скачать книгу бесплатно
Вернуть нельзя, забыть невозможно
Анна Бигси
– Твой муж погиб. Мне очень жаль…
Мир разлетается на миллионы осколков.
– Тело еще не нашли, но…
– Значит, еще ничего не ясно? – перехватываю недоуменный взгляд Павла.
– Вик… – он отрицательно качает головой, но меня уже не переубедить.
– Это же значит он не погиб! – упрямо цепляюсь за последнюю соломинку. – Это значит пропал без вести!
– Я был там… Авиакатастрофа. Никто не уцелел.
Нет, нет и еще раз нет! Я не согласна! Это мой муж. Он просто не может погибнуть! У нас скоро родится сын. Ведь он так хотел сына, а я даже не успела ему рассказать об этом.
– Этого не может быть, слышишь! Не может! – кричу отчаянно и захлебываюсь слезами. – Ванечка жив. Я чувствую это. И он вернется ко мне!
Анна Бигси
Вернуть нельзя, забыть невозможно
Пролог
Виктория
С момента звонка спецслужб время как будто остановилось. Замерло в одной точке и не желает двигаться. Хотя прошло часа три, не меньше. Новостей нет. Какой-то информационный вакуум. Или просто мне ничего не говорят. Единственное, что я знаю – что самолет, в котором летел мой муж, пропал с радаров. А дальше сплошная и непроглядная неизвестность… она пугает, наверное, больше чем смерть. Хотя и дает слабую надежду.
Господи, я даже не представляю, что будет, если Ивана не станет. Я так люблю его… не смогу жить без него. Не хочу думать об этом, гоню от себя дурные мысли. Но они, словно стая волков, постоянно догоняют и грызут меня.
Мечусь по пустому дому, словно зверь в клетке, и тихонько подвываю. На душе тяжело и больно, сердце бьется медленно и как-то натужно. Изо всех сил стараюсь держаться, чтобы не скатиться в истерику. Мне нельзя волноваться, это может навредить ребенку, что я ношу под сердцем. Пусть срок совсем маленький, но именно на нем чаще всего случается выкидыш. Да и дочка скоро вернется из школы, нельзя, чтобы моя нервозность передалась ей. Ведь пока еще ничего не ясно. Отсутствие плохих новостей – это же тоже хорошо…
Трель дверного звонка разрезает звенящую тишину. Чашка из рук летит на пол и разбивается на множество осколков. Сердце вздрагивает в груди и ухает куда-то вниз. Нехорошее предчувствие расползается по внутренностям, подобно лесному пожару. Понимаю, что сейчас все узнаю, но не хочу этого. Лучше останусь в счастливом неведении и буду терпеливо ждать. Боже, пожалуйста, не отнимай у меня надежду…
Звонок настойчиво повторяется. С большим трудом беру себя в руки и на негнущихся ногах иду к двери. Набираю в легкие побольше воздуха и открываю замок.
На пороге стоит брат моего мужа Павел. На нем лица нет, бледный, как полотно, а под глазами темные круги.
– Прости, я только с самолета и сразу к тебе, – виновато улыбается, а в глазах столько боли, что у меня сжимается сердце и перехватывает дыхание.
– Есть новости? – Мой голос кажется чужим и звучит неестественно.
– Боюсь они тебе не понравятся, – отводит взгляд, но я без слов уже понимаю, что все плохо.
– Проходи.
Ухожу на кухню, наливаю стакан воды и залпом его осушаю. Не готова я к его новостям. Да разве можно к такому подготовиться? Несколько секунд – и решится судьба, точнее, жизнь под откос…
– Вик… – слышу голос Павла, зажмуриваюсь и внутренне сжимаюсь, готовясь выдержать сокрушительный удар.
– Говори, – хриплю из последних сил и цепляюсь за стол обеими руками, чтобы устоять. Голова кружится, а ноги становятся ватными.
– Твой муж погиб. Мне очень жаль…
Мир разлетается на миллионы осколков, которые проходят сквозь меня, нанося не совместимые с жизнью ранения. По щеке катится ледяная слеза. Пытаюсь сделать вдох, но лишь открываю рот, как рыба. Внутри все сжимается от боли, а сердце качает кровь вхолостую.
– Тело еще не нашли, но…
Каждое слово попадает в цель, зажигая во мне надежду. Облегчение прокатывает по телу оглушительной волной, заставляя содрогнуться каждую клеточку.
– Значит, еще ничего не ясно? – оборачиваюсь и перехватываю недоуменный взгляд Павла.
– Вик… – Он отрицательно качает головой, но меня уже не переубедить.
– Это значит, он не погиб! – упрямо цепляюсь за последнюю соломинку. – Это значит – пропал без вести!
– Я был там… – Павел нервно сглатывает и трет лицо ладонями. – Такое месиво. Никто не уцелел.
Нет, нет и еще раз нет! Я не согласна! Я не хочу! Это мой муж. Он просто не может погибнуть! У нас скоро родится сын. Ведь он так хотел сына, а я даже не успела ему рассказать об этом. Готовила сюрприз к возвращению.
