скачать книгу бесплатно
Каникулы в Париже
Мехри Би
Мартина Вонт – идеальная дочь идеальных родителей. По крайней мере, так думают люди, так думала и я, пока одно событие не перевернуло мою жизнь с ног на голову за один день. Мне было очень больно. И я сделала это. Убежала в Париж, желая отдохнуть от проблем. И все бы хорошо, но появился он..... Казалось, принятое ранее мною решение – самое правильное. Сейчас я даже не уверена в этом. Чувствую это будут самые тяжёлые каникулы в Париже. Главное – окончательно не потерять себя ......
Мехри Би
Каникулы в Париже
Пролог
Сегодня один из самых лучших дней моего старшего брата, ведь через несколько минут он женится на девушке своей мечты. Весь день он не мог найти себе места, постоянно ходил из стороны в сторону, поглядывая на часы. Хочу заметить, смотрел жених на часы каждые пять минут, если не меньше, и всё сетовал, что время, ему на зло, медленно идёт. Все бы на его месте так нервничали, если бы добивались руки девушки два года, а до этого добивались её внимания года три.
Сейчас четыре вечера. Калеб стоит возле арки, украшенной алыми розами, и переступает с ноги на ногу. На моём лице возникает улыбка при виде его нервозности. На нём красивый чёрный костюм, выглаженная и накрахмаленная белая рубашка, которая будто бы на него сшита, брюки классические, но в то же время современные, модные. Каштанового цвета волосы уложены, ни следа на свойственную ему небрежность. В общем, сошёл мой брат с обложки журнала.
– Впервые вижу, что б ты так волновался, – тихо говорю, сидя на бежевом стуле в первом ряду напротив арки.
– Всё-то ты видишь, – говорит Калеб, прищуриваясь, но при этом смотря с теплом в глазах.
Встав со стула, поправляю своё золотистое платье, доходящее до колен, такого же цвета мои лодочки, которые было крайне трудно найти.
На голове у меня красуется венок из золотистых цветов, который прекрасно подчёркивает мои угольно-черные локоны. Платье и венок – дело рук моей будущей невестки. Обожаю её.
Убедившись, что выгляжу на все сто, подхожу к брату и сжимаю его руки в знак поддержки. Калеб, улыбнувшись, заключает меня в объятия. Для него очень важно, что бы сегодня присутствовала вся семья. И я его понимаю. Родители с детва прививали нам любовь к родным, в результате чего мы друг без друга жить не можем. По крайней мере, в особенные дни должны быть все. Вот только…. Что-то я Моник не вижу. Она должна быть поблизости.
– Рад, что ты здесь. Люблю тебя, soeur (с фр. Сестрёнка),– произносит он.
– Je t'aime mon frere ( с фр. Я тоже люблю тебя ,брат),– отвечаю я.
–Мари, сядь уже, скоро должны начать, – подходит мама и обращается ко мне.
Её внимание после сразу переключается на сына. Она смотрит на него с материнской гордостью, любовью и нежностью. Хоть ему и двадцать два года, для мамы он навсегда останется маленьким мальчиком.
– Какой же ты у меня красавец, – говорит женщина и садится рядом со мной и папой.
Шум от постоянных разговоров на поляне затихает. Небольшой оркестр начинает играть красивую мелодию, преисполненную элегантностью и грацией.
Все гости, в том числе и я, оборачиваемся назад и видим как из беседки выходит Элена в шикарном белом платье. Камушки на белоснежном наряде переливаются в лучах вечернего солнца. Из под платья выглядывают серебристые туфли на каблуках. Русые волосы собраны в элегантную причёску, из которой выбиваются закрученные локоны, нежно обрамляющие лицо. На причёске, в специально отведённом месте, разместилась шикарная корона, словно у королевы, от которой отходит не менее красивая фата со шлейфом, тянущаяся за девушкой.
Обворожительная Элена идёт по дорожке усыпанной цветами, медленно, как и полагается, держа в руках букет цветов. Когда она проходит мимо рядов, гости кидают на неё восторженные взгляды, охая и ахая от её великолепия. Она и впрямь прекрасна. Кажется, невесты красивее нет на этом свете.
Через минуту Элена доходит до арки, отдавая букет подружке невесты и вкладывая свою руку в предложенную ей руку Калеба. Как же я рада за брата. Он ждал этого момента весь день, и сейчас просто глаз от неё отвести не может, да никто не может.
Регистратор открывает темно-красную папку и начинает церемонию бракосочетания.
Смотрю на чистое синее небо, которое постепенно окрашивается алым закатом. Для церемонии выбрали самый удачный момент. Боже, какие они счастливые. Их глаза реально светятся от счастья. Рада, что смогла разделить этот момент с Калебом. Он заслужил это.
