Венец демона

– Даже если и так, для моего народа этот остров все равно важен. – Палу ткнул большим пальцем в своих двоюродных братьев. – Макайо и Туа говорят, что на восточной стороне острова есть старые, наполовину скрытые под землей пещеры с наскальными рисунками и даже развалины хейау.

Грей был тронут упоминанием о древнем гавайском храме, но у Палу на уме было другое. Он указал на восточный берег атолла.

– Может, этим сукиным детям плевать на рыбу и природу, но им должно было хватить ума не лезть на ту сторону. – Он многозначительно посмотрел на Грея. – Значит, там чисто.

Вот оно что…

Теперь Грей понял.

– Так ты говоришь, выйти на берег нужно там?

– Мы застанем их врасплох и схватим за задницу! – широко улыбнулся Палу, хлопнув Пирса пониже спины.

Тот потер ушиб и посмотрел на месяц.

Почти скрылся.

Пора.

– Идем будить остальных, – сказал Грей, двинувшись в каюту.

12 часов 12 минут

Лежа на узенькой койке, Сейхан делала вид, что спит.

А вот Ковальски в дальнем углу каюты храпел так, словно его душат. Из-за этого она едва слышала, как за столиком крохотной кухоньки шепчутся Кен и Айко.

Но Сейхан не подслушивала. Она приложила ладонь к своему плоскому животу, пытаясь понять, что происходит внутри.

Перед закрытыми глазами стояли крошечные личинки. Вот они прогрызают ее, словно черви яблоко…

Пока что ни малейшей боли она не чувствовала. По словам профессора, это скоро изменится.

Впрочем, ее ладонь искала внутри признаки другой жизни.

Сколько ты уже успел прожить?

По пути сюда Грей попытался расспросить Сейхан о беременности, но она отвечала резко.

Шесть недель…

Судя по тому, что она прочитала, ребенок был размером с гранатовое зернышко. Уже должно биться сердечко – слишком тихо, чтобы уловить стетоскопом, однако ультразвук показал бы его трепет. Возможно, прямо сейчас мозг делится на полушария и начинает испускать электрические импульсы…

«Почему ты не сказала мне?» Сейхан видела, с какой болью Грей спросил об этом, но лишь покачала головой. Она сама не знала. Или боялась правды.

Тогда Грей попытался задать другой вопрос: «Хочешь ли ты сохранить?..»

Она полоснула его взглядом: «Сейчас не имеет значения, чего я хочу».

Сейчас в ней крепла убежденность. Лежащие на животе пальцы сжались в кулак.

Надежда не могла спасти ее ребенка. Лучше было идти знакомым путем.

Мстить.

Если существовала хоть малейшая возможность исцелиться – и спасти ребенка, – Сейхан не собиралась останавливаться, пока не найдет это средство. И пока виновники не будут взяты в плен или убиты.

Лучше второе.

От этой мысли пальцы расслабились. Она погладила живот, словно успокаивая того, кто вряд ли мог там уснуть.

Мой ребенок…

Открылась дверь. Сейхан не глядя поняла, кто вошел. Она узнала его по дыханию, по запаху. Ладонь замерла внизу живота. Сейхан на один-единственный миг позволила себе надеяться.

Наш ребенок…

12 часов 32 минуты

Грей прыгнул спиной вперед с правого борта. Он ушел под воду последним, подождал, пока акваланг утащит его поглубже на дно. Чтобы замаскировать спуск, они погружались с борта, противоположного острову.

Датчик на запястье показал двадцать футов. Грей сбалансировал компенсатор плавучести и опустил поверх маски систему подводного ночного видения DVS-110. Пейнтер позаботился о том, чтобы на Мауи доставили необходимое для миссии оборудование. Подводное снаряжение было отправлено со станции морской пограничной службы в Вайлуку; их обеспечили всем, включая оружие.

Пятеро спутников, зависших во тьме, казались тусклыми силуэтами. Грей посигналил им карманным ультрафиолетовым фонариком, указывая на запад, по направлению к острову.

Все подняли большие пальцы.

Он предпочел бы плыть в полной темноте, но с ним были гражданские, поэтому Грей счел луч ультрафиолетового света приемлемым риском. Он бросил взгляд направо и налево, убедившись, что Кен и Айко не паникуют. Для этой миссии могли потребоваться энтомологические знания профессора, а агент японской спецслужбы отказалась остаться на борту лодки, настаивая, что ей лично необходимо собирать доказательства.