– Этого не может быть, слышишь?! Не может! – кричу отчаянно и захлебываюсь слезами. – Ванечка жив. Я чувствую это, – прижимаю ладонь к груди в области сердца и чувствую, как оно неистово бьется. – И он вернется ко мне!
– Вик, успокойся. – Павел делает ко мне пару шагов, но я решительно останавливаю его.
– Я спокойна. Я совершенно спокойна, – начинаю расхаживать из стороны в сторону и напряженно думать. – Но надо же что-то делать. Надо искать.
– Кого? – озадаченно смотрит на меня.
– Ивана. У меня есть деньги. Помоги найти спасателей, которые справятся.
– Я найду. – Павел перехватывает меня не пол пути и прижимает к себе. – Я тебе обещаю, что сделаю все, что в моих силах…
– Спасибо, – судорожно всхлипываю и утыкаюсь в его грудь, наконец ослабляя контроль и давая волю слезам.
Паша не возражает. Просто гладит меня по спине, давая выплакаться. А я не знаю, что мне делать дальше, чтобы не сойти с ума. Хочется верить в лучшее. Ведь все всегда заканчивается хорошо. Если сейчас плохо, значит, еще не конец…
Глава 1
Иван
Грудь сдавливает, а меня словно выталкивает наверх из-под толщи воды. Дышу часто и рвано и морщусь от боли во всем теле. Болит каждый сантиметр. Как-будто меня перемололо в мясорубке и выплюнуло.
Голова кружится, и немного мутит. Слышу какие-то звуки вокруг, но не понимаю, что это. Дикая слабость сковывает так, что не могу даже пошевелиться. С большим трудом разлепляю веки и пытаюсь понять, где нахожусь. Все какое-то темное, ветхое и жуткое. Избушка на курьих ножках прямо. Что это за нафиг? Как я здесь оказался?
Пытаюсь поднять голову, но боль сдавливает виски с такой силой, что не выдерживаю и со стоном отпускаю обратно. Пробую сфокусировать взгляд, но тщетно – картинка плывет, сливаясь в одно безобразное пятно, и мутить начинает сильнее. Вновь закрываю глаза и дышу глубже через нос.
– Очнулся наконец. – Скрипучий голос раздается откуда-то сбоку, но я не могу даже повернуть голову. Распахиваю веки и вздрагиваю всем телом, увидев вблизи морщинистое лицо какой-то бабки. Зажмуриваюсь от ужаса и боли, пронзающей каждую мышцу. Очень надеюсь, что мне привиделось.
Опасливо приоткрываю глаза и облегченно выдыхаю. Никакой Бабы-Яги нет. Привидится же такое.
– Раз в себя пришел – может, и выживешь, – вновь слышу этого голос и титаническим усилием воли заставляю себя повернуться. Неподалеку стоит стол, заставленный какими-то баночками, и небольшого роста старушка ловко перебирает их. Что-то смешивает в большой кружке и недовольно ворчит себе под нос. – Надоело до чертиков тебя выхаживать.
Все интереснее… но я не помню ее. А самое стремное, что я не помню себя. Сказка какая-то, причем совсем не добрая.
– Кто вы? – хриплю и совершенно не узнаю свой голос.
– Анисья, – отмахивается бабка, но мне это ни о чем не говорит. Но не Яга, что уже неоспоримый плюс.
– Исчерпывающе…
– Какая тебе разница? – фыркает она. – Скажи спасибо, не окочурился.
– Спасибо, конечно… А я хоть кто?
– Понятия не имею. – Анисья пожимает плечами и протягивает мне кружку с дымящимся напитком странного цвета. – На вот, выпей лучше.
Благоразумно решаю не спорить и делаю глоток. Мерзкая жижа попадает в рот, обжигает и вызывает тошноту.
– Какая гадость, – неприятно морщусь от вкуса и запаха. – Что это?
– Сколько от тебя ненужных вопросов, – хмурится бабка, отчего ее лицо становится еще более сморщенным. – Пей молча!
Вдыхаю побольше воздуха, задерживаю дыхание и мужественно вливаю в себя это горькое и вонючее нечто. Желудок недовольно урчит, но больше не пытается выплюнуть эту гадость.
– Вот и славно. Глядишь, и правда очухаешься. – Анисья окидывает меня каким-то странным взглядом и забирает кружку. – Я-то уж думала все…
Очень жизнеутверждающе. Да и вообще старушка такая «позитивная».
Через пару минут чувствую, как боль немного отступает. Пробую пошевелить руками и ногами – получается. Значит, цел. Уже неплохо. Осталось только выяснить подробности. Раз больше вариантов нет, придется пытать бабку.
– Как я здесь оказался? – кричу ей. – Да и где здесь?
– Внучка моя, Настюшка, привезла на санках, когда за хворостом ходила. Откуда – знать не знаю. Да и не интересно мне это.
– А где она сама?
– Так в городе. На каникулы теперь уже приедет.
– Ясно.
Никаких зацепок. Ничего выяснить не удалось. И в голове пустота. Абсолютная. Словно белый-белый снег.
