скачать книгу бесплатно
– А эти твои рыжие и коричневые синтетические рубашки с огромными воротниками…
– Их мама вечно покупает на блошином рынке.
Из груды одежды, наваленной у кровати, Кайя вытащила косметичку мамы и достала оттуда черную блестящую подводку для глаз.
– Но мне кажется, без них ты бы не был собой.
– Ладно, ладно, я понял… А что, если я больше не хочу выглядеть «собой»?
Кайя на мгновение замерла, прекращая подводить глаза. В его голосе звучала болезненная тоска, которая заставила ее почувствовать беспокойство. Интересно, что бы Корни делал, если бы получил силу фейри? Задумывался ли он об этом?
Эллен вышла из ванной с расческой, ножницами, машинкой для стрижки и упаковкой краски для волос.
– Может, перекрасим тебе волосы? Я тут нашла краску Роберта. Он ее прикупил, а потом передумал и решил обесцветиться. Тебе пойдет черный.
– А кто такой Роберт? – спросила Кайя.
Корни взглянул на свое отражение в заляпанной жиром дверце микроволновки. Повернулся одним боком, другим…
– Пожалуй, хуже точно не станет.
Эллен выпустила тонкую струйку дыма, стряхнула пепел и снова поднесла сигарету к губам.
– Ладно, садись.
Корни неловко опустился на стул. Кайя забралась на столешницу, решив допить пиво, которое оставила мама. Эллен протянула ей шнур машинки для стрижки волос.
– Милая, подключи-ка ее! – попросила она. Накинув на плечи Корни испачканное краской полотенце, Эллен принялась за стрижку. Машинка зажужжала, касаясь затылка. – Да, уже лучше.
– Эй, мамуль, – сказала Кайя, – можно тебя кое о чем спросить?
– И вопрос будет явно о чем-то нехорошем, – усмехнулась мать.
– С чего ты так решила?
– Ну, обычно ты не называешь меня мамулей, – Эллен бросила машинку для стрижки, глубоко затянулась и принялась укорачивать волосы на макушке Корни маникюрными ножничками. – Конечно, можно. Детка, ты можешь спрашивать меня о чем угодно.
Сигаретный дым жег Кайе глаза.
– Ты никогда не задумывалась: а вдруг я не твоя дочка? Вдруг меня подменили в роддоме?
Стоило словам сорваться с губ, и Кайя невольно вскинула руку, согнув пальцы, словно собиралась поймать фразу в воздухе, не позволяя долететь до чужих ушей.
– Ух ты, странный вопрос.
Кайя ничего не сказала. Просто ждала, неуверенная, что сможет выдавить из себя хоть слово.
– Забавно. На самом деле, как-то раз я действительно задумалась. – Пробегая пальцами по волосам Корни, Эллен отыскала пару неровных прядок и подрезала их. – Господи, тебе тогда еще двух не исполнилось. Мы приехали к бабушке, и я положила на стул стопку книг, чтобы ты могла нормально сидеть за столом. Это было небезопасно, но и я тогда не отличалась особым умом. В общем, я ненадолго вышла на кухню, а когда вернулась, ты лежала на полу, книги разлетелись по всей гостиной… Да, ты упала, а я определенно была ужасной матерью. Но дело в том, что ты не плакала. Ты держала в руках открытую книгу и, клянусь, читала ее! Это было ясно, как божий день. И я вдруг подумала: «Мой ребенок – гений!» А потом пришла странная мысль: «Это не мой ребенок».
– Да уж, – отозвалась Кайя.
– И ты всегда была такой честной… совсем как я в детстве. Конечно, ты многое утаивала, но никогда не стала бы откровенно лгать.
«Да вся моя жизнь – ложь!»
Какое облегчение, что это можно было не произносить вслух. Просто промолчать, позволив мгновениям пролетать мимо, пока разговор не повернет в другое русло, сковывающий ее ужас рассеется, а сердце, перешедшее на бешеный галоп, успокоится.
– Так ты представляла, будто тебя тайно подменили? – спросила мама.
Кайя застыла. Эллен замешивала металлической ложкой черную краску в треснувшей миске для хлопьев.
– А я в детстве притворялась, будто на самом деле отбилась от цирка. И когда-нибудь глотатели огня, жонглеры и канатоходцы вернутся за мной и заберут с собой. Я буду жить в доме на колесах и предсказывать людям судьбу.
– Если бы ты не была моей мамой, кто бы делал из моих друзей таких красавчиков? – уже произнося эти слова, Кайя поняла, какая она трусиха. Нет, она была скорее не трусливой, а жадной. Кукушонок, который не желает расставаться с уютным украденным гнездом.
Удивительно, какой жуткой лгуньей она могла быть, при этом не обманывая напрямую.