–Согласен.
–Согласна.
– Властью данной мне объявляю вас мужем и женой. Жених можете поцеловать невесту,– заканчивает женщина и уходит.
Калеб целует свою новоиспеченную жену. Гости встают со своих мест, и раздаются бурные аплодисменты.
Молодожёны с улыбкой от уха до уха идут по дорожке, где их осыпают цветами, по направлению к большому дому, где и пройдёт фуршет. Дойдя до помещения они получают поздравления от гостей, которые, в основном, желают им крепкого брака.
Когда доходит моя очередь, я сначала обнимаю Калеба, а после Элену, желая им счастья.
Не успеваю я закончить, как белокурая девочка, слегка старше, чем я, толкает меня, подходя к Элене с визгом.
–Fеlicitations( Поздравляю), – кричит девушка.
А я с недовольством смотрю на неё. Мало того, что эта девочка меня чуть с ног не сбила, она даже не потрудились посмотреть в мою сторону. Нахалка.
Поворачиваю голову в сторону и вижу мальчика, смотрящего на меня. Я прищуриваюсь и отворачиваюсь от него, не скрывая своего раздражения.
– Je suis dеsolе. Elle t'a accidentellement blessе, – говорит он.
Мальчик явно обращается ко мне, так как стоит рядом. Но проблема в том, что я его не понимаю. Сколько Калеб со мной ни бился, ему так и не удалось обучить меня французскому.
Во избежание неловкой ситуации, я, сделав вид, что ничего не услышала, ухожу прочь. Мне вдруг захотелось выпить свежевыжатого сока.
Глава 1
Холодная вода приятно ласкает руки. Карие глаза печальнее обычного и уже не горят детским огоньком. Под глазами мешки, лицо осунулось, его больше не озаряет улыбка. Некогда заплетенные в косу чёрные, как уголь, волосы сейчас собраны в неряшливый конский хвост, из которого небрежно выбиваются пряди. Красная бесформенная толстовка висит мешком, так же висят потертые узкие джинсы.
Вытираю руки бумажным полотенцем, находясь в одной из уборных аэропорта Париж-Шарль-де-Голь, при этом пытаясь скрыть запястья длинными рукавами толстовки. Осмотрев себя в последний раз и отметив своё состояние, надеваю черную куртку и, взяв ручку чемодана, выхожу из помещения.
Спустя четыре года я снова во Франции. Но на сей раз приехала не пятнадцатилетняя девочка-подросток , радовавшаяся всему на свете, а девятнадцатилетняя девушка, которая понимает, что жизнь- не сказка.
Всё ближе и ближе приближаясь к выходу из аэропорта, я начинаю нервничать всё больше. Казалось бы, нервничать не из-за чего, но всё же меня потряхивает. Я четыре года не виделась с братом, по которому очень скучала, да и не увиделась бы, если бы он не купил мне билет и не поставил перед фактом моего приезда во Францию. Собственно говоря, так я сюда и попала. Если честно, мне не особо хотелось приезжать, я пыталась отказаться от поездки, на протяжении двух недель придумывая отговорки, но, в конце концов, мне захотелось покинуть Оксфорд на какое-то время, поэтому я написала Калебу, что приеду. Те две недели его попыток убедить меня были первыми за последние несколько лет, когда мы с ним часто общались. После его свадьбы наши отношения почти сошли на нет, во многом причиной этому послужил плотный график что мой, что его. Мы разговаривали раз в неделю, а два года назад наше общение сократилось до коротких переписок раз в месяц, бывало раз в два месяца.
Аэропорт украшен разными гирляндами, игрушками. На первом этаже в просторном холле стоит большая красивая ёлка. На её украшения, сразу видно, не скупились. Вокруг много счастливых людей, поспешно выходящих из здания, наверняка, спешат домой к близким. «Близкие», хм, такое чужое слово. Семьи соберутся вместе и будут радоваться встрече. Оно и понятно, ведь через десять дней Новый год, а после и Рождество. Видно, суждено мне провести праздник с братом и его семьёй, хоть та, чем одна, однако я по своей сути терпеть не могу большое скопление народа, а в праздник Элена, наверняка, соберёт всех друзей, которых у неё много. Ставлю все свои сбережения на то, что Калеб хотел бы встретить праздник с родителями, но в этом году они поехали в Нойс к друзьям. Вообще Калеб не особо должен скучать по родителям, ведь они видятся с сыном три раза в год, не то что со мной….и….. наверняка, перемывают мне косточки.