Грей неохотно согласился – сейчас не правила определяли исход. Оставалось надеяться, что они с Сейхан и Ковальски сумеют в случае чего защитить этих двоих. Палу – единственный из всех, кто когда-либо ступал на Икикауо, – предстояло быть проводником.

К жилету был прикреплен «Скуба Джет» – похожий на торпеду аппарат, способный придать дайверу хорошую скорость. Грей запустил двигатель и скользнул вперед – поначалу медленно, пока остальные не скоординировались и не превратились в подводную эскадру; потом он увеличил обороты двигателя и пошел со скоростью скромных шесть миль в час. Таким образом две мили, отделяющие их от берега, они преодолеют за двадцать минут.

Тем временем двоюродные братья Палу на катамаране медленно отплыли, чтобы снять любые подозрения.

Рифы в свете ультрафиолетового луча вспыхивали электрическим калейдоскопом флуоресцентных красок. Казалось, все под водой вдруг начало светиться. Окаменевшие кораллы сияли разными оттенками алого. Анемоны сияли желтым и лаймово-зеленым. Малиновые ручейки струились по черным спинам морских ежей, омар пятился, сияя, словно лампа, а впереди, на грани света и тьмы, скользила манта, оставляя за собой мерцающий след.

Не обращая внимания на все эти чудеса, Грей двигался вперед.

Иногда появлялись другие, посторонние объекты: якорь корабля, наполовину поглощенный кораллами, новый риф, выросший из остатков самолета Второй мировой войны, и даже торчащее из песка дуло орудия. Призраки давно отгремевших сражений.

Вскоре дно начало подниматься, и стало возможно идти.

Они достигли отмелей вокруг острова.

Грей выключил фонарик и «Скуба Джет», и мир вокруг потемнел, растворившись в монохромной палитре серого. Ориентируясь по компасу и GPS, чтобы в конце пути выйти на правильные координаты, Пирс жестом велел остальным остаться под водой, а сам поднялся и перемахнул через хрупкую стену скалы над тонкой полосой пляжа. Вблизи темнела густая тень – пещера, о которой говорил Палу; здесь далекие предки гавайца укрывались от непогоды во время охоты и рыбалки. Убедившись, что все спокойно, Грей поманил за собой остальных. Оборудование внесли под низкий свод пещеры, акваланги и жилеты сбросили. Гидрокостюмы не снимали: черный цвет делал их менее заметными.

– Потрясающе… – задыхаясь вымолвил Кен, все еще глядя на воду.

– Теперь самое трудное, – предупредил Грей, собрав команду вокруг себя. – Старая станция береговой охраны в миле отсюда на запад. Логично предположить, что они наблюдают за прилегающей территорией. Лучше всего пронести снаряжение по тем холмам, чтобы выйти на восточный берег внутреннего озера.

– Мы называем его Мейк Луавай, – прошептал Палу, обращаясь к группе. – «Колодец смерти».

– Не сильно приятно, – пробормотал Ковальски.

– Это просто означает, что вода очень соленая, пить нельзя, – Палу пожал плечами.

Гаваец стоял в задней части пещеры. С разрешения Грея он щелкнул зажигалкой, защищая крошечный огонек ладонью. Мягкое свечение озарило россыпь наскальных рисунков. В камне были вырезаны схематичные фигурки с большими треугольными туловищами. Некоторые сидели в грубо начерченных каноэ, другие бежали с копьями в руке. Между фигурками были разбросаны какие-то концентрические круги, а также рыбы и морские черепахи.

Палу грустно сгорбился.

Ковальски, стоявший рядом с великаном, вдруг ткнул пальцем в одну из фигурок и воскликнул:

– Смотри, кит!

– Кохола, братишка, – с улыбкой поправил Палу, стряхнув с себя меланхолию. – Так мы их называем. Ты поуважительнее. Это аюмакуа моей семьи. – Он ударил ладонью по выпяченной груди. – Поэтому все наши кейкиканеаре вырастают такими большими.

Ковальски выпрямился и стукнулся макушкой о потолок.

– Пожалуй, и мне надо сделать колу своим богом, – промолвил он, потирая голову.

– Кохола, – повторил Палу.

– Ага. Кохла.

– Ну, почти, братишка.