Корни поднял руку и прикоснулся к непривычно колючему ежику коротких волос.
– А я раньше любил делать вид, будто я из другого измерения. Ну, как Спок[4 - Спок – герой сериала «Звездный путь». Имеется в виду альтернативная версия Спока из зеркальной вселенной, внешне отличающаяся лишь наличием бороды.] с эспаньолкой, который прибыл из параллельной вселенной. И я представлял, что в том измерении моя мама на самом деле королева огромной империи или волшебница в изгнании, или еще кто могущественный. Минус был всего один: у нее, вероятно, тоже росла эспаньолка.
Кайя хихикнула. Но из-за смеси сигаретного дыма с химическими парами смех больше походил на приступ удушья.
Эллен вылила на голову Корни ложку черной субстанции и размазала ее расческой. Брызги краски окрасили ее ладони и браслеты.
Почувствовав сильное головокружение, Кайя пересекла крошечную комнату и распахнула окно. Жадно глотая холодный воздух, она посмотрела на улицу и вдруг застыла.
– Потерпи еще минутку, и я смою с него эту гадость, – сказала Эллен.
Кайя кивнула, хотя сомневалась, что мама смотрит на нее. На заснеженной улице стояла небольшая компания, дыхания людей поднимались к небу, танцуя в воздухе, точно сигаретный дым.
Свет фонаря отражался от длинных светлых волос какого-то мужчины, и на мгновение, прежде чем он обернулся, Кайя подумала, что это Ройбен. Конечно, это был не он, но она все равно с трудом удержалась, чтобы его не окликнуть.
– Все, милая, я закончила, – сообщила Эллен. – Поищи нашему парню другую рубашку. Его я заляпала краской, да и вообще, он же тощий и в ней просто утопает.
Кайя обернулась. Шея Корни покраснела и покрылась пятнами.
– Мам, ты его смущаешь!
– Если это телешоу-преображение, я бы был тем, кому меняют имидж, – мрачно выдавил Корни.
– Боже упаси, – хмыкнула Эллен, откладывая окурок на тарелку.
Порывшись в нескольких кучах одежды, Кайя выудила на свет темно-коричневую футболку с черным силуэтом всадника на кролике с пикой в руке. Повыше подняла ее, показывая Корни.
– Какая-то она обтягивающая, – нервно хохотнул он.
Эллен пожала плечами.
– У нас в баре проходила книжная презентация. Приезжала какая-то Келли… Чейн? Есть такая – Келли Чейн? В общем, футболка оттуда. На тебе она будет хорошо смотреться. Джинсы у тебя неплохие, куртка тоже, а вот кроссовки никуда не годятся. Надень вторые носки и сможешь взять кеды Трента. По-моему, он оставил их в шкафу.
Корни взглянул на Кайю. Черная краска ручейками ползла по его шее, окрашивая ворот его старой футболки.
– Пойду-ка я в ванную, – тихо произнес он.
Когда в ванной полилась вода, заполняя крошечную квартирку паром, Эллен присела на кровать.
– Раз уж мы прихорашиваемся, не накрасишь мне глаза? Никак не могу научиться так шикарно рисовать смоки-айз, как ты.
– Конечно, – улыбнулась Кайя.
Эллен откинулась на кровать, Кайя склонилась над ней и аккуратно нанесла блестящие серебристые тени на веки, затемняя и очерчивая края ресниц черной подводкой. Сейчас, вблизи, Кайя разглядела тонкие гусиные лапки в уголках глаз мамы, расширенные поры на носу и слегка багровую кожу у самых кончиков ресниц. А убирая с ее лица волосы, Кайя заметила мерцание серебристых прядей. Пальцы ее дрогнули.
«Смертная. Вот что значит быть смертной».
– Кажется, я закончила, – сказала Кайя.
Эллен села и поцеловала дочь в щеку. В дыхании ее ощущался аромат сигаретного дыма, запах разрушающихся зубов и сладкой жевательной резинки.
– Спасибо, детка. Ты моя спасительница.
«Я все расскажу ей, – заверила себя Кайя. – Обязательно расскажу сегодня же вечером».
Дверь ванной распахнулась, и из облака пара выступил Корни. Странно было видеть его в новой одежде, с короткими и темными волосами. Конечно, он не изменился до неузнаваемости, но темные волосы придавали блеск его глазам, а облегающая футболка превратила худобу в стройность.
– Шикарно выглядишь, – сказала Кайя.
Он смущенно накинул на голову полотенце и потер шею, словно найдя остатки краски.
– А что ты думаешь? – спросила Эллен.
Корни обернулся к зеркалу в ванной, пристально вглядываясь в него, словно пытаясь запомнить свое отражение.
– Я словно прячусь в собственной шкуре.