– Ты давай спи, – настоятельно рекомендует Анисья. – Надо сил набираться, а то высох вон весь.
– Сколько я был без сознания?
– Не считала. Неделю-то точно, – равнодушно пожимает плечами и идет к выходу. Дверь негромко хлопает, и слышны хрустящие по снегу шаги. Зима, значит…
Прикрываю глаза и пытаюсь вспомнить хоть что-нибудь, но не получается. В голове словно стоит стена, которая мешает мне увидеть прошлое, но я чувствую, что оно рядом. Вот буквально пара шагов – и я схвачу его, но оно уплывает, оставив лишь легкий шлейф из неясных образов.
Проваливаюсь в какое-то полузабытье. Вроде сплю, но и не сплю одновременно. Все слышу, чувствую и могу контролировать. Иду по снегу, шаги монотонно хрустят. Очень спешу, но куда, пока не понимаю. Тянет, и я не сопротивляюсь. Сердце начинает биться быстрее, чтобы подстроиться под ритм шагов. Его гулкие удары эхом разлетаются в сознании и перемешиваются с хрустом снега.
– Ванечка! – Женский крик врывается в мое сознание и от неожиданности выдергивает меня в реальность.
Сажусь на постели и часто дышу, пытаясь понять, что это было. Холодные мурашки курсируют по коже, а по спине струится пот. Меня всего трясет от волнения. Я знаю этот голос. Я помню его. И Ванечка – это, вероятно, я…
Глава 2
Виктория
Еще одна бессонная ночь подходит к концу. Завернувшись в теплый плед, стою у окна и встречаю рассвет. Прошел почти месяц, но об Иване по-прежнему нет никакой информации. Он просто исчез. Испарился, как будто и не было никогда.
Очень тяжело принимать такую реальность, когда раскуроченное сердце кровоточит. Но слез уже нет. Их просто не осталось. В душе пустота, выжженная напалмом горя. Жить не хочется, но я должна. Ради детей. Только они заставляют меня существовать.
А еще зыбкая надежда на чудо. Все, что есть во мне рационального твердит, что шансов нет. Ивана уже не найдут, тем более живым. Слишком много прошло времени. Но глупое сердце не желает соглашаться с этим вердиктом. Упорно бьется в груди и верит в невозможное.
Уже привычно опускаюсь на колени, прикрываю глаза и молюсь. Раньше не умела, а теперь научилась. Становится легче и как-то спокойнее. Отчаянно прошу господа вернуть мне мужа. Потому что не могу без него. Без него меня нет.
Днем еще получается как-то держаться, но, как только дочка засыпает, я остаюсь совсем одна со своим горем и уничтожающими мыслями. Почему не отговорила Ивана от этой поездки? Ведь чувствовала, что что-то случится. Зачем отпустила?
Телефон вибрирует на тумбочке и выдергивает меня в реальность. Поднимаюсь на ноги и отключаю будильник. Пора дочку будить. Сегодня бабушка заберет ее на выходные. Хорошо это или плохо, не знаю. Я вообще уже ничего не знаю и ничему не сопротивляюсь. Просто хочется лечь пластом и не шевелиться. Тяжело и больно. Неизвестность выматывает, с каждым днем надежды все меньше, а нервы тоньше. Еще чуть-чуть – и лопнут.
Привожу себя в порядок, замазываю синяки под глазами и иду будить Нюсю. Она ничего не знает, решили не сообщать до последнего. Пока есть хоть крохотная надежда. Но Нюся словно чувствует, что что-то не так, и постоянно спрашивает про папу. Я уже не знаю, что отвечать…
– Нюсенька, просыпайся, – мягко глажу ее по голове и спине.
Улыбается и сладко тянется. Зевает и открывает глаза.
– Доброе утро, мамочка, – обнимает за шею и целует в щеку.
– Доброе утро, – улыбаюсь ей.
– А папа уже вернулся? – отстраняется и взволнованно заглядывает в глаза.
– Еще нет, – нервно сглатываю и отвожу взгляд. Внутри просыпается тихая паника. Боюсь, что не справлюсь с ней, разревусь и напугаю дочь.
– А когда уже? – Нюся капризно надувает губки и слава богу не замечает моего состояния.
– Я не знаю… – поднимаюсь на ноги и достаю из шкафа заранее приготовленную одежду. – Давай собираться? Скоро бабушка за тобой приедет.
– Ура!
Нюся подскакивает и несется в ванную. Пока ее внимание еще можно переключить, но что будет дальше, даже подумать страшно.
Тяжело вздыхаю, заправляю кровать и кладу на нее одежду. Затем спускаюсь, чтобы приготовить завтрак.
Тошнота привычно подступает к горлу. Токсикоз жуткий, особенно по утрам. На еду вообще смотреть не могу. Но дочку-то надо кормить. Беру себя в руки и начинаю варить кашу. От запаха мутит все сильнее. Отхожу на пару шагов, опираюсь обеими ладонями на столешницу и глубоко дышу. Отвратительно себя чувствую. От голода мутит, а от еды воротит. Замкнутый круг.
