыми лицами.

Что-то мне подсказывает, что они совсем даже не против провести время вместе с парнями. Кажется, моё правило «никаких парней» начинает давать сбой.

– Мы даже не все имена друг друга знаем. Не могу же я на пляже вот этого, – киваю в сторону татуированного, – называть разукрашенный.

Сдерживая смешок, Миша поджимает губы.

– Конечно не можешь. Зови меня Леон или просто Лео, детка, – он подмигивает мне, но в следующий момент получает локтем в бок от Чернова.

– Вова, – представляется следующий, который дежурил с Тарасютиной.

– Андрей, – приторно-сладкий голос Шишкова действует, будто наждачная бумага по внутренней стороне горла.

– Я Оксана.

– А я Тася. Мы близняшки.

– Даша, – подняв руку, она перебирает пальчиками.

– Теперь наше предложение в силе? – интересуется Вовка.

– Да, – буркаю, засовывая в рот вилку, про которую успешно забыла.

После завтрака, собрав пляжные сумки, встречаемся в прихожей большой компанией. Леон хватается за ручку входной двери, но вместо того, чтобы открыть её, резко поворачивает голову.

– Вы двое, – тычет он указательным пальцем в нас с Мишкой, – не устройте разборки ещё и на весь пляж.

Фыркнув, Чернов складывает руки на груди.

– Мы же не дикие.

– Сможем сдерживать себя на людях, – продолжаю и демонстрирую самую невинную улыбку.

Михаил

Гипнотизирую упругую задницу ведьмы, покачивающуюся из стороны в сторону. Кажется, если бы не это зрелище, я давно пошёл другой дорогой.

– Кому-то сегодня в душе даже не нужно будет использовать фантазию. Хочешь, я ради тебя попробую сделать фотку?

– Я когда-нибудь поверну твою голову в сторону до щелчка, – рычу на Леона и кошусь в сторону парней, убедиться, что они нас не слышат.

– Да ладно, а то я не заметил, как ты пялился на неё исподлобья за завтраком.

– Кстати, тебе фамилия Мармеладова не кажется знакомой?

Друг сдвигает брови у переносицы и задумывается на некоторое время.

– Есть такое. Только не могу вспомнить откуда.

– Вот и я не могу, – бубню себе под нос.

На пляже занимаем места возле компании девчонок из пяти человек. Не то, чтобы мы с парнями специально так сделали, просто только здесь хватило лежаков на всех нас.

Вытянув губы, рыжая осматривает наше пристанище и кидает сумку на песок. Не теряя время, она снимает с себя белый топ, джинсовые шорты, а вместе с ними отключает и мои мозги.

Таращусь на её фигуру в красном купальнике и с трудом сглатываю, чувствуя, как в паху мгновенно становится тяжело.

– Может тебе отойти и подрочить? – тихо хмыкает Язычник, приводя меня в чувства.

– Может мне тебя утопить? – бросаю через плечо.

Краем глаза вижу, как он поднимает ладони вверх и отходит.

Сжимаю челюсть и, резко выдохнув, поворачиваюсь спиной к Машке.

Девчонки, отдыхающие рядом с нами, лучезарно улыбаются и машут нам рукой. Поприветствовав их в ответ, стягиваю футболку и слышу несколько восторженных «У-у-у!».

– Позёр, – ехидничает ведьма.

– Что?

Поворачиваюсь в её сторону, не уверенный, что правильно расслышал.

– Ой, – прикрывает она рот ладонью. – Неужели я сказала это вслух?

– Мать вашу! – ругается Лео. – Вы снова начинаете? Как маленькие дети.

– Я тут вообще не при чём, – поведя плечом, Мармеладова надевает тёмные солнцезащитные очки и откидывается на шезлонг.

– Может поиграем? – предлагает Тася, указывая в сторону натянутой сетки для пляжного волейбола.

– Пойдём, – одновременно выдают Вовка и Андрей.

– Маш, ты идёшь? – спрашивает у неё Даша.

– Я присмотрю за вещами.

