Египетский кристалл

скачать книгу бесплатно

Египетский кристалл
Ирина Петровна Безуглая

Случайная встреча бесшабашных девчонок оказывается началом их дружбы. Не смотря на некоторую разницу в возрасте – одной 14, другой 16, а третьей 17 лет, разнице характеров, их объединяет судьба детей, лишенных родительского внимания и любви. Есть и еще, самое важное, что сразу вызывает взаимную симпатию и желание быть вместе: мечта о путешествиях. Благодаря находчивости, смелости и определенного авантюризма, им удается побывать во многих странах Европы, а также в Турции, Израиле и в Египте. Именно в этой стране в древнем городе Луксоре среди каменных глыб, перед ними внезапно предстает странная девушка, которая поручает им выполнить некую необыкновенно важную миссию. Отказаться от выполнения задания не представляется возможным. Начинается новый этап приключений, иногда смертельно опасных. Справятся ли девчонки со всеми трудностями и проблемами, выполнят ли возложенную на них миссию, останутся ли друзьями после стольких испытаний?

Ирина Безуглая

Египетский кристалл

© Текст: Безуглая Ирина Петровна, 2019

© Дизайн обложки: Ася Линич, 2023

© Издательство «Aegitas», 2023

eISBN 978-0-3694-1039-9

Все права защищены. Охраняется законом РФ об авторском праве. Никакая часть электронного экземпляра этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Ирина Безуглая, кандидат филологических наук, переводчик и преподаватель иностранных языков. Большой жизненный и профессиональный опыт автора, интерес к общению с людьми разных профессий, возрастов, социального статуса, разных судеб, умение слушать и анализировать предоставил огромный материал и прекрасную возможность для переработки реальных историй в художественные произведения – рассказы и повести, сделать реальных персонажей их героями…

Египетский кристалл

Как-то летним воскресным утром жильцы домов одного московского дворика проснулись от громкого хохота. В открытых окнах стали появляться заспанные, недовольные физиономии. Многие жильцы выскочили на балкон, чтобы отругать нахала, который в выходной день не дает выспаться трудовому люду. Взгляды были направлены в центр двора. А там, на качелях рядом с песочницей, висела девчонка и звонко хохотала во все горло. Яркие лучи утреннего солнца попали на ее небрежно рассыпанную копну рыжих волос, усилив их медный оттенок и увеличив количество веселых веснушек на круглом лице. Серьезные взрослые люди жаждали действовать, заставить немедленно закрыть смешливый рот громкими возмущенными криками. Но что вы думаете? Вместо того чтобы кричать, ругаться и призывать к тишине, все – и те, кто стояли на своих балконах, и те, кто высунулись в окна, вдруг заулыбались, потом захихикали, а через минуту уже громко хохотали. Многоголосый смех заполнил весь двор, выплеснулся на улицу, а там и на проезжую дорогу. Автомобили, автобусы и даже трамваи начали притормаживать, проезжая мимо двора, а водители, принимались смеяться, сами не зная, почему. Между тем, девчонка, раскачав качели до самой перекладины, перевернулась через нее, не переставая хохотать, спрыгнула на землю, села на лавочку и затихла. Люди, только что заливисто хохотавшие, замолкли и смущенно переглядываясь, стали скрываться за окнами и балконными дверями. А девчонка, посидев на скамейке, поболтав ногами, встала, завязала покрепче шнурки на кедах и вприпрыжку направилась по дорожке, которая вела чрез дворы, переулки и две улицы к большому парку.