Выхожу из аэропорта и вдыхаю свежий воздух. На улице прохладно, но не достаточно, что бы нуждаться в шапке. Снег падает крупными хлопьями. Небо немного пасмурное. Смотря на него, улыбаюсь, ведь оно полностью отражает моё внутреннее состояние. Оглянувшись, замечаю неподалёку Калеба, облокотившегося о машину. Он ничуть не изменился, хотя может немного поправился. Улыбаюсь своим мыслям. Мой брат стоит в тёмно-синих джинсах, чёрных ботинках и чёрной куртке. Волосы немного растрёпаны. Он стал ещё мужественнее и старше. Ну конечно, старше, ему же уже двадцать шесть. Вот и настал час «X». Воссоединение семьи, возвращение блудной сестры, называйте как хотите. Для меня это всего лишь встреча с родным человеком спустя четыре года.
С каждым шагом подхожу к нему ближе. Когда расстояние между нами становиться ничтожно малым, Калеб замечает меня и одаривает лёгкой улыбкой. Не спеша подхожу к нему совсем близко, и он заключает меня в объятия, я обнимаю его в ответ.
– С возвращением в Париж, petit (с фр. Милая). Я очень по тебе скучал, – говорит Калеб.
– Я тоже рада тебя видеть, – натягиваю в ответ улыбку.
Я и впрямь рада его видеть, но искренность не моя сильная сторона, особенно когда дело касается чувств. Встретились и встретились – ничего особенного. Но в тот момент, когда я подошла и обняла его, осознала, как сильно, на самом деле, по нему скучала. Мне его очень не хватало. Нос начинает жечь, чувствую, как глаза наполняются слезами. Только бы не проронить их. Нельзя Мартина, нельзя, гони их прочь.
Так Мари, всё, хватит. Думай о хорошем. Не смей реветь. Не смей!
– Поедем? – меняю тему своих мыслей и переступаю с ноги на ноги.
– Поедем.
Калеб открывает багажник и помещает туда мой чемодан. Я же открываю дверь темно-синего Форда и ныряю в салон, удобно усаживаясь на переднее сидение автомобиля.
Через несколько секунд брат садиться на своё место и мы выезжаем за пределы территории аэропорта.
Тишина тяготит. Никто из нас не собирается, по-видимому, начинать разговор. Ну и ладно. Отворачиваюсь к окну и любуюсь пейзажем, которого особо не наблюдается. Помню, как мы с Калебом могли разговаривать часами напролёт, постоянно что-то обсуждая. Мы не могли сидеть в одном помещении молча. Так что сейчас мне совсем не комфортно сидеть с ним в тишине.
– Как дела? – первая начинаю я диалог.
– Хорошо, – спокойно отвечает брат,– А у тебя?
– Хорошо, – даю свой ответ.
– Человек, у которого всё хорошо, не прекращает общение с родителями на два года и, хотя бы, на каждые каникулы приезжает домой,– Калеб делиться своим мнением.
Ну вот и всё. Началооось. Говорила же – родители, приезжая к брату, перемывают мне косточки. Чем же ещё они могут заняться?
– Прошу – не начинай, – предостерегаю его.
– Ты же понимаешь, что поступаешь неправильно. Они беспокоятся за тебя, а ты ведёшь себя, как капризный маленький ребёнок,– видимо, он не собирается молчать.
То же мне беспокоятся, видите ли. Я бы ему рассказала как они беспокоятся. Единственный, о ком они волнуются – Калеб. Всё! Больше их никто не интересует. Ни я, ни моя сестра Моник…..
– Знаешь что… – собираюсь высказать ему всё, что думаю по этому поводу, но сдерживаюсь.
Не хочу ругаться в машине, ибо не собираюсь попадать в аварию. Вытащив из кармана куртки наушники, подключаю их к телефону и включаю музыку, отвернувшись от Калеба.
Так и думала, что не стоило приезжать. Вот же дурочка. Смотрю в окно и слушаю музыку, не желая разговаривать с братом. Но тут до меня доходит, что мы едем в другую сторону от указателя, показывающего на Лилль.
– Калеб, ты не туда повернул , – сняв наушник, обращаюсь к брату.
– Всё верно. Мы едем в правильном направлении, – отвечает он.
Замечаю как уголки губ поднимаются в улыбке, но он пытается её сдержать, что напрягает.
– И куда же мы едем? – недоверчиво спрашиваю.
– В Париж,– беззаботно оглашает Калеб.
Ошарашенно смотрю на него. Париж. Какой он молодец. Нет что бы предупредить. У меня уже были планы в Лилле. Всё насмарку. Лучше и быть не может. Погуляем по Парижу. Как же классно. Ага, конечно. Если первый день во Франции не удался, значит так пройдёт в период всего пребывания здесь. Несколько лет назад я бы сказала себе : « Будь оптимистична Мари. Всё что ни делается, всё к лучшему». Сейчас же я понимаю, что оптимизм – это утопия.