Мария

Сквозь солнцезащитные очки наблюдаю, как Чернов стоит в окружении наших «соседок» по шезлонгам. Словно находясь в своей стихии, он отпускает разные шуточки и до меня доносится смех девушек. Они прилипли к нему, подобно пиявкам и гладят со всех сторон, как волшебную лампу Алладина.

Ещё немного и у него Джин из шорт вылезет.

Раздражённо выдыхаю и достаю из пляжной сумки книгу. Поднимаю её напротив лица, чтобы закрыть смеющуюся кампанию и пробегаю глазами по первому абзацу.

Поджимаю губы, осознавая, что не могу сосредоточиться на чтении, потому что прислушиваюсь к разговорам Миши и трущихся возле него девчонок.

Делаю вторую попытку.

Третью.

Выражение: «Гляжу в книгу вижу фигу» сейчас как нельзя кстати описывает ситуацию.

Зажмуриваюсь и кладу на лицо книгу.

– А-а-а-а, – нервно протягиваю, чтобы никто не услышал.

Может пойти поиграть в волейбол, чтобы отвлечься?

Убираю книгу с лица, поворачиваю голову в сторону ребят и встречаюсь взглядом с Андреем.

Ну, нет. Волейбол тоже плохая идея.

– Ведьма, ты новую отраву из трав вычитываешь? – отпускает шутку Чернов и встаёт рядом с моим шезлонгом.

Поднимаюсь на ноги и, сняв очки, задираю подбородок.

– Ты чего тут трёшься? Тебя всего облапали уже что ли?

Он расплывается в улыбке и наклоняется ко мне так, что его лицо становится на ровне с моим.

– Неужели ты меня ревнуешь? – ухмыльнувшись, он пытается меня обнять, но получает резкий удар по руке.

На удивление парень даже никак не реагирует, словно я его просто погладила.

– Тебя? Пфф… Не льсти себе, придурок. Иди, вон, тебя уже зрители заждались, – киваю головой в сторону девушек, ожидающих его возвращения.

– Мы собираемся покататься на гидрофлайте. Пойдёшь с нами?

Перевожу взгляд на парня, парящего с помощью реактивной тяги потока водяных струй, и я нервно сглатываю. По спине змеится холодок. Хочется передёрнуть плечами. Но мне удаётся сдержаться.

– Нет! – отвечаю резко и громко. – Мне и тут отлично, – добавляю более спокойно и натягиваю улыбку.

Прищурившись, Мишка наклонился ближе и несколько секунд смотрит в мои глаза.

– Подожди, подожди. Ты что, боишься высоты?

– Д-да, – запинаюсь, чуть опешив.

Запрокинув голову, он начинает громко смеяться, привлекая внимание других отдыхающих.

– Ведьма, я думал, что ты ничего не боишься. А как же главный твой атрибут? На метле, хоть, не боишься летать? – иронизирует Чернов сквозь смех.

Делаю глубокий вдох, готовясь парировать своим ответом, но тут раздаётся крик Шишкова:

– Берегись!

Поворачиваю голову и, будто в замедленной съёмке вижу, как волейбольный мяч летит прямо в мужчину, проходящего мимо ребят. Он попадает ему в лицо, тот отшатывается, делая два шага назад и резко опускается на песок.

Немедля, срываюсь с места и подбегаю к незнакомцу. Ко мне присоединяются ребята, вставая сзади. Сажусь перед ним на колени и обхватываю лицо ладонями.

На вид ему больше тридцати лет. Русые волосы уложены на одну сторону, светло-голубые глаза похожи на две льдинки, а короткая борода ухожена и даже не колет тыльную сторону ладони.

– С вами всё в порядке? – спрашиваю, осматривая его.

– What? – задаёт он в ответ.

– Иностранец, что ли? – интересуется Леон.

– Ага, прям как ты, – хмыкает Вовка.

– Угомонитесь, – шикаю на них через плечо.

– Are you all right? – делаю вторую попытку узнать, как себя чувствует мужчина.

– Да что с ним будет? – фыркает Чернов. – На нём даже царапины нет.