В столь раннее время народу в парке было немного, да и те вышли не прогуляться, а бегать. Они трусили по дорожкам и вокруг пруда. Вот сюда и прибежала девчонка, примостилась на пенек и стала смотреть на мелькающих перед ней физкультурников. Некоторое время она сохраняла серьезный и даже сосредоточенный вид, но это продолжалось не долго. Как только из-за поворота показался очередной любитель утренней пробежки, она хмыкнула, готовясь рассмеяться. Насмешил ее не спортсмен, а его собачонка, маленькая коричневая такса, которая смешно перебирая лапками, старалась обогнать своего хозяина, постоянно попадалась ему под ноги, мешая его ритмичным движениям. Тому приходилось останавливаться, восстанавливать правильное дыхание, сердито отгонять упрямую собачонку, но такса, выставив узкую мордочку вперед, сосредоточенно продолжала соревноваться с человеком. Она явно превосходила его в выдержке и терпении, потому что не лаяла, не оглядывалась, а упорно стремилась дальше. Рыжая девчонка, глядя на эту сцену, уже не просто улыбалась. Она хохотала так, что все бегущие стали останавливаться, натыкаясь друг на друга. Потом, ни с того, ни с сего, все начали хохотать, согнувшись пополам. Откуда-то появился высокий мощный парень с двумя гирями в руках. Он сразу оценил обстановку, моментально вычислил виновника, точнее, виновницу неуместного смеха во время серьезной разминки, и пружинистым шагом направился к ней. Играя накаченными мышцами, он легко поднял гири вверх и строго, без тени улыбки, сказал: «– А ну пошла отсюда. Ты что людям мешаешь физкультурой заниматься? Я их еле привлек к здоровому образу жизни, а ты мне здесь все портишь. Тебя как зовут? Где ты живешь? Вот сейчас отведу тебя к родителям, чтобы они тебя одну не отпускали. Мала еще одна по паркам гулять в такую рань». Девчонка перестала смеяться, встала и вежливо представилась.

– Здравствуйте, я – Света Смирнова, так в анкете записано, но вообще-то, все зовут меня Смехота. Наверное, потому, что я смеюсь по любому поводу. Я сейчас уйду, не беспокойтесь. Только не надо гирями размахивать, а то мне опять будет смешно.

Но парень продолжал угрожающе раскачивать гирями, изящно, как циркач, перебрасывая их из одной руки в другую. На Светку тут же опять напал смех. Он стала хохотать, да так, что у мощного спортсмена выпали гири, одна чуть не угодила в ступню, но он даже не заметил этого. Ухватившись за свой мускулистый живот, он смеялся, подвывая от хохота. Вслед за ним снова принялись смеяться все любители утреннего бега, замолчавшие было во время серьезного разговора. Пока они не очухались, Смехота пустилась бежать по дорожке, подальше, в глубину парка, где начинался лес.

Встреча, без которой не было бы этой истории

А в это время другая девчонка, тоже попала в не очень приятную историю, и ей тоже пришлось удирать в ближайший парк, а потом и в лес, где она встретилась со Светкой. Та сидела на разломанной деревянной скамейке, болтала ногами и грызла сухой бублик, к счастью застрявший в дырявом кармане ее курточки. И тут рядом с ней неожиданно плюхнулась на скамейку темноволосая девчонка. Едва переводя дыхание, она произнесла: «Ну и пусть, все это чепуха, не стоит и думать об этом. Вот еще, как же, не вернусь я в ваш приют. Я – свободный человек, вот и все, а остальное – просто чепуха».

Тут она заметила, что на скамейке она не одна. Ничуть не смутившись, она повернулась к незнакомке и полминуты внимательно смотрела на нее своими узкими черными глазами.

– Я – Шура, Саша, Александра, Алекс, – сказала она. – Можно по-всякому. Но лучше зови меня просто Чепуха, мне так привычнее. Не удивляйся. Понимаешь, это моя сущность, мое кредо. Я на все проблемы плюю и называю их чепухой. Так вот, зови меня Чепухой, я буду рада. Кстати, фамилию я тоже сама себе придумала. По паспорту – я Гришина Александра, но это как-то скучно. Поэтому я и фамилию тоже себе придумала. Теперь я зовусь Чепуха Чепуховская. Скажи, Прикольно?

– Еще как! Классно! Суперски! – Светка залилась смехом. А я не сообразила себе фамилию изменить. Родня моя, как мне сказали, с Украины была и фамилия моя соответственно, хохляцкая – Глушко. Смешно, правда?

