Моя чудачка

Он даже не услышал, когда створка распахнулась. Не дернулся и не обернулся. Я мазанула взглядом по короткой стрижке и растрепанной челке.

Незнакомец сидел в полной темноте, и только свет из окна озарял его широкие плечи и черные волосы. Они наливались от мягких лучей фиолетово-синим.

Как под кончиками его пальцев не вспыхивали искры, я не знаю. Пианист ошибался и начинал снова и снова… Исправлял пассаж и мчал дальше по бело-черным клавишам. А я не дышала, потому что это – любовь с первого взгляда. Его движения, наклон головы, изгиб позвоночника. Идеальное сочетание грации и мужественности.

Он – олицетворение мечты. Мечты, что никогда не сбудется, но так хотелось закрыть глаза и поверить в сказку.

После быстрой джазовой композиции он заиграл Гершвина «Summertime», а я не удержалась и тихо запела куплет.

Пальцы пианиста сорвались с клавиш, а крышка инструмента захлопнулась, словно фортепиано испугалось и решило помолчать. Он сидел несколько секунд и, тяжело дыша, смотрел на стену перед собой. Я хотела что-то сказать, но губы не шевелились, а в горле клокотало желание петь. С ним петь. Только с ним…

Мужчина встал и подошел ближе. Медленно, словно крадущийся кот. Оттеснил меня к стене, заставив навалиться спиной на распахнутую дверь.

Гвоздика. Кипарис… и что-то еще.

Высокий и… красивый. Как будто сон. Я, наверное, в горячечном бреду, и всего этого просто не существует на самом деле.

И взгляд пронзительно-черный с переливами звезд в сердцевине, и улыбка чуть-чуть набок, и ладонь… широкая, с выраженными косточками. Даже в легкой полутьме я видела рисунки вен на его коже.

– Потанцуй со мной, – выдохнули его губы.

– Просто удачно подвернулась под руку? – Я немного наклонила голову и прищурилась.

Кто он?

– Могу предложить кому-нибудь другому, если тебя это не устраивает.

– Я согласна. Только если ты сыграешь мне после танца.

Мужчина сжал губы до тонкой кривой, а в глазах сверкнул неподдельный интерес.

– А ты споешь.

Глава 14

=Саша=

Я был слишком пьян, чтобы осознавать, что творю.

Одно только смущало: не понимал, чем именно я опьянен: вином, что влил в себя, как только добрался до Академии, или синим взглядом незнакомки.

Пальцы горели, язык заплетался, ноги и руки совсем не слушались и жили своей жизнью. Но, удивительно, я не падал и не качался, а как примороженный смотрел в ее глаза.

Желание поцеловать незнакомку возникло сразу, слету, молниеносно. Шок затмил разум, и я едва не рванул вперед, чтобы сделать это, но вовремя притормозил. Здравый смысл отражался в ее синих-синих радужках. Чуткие губы девушки приоткрылись, чтобы втянуть воздух, а аккуратный носик приподнялся. Она будто принюхивалась, а меня вело от странного и жгучего ощущения внизу живота, словно я натерся чили. И брюки стали болезненно тесны. Вот же черт!

Взгляд назад, будто прыжок в ледяную воду.

Мысли о бывшей размазались, пока пальцы до резкой боли выбивали что-то джазовое на фортепиано. На пьяную голову я даже не помнил название, а когда заиграл Гершвина, понял, что в кабинете не один.

Она стояла в проходе. Тонкая, гибкая. Глубокие радужки горели холодным пламенем, а на ресницах сидели-игрались крошечные звезды.

Я даже не понял, как оказался рядом с ней и пропустил в ноздри запах ее женского волшебства.

Как эта девчонка зашла? Я же запер дверь изнутри. Запасной ключ у меня был всегда, Лёха дал на случай, если мне что-то нужно будет в классе. Наверное, он глупо надеялся, что я приду тренироваться, ведь не просто так подстрекал побыть в группе клавишником. Нет уж, дудки!

Я клялся себе, что никогда и никому не буду играть. Что как выступающий пианист умер еще пять лет назад, а тут…

Когда девушка озвучила свое условие, я повелся. Хотелось играть, но только для нее. Тайно, интимно, страстно… Так, как никому не играл.

Провел ладонью по ее щеке, собирая пальцами мелкую дрожь, будто бусины на нитку. Теплый воздух из чуткого рта толкнулся вперед и окутал меня сладко-малиновым ароматом.

Я чуть наклонился, чтобы вдохнуть поглубже, а она застыла, будто бабочка, наколотая на булавку. Втянув запах ее кожи, провел кончиком носа вверх по тонкой шее, по скуле, застыл на виске и, расправившись, шумно выдохнул.

А она все еще не дышала.