Грей закончил объяснять план:

– Как только доберемся до озера, снова уйдем под воду. Но плыть будем в темноте.

Он посмотрел на Кена и Айко. Оба кивнули, хотя Мацуи выглядел испуганным.

Что ж, я его понимаю.

– Надеюсь, мы подберемся достаточно близко, чтобы узнать, что здесь происходит.

Стоящая рядом Сейхан выпрямилась во весь рост и вдруг вцепилась в левый бок.

Он схватил ее за локоть.

– Что с тобой?

– Просто судорога, – сказала она, вырывая руку.

Грей обеспокоенно посмотрел на Кена. Теперь тот выглядел еще более напуганным.

ПЕРВАЯ СТАДИЯ

Личинка кремового цвета неспешно вгрызалась в мышцы. Десять снабженных шипами сегментов позволяли протискиваться сквозь сухожилия и жир; личинка объедалась кровью и тканями. Острые части ротовой полости благодаря мускульным сокращениям глотки выдвигались вперед, откусывали куски и проталкивали их в среднюю кишку. Всего через несколько часов после появления из яйца – которое содержало нескольких личинок – она выросла в десять раз и достигла полумиллиметра в длину. Бушевавшие в теле гормоны формировали новый слой кожи под старым, давая возможность вырасти еще в десять раз.

Однако требовалось больше ресурсов: сахар, для энергии грызть, белок, чтобы увеличивать тело, жир как запас на будущее.

Шипы ненасытной личинки вскрыли капилляр. Хлынула кровь. Дыхальца по бокам вытягивали кислород из гемоглобина, предоставляя новую энергию. Подзаправившись, личинка рванулась вперед, слепо, но не бессмысленно.

Она отмечала свой путь капельками, выделениями химических веществ. Некоторые из них обладали противомикробным действием, чтобы в разъедаемую плоть не попала инфекция.

Мясо должно оставаться живым.

А еще эти капельки, используя сеть сосудов, передавали в кровоток хозяина информацию. Личинки общались между собой, чтобы согласовать время линьки и заявить о правах на территорию.

Но главное, это общение позволяло избегать запретных зон.

Нервы на коже, которую скоро предстояло сбросить, реагировали на звук – на сильные подергивания большой мышцы, поддерживавшей жизнь их хозяина. Этот настойчивый ритмичный звук отдавался во всех тканях.

Четыре тысячи личинок, повинуясь древнему инстинкту, держались подальше от источника звука.

Мясо должно оставаться живым.

Личинка отреагировала на сигнал и сменила направление. Ввинчиваясь в плоть, она задела тонкий нерв. Мышцы на той стороне дернулись от электрического разряда. Извиваясь, личинка отползла, а ее тело тем временем реагировало на похожий стимул, только намного более мощный.

Электрический разряд прокатился по телу хозяина сверху вниз.

И снова личинка уклонилась от источника волны – по самой простой причине:

мясо должно оставаться живым.

Когда все утихло, она продолжила путь, вгрызаясь еще глубже.

Затем поступило новое биохимическое предупреждение. Другие личинки обнаружили в хозяине еще один источник мышечного движения, отличающийся от источника громкого стука. Оттуда же расходились крошечные волны неврологической активности.

Личинка и ее сестры приняли информацию и покинули зону; они выполняли простые и древние инструкции, заложенные в генетической памяти.

Ешь и расти.

И еще:

Мясо должно оставаться живым.

Но второе – лишь до поры до времени.

Глава 20

8 мая, 14 часов 08 минут по восточноевропейскому летнему времени

Таллинн, Эстония

Кэт склонилась над телом директора Тамма. Горячая кровь текла между пальцами, хотя она делала все возможное, чтобы зажать рану на шее. Он потерял сознание, ударившись головой о каменный пол, но пока дышал.

Сколько он еще продержится?

Лара по-прежнему была в шоке.

Сэм стоял перед Эленой, защищая ее от ужасного зрелища, и пытался вызвать подмогу. В толстую дверь били пули, отлетая от железной обшивки. Выстрелов слышно не было: значит, оружие нападающих было снабжено глушителями.

– Связи нет, – сказал Сэм, поднимая телефон выше.

Кэт подумала, что дело в толстых каменных стенах.

Или кто-то блокирует сигнал.

Она посмотрела на дверь. В любом случае это не простые грабители.