Зато получилось здорово: ты – Чепуха, я – Смехота. Все проблемы чепуха, все проблемы – смехота, – весело пропела она и протянула руки с раскрытыми ладонями, Чепуха подставила свои, получился звонкий хлопок, что означало полное согласие. Стало понятно, что они очень подходят друг другу, наверняка, у них найдется много общего.

Так и оказалось. Обе с детства жили в приютах, но если Чепуха еще помнила своих родителей, трагически погибших в авиакатастрофе, то Смехота вообще ничего не знала о своих. Ей никогда не рассказывали, живы ли они, и почему ее отдали сначала какой-то тетке, а потом в детский дом. Но зато выяснилось, что у обеих девчонок дни рождения в конце ноября, один и тот же знак зодиака. Правда, была разница в возрасте – Светке осенью исполнится 16 лет, а Чепухе на год больше. Но это не имеет никакого значения, – решили девчонки и еще раз хлопнули друг друга в ладоши, завершая процедуру знакомства.

Они болтали ногами, сидя на скрипучей сломанной скамейке, раскачивали ее и хохотали, пока не перевернулись, повалившись на землю. Они лежали на траве, смотрели в голубое небо, с удовольствием подставляя солнцу пока не загорелые лица. Им было очень хорошо вдвоем. Смехота попросила новую подругу рассказать, как та очутилась в этом парке.

– Дело было так. Мне выпало сегодня дежурить на кухне, – начала Чепуха. – Надо было помочь поварихе раскладывать по тарелкам завтрак: манную кашу какого-то серого цвета, полную не проваренных, слипшихся комков. Прикинь, мне даже противно было смотреть на эту кашу, а уж есть и подавно. И вот, когда повариха на минуточку вышла из кухни, я взяла и вывалила всю кашу с тарелок обратно в огромную кастрюлю. Потом залила все это вкусной сладкой сгущенкой и стала сильно мешать, стараясь, чтобы все комки разошлись. Повариха задерживалась, и я, шаря по шкафам, нашла пачку с ванилью, баночку с медом, растертые миндальные орехи, достала из холодильника сливочное масло и сливки. И все эти дары природы я сыпанула в кашу. Ёлы – палы, Светка, ты бы знала, какие обалденные запахи – ароматы пошли по кухне! Прямо как в Новый год. Я хотела уже раскладывать модернизированную супер – кашу по тарелкам, предвкушая, как обрадуются ребята такой вкусноте, как будут уплетать за обе щеки… Но вдруг, прямо надо мной нависла туша поварихи, схватила меня за руки и начала выкручивать и дергать. Больно было реально. Короче. Тарелка с кашей полетела на пол, раздался оглушительный крик: «Ты, чумазое отродье, опять хулиганишь? Да еще воруешь! Зачем из моего шкафа продукты утащила? Вот я сейчас полицию вызову, будешь знать. Давно по тебе колония плачет. Житья нам от тебя нет». Может, она бы отлипла от меня, если бы я стала прогибаться, каяться, стала бы уговаривать, не звать полицию. Нет, такого удовольствия я ей не доставила. Я сказала: «Подумаешь, испугали, как же! Чепуха все, и ваши угрозы, и полиция, и каша ваша дурацкая. Все чепуха. И это не вам от меня житья нет давно, а мне от вас». Я сняла фартук и белый колпак и кинулась бежать. Как и другие ребята, я знала, что в дальнем конце приютской территории можно было легко пролезть через сломанный забор. Все очень просто. Я отодвинула сломанную доску, выбралась наружу и помчалась к ближайшему парку, который переходил в лес. Вот здесь мы с тобой и встретились: Смехота с Чепухой, Чепуха со Смехотой. Скажи, сто пудов, а? Классика жанра, как наша русичка любит говорить.

Шура вскочила, чуть согнулась, ритмично задвигалась, выбрасывая вперед правую и левую руку, изображая крутого исполнителя рэпа, и в этом стиле пропела импровизацию.