Глава 4
Хлеб не спасает от голода, а каждый
рассвет все темней,
Только звучание шагов твоих мне важно
в течение дней.
Пабло Неруда. «Сонет XI»
Поездка на метро была ужасной. Кайя ощущала железо повсюду, оно давило на плечи, запах забивался в нос, душил. Цепляясь за алюминиевый поручень, она старалась не дышать.
– Ты какая-то зеленая, – заметил Корни, когда они поднимались по бетонным ступеням, ведущим на улицу.
Кайя чувствовала, как истончаются ее чары, слабея с каждым мгновением.
– Ребят, вы, может, прогуляетесь немного? – спросила Эллен. Губы ее сверкали, а волосы были так густо покрыты лаком, что даже когда налетал ветер, они не шевелились. – Вам скучно будет смотреть, как мы готовимся.
Кайя кивнула:
– И вообще, вдруг я увижу Нью-Йорк, осознаю, насколько он крут, и перееду сюда, вместо того чтобы сидеть в Джерси и ждать неведомо чего?
– Точно, – улыбнулась Эллен.
Кайя и Корни прошлись по окраине Вест-Виллиджа. Мимо магазинов одежды, в которых продавались мохнатые шапки и клетчатые шорты, мимо крошечных музыкальных лавочек, предлагающих альбомы зарубежных групп, и секс-шопа, где в праздничной витрине, выложенной красно-белым бархатом, красовалась виниловая маска-кляп с кошачьими ушками. Рядом, на углу, парень в армейской куртке играл на флейте рождественские гимны.
– Смотри, кафе! – воскликнул Корни. – Можем зайти. Посидеть, погреться.
Они поднялись по лестнице и вошли в отделанную золотом дверь.
«Cafе des Artistes» представляло собой множество залов, переходивших один в другой и соединенных большими проходами. Кайя прошла мимо стойки, открыла дверь и оказалась в небольшой комнате с камином, который был покрыт белым воском оплавленных свечей. Он казался чудовищным песочным замком, размытым волнами. В тусклом свете черных люстр, которые свисали с темного жестяного потолка, освещая старинные гравюры и позолоченные зеркала, комната казалась сумрачной и прохладной. Слабый успокаивающий аромат чая и кофе, витающий в воздухе, заставил Кайю вздохнуть.
Они уселись в изящные позолоченные кресла, настолько потертые, что на подлокотниках проглядывал пластик. Корни постучал ногтем по завитку кресла, и блестящий слой тут же осыпался. Кайя рассеянно выдвинула ящик маленького кремового столика, стоявшего перед ней. Внутри она с удивлением обнаружила целую кучу бумаг: заметки, открытки, письма. Но тут в дверях показалась официантка, и Кайя торопливо захлопнула ящичек. Волосы женщины были светлыми, но под ними проглядывали глянцево-черные пряди.
– Вам что-нибудь предложить?
Корни взял со стола меню и зачитал названия, явно выбирая наугад:
– Омлет с зеленым перцем, помидорами и грибами, сырную нарезку и чашку кофе.
– Мне тоже кофе. – Кайя выхватила меню из его рук и тоже заказала первое, что увидела. – И кусок лимонного пирога.
– Идеально сбалансированная диета, – заметил Корни. – Сахар и кофеин.
– Может, он с меренгой? – возразила Кайя. – А это яйца, белок.
Корни закатил глаза.
Стоило только официантке отойти, Кайя снова раскрыла ящик и принялась перебирать открытки.
– Глянь только!
Одна открытка с красивым женским почерком описывала путешествие по Италии: «Не могу перестать думать о словах Лоуренса. Вдруг я действительно встречу кого-то в Риме?» На другой открытке с небрежно нарисованной в углу чашкой печатными буквами было подписано: «Я плюнула в свой кофе и незаметно поменялась кружками с парнем Лауры, чтобы он попробовал меня на вкус».
Кайя зачитала их вслух и поинтересовалась:
– Как ты думаешь, откуда они здесь?
– С гаражной распродажи? – предположил Корни. – А может быть, это открытки, которые так и не попали к адресатам. Вот хочешь ты написать письмо, но боишься отдать его человеку, которому оно предназначено. Поэтому пишешь и оставляешь тут.
– Давай тоже что-нибудь оставим? – предложила Кайя. Она порылась в сумке, выуживая из нее два клочка бумаги и подводку для глаз. – Только осторожно. Она мягкая и мажется.
– И что теперь? Мне нужно поделиться секретом? Как тебе такой: мне всегда хотелось, чтобы у меня был парень, похожий на злодея из комиксов, а после Нефамаэля… я вообще не уверен, что смогу быть рядом с хорошим парнем.
Сидящая за соседним столиком парочка оглянулась на них. Кажется, они расслышали часть их разговора, но не смогли уловить суть.