Пропускаю его комментарий мимо ушей и закатываю глаза.

– Д-да, – наконец-то отзывается пострадавший. – Со мной всё хорошо, – добавляет он с сильным акцентом.

– Давайте лучше дойдём до бара, – указываю в сторону небольшой открытой веранды. – Попросим лёд и приложим к месту ушиба.

Губы мужчины изгибаются в красивой улыбке, и он кивает головой.

Михаил

Сидя на шезлонге, буравящим взглядом наблюдаю как Машка, стоя вплотную к иностранцу, заботливо и аккуратно прикладывает к его носу пакет со льдом. В какой-то момент он обнимает её за талию, перекидывает через плечо рыжие волосы и что-то шепчет на ухо. Запрокинув голову, ведьма начинает заливаться бархатным смехом, привлекая внимание других отдыхающих.

Внутренний вулкан начинает извержение, и я сжимаю кулаки.

– Э-э-э, – прерывает Лео мой внутренний взрыв эмоций.

Смотрю на руку и понимаю, что сжал алюминиевую банку с газировкой. Ставлю её на песок и стряхиваю капли с руки.

– Нервишки зашкаливают – иди поплавай и охладись.

– Не хочу, – ворчу себе под нос, возвращая своё внимание на ведьму.

– Я пошёл к ребятам. Больше подслушивать разговор Машки с мужиком не пойду. Всё равно ничего интересного не услышал.

– Иди уже, только не бубни.

Стиснув зубы, собираюсь пойти нарушить идиллию, но не успеваю встать, как иностранец, поцеловав руку рыжей, уходит, перед этим ещё что-то нашептав ей на ушко.

– Я уже думал, что ты его ночевать к нам в дом потащишь, – язвлю, как только девчонка подходит ближе.

– А ты чего тут сидишь? Насколько я помню, ты собирался пойти покататься на гидрофлайте с нашими «соседками», – она складывает руки на груди и выставляет вперёд ножку.

– Тебя жду, – произношу, что первое приходит в голову.

– Зачем? – выгибает Машка бровь.

– Вместе покататься, чтобы ты больше высоты не боялась.

Усмехнувшись, она начинает громко смеяться и крутит головой.

– Капитан, я освобождаю тебя от этой участи. Меня Генри покатает.

– Какой ещё, на хрен, Генри?

– Тот, которому Андрей мячом зарядил.

– Ведьма, тебе голову напекло? С незнакомым мужиком куда-то идти.

– Не куда-то, а на свидание. И не надо вести себя со мной, как с идиоткой.

Её слова действуют на меня, словно искра на бензин. В приступе злости встаю на ноги и пинаю жестяную банку, которая отлетает на несколько метров. Разворачиваюсь, чтобы прогуляться по пляжу и успокоиться, но сзади слышу голос Маши:

– Псих.

– Я всё слышу.

– Ой, как неудобно, – иронизирует она.

Глава 5

Мария

Резко открываю дверь и врываюсь в комнату парней.

– Быстро признавайтесь, кто из вас, придурков, разговаривал с моей бабушкой и сказал, что я иду на свидание?

Складываю руки на груди и замечаю, как все четверо замирают, словно антилопы в свете фар, вытаращив на меня глаза.

– Впервые испытываю страх, когда девушка врывается в комнату, а я в одних трусах, – первый подаёт голос Леон и, откашлявшись, натягивает шорты.

– Ты разговаривал, разукрашенный? – смотрю на него прищурившись.

– Машенька, как тебе такое только в голову пришло? – поднимает он руки вверх. – Чтобы потом ты меня чем-нибудь отравила или порчу навела?

Повернув голову, перевожу взгляд на Вову. Моя внутренняя интуиция уверена, что это не он, но я хочу убедиться на сто процентов.

Он сглатывает, косится на парней и отрицательно машет головой.

– Это не я. Мне вообще пора с Тасей обед готовить.

Вовка обходит меня боком, быстро ретируясь на кухню.