Мы с тобой, мы с тобой – Чепуха со Смехотой.
Будем вместе всегда, не разлей водой.
Наши судьбы так схожи. Всех богатств на земле
Нам свобода дороже. Наш знак – зодиак на двоих один.
Нет проблем, все чепуха и горелый блин.

Последняя строчка особенно понравилась Светке, и она с удовольствием захохотала. К ней присоединилась Чепуха. Обнявшись за плечи, сквозь смех они весело повторяли только что сколоченный опус.

Наступила очередь Светки поведать о своей жизни. С малолетства она жила в селе под Харьковом с теткой, вроде ее дальней родственницей. У той не было мужа, но зато было трое детей от разных мужчин, которые неожиданно появлялись и еще неожиданней исчезали. Жили бедно, часто почти впроголодь. Когда маленькая Светка должна был пойти в школу, тетка вдруг вышла замуж: вернулся один из прежних ухажеров. Муж тут же принялся за перестройку старой хатки, и тетка отвезла Светку в Подмосковье, уговорив других дальних родственников, взять сиротинку до осени. «Осень» растягивалась на годы. В конце концов, уразумев, что тетка их обманула, эти родственники передали девочку, ставшую им обузой, другим, еще более дальним, но зато вроде, богатым московским родственникам. Те хотели оформить опекунство, но потом передумали и сдали ее в интернат. Раз в полгода они навещали ее, отдавали какую-то одежду и обувь, которая уже не годилась их отпрыскам, вручали пачку «Юбилейного» печенья, кулек с леденцами и аккуратно сложенную сторублевку.

Смехота закончила свое невеселое повествование. Подружки молчали, задумались, погрустнели. Но это продолжалось не долго.

– Пойдем, мороженого купим? – предложила Смехота. – У меня денежка есть. Конечно, Чепуха тут же согласилась. Они вскочили, отряхнули с джинсов налипшие травинки, и пошли по главной аллее к выходу из парка.

Но все киоски с мороженым в такую рань были еще закрыты. Они направились дальше, перешли через трамвайные пути и очутились у метро. И только там они купили по эскимо. Они не спеша топали по проспекту, две свободные девчонки: Светка Глушко и Чепуха Чепуховская. Они лопали мороженое, весело болтали, рассматривали дома и прохожих, смеялись и строили планы, как лучше провести лето. Варианты долго не обсуждали, довольно быстро согласились, что самое интересное на свете – это путешествия. Оставалось только выбрать цель – страну, куда они отправятся в путешествие.

Решение принято

– Все страны интересные, но меня лично больше всего интересует Египет, – начала Чепуха. – Еще давно, в детстве я как-то увидела рисунки про Древний Египет. И все, меня заклинило. На одних странные люди с головами животных, на других – рабы строят пирамиду в пустыне, там еще есть саркофаги с мумиями фараонов, огромные храмы с мощными колоннами – все сплошь в иероглифах. В общем, тогда у меня мечта появилась побывать в Египте. Там пирамиды стоят, знаешь сколько лет? Прикинь – тридцать, а то и сорок веков лет!

– Да – а, жуть, – протянула Светка. – Мне как-то страшновато на это смотреть. Хочется чего-нибудь повеселее.

– Ну, тогда Стамбул. Современный прикольный город, а вообще-то, Константинополь, столица Древней Византии. Но если манит солнце, море, голубое небо, песни, танцы и еда, то, конечно, надо махнуть в Италию. Там тебе и Челентано, и пицца, и тарантелла на неаполитанском пляже. Мечта поэта. А можно и в Испанию – посмотрим корриду, научимся отбивать фламенко, будем есть паэлью и томатный суп гаспачо каждый день.

– Как ты сказала? Паэлью? Никогда не ела, а томатный суп и пробовать не хочу. Наверное, отстой полный. А вот пиццу поесть в самой Италии, я бы с удовольствием.