Знал, что завтра вряд ли вспомню ее, в голове было пасмурно от четырех стопок коньяка. Я словно провалился в бесконечный туманный коридор. С первых секунд понял, что девушка не против моих неожиданных приставаний, и, пользуясь минутным помутнением рассудка, отчаянно хотелось сорваться на первой встречной. Да, в конце концов, мужские потребности никто не отменял, а я слишком давно был один.

Дыши… Ну, дыши…

Взял девушку за теплую ладонь и потянул в коридор. Обхватив рукой тонкую талию, прижал к стене и только тогда услышал тихий, но резкий вдох.

Она не отрывала от меня взгляд, будто прикипела. Будто искала изъян на моем лице.

– Ничего, если я украду тебя у всего мира? – неосознанно сорвалось с губ.

Девушка широко заулыбалась в ответ и подобралась на носочки. Маленькая ладонь скользнула вверх по шее, очертила скулу и легла на мою выбритую щеку.

– Сначала заслужи.

– Не сомневайся. – Я потянулся, чтобы коснуться ее губ, но она сорвалась, как рыбка с крючка, и, сверкая серебристым платьем, будто настоящей чешуей, исчезла среди танцующих.

Стук каблучков переплелся с активными битами музыки.

– Догонялки, значит? Ла-а-адно, поиграем… – Я запрокинул голову и, спрятав руки в карманы брюк, рассмеялся. Давно меня так не будоражило предвкушение. Дождавшись, пока стихнет волна возбуждения, я прошел в большой зал и залпом выпил еще одну стопку горячительного. Подцепив кусочек сыра с тарелки, просканировал прищуренным взглядом толпу.

Ну где же ты, рыбка?

– Будешь булькать, если много пить, – коснулся уха мягкий голос, а теплые пальцы переплелись с моими.

Девушка была позади, и мне, чтобы увидеть ее, пришлось повернуться. А она, как юла, снова спряталась за спиной. Вертлявая, живая…

– Ты чего ко мне пристал? – спросила, уткнувшись лбом между лопаток.

Я захватил ее руки и обвил ими себя, заставив малышку прижаться ко мне всем телом. Упругая грудь уперлась в спину.

– Понравилась, – хрипло сказал через плечо.

– Ты это понял так быстро? – из-под розовой челки выглянул кокетливый взгляд.

Я резко повернулся вокруг себя и зажал ее в кольцо рук.

– Всегда это знал.

– Глупости. Так не бывает, – засмеялась она и отодвинулась, уперевшись ладонями в мою грудь. Снова не дала поцеловать себя, за секунду до прикосновения юркнула в сторону и захихикала: – Пойдем танцевать! – и повела меня в центр площадки.

Здесь было жарко от танцующих волн. Нас накрыло гребнями и утащило в середину бушующего моря тел. Быстрые, шальные, сводящие с ума пляски.

Сотни гостей, как в улье, а я видел только ее. Смотрел только на нее и слетал потихоньку с катушек, потому что она не давала себя поцеловать. Вот заноза!

Рыбка хитро улыбалась манящими губами, кружилась и, все время вырываясь из моих объятий, незатейливо общалась с другими ребятами из Академии. Будто нарочно показывала, что она мне ничего не обещала и все это для нее – просто игра и ничего больше. А меня крутило, потому что хотелось ее внимание заморозить на себе.

Девчонка открыто кокетничала и веселилась, но не подпускала к себе, чем еще сильнее запутывала меня в свои сети.

Повороты гибкого тела, плавные движения рук. И даже туфли-лодочки на маленькой ножке и стройные ноги без колгот были чем-то простым, но ужасно волнующим. Взгляд вожделенно считывал округлые формы, что повторяла ткань блестящего платья. Как оно ей шло: без излишеств, грудь спрятана, упругие бедра приоткрывались от легких наклонов во время танца. Я хотел увидеть больше, но внутри все бурлило от осознания, что глазеть может кто-то еще.

Хочу ее. Здесь, сейчас, немедленно. Я понял это с первого взгляда. Мне кажется, что я знал это еще до встречи с ней. Мистика. И не получалось отрицать ее правоту: так не бывает. Но так случилось. И это происходит со мной. С нами.

Глава 15

=Саша=

Я выпил еще немного, что-то съел, пока Малинка, как я ее прозвал про себя, танцевала с рыжей девчонкой. Заливистый и звонкий смех моей рыбки перекрывал громкую музыку и отпечатывался клеймом глубоко под ребрами.

Во я попал. Или это просто баловство?

Заметив Лёшкин довольный взгляд, я в шутку пригрозил ему кулаком, а он лишь повел плечом, растянул хищную улыбку и скрылся в толпе.

Та самая певица, с которой он хотел меня познакомить? Точно не из наших студентов, я вокалистов всех знаю.

Начался медленный танец. К Малинке подплыл кто-то из гитаристов: крупный бычок с кудрями. Как его звать-то?… Прищурившись, я ринулся через толпу и, нагло оттолкнув студента, перехватил девчонку.

