Веди меня, ветер!

– Мы? – взгляд брата стал жесткий и колючий. – Вы собирались? Куда?

– В наш клан на обряд.

– Какой к троллям обряд? С кем? С ним?

– Да…

– Яра, я не отдам тебя этому шкуродеру только потому, что он осмелился сунуть к тебе свои грабли!

– Что? Почему?

– Почему? Почему?!! – Айгир повысил голос, обведя поляну рукой. – Ты посмотри вокруг? Это тот самый большой и процветающий клан, про который он пел нам на Совете? И где, позволь спросить, те самые мирные и тихие соседи? А я, дурак, поверил!

– Айгир, все в порядке!

– Что в порядке? Ты что, знала, что он изгой и все равно поехала?

– Нет. Я не знала!

– Садись на ящера! – он потянул меня за руку.

– Нет! – я уперлась и выдернула руку.

– Мы уедем домой, как только я накажу этого негодяя по заслугам!

– Нет, Айгир, не надо!!!

Айгир застыл, с удивлением глядя мне в лицо. То, что я могу не захотеть уезжать явно не вписывалось в план его действий и его представление ситуации.

– Яра, ты не хочешь уехать домой? Он едва не загубил твою жизнь! Что было бы, если бы я не приехал? Ты бы осталась здесь навсегда?

– Посмотри на меня, Айгир. Я похожа на несчастную пленницу? – я повысила голос и пихнула брата в плечо.

Брат внимательно посмотрел на меня, словно увидел впервые.

– Яра, ты спала с ним по доброй воле? – лицо Айгира скривилось. Он клокотал от злости. – Он обманул нас, тебя! Он сделал из нашего клана посмешище! Он увез тебя в эту дыру!

– Да, послушай же ты! – крикнула я, надеясь привести брата в чувство. – Я сама захотела остаться здесь!

– Сама?!! – переспросил брат.

– Сама! Я тогда уже видела, где он живет.

– Ты спятила? – Айгир не верил. – Нет, наверное, он просто задурил тебе голову! Это ничего не стоит с такой…

– С такой дурой, как я? – теперь уже кричала я. – А ты не думал, что я могу сама решать, где мне жить?

– И где? Здесь? – брат презрительно ткнул пальцем в заколоченное окно нашего дома. – В этой халупе с проклятым лгуном? Я-то места себе не находил от страха за тебя! Все переживал, как моя маленькая сестренка должно быть страдает тут, а она решила добровольно переселиться в клоаку с обманувшим ее ублюдком!

– Он любит меня, – попыталась вставить слово я.

Айгир потер ладонью лоб.

– Скажи, Яра, сколько еще раз тебе нужно окунуться в дерьмо, чтоб ты наконец повзрослела? Тебе истории с Миканом было мало?

Я вспыхнула. Стало очень горько и обидно. Единственный по-настоящему родной мне человек на этом свете считает, что я не способна принимать обдуманные решения. Конечно, раньше я вела себя соответствующим образом и не раз давала повод думать обо мне так. Но ведь брат даже не допускает мысли, что за последние три месяца я могла измениться. Он не видит. Слишком поглощен он заботой обо мне, чтоб видеть, чего я хочу. В груди готовы были вспыхнуть прежние чувства. Нет! Я не вернусь к прошлым мыслям. Я, может еще и не слишком изменилась и все еще чувствую себя иногда маленькой неуверенной девочкой, как сейчас, но я кое-что поняла про себя. И если брат не видит, это не значит, что я должна обидеться, сдаться и сделать то, чего от меня требуют, лишь бы заслужить его одобрение.

– Я понимаю, что ты волновался за меня, но прежде чем махать тут оружием и кулаками, может ты захочешь посмотреть вокруг повнимательнее и выслушать меня? Ты упрекаешь меня в недалекости, а сам не видишь ничего вокруг дальше своей обиды. Ах, наш клан выставили на посмешище! Кто смеется-то? Кланы видели, как Риаган поговорил с тобой, наши охотники поговорили с охотниками Ма-Тару и девушка уехала со своим возможным новым мужем. Если ты сам не выставишь себя дураком и не станешь рассказывать о том, как тебя надурили, никто и не подумает смеяться. Можно же разобраться тихо, не поднимая шумихи. Кому какая разница, как заключен наш с Риаганом союз, если все стороны согласны?