– А в Грецию не тянет? Афины с Акрополем, атлантами и кариатидами, душевная музыка, сиртаки… Да что говорить – все средиземноморские страны достойны нашего визита. Я столько про них читала.

– Шура, не дави интеллектом. Ты столько знаешь. Я на тебя гляжу как мышь из-под плинтуса.

– Сори, сори, подруга. Просто для меня история и география самые интересные предметы и очень важные для жизни, а уж когда в путешествие собралась – тем более.

– У меня тоже есть мечта, – помолчав, тихо произнесла Светка, а потом, повысив голос, с некоторым вызовом продолжила. – Я очень хочу поговорить с людьми из других стран, посмеяться вместе, подружиться. Для тебя история с географией, а для меня самое интересное в жизни – это общение. Я поэтому на английский нажимала. Наша англичанка часто со мной отдельно занималась, а дома у нее мы вместе смотрели по видешнику американские фильмы без перевода. И я почти все понимала. Она мне сказала, что я способная к языкам. Потом она же мне дала самоучитель итальянского, и я полгода его теребила по несколько раз от начала до конца с конца до начала, и снова туда-сюда по часу, а то и больше каждый день. А произношение я запоминала по итальянским песням. У нас на каждую комнату выдали приемник с плеером. Я купила несколько аудиокассет и слушала, слушала. Но вышло смешно. Представь, одна кассета оказалась с песнями на испанском – Хулио Иглесиас пел. Знаешь, знаменитый такой. У него давно и сын поет. Так я и его слушала и стала понимать испанский. Я бы еще и французский выучила, и какой-нибудь экзотический, арабский, например. Обожаю изучать языки.

– Ну, ты-крутяк, подруга. Да я и не спорю, – откликнулась Чепуха. – Не хило было бы легко спикать на каком-нибудь зарубежном языке. Но объясниться ведь можно жестами, мимикой, интонацией, ну и иногда втиснуть пару фраз из нетленных школьных топиков.

Спорить долго по поводу, что важнее – история с географией или знание иностранных языков, было лениво.

Девчонки доели мороженое, вылизали деревянными палочками с картонных стенок стаканчиков последние сладкие остатки и приняли единогласно решение совершить кругосветное путешествие, а если не получится, то хотя бы полукругосветное. Оставалось разработать маршрут, наметить пункт отправления. Чепуха предложила начать путешествие с Турции. Она объяснила свой выбор.

– Во-первых, в Турцию, как ты знаешь, едет отдыхать большинство наших соотечественников, значит, там не дорого и сытно. Но даже не это главное. Главное, что эта страна находится, как и наша, и в Европе, и в Азии, близко от нас. Сядем на корабль и поплывем в Стамбул.

– Круто, согласна. Махнем в Турцию. Правильно, туда и виза не нужна, – важно заметила Смехота, гордясь своей информированностью. Однако ее новая подружка усмехнулась.

– Чепуха все эти визы. Ты не знаешь, что ли? На прошлой неделе их вообще во все страны отменили, визы эти. Теперь, куда хочешь, и когда хочешь, путешествуй. Вот, сидишь вечерком, чай пьешь. Приходит тебе в голову поехать в Париж, бац – и наутро ты уже там с первым самолетом. Здесь не визы, а деньги нужны, хотя и это тоже чепуха, – убежденно произнесла Шура.

– Их тоже отменили? – спросила Светка и тут же засмеялась, сообразив, что это нелепо – они только что заплатили за эскимо. – А было бы классно. Подходишь к лотку с мороженым и берешь сразу пять рожков, потом идешь в кафе и заказываешь капучино с горкой шоколадных стружек, а потом идешь в пиццерию. – Светка захохотала, радуясь своей фантазии. Конечно, Чепуха не могла удержаться и тоже засмеялась.