Стрельба внезапно прекратилась, и стало еще больше не по себе. Кэт опасалась, что дверь выломают.

Лоб Монка прорезала глубокая морщина. Он по-прежнему налегал на дверь – поспешно задвинутая защелка напоминала скорее декоративный элемент общего средневекового стиля и вряд ли могла кого-то удержать.

Кэт подумала, нельзя ли зафиксировать дверь, придвинув тяжелый стол, и продержаться до прибытия помощи. Однако отбросила эту мысль – тем временем директор Тамм наверняка погибнет. А возможно, и не только он.

Должен быть другой способ.

И у Кэт, и у Монка под пиджаками было оружие – пистолеты «ЗИГ-Зауэр P226», – но стрельба посреди библиотеки ничего хорошего не сулила.

Единственное окно в помещении выходило на парковку для сотрудников. Семь этажей до земли. Но стена была сложена из известняка, и между камнями оставались достаточно глубокие промежутки, чтобы крепко ухватиться пальцами. А двумя этажами ниже стену огибал тонкий декоративный карниз.

Кэт прикинула шансы.

Пожалуй, вместе с Монком мы…

Муж проследил за ее взглядом и на лету понял план.

– Чистой воды безумие, – сказал он, – но я потому на тебе и женился.

14 часов 10 минут

Элена с Ларой забились под стол. Сэм, сменив Кэт, склонился над телом Тамма и прижимал к ране носовой платок, уже полностью пропитавшийся кровью.

Времени в обрез.

Кэт приложила ухо к запертой двери.

– Там что-то затевают.

– Боюсь, сейчас пойдут… – предупредил Монк. Он возился в углу с древними доспехами.

Кэт быстро отступила вдоль стола в глубину комнаты. Коккалис наконец взвалил на плечо доспехи и метнулся к единственному окну. Там супруги остановились. Монк громко закряхтел.

Затем раздался звон и грохот.

Из-под стола Элена мало что видела, но могла представить, как латы разбивают стекло и, описав дугу, летят вниз на парковку. В комнату ворвалась веселая музыка фестивальных гуляний в Старом городе.

– Быстрее! – крикнула Кэт.

От двух почти одновременных взрывов Элену развернуло так, что между ножками стульев она видела дверь. Воздух заволокло дымом, по столешнице застучало, кусок скрученного металла со звоном запрыгал на каменном полу, словно пущенная над водой галька.

Как и предвидел Монк, сорванная с петель дверь рухнула в комнату. Послышался топот ног. Ворвались четверо мужчин.

Элена, по-прежнему лежа на животе, оглянулась на окно.

Рука Монка вцепилась в подоконник. Пальцы двигались, пытаясь нащупать точку опоры.

И это заметила не она одна.

Раздались крики – на японском и, может быть, на арабском. Двое людей в масках подбежали к подоконнику, обогнув стол с обеих сторон, и выглянули наружу.

Элена прикрыла голову, зная, что сейчас будет. Она представила себе их недоуменные лица – ведь в подоконник вцепилась рука, лишенная тела.

Хотя она успела подготовиться – Монк рассказывал о встроенном именно для таких случаев в протез запасе C4, – от взрыва перехватило дыхание. Тела мужчин швырнуло через всю комнату. Стол отбросило, стулья упали, книги и документы подкинуло в воздух.

Не дожидаясь, пока осядет пыль, Монк и Кэт, скорчившись на книжных шкафах, открыли огонь. Они планировали, что разбитое окно и взрыв отвлекут нападающих, – и расчет оправдался.

Попав под перекрестный огонь, двое оставшихся врагов мешками осели на усыпанный осколками пол.

Монк и Кэт спрыгнули вниз, одновременно коснувшись пола. Двигаясь слаженно, словно в танце, промчались сквозь хаос к двери, на миг замерли на пороге и синхронно выкатились в коридор, прикрывая подступы к комнате и друг друга.

Потом танец закончился, и Кэт снова появилась в поле зрения.

– Все чисто. Уходим.

Сэм передал свой платок дочери Тамма.

– Простите, – шепнул он.

Элена коснулась руки Лары.

– Мы немедленно вызовем сюда «Скорую».

Душа разрывалась от того, что девушка остается наедине с умирающим отцом.

Однако следовало уходить – только не через входную дверь.