Айгир оторопело посмотрел на меня.

– Да, это я сказала.

– А ты изменилась. Что он сделал с тобой?

– Ничего он не сделал. Это все я. Если ты, наконец, прекратишь поливать грязью меня и моего избранника и не будешь меня перебивать, я расскажу тебе все, как было.

– Я знаю, как все было. Я посетил клан Ма-Тару. Я не знаю, какую еще ложь он сочинил, но я расскажу тебе правду и ты сама оставишь его. Я не дам ему запутать тебя окончательно.

Охотник, прибывший с Айгиром, угрюмой тенью маячил за спиной брата.

– Кто твой спутник? – спросила я, стараясь взять себя в руки и говорить спокойно.

– Это Рунтар из клана Ма-Тару. Когда он узнал, что ублюдочный изгой увез тебя обманом, он согласился помочь мне в поисках.

– Проходите в дом, я поставлю чай. Нам всем нужно остыть, тогда и поговорим.

Я повела «гостей» за собой, сжимая дрожащие руки в кулаки.

Растопив печь, я плеснула в котелок воды, медленно закрыла крышку, поправила ручку, чтоб она не грелась о чугунный бок котелка. Я тянула время, стараясь собраться с мыслями и не замечать с каким презрением брат и Рунтар из Ма-Тару осматривают кухню. Усаживаясь на потемневший от времени стул, соплеменник Риагана слегка поерзал на нем. Зря старался. Не скрипит и не качается. Стул может и не новый, но отремонтирован на совесть. И по углам зря приглядывается. Паутины нет. Да, даже половицы не прогнили. Ну, да, одна из створок окна выбита. Нет стекла, чтоб закрыть, но это временно. Печь давно не белена, но так и нечем пока. Рунтар с интересом рассматривал связанные мной коврики. Понравились они ему. Не отдам. Пусть жена ему коврики вяжет, если руки из нужного места растут.

Котелок на печи вскоре зашипел и пространство между мной и моими гостями нагревалась, как и вода. Тишина между нами троими была такая напряженная, что готова была вот-вот взорваться новой ссорой. Если бы только кто-то сказал первое слово. Но все молчали. Ма-Тару обводил пальцем по кругу след от сучка на деревянной столешнице. Кажется, ему было немного не по себе участвовать в семейной ссоре. А чего тогда он сидит? Помог брату добраться сюда, так и ковылял бы к себе домой в свой расчудесный клан. Нет… Сидит, на меня украдкой поглядывает. Задницу мою рассматривает что ли? Вот тролль вонючий!

А Айгир? Тоже хорош. Прошелся по кухне, заглянул в мойку, за печь, поковырял пальцем оконную раму и уселся за стол, опершись локтем о край стола. Может еще в погреб заглянет, чтоб понять, а не морит ли голодом злобный изгой его кровиночку-сестру.

Я тосковала по брату. Вот бы Айгир забыл про свой гнев и обиду и просто посидел бы со мной рядом. Я скучала, а он вместо того, чтоб порадоваться за меня рассыпает по моему дому пренебрежительные взгляды. Да, не богато и многое еще предстоит отремонтировать и поменять, прежде, чем дом станет по-настоящему жилым.

– Я надеюсь, ты принимаешь травы против зачатия? – не выдержал тишины брат.

Обомлев от обиды, я бросила взгляд в сторону Рунтара из Ма-Тару. Он предпочел сделать вид, что не слышал вопроса, но я была готова поклясться, что в то время, пока охотник увлеченно пялился в окно, его уши развернулись в нашу сторону подобно кошачьим.

– Я следую традиции, брат, – ледяным голосом сказала я.