Парень хотел возмутиться, но, полоснув по мне взглядом, мигом отошел в сторону. Я в оркестре хоть и не частый гость, но по Академии меня знают хорошо. Вот пусть и не разевает роток на учительское. Какие наглые студенты пошли!

Рыбка-Малинка заулыбалась широко, приподняла удивленно бровь, и на ее ресницах заблестели солнечные зайчики. Моя. На сегодня она только моя.

Движения девушки оказались такими коварными и выверенными, что от малейшего поворота ее тела я скрипел зубами и едва сдерживал голодные порывы напасть на припухшие губы. Она их так сладко закусывала, будто там, за ними, спрятан живительный сироп.

Свет, страсть, сумасшествие. Не знаю, как это назвать, но я заболел. Теплые пальцы сплетались с моими, спина, идеально ровная, натягивалась, и я слышал, как под ребрами бьется ее сердце. В ладонь, будто крылья, упирались острые лопатки. Кончики коротких волос щекотали кожу, а я неосознанно пробирался по шее вверх, пытаясь прочесать пальцами розовые пряди, потянуть на себя и заставить раскрыть навстречу губы, но она снова вырвалась. Захихикала и обошла меня, отчего голова закружилась, и пришлось даже упереть плечо в стену.

Я слишком пьян для этих игр.

– Ты обещала мне танец, а вырываешься, – растянул я губы в победной улыбке, когда снова поймал малышку в свои объятия.

– А ты руки не распускай, – усмехнулась девчонка и укусила меня за подбородок.

Я опешил и осторожно отпустил ее, даже отступил на шаг, чтобы не вжать в стену здесь и сейчас. Нельзя играть с голодным волком: можно пострадать.

Приподняв ладони вверх, я молчаливо поклялся, что больше не буду. Но когда я не нарушал клятв?

– Сыграешь мне еще? – подавшись вперед, прошептала Малинка.

Веснушки россыпью золотистых крошек мерцали от ее улыбки. Я не раздумывая ответил «да». Коснулся губами мягких подушечек ее пальцев, а она смущенно захихикала, щекотно, мол, и спрятала руки за спину. Покрутилась передо мной под музыку и снова протянула ладонь.

– Кто ты? – спросил я и закружил ее, снова потянул к себе и глотнул ее шумный выдох.

Она немного упиралась, когда я хотел приблизиться, и выгибалась, как дикая лоза, когда я стискивал ее талию и напирал сильней. Расстояние между нами вибрировало, как резинка, угрожая развести нас по разным углам и лопнуть. А девушка смотрела на меня смешливо, но недоверчиво, будто опасалась, что укушу. Да, я хотел укусить, смять, забрать себе. И это сводило с ума.

– А кто ты, таинственный пианист? – проговорила она, остановившись.

В синих радужках плясали праздничные огни. Я с трудом понимал, где нахожусь, но знал одно: эта розововолосая – моя кода, финальный аккорд, кульминация. И я сыграю этот блюз сегодня.

– Саша, – ответил и, прижав малышку к себе, позволил ей положить голову на грудь. Какая крошечная. Нежная. Только бы не рассыпалась завтра приторной иллюзией. Хотелось продлить этот миг, но я знал, что чудес не бывает. Утро Нового года ворвется в нашу жизнь катастрофой.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Аллегро – (итал. allegro, переводится как весело, бодро, радостно). Быстрый, радостный темп в музыкальном произведении.

2

Каденция – гармонический оборот в конце музыкального произведения.

3

Каждая цифра включает в себя определенную часть произведения. Как правило это несколько десятков тактов. Это делается для того, чтобы на репетиции дирижеру было удобно объяснить оркестру с какого места нужно начать играть.

4

Кода – пассаж заключительной части произведения.

5

«Autumn leaves» Joseph Kosma

6

Альтгорн (Альт) – медный духовой музыкальный инструмент.

7

Расщепление голоса – приём пения, при котором к чистому звуку примешивается известная доля другого звука, нередко представляющего собой немузыкальный звук, то есть шум.

8

Бэлтинг – вокальный прием, в котором высокие ноты поются на опоре.

9

Скри́минг, или скрим (от англ. … scream «кричать») – техника вокального расщепления.

10

Гроул – приём экстремального вокала.

11

Камерто́н (нем. Kammerton – комнатный звук) – инструмент для фиксации и воспроизведения эталонной высоты звука. Применяется для настройки музыкальных инструментов, хористов и др.

12

ОКДД – Основы культурно-досуговой деятельности.

13

«Une vie d’amour» Georges Garvarentz

14

Фрай скриминг (Fry screaming) – это способ расщепления звука на ложных связках.

15

Глисса́ндо – музыкальный термин, штрих, означающий плавное скольжение от одного звука к другому; даёт колористический эффект.