Бейджик Лары давал доступ к грузовому лифту для книг в другом конце коридора. План заключался в том, чтобы спуститься на цокольный этаж и выйти со стороны парковки. Оставалось надеяться, что там нет засады.

Выбегая из уничтоженной комнаты, Элен обернулась. Скользнув по лужам крови и телам, взгляд остановился на россыпи тлеющих страниц, порхающих в воздухе.

Остатки местного наследия Смитсона.

Все погибло.

А затем Элена побежала за Кэт, которая вместе с мужем вела их вперед. Зажав в руке два распятия, висящие на цепочке, по одному на каждую из внучек, она молилась, чтобы следующие шаги по пути Смитсона были не такими кровавыми. Понимая, что надежды на это мало.

14 часов 44 минуты

При свете дня Кэт вела свою группу через толпы гуляющих в центре Старого города. Гремела музыка, кричали торговцы, зазывая посетителей в лавчонки, танцевали дети. Смех и гомон голосов буквально оглушали.

Кровь и хаос библиотеки казались не более чем ночным кошмаром. На фестивале никто ничего не заметил – вероятно, из-за того, что взрывы и стрельба разразились в глубине огромного здания. О случившемся свидетельствовали только далекие сирены спецтранспорта, спешившего к Национальной библиотеке.

Добравшись до цокольного этажа, Кэт связалась со спасательными службами – телефоны снова работали. Она также сообщила нескольким сотрудникам о беде с директором и попросила помочь Ларе. В глазах сотрудников светилось подозрение: они явно не доверяли этим внезапно прибывшим чужакам, но оружие Кэт избавило ее от неудобных вопросов.

Едва оказавшись на улице, Брайант бросилась в толпу, понимая, что к припаркованной машине возвращаться нельзя – за ней могли следить. К тому же толчея на узких улочках могла помешать преследователям.

Задачей номер один было как можно дальше убраться от библиотеки. Затем – договориться, чтобы их забрал самолет.

Кэт взглянула на GPS-карту в телефоне, желая убедиться, что не заблудилась в лабиринте средневековых переулков, и указала на следующий поворот налево.

– Сюда!

Сэм и Элена, оба бледнее, чем обычно, в унисон кивнули.

Монк заметил их состояние и взглядом предупредил, что оба ученых на пределе.

Кэт кивнула.

Пора выбираться из толчеи, ловить такси и ехать в аэропорт.

Брайант разволновалась и отвлеклась, а тем временем вокруг толпы кружил какой-то мотоцикл. На первый взгляд ничего особенного – лишь велосипеды, «Веспы» и европейские двухместные автомобильчики могли пробраться по узким мощеным улочкам Старого города. И все же, когда мотоцикл приблизился, крошечные волоски на затылке у Кэт поднялись дыбом. Она издавна привыкла полагаться на этот сигнал. Сейчас тело почувствовало угрозу прежде, чем разум ее зарегистрировал и успел о ней сообщить.

На мотоцикле сидели двое, оба в шлемах, лица неразличимы. Но они приехали не на фестиваль. С первого взгляда было видно, что мужчины держатся по-военному.

К сожалению, она слишком пристально на них смотрела.

Идиотка!

Двигатель взревел, мотоцикл прыгнул вперед. Кэт потянулась к кобуре. Заметив ее жест, Монк отпрянул, схватившись за собственное оружие.

Они опоздали.

Мотоцикл был совсем рядом. Водитель ударил Монка, впечатав его в стену. Кэт выхватила оружие, однако не успела им воспользоваться. Мотоцикл пронесся мимо, не сбавляя скорости, а пассажир, схватив Элену за талию, перекинул ее через колено и всадил в шею шприц.

Кэт прицелилась, но мотоцикл уже затерялся в толпе. Оставалось только бежать за ним по тротуару.

Мотоцикл лавировал между покупателей, уличных музыкантов и летних площадок. А еще хуже было то, что по одну сторону улочки расположились магазины и все их покрывали навесы от солнца. Сплошной темный туннель.

Кэт сразу же потеряла похитителей из виду.

Подбежал Монк.

– Подними меня, – велела она.

Он беспрекословно опустился на одно колено и подставил ей другое. Кэт впрыгнула на колено, и Монк рукой подтолкнул ее выше. Она упала животом на ближайший тент и, подтянувшись, вскочила на ноги, балансируя на туго натянутой ткани.

А потом бросилась бежать.