– Это хорошо. Не хватало еще нам делить с этим ублюдком детей.

– Никого не придется делить. Наши с Риаганом дети будут общими.

– Прежде, чем делать такие заявления, ответь мне, ты знаешь, кто такой отец твоих будущих детей и за что его изгнали из клана?

– Знаю. Риаган рассказал мне.

– Да? И что же он рассказал тебе?

– Он покалечил старейшину клана.

– Верно. А за что?

– За измену своей будущей жены.

– Как интересно! – Айгир иронично приподнял брови. – А вот в клане Ма-Тару говорят, что это он сам подложил ее под старейшину, чтоб стать членом Совета. А когда старейшина раскусил их план, он попытался его убить, чтоб тот не выдал их Главе. А чтоб не наказали за предательство, он прикрылся ревностью и попытался свалить всю вину на девушку. Но она не стала молчать. Ты знаешь, что ее семья навеки покрыта позором?

– Это неправда, – засмеялась я. – Риаган не мог так поступить. Это ошибка какая-то!

– Не мог? А с тобой он разве поступил как-то иначе? Яра, очнись! Ублюдок соблазнил девушку обещаниями хорошей жизни, когда он станет Старейшиной! Он уговорил ее, обманул! Как и тебя, как всех нас!

Меня словно ударили под дых. Я потерла лицо руками.

– Яра, ты не могла знать. Я понимаю. Ты еще юная и наивная. Ты простила ему то, что он заманил тебя сюда обманом, но посмотри на вещи трезво. Он подлец, от которого отказался родной клан. Женитьба на тебе для него возможность попасть в другой клан – в наш.

– Нет, – я замотала головой. – Он был готов отпустить меня. Он даже повез меня домой! Я сама попросила вернуться.

– Это всего лишь уловка, сестренка! Он хитер и мастерски врет. Рунтар знает, что было на самом деле. Рунтар, не молчи. Подтверди мои слова.

– Все так, милая девушка, – в глазах охотника Ма-Тару как лезвие острого клинка отблескивала жалость.

Пар, сердито пыхтя, загремел крышкой котелка и я сбежала из-за стола, чтоб получить мгновения передышки и привести мысли в порядок. Наливая кипяток в заварник, я старалась, чтоб мои руки не дрожали. Не слишком-то выходило. Крышечка, расписанная голубыми цветочками несколько раз жалобно звякнула о кромку горловины, выдавая мое волнение.

Все то, что рассказывал брат о Риагане никак не укладывалось у меня в голове. Не сходилось то, каким я видела своего любимого и то, каким его описывали Айгир и Рунтар. Пойти по стопам отца и стать старейшиной было мечтой всей жизни Риагана, пока судьба не вмешалась и не разрушила его жизнь. Мог ли Риаган настолько хотеть этого, чтоб провернуть такое дело? Нет. Не может это быть правдой. Не верю. Не мог Риаган так поступить. Я же помню, с каким раскаянием он рассказывал, что сожалеет о судьбе того старейшины. И боль от всей той истории была настоящая. Не может человек так притворяться, ведь так? Боги, помогите мне!

– Может быть этот человек лжет? – я кивнула в сторону Рунтара.

– Он не один это говорит. По-твоему, весь клан может лгать? Зачем им это? Чтоб изгнать одного несчастного охотника? Чепуха!

Может ли лгать целая деревня? А вдруг может? Я должна выяснить.

– Извините, мне нужно отойти и выпить свое лекарство. Я скоро вернусь.

Я подхватила юбку и выскользнула из кухни. На мгновение замерев за дверью, я перевела дыхание и бросилась в комнату с заколоченными окнами. В ту самую, где я хранила лечебные травы. Рухнув на колени перед ящиком с мешочками, я принялась лихорадочно копаться в нем. Ну где же? Где? Есть! Нашла. Маленький синий шелковый мешочек с ароматной травой. То, что нужно! Тетушка Ула дала мне эту траву на случай, если кто-то рядом сильно поранится и потребуется зашивать рану. Трава обладает обезболивающим и расслабляющим действием. Но мне важно не это. В наших краях ее называют Болтун-травой. Помимо мышц, она расслабляет и мозги. Человек становится вялым и разговорчивым. Я отсыпала щепоть болтун-травы себе на ладонь. Будет этому Ма-Тару чаек.