В сложившейся ситуации только один плюс – уже через двадцать минут наша поездка закончиться.
– Как дела с учёбой в Оксфорде? – на сей раз Калеб прерывает молчание.
– Прекрасно, но с нового семестра я буду учиться в другом университете, – объявляю, смотря в лобовое стекло.
– Правда? И в каком же? Думал ты без ума от нынешнего, – его удивление вызывает у меня ухмылку.
«Если бы мы общались чаще, ты бы знал» – хочется сказать, но сдерживаюсь.
– В университете королевы Марии. Решила сменить обстановку, – пожимаю плечами.
Калеб смотрит на меня, когда мы останавливаемся на светофоре.
– Знаешь, Мари, а ты изменилась. В последний раз, когда виделись, ты ходила в бледно-розовом платье с рюшачками . Ходила вся такая счастливая. Постоянно заплетала косы. Каждый хотел получить частичку твоего счастья. А сейчас…..
– Повзрослела, – перебиваю его,– Не оставаться же всю жизнь ребёнком.
Слава Богу, мы доезжаем до пункта назначения, ибо брат останавливает машину и заглушает мотор. Выхожу из транспорта , не собираясь ждать продолжения разговора. Перенесём его на другой день.
Стою на подъездной дорожке возле трёхэтажного дома из белого кирпича. На третьем этаже огромный балкон, соединяющий несколько комнат. На прозрачной ограде балкона развешаны гирлянды, играющие тремя цветами.
Иду к главному входу. По обе стороны , на небольшом расстоянии, чтобы можно было дотронуться, и на достаточно большом, чтобы чувствовать себя комфортно, от тропинки, ведущей в дом, расположились ели. На хвойных деревьях , местами, лежит снег. Снаружи дом выглядит потрясающе. Может я и смогу хорошо провести время.
Калеб, с моим чемоданом в руках, открывает дверь, и мы входим внутрь. Сняв верхнюю одежду, направляемся в гостиную, где Элена раскладывает тарелки. Она ничуть не изменилась, всё такая же красивая и элегантная. Её русые волосы собраны в ракушку. Красное платье, доходящее до икр, сидит идеально. Я то думала, после родов она потеряет фигуру, но нет. Модельеру, набирающему популярность, не пристало выглядеть плохо. С такой внешностью, как у неё, любой бы добился успеха в этой сфере.
Женщина подходит ко мне с счастливой улыбкой и обнимает.
– Мари, милая, я так рада тебя видеть. Ты не представляешь, как я скучала,– Элена отодвигает меня на расстояние вытянутой руки и рассматривает.
По её выражению лица видно, что ей не особо нравиться мой вид, но она упорно старается этого не показывать. Рада, что держит своё мнение при себе. Я хожу в том, в чём хожу и никто не смеет ничего говорить по этому поводу.
– Боже… ты так… повзрослела,– заключает она.
– Я тоже очень рада тебя видеть. И ты не представляешь, как я скучала по тебе,– отстранённо говорю невестке.
Надеюсь, что мой голос звучал радостей, чем мне кажется.
– Помниться ты меня ненавидела, когда мы с Калебом начали встречаться,– шутит Элена, пытаясь разбавить обстановку.
Это правда, я терпеть её не могла. Мне хотелось её исчезновения. Однажды даже пальто ей испортила, за что конечно была наказана. Но со временем я поняла- она хорошая. Конечно, мучила я её полгода своим поведением и не только я. Моник всячески мне помогала, хоть ей и было все равно. Но Элена очень старалась: покупала нам шоколадки, мягкие игрушки, платья, возила с собой на показ мод ( которые я пыталась несколько раз сорвать, за это меня уже ругала сестра). Бедная Элена, её тогда из модельного агентства чуть не выгнали, где она проходила стажировку в качестве модельера.
– Мне было двенадцать. И я думала, что ты пытаешься украсть моего старшего брата,– притворно оправдываюсь,– Для меня это был вселенский заговор.
Наигранная улыбка появляется на моём лице.
– Конечно,– смеётся женщина,– Ты оборонялась очень достойно.
– Но всё же потерпела поражение, чему несказанно рада.
– Любовь всё преодолеет,– заканчивает она.
Какая же она счастливая, аж тошнит.
– Вы идёте?– спрашивает Калеб, спасая меня.
– Уже идём,– Элена приглашает меня жестом в глубь комнаты , где накрыт стол.
Прохожусь глазами по комнате. Гостиная кремниевого цвета, совмещённая с такой же по цвету кухней. Две комнаты отделяет барная стойка, достаточно длинная, хочу заметить.