– Я удивляюсь, как у такой милой бабушки может быть такая вредная внучка? – ухмыляется Мишка.

Перекинув футболку через плечо, он делает ко мне навстречу несколько шагов.

Взгляд непроизвольно опускается с его лица вниз. Массивные плечи, широкая грудь, кубики пресса и чётко выраженные косые мышцы, выглядывающие из-под низко сидящих шорт, на которые срочно нужно переставать пялиться.

Чёрт возьми, когда это хоккеисты стали так выглядеть?

Тряхнув головой, откидываю волосы назад.

– Ты когда успел, кретин?

– Пока ты плавала в море, ведьма, – поводит парень плечом. – Я ведь не мог заставить твою бабушку волноваться. Кстати, мы очень мило с ней побеседовали.

Набираю в лёгкие побольше кислорода и, сжав от раздражения кулаки, медленно выдыхаю.

– Берегись, Чернов, для тебя я приготовлю особый «Вуншпунш».

– А для меня? – хмыкает Андрей, но я оставляю его вопрос без ответа.

Разворачиваюсь на пятках и покидаю комнату, хлопнув дверью.

Поднимаюсь вверх по лестнице, будто у меня сзади реактивный ранец. Тяжёлыми шагами прохожу в спальню и плюхаюсь на свою кровать.

– Выяснила, кто ответил на звонок? – задаёт вопрос Дашка.

Поставив одну ногу на матрас, она выдавливает на ладонь небольшое количество крема, растирая его от щиколотки вверх прямо к бедру.

– Скорее, убедилась в своей догадке, – фыркаю.

Мне никак не удаётся унять злость от того, что Чернов посмел рассказать бабушке о моём свидании. Она у меня, конечно, не против, чтобы я встречалась с парнем, но на всякий случай прочитала мне сорокаминутную лекцию о том, как лучше вести себя девушке.

– По-моему, Мармеладова, вы не просто так цепляетесь друг к другу.

Повернув голову, подруга смотрит на меня из-за плеча и ухмыляется.

Закатываю глаза и, повернувшись на бок, подпираю рукой голову.

– Конечно не просто так. Он – придурок-хоккеист, а я с одним из таких уже имела дело.

– Кстати, Шишков с тобой не пытался поговорить?

– Поговорить – нет. А уколоть или подколоть – да. Но я не ведусь на его провокации.

– Вот козёл! – возмущается Жулина и садится рядом со мной. – Даже не вздумай из-за него расстраиваться, поняла?

– Даш, прошёл год. Я давно уже перегорела, перекипела и остыла.

Она открывает рот, чтобы ответить мне, но в этот момент дверь открывается и в комнату заглядывает Оксанка.

– Девочки, идём обедать. Всё готово.

– А ты где пропадала? – интересуюсь.

– На кухне, – она закусывает губы, чтобы сдержать улыбку.

– Сегодня же Тася дежурит, – недоумённо произносит Даша.

– Да… Ну-у-у…

– Ну-у-у, – подгоняю её.

– Вы когда-нибудь видели хоккеиста без футболки, который стоит у плиты? Девочки-и-и, – тянет Тарасютина, мечтательно закрывая глаза. – Я зашла, только чтобы попить и не смогла оторвать глаз.

– Надо будет присматривать за ней, когда она будет дежурить. А то в местных газетах появится статья с заголовком: «Хоккеист был изнасилован на кухне прямо во время приготовления еды!».

Оксана цокает языком, но в следующее мгновение мы втроём начинаем заливисто смеяться.

Подходя к кухне, слышу голоса Леона и Вовы, которые спорят друг с другом.

– Я тебе говорю, что это Овечкин был! – оживлённо доказывает Вовка.

– Какой Овечкин? Ковальчук забросил последнюю шайбу в чемпионате две тысячи восьмого!

– Это действительно был Ковальчук. Он забил шайбу в овертайме, и мы выиграли со счётом пять-четыре у Канады.

Сажусь за стол и ловлю на себе удивлённые взгляды троих парней. Шишков прекрасно знает, что раньше хоккей целиком и полностью присутствовал в моей жизни, поэтому никак не реагирует.