– Яра, ты где? – позвал Айгир.

– Иду! – я поспешно завязала мешочек с травой и сунула его на дно ящика. На кухне я появилась, зажимая в ладони немного заветной травки. Тетушка Ула, помоги мне!

Я разлила чай и незаметно всыпала в чашку Рунтара болтун-траву.

Чай в кружке брата стоял не тронутый. Айгиру было не до него.

– Яра, я так волновался за тебя. Вернулся в клан и никак не мог успокоиться. Нутром чуял, что не все так хорошо, как показалось в начале. И Найрани извелась. Решили мы, что я должен съездить в клан Ма-Тару и проведать тебя. И вот представь, приезжаю я в клан Ма-Тару, требую у них свою сестру, а они отвечают, что ни сном ни духом не знают ни о какой Яре из Ару-Кечи. Я чуть не поседел на месте!

– Да! – вставил слово Рунтар из Ма-Тару. – А мы все не могли сначала взять в толк, чего от нас хочет этот человек. Думали, может спятил, пока путешествовал по горам. Ты цени брата, девочка! Он у тебя настырный! Всех нас перетряс, до Главы дошел. Цени семью!

– Я ценю.

– А чего ж тогда брату перечишь? Собралась бы уже, да и улетела бы вместе с ветром отсюда. Брат поможет. Забудешь все это, как страшный сон. А потом может и кого получше в мужья себе найдешь? – он подмигнул мне, а я чуть не поперхнулась чаем. Неужели это он о себе? Рунтар продолжал говорить. – Когда брат твой про Большой Совет стал говорить, я понял, что это он про девчонку, которая ехала с нашим изгоем.

– Ты был в той группе, с которой мы ехали? – удивилась я.

– Да, – сказал Айгир. – Рунтар согласился проводить меня к месту, где они оставили вас с изгоем.

– Я в голове группы ехал. Не узнала меня, да? – пристыдил меня охотник. – А я тебя навек запомнил! Еще подумал, как это наш изгой себе такой цветочек сорвал.

– А почему же вы сказали, что Риаган из Ма-Тару? Ведь один из наших охотников подходил к вам и спрашивал про него?

– Да, откуда ж нам было знать, что изгой ничего не сказал? Ваш охотник подошел и спросил, не из клана ли Ма-Тару тот человек. Но изгой-то и вправду из нашего клана. Мы и ответили. А больше он ни о чем не спрашивал.

– Я не помню тебя, но я помню, как один из ваших охотников говорил про меня гадости.

Айгир метнул в Рунтара колкий взгляд, но охотник из Ма-Тару ничего не заметил. Его взгляд уже помутнел. Кажется, моя травка начинает действовать.

– А-а-а! Да, было такое, – Рунтар смущенно почесал макушку. – Брагар тогда за дело получил. Я б тоже врезал ему, если б знал, что изгой тебя обманул.

Я изобразила на лице признательную улыбку. Хороша точка зрения. Если ты не знаешь, что женщину обманули, можно позволить своим соплеменникам ее унижать.

– Вкусный у вас чай! – похвалил охотник, в третий раз подставляя мне свою чашку. Он раскраснелся и пытался блистать красноречием. Его язык ворочался все отвязнее и все сильнее заплетался. – Не пойму, чем он подцепил тогда тебя. Зачем ты с ним поехала? Ведь у него на лице написано – негодяй!

– А ты, видимо, хороший? – я постаралась скрыть издевку в голосе.

– Я – хороший! – охотник хлопнул себя ладонью по груди, опрокинув кружку с чаем и окуная рукав своей рубахи прямо в свежеобразовавшуюся лужицу на столе. – Мне так жаль, что наш изгой так нагло попользовался тобой! Когда все это закончится, я заберу тебя себе!