Она бежала по веренице тентов, перепрыгивая немногочисленные промежутки. Теперь Кэт двигалась над толпой, и ее не останавливало скопление людей внизу. Она молилась, чтобы толпа пешеходов достаточно задержала мотоцикл, и прислушивалась, пытаясь уловить шум двигателя.

А потом услышала. Буквально в двадцати ярдах.

И побежала быстрее.

К сожалению, впереди замаячил конец переулка. Две стороны улицы соединял крытый черепицей мостик. Когда-то здесь были ворота, ведущие сквозь средневековую стену. Как только похитители вырвутся из Старого города, они скроются навсегда.

Кэт рванулась вперед еще быстрее – и сразу увидела препятствие.

У подножия ворот раскинулась небольшая площадь. Ряд навесов заканчивался, не доходя до нее, а похитители вот-вот могли проскользнуть в ворота.

Мотоцикл вылетел на площадь, и пешеходы бросились врассыпную. Один из многочисленных взгромоздившихся на ходули участников фестиваля – парень в шутовском костюме – не успел отпрыгнуть. Его сбили, одна ходуля отломилась.

Кэт поблагодарила судьбу за эту маленькую удачу и сунула пистолет за пояс. Она спрыгнула с последнего навеса и использовала инерцию, чтобы подхватить на лету падающую ходулю и превратить ее в шест для прыжков. А затем перемахнула через площадь.

Мотоциклист притормозил в узких воротах, и Кэт пролетела над ним. Ошарашенные люди разбежались, освободив место. Брайант приземлилась на корточки, лицом к мотоциклу, погасив удар ногами.

А мотоцикл летел прямо на нее.

Она вытянула руку и выстрелила.

Мотоцикл накренился, боком скользнув по мостовой. Пассажир в последний момент спрыгнул, перекатившись, вскочил и нырнул в ошеломленную толпу.

Кэт бросилась вперед.

Элену сбросило с мотоцикла, когда похититель спрыгнул с заднего сиденья. Она попыталась было сесть, но не смогла: сказывалось то ли падение, то ли содержимое шприца.

Наверное, вкололи снотворное.

Кэт помогла ей сесть.

– Вы как?

Элена взглянула на свои дрожащие руки, потом на глазеющих зевак.

– Вро… вроде нормально.

Раздался громкий гудок. Из переулка на площадь протиснулся маленький ярко-зеленый «Мини Купер». И без того перепуганные люди разбежались с дороги.

Кэт закрыла Элену собой и подняла пистолет – а потом сразу опустила, заметив за рулем Монка. Поравнявшись с ними, он притормозил и, еще не остановившись полностью, закричал в открытое окно:

– Живо садитесь!

Сэм распахнул заднюю дверь.

Кэт втащила Элену на заднее сиденье, влезла сама и захлопнула дверь.

– Поехали!

Машина рванула с места, спустя несколько секунд промчалась под мостиком и вылетела из Старого города.

Кэт перебралась на переднее сиденье, оставив Сэма с Эленой. Монк повернул голову и задал вопрос, который и самой ей не давай покоя с первой секунды нападения:

– Как они выяснили, что мы здесь?

Кэт уже думала об этом и пришла лишь к одному выводу. Кроме горстки людей в «Сигме», об их поездке знали только японские спецслужбы. Айко Хигаши.

Она потянулась к карману пиджака за телефоном.

– Нужно связаться с Пейнтером.

– Зачем?

– Чтобы он предупредил Грея.

– О чем?

Кэт обеспокоенно посмотрела на Монка.

– Думаю, им приготовили ловушку.

Глава 21

8 мая, 01 час 34 минуты по самоанскому времени

Атолл Икикауо

Группе понадобилось двадцать минут, чтобы пройти по густо поросшим лесом холмам и добраться до восточного берега центрального озера. Двигаться приходилось медленно, используя очки ночного видения, чтобы не потревожить стаи гнездящихся птиц. Над головой под покровом темноты носились летучие мыши.

Мейк Луавай растянулся на четверть мили в ширину и вдвое больше – в длину. Над темным зеркалом озера висел смрадный запах рассола и клубящаяся пелена жалящих мошек и гудящих комаров. И все же основная жизнь кипела под поверхностью: в облако насекомых то и дело врезалась выпрыгнувшая из воды рыба.

– Осторожно, – предупредил Грей, первым ступивший в озеро. – Дно резко уходит вниз.