Лео достаёт телефон, что-то печатает на нём и вновь переводит на меня удивлённый взгляд.

– Всё верно.

Издаю нервный смешок и сглатываю. Ладони вмиг становятся влажными, а сердце увеличивает скорость ударов.

Кто меня дёрнул вообще встревать в их спор?

– Папа фанат хоккея, – натягиваю фальшивую улыбку. – Был, – добавляю тихо.

Все садятся на свои места, и первые минут десять я всё ещё испытываю дискомфорт от того, что чуть не спалилась. Когда мне удаётся расслабиться и отвлечься, Дашка задаёт вопрос:

– Так что это за фрукт твой Генри?

Отрываю взгляд от тарелки и встречаюсь с прищуренными зелёными глазами. Челюсть Миши плотно сжата и на ней играют желваки. Сначала мне кажется, что на его лице отчётливо читается ревность, но затем он опускает голову и продолжает есть, как ни в чём не бывало.

Несколько раз моргаю, избавляясь от назойливых мыслей.

– Учти, что мы с девочками ждём все подробности, – не унимается подруга.

Поворачиваю голову в сторону сестёр, которые оживлённо кивают, жуя свой обед.

Михаил

Нанизав на вилку овощи, засовываю её в рот, чтобы ничего не ляпнуть.

– Ну, он англичанин. Часто бывает в России по работе, но в этот раз решил провести здесь отпуск. Ему тридцать два года…

– Не староват для тебя? – перебиваю Машку, так и не сдержавшись. – Тебе сколько? Двадцать?

– Девятнадцать, – передразнивает она меня, прищурившись. – Ты как будто моложе.

– Вообще-то моложе, ведьма. В отличие от твоего нового знакомого мне только двадцать три года.

– Как мило, – продолжает она едким тоном. – Только я люблю постарше.

– А, ты придерживаешься правила: «Чем морщинистей изюм, тем он вкуснее».

Вижу, как в её глазах вспыхивает плохо скрываемая ярость.

Будь у неё волшебная палочка, она бы точно ткнула в меня ею.

Ведьма делает глубокий вдох, перекидывает волосы через плечо и натягивает улыбку.

– А ещё опытнее.

Она поводит бровью и отворачивается.

– Так вот, – обращается Маша к своим подругам, – он пригласил меня на свидание и сказал, что покатает на гидрофлайте.

Стиснув зубы, опускаю голову. Слушать рассказы про тридцатидвухлетнего мужика – самый первый пункт в моём списке «анти-хотелок».

До конца обеда девчонки не умолкают. Мы же с парнями лишь пару раз обмениваемся фразами.

Доев свою порцию еды, не задерживаясь на кухне, ухожу в комнату. Ложусь на кровать и, положив руки за голову, пялюсь в потолок.

Раздражённо дёргаю ногой, пытаясь понять, что рыжей могло понравиться в этом Генри. Воспоминания о том, как она его нахваливала, сворачиваются в моём желудке, словно испортившееся молоко.

– Машка ушла готовиться к свиданию, – голос Леона рассекает мои мысли.

– И?

– Просто держу тебя в курсе.

Возникает дикое желание запереть её в комнате и никуда не выпускать, подобно зуду под кожей.

– Ты знал, что у девчонок две спальни?

– Откуда? Я на втором этаже даже не был.

– Я так понимаю, ты не собираешься ничего предпринимать.

Кидаю на него пристальный взгляд, и он поднимает ладони вверх.

– Пойдёшь в басике купаться?

– Нет.

Оставшись один, кладу на лицо руку, согнутую в локте. В голове всплывает знакомство с ведьмой. На губах, против воли, растягивается идиотская улыбка.

Спустя время, решив присоединиться к ребятам возле бассейна, выхожу из спальни. В гостиной, меряя помещение большими шагами, ведьма ходит из одного конца комнаты в другой. Складываю руки на груди и опираюсь бедром о спинку дивана, разглядывая её. Волосы собраны в высокий хвост, губы намазаны какой-то блестящей хернёй, а лёгкое платье в цветочек слишком соблазнительно сидит на её фигуре и демонстрирует восхитительные ноги.