Судя по тому удивлению, которое отразилось на лице брата, о таких планах своего попутчика Айгир не знал.

Охотник начал выкладывать нам свои сокровенные планы.

– Яра, сестренка, пойдем-ка отлучимся! – Айгир встал и взял меня за локоть.

– Куда? – Рунтар сделал в нашу сторону неловкий жест и сахарница полетела со стола на пол.

– Принесем еще воды для чая, – с любезностью крокодила улыбнулся гостю брат.

– Ну вот, это была моя любимая сахарница, – буркнула я.

– Скорее единственная, – рыкнул Айгир. Он вытащил меня в коридор и впихнул в ближнюю к кухне комнату. – Я подарю тебе новую, когда приедем домой. Это что было, сестренка?

– Что?

– Не притворяйся, что не понимаешь. Что это нашло на почтенного Рунтара из клана Ма-Тару? Понос слов из его рта не прекращается. Это твои штучки?

– Мои, – глядя в глаза брату, сказала я.

– Что ты сделала?

– Это всего лишь болтун-трава. Самое страшное, что может с ним случиться – это легкое несварение желудка завтра. Я докажу тебе, что он лжет.

– Яра, вся деревня не может лгать! Я был там и сам все слышал! Они все рассказывали одно и то же. Ты не веришь мне, брату?

– Тебе я верю! Ты не стал бы обманывать меня. Но я не верю им. Может им зачем-то было выгодно, вот они и договорились, что говорить про Риагана.

– Яра, ты ошибаешься!

– Я уже начала это. Дай мне закончить. Пусть расскажет. В таком состоянии он не сможет лгать. Он проболтается. Помоги мне, Айгир!

– Ну, Яра! Как мы поедем верхом? Он же как тряпка!

– Если он лжет, я никуда не поеду!

– А если он не лжет, я заберу тебя и мы уедем. Он пусть остается здесь, пока не проспится. Ты согласна? Я помогу тебе с этой твоей затеей, а ты без возражений уедешь домой, если все окажется правдой. По рукам?

Брат протянул мне ладонь и я не сомневаясь пожала ее. Пора. Я не дам им оговорить Риагана. Пусть брат сам услышит всю правду! Я ринулась в бой.

– Ты говоришь, Риаган отправил свою невесту к старейшине?

– Да! Красивая она была. Волосы – во, – охотник провел ладонью где-то на уровне своих бедер. Потом он не без усилия удержал взгляд на мне и изрек. – Но ты лучше. Люблю рыжих.

– Изгой заставил ее? – задал брат главный вопрос и мы с Айгиром затаили дыхание.

– Да, – гость кивнул головой, из-за чего чуть не упал со стула. – Глава нашего клана тогда разбирал это дело. Грязное оно, подлое…

В груди стало очень больно. Брат посмотрел на меня со своим знаменитым взглядом «я же говорил».

– Зачем он это сделал? – продолжал допрос Айгир.

– Изгой всегда мечтал быть в Совете старейшин клана. Вот и подговорил девку. Бабы– то, они дуры, когда влюбленные, – Рунтар сочувственно посмотрел на меня. Он запинаясь и покачиваясь рассказывал, как невесту Риагана застали голой в доме старейшины, как она честно призналась во всем, но Риаган прямо на виду всей деревни бросился на девушку и старейшину.

– Девицу-то успели оттащить, а вот старейшине досталось. Ведь девушка все рассказала старейшине о заговоре. Это уже потом, когда его выгнали, она рассказала всем, что он затевал убийство. Это был не просто заговор, чтоб опорочить старейшину. Нет! Они планировали убить несчастного. Девица должна была подбросить яд тому в еду, как велел ей изгой. А старейшина ее застукал, ну она и сделала вид, что хочет соблазнить, как учили.