Я сказал «восхитительные»?

По-моему, мне утром напекло голову. Не могу я в здравом уме который час думать о Машке.

В этот момент она останавливается напротив меня и, прищурившись, тычет пальцем в мою грудь.

– Если ты пришёл испортить мне настроение, то зря стараешься.

– Что, любовничка своего ждёшь?

Ухмыляюсь, заметив растерянность на её лице.

– Фу, что за выражения? Ты, словно, из леса вышел.

– Хм, из леса, значит…

Выпрямляюсь в полный рост и сокращаю расстояние между нами. Округлив свои изумрудные глаза, ведьма отстраняется. Каждый мой шаг вперёд сопровождается её шагом назад. Эта игра длится до тех пор, пока она не упирается спиной о стену.

Упираюсь руками по бокам, не давая бестии сбежать от меня и нависаю над ней. Рыжей приходится откинуть голову, чтобы смотреть мне в глаза.

Её грудь часто поднимается и опускается от учащённого дыхания, касаясь меня. От такой запредельной близости в ушах начинает звенеть, а низ живота наливается тяжестью.

– Чернов, ты что делаешь? – неестественно тихим голосом задаёт вопрос Маша.

Уголок губ приподнимается в полуулыбке. Наклоняюсь ближе, вдыхая вишнёвый аромат и провожу носом по тонкой шее.

– Как, что? Я же из леса, вот и научи меня хорошим манерам и правильной речи.

Замерев, девчонка таращится на меня большими как блюдца глазами. Её учащённое дыхание щекочет мою кожу. Приближаюсь к пухлым губам и, как только она их приоткрывает, делая резкий вдох, делаю шаг назад и начинаю громко смеяться.

В полной растерянности Машка хлопает своими ресницами, продолжая стоять на месте.

– Ведьма, да ты уже даже про своего англичанина забыла! Стоишь тут, слова вымолвить не можешь!

Она сводит брови у переносицы, приближается и стукает меня по груди своей ладошкой.

– Ты! Да ты… – задыхаясь в возмущении, не может она подобрать слов.

Только собираюсь парировать тем, что рыжая сама бы с удовольствием ответила на поцелуй, как раздаётся звонок в дверь.

В эту же секунду она демонстрирует ряд белых зубов и, развернувшись на пятках, бежит в коридор.

– Кто пришёл? – спрашивает Дашка и встаёт рядом со мной.

– Понятия не имею, – огрызаюсь.

Собираюсь уйти, но в гостиную заходят Генри и рыжая с букетом розовых орхидей в руках.

– Мы пойдём на пляж, – предупреждает она.

– Если что – звони, – говорит её подруга.

– Может нам тоже пойти на пляж? – интересуется Шишков, неожиданно появившийся в дверном проёме.

***

– Если ты не перестанешь на него смотреть, то он воспламенится, – ухмыляется Язычник.

– Я на это и рассчитываю.

После того, как Машка ушла со своим ухажёром, мы всей большой компанией оперативно собрались и направились на пляж. К счастью или к сожалению, нам удалось занять те же места, что и утром.

Мне прекрасно было видно, как этот грёбаный иностранец катал ведьму на гидрофлайте, а плюсом ко всему их шезлонги находились рядом с нашими.

– Ты весь вечер не спускаешь с них глаз. Мы уже почти тридцать минут сидим в этом пляжном кафе, – фыркает Леон.

– А что ты предлагаешь мне сделать? – вспыхиваю, повышая голос.

Несколько человек, сидящих рядом, поворачиваются в нашу сторону с неодобрительными взглядами.

– Извините, он у меня дурачок. Не умеет себя вести в общественных местах, – улыбается друг.

Взяв стакан, он залпом допивает свой апельсиновый сок и со стуком ставит его обратно.

– Сиди здесь. Надеюсь, я вернусь живой. Если что знай – ты всегда был моим лучшим другом.