Айгир аккуратно расспрашивал охотника. Задавал вопросы, иногда переспрашивая одно и то же, но разными словами. Пытался поймать охотника на лжи, догадалась я. Не выходило. Лицо брата становилось все мрачнее. Я была благодарна Айгиру. Он честно помогал мне, хотел, чтоб у меня не оставалось сомнений.

Каждое слово Рунтара словно всаживало мне в грудь нож и проворачивало его. К концу его сбивчивого рассказа я уже плохо различала слова. Брат сжал мою руку в своих ладонях и только это не давало мне упасть со стула без чувств.

– Я не дам ему погубить и тебя… Не прощу себе… – продолжал Рунтар, все труднее составляя слова в фразы. – А я заметил тебя на совете! Хотел потанцевать с тобой… Не заметила… Ух! Чертовка рыжая! Лиса!

Это слово стегнуло меня словно кнутом. Я закрыла глаза, зажмурилась, но его голос продолжал проникать мне в голову. Моргнув раз, другой, я пыталась сбросить всю тяжесть с глаз и души вместе со слезами, скапливающимися между моими ресницами.

– Поедешь со мной в Ма-Тару. Буду беречь тебя. Будешь довольна. Ну посмотри! Чем я хуже?А в некоторых особых местах я даже покрупнее буду! – он развел в стороны руки и выпятил грудь вперед, подмигнув мне. – Брат! Ты же отпустишь ее? Смотри, она уже хочет. Ты же хочешь, а? Если на изгоя запала, значит не привередлива. Кто позовет, за тем и пойдешь! Будем жить, а? Хорошо будем жить! Главное – от твоих родственничков далеко, чтоб в гости часто не ездили! Ха-ха!

Рунтар хлопнул меня по спине, видимо, желая приободрить. Жест получился слишком сильным, от чего я полетела вперед и чуть не врезалась грудью в стол. Айгир впечатал кулак в лицо «гостя» и тот, наконец, замолчал, свалившись кулем со стула под стол.

– Проспись сначала, «друг»! – пробормотал брат, пытаясь затолкать гостя подальше под стол, чтоб не мешал.

Я не могла больше находиться здесь. Все, что произошло только что душило меня, жгло изнутри, обескровливало. В голове шумело. Обрывки фраз наматывались вокруг моего горло невидимой веревкой. «Он всегда хотел стать старейшиной». «Подговорил девку…». «Затевал убийство…».

Брат был занят «гостем», укладывая того под столом. Я тихо выскользнула из-за стола. Хотелось побыть одной и выбросить из головы эту кучу грязи и хлама, которую вывалил на меня сейчас Рунтар.

Я бежала вниз по склону к реке, хватая ртом свежий воздух, и не могла надышаться. Не могла вздохнуть в полную грудь. Боль выбивала из меня дыхание каждый раз.

В недостроенной моечной было прохладно и пахло свежей древесиной. Я забилась в угол в будущей комнатке для переодевания и уперлась лбом в собственные колени. Заплакать не получалось. Не могла. Может от того, что не верила до конца. До сих пор не верила даже после исповеди охотника под болтун-травой. Я просто не знала, во что верить. Я помнила все. Как можно было так притворяться? Как можно было добиться того, чтоб свет и любовь лучились из него по заявке? Разве так бывает? Неужели бывает? А это упорное строительство хлева, а потом моечной… Зачем он все это затеял, если собирался втереться в наш клан? Зачем столько усилий? Чтоб я поверила? Чтоб я уговаривала его остаться в нашем клане, а после он бы, наконец, согласился. Но ведь, когда я сказала ему, что хочу остаться здесь, он обрадовался. И там на перевале, когда он вез меня домой. Я ведь звала его. Он отказался. Зачем? Он мог бы поехать со мной еще тогда… Но все эти слова Рунтара… Все это правда. Правда! Человек не может лгать под действием болтун-травы. Это никому не под силу. Значит, солгал Риаган? Может и не в том, что он любит меня, а в истинной причине его изгнания. Может он боялся, что я откажусь от него… А я готова отказаться?

Вопросы «зачем» все множились и на них не было ответа, кроме одного. Риаган не лгал мне. Он действительно говорил то, что чувствовал. Мне сложно было поверить в то, что он готов был на такую подлость, как покушение на старейшину. Все таки, я выучила некоторые свои уроки. Я не поддамся больше истерике. Не буду падать в боль и обиду, а лучше заставлю себя думать. А чтоб подумать, нужно избавиться от обиды, хотя бы временно. Я глубоко вздохнула и попыталась мысленно вынести свой разум за пределы своего тела, как тетушка Ула учила меня когда-то. «Если какая-то проблема тяготит тебя настолько, что не остается сил дышать, разорви с ней связь. Чужое зло и скверные мысли, недобрые слова, сказанные о тебе. Все это можно сбросить с себя, Для этого представь себе, что выходишь из собственного тела. Не, не сгустком чувств и мыслей. Чувства тоже оставь там. Вынеси только разум. Истинный Разум чист от чувств. Ему чужды терзания и сомнения. Он все знает, все видит и все помнит. Он способен читать знания со всеобщего Поля Знаний. Только эмоции способны сделать разум мутным и привязать его к проблеме. Вынеси его из заколдованного круга. Пусть он побудет вне чувств. Вне обиды, долга или злости. Это прервет твою связь с проблемой и ты увидишь все, что тебе нужно.» Раньше я не особенно понимала этот процесс, да и вникать в него мне особенно не хотелось. Не считала нужны для себя. Какой глупой я была! От скольких знаний и умения отказалась просто махнув рукой. Мол, ну, мне-то это не нужно! Оказалось – нужно.

Дело шло медленно. Узлы чувств плотно тянулись за мной. Я стряхивала их как паутину, освобождаясь. В какой-то момент у меня получилось. Я представила свое тело, сидящее в углу недостроенного сруба, и наглядно увидела весь тот комок чувств, который сидел во мне.

Мой ум вдруг заработал четко, заглушив чувства, все еще саднившие недавними ранами.

Я прокручивала в голове две истории, рассказанные мне о Риагане. Его собственную и ту, что рассказал сегодня Рунтар. Я крутила их как два кусочка расколовшейся надвое вазы, сравнивала и сверяла с собственными наблюдениями и нашей с Риаганом историей. Часть скола этой самой вазы складывалась идеально, образуя ровный стык, а в остальных местах осколки друг к другу не подходили.

Если Риаган хотел втереться в наш клан, он бы согласился поехать со мной в тот раз. Это было бы проще. Я задала себе вопрос, а не мог ли Риаган опасаться, что там в Ару-Кечи рядом с Миканом у него не получится завоевать меня. Если так, то понятно, почему он не хотел ехать туда. Но, отпуская меня он тоже рисковал, что я радостно вильну хвостом и оставлю его за пределами щита. Если бы я сказала Главе нашего клана, что не хочу больше видеть Риагана, наши охотники прогнали бы его.

Нет. Риаган не лгал мне о своих чувствах. Он в самом деле любил меня. Я чувствовала каждой частичкой тела и души, находясь рядом с ним.

Итак, у меня два осколка вазы, мало подходящих друг к другу. И честно говоря, я подозревала, что эти кусочки от разных сосудов. Похожих между собой, но все же разных. Я сначала решила было, что кто-то из охотников лжет. Или Риаган, или этот Рунтар. А если никто не лгал? Если оба сказали правду? Как это может быть?

Я вдруг ясно поняла как. Они оба считали, что их версия правдива.

Охотник Ма-Тару не лгал, так как иначе болтун-трава все вытряхнула бы на поверхность.

Видимо, Рунтар сделал выводы о поведении Риагана со мной на основе того, что знал о нем. А знал он об истории то, что ему рассказали и то, обрывки чего он видел тогда, когда судили Риагана. Мог ли Рунтар быть достаточно глуп, чтоб не усомниться в правдивости обвинений и навесить ярлыки на сородича, принять все за чистую монету, додумать, подкрепить собственные измышления об отношении Риагана к мне эмоциями? Мог.