– Нет, подруга, деньги пока не отменили, – сквозь смех сказала Шура, – но с этой чепухой мы справимся. Мы сядем на корабль и направимся сразу к капитану с предложением: «Мы посуду будем мыть». Наверняка, и ты, и я виртуозы по этой части. Сколько мы ее перемыли в детдоме?! Будем и столы накрывать, тарелки расставлять, блюда разносить, да мало ли чего! Потом, к примеру, палубу с матросами будем драить. Придумаем, что предложить или они нам сами предложат. Работа на корабле всегда найдется, точняк, нам не только за это платить будут, но еще и кормить.

– Здорово придумано. А из Турции куда поедем? – спросила Смехота, полагаясь на географические знания Чепухи.

– Не колыхайся, сестря. Все будет ажурно и гламурно. Потому как из Стамбула можно по всему Средиземноморью проехаться. Там знаешь, сколько стран расположено? Притом, самые нути – бьюти. Андустенд? Шпарю запросто по-аглицки. Да, о чем я? Ага, о том, что на берегах акватории средиземноморской полно стран и городов с башнями и соборами старинными. Ну не такими, конечно, древними как в Египте…

– И как мы попадем в эти страны и города?

– Просто. Объясняю для полиглотов, которые, как «митрофанушки» думают, что коли есть ямщики, то и географию знать не надо. Так вот, город Стамбул омывают два пролива, Босфор и Дарданеллы. Они узкие, переплываешь их, и ты уже в Черном море, а там попадаешь в Мраморное, плывешь еще, и ты уже в Эгейском море, а дальше, вся Средиземная акватория перед тобой, причаливай, куда захочешь.

Смехота слушала, открыв рот, искренне восхищаясь обширными знаниями Чепухи. Новая подружка нравилась ей все больше. Пришлось пожалеть, что сама она часто прогуливала уроки географии. А все потому, что их учительница была ужасно вредной. Она заставляла повернуться спиной к карте и наизусть отвечать, где, чего находится.

– Прикинь, Шурочка. У нас географичка такая чудила была. Задаст что-нибудь показать на карте и, дожидаясь ответа, стучит указкой по столу, отбивает секунды, в точности, как судья на боксерском ринге. Не ответишь на десятый удар, ты в нокдауне, получаешь пару. Ну, я на нерве, никак не успеваю за 10 секунд вспомнить названия стран, городов, проливов, островов и морей.

Дальше Светка призналась, что даже когда она, наконец, что-то называла, весь класс взрывался хохотом. При этом училка злилась еще больше, уверенная, что ученица Смехова специально искажает «всю мировую топонимику» только, чтобы посмешить ребят. Так случилось, когда Светка обозвала Гринвич сандвичем, а Ботнический залив превратился у нее в Ботанический. Полное фиаско Светка потерпела на контрольном тестировании, где требовалось объяснить этимологию названий Босфора и Дарданелл. Светка, радуясь своей догадливости, написала: «Вероятно, когда-то здесь побывал какой-то босс в ботфортах жующий дирол». Старенькая географичка при этом чуть не упала в обморок. Еще более нелепым оказался устный ответ незадачливой ученицы на вопрос, что такое Гольфстрим. Светка, несколько смущаясь, и уж никак не желая вызвать смех одноклассников, на десятой секунде удара указкой по столу, предположила, что название Гольфстрима происходит, вероятно, от состоявшегося там впервые чемпионата мира по экстремальному гольфу.

Чепуха расхохоталась, услышав эти истории с географией.

– Все Светка, у тебя появляется шанс покончить с географической дремучестью, увидеть эти проливы в натуре. Да и не только эти. Купим карты побережья, будешь изучать, а потом реально увидишь города и страны. Рассматривать карты – мое любимое занятие. Может, и тебе понравится.

– Ладно, едем, плывем Стамбул. А на чем?

– На водном транспорте, вестимо. Но сначала надо добраться до Одессы. Это мы сделаем на поезде. (Описываемые события происходили до войны на Украине, – прим. авт.). Из Одессы, я точно знаю, каждый день отплывают в морские круизы большие теплоходы. И первая остановка обычно бывает в Стамбуле. Я этот маршрут давно изучила, столько лет мечтала.

Съев еще по эскимо, девчонки поехали на Курский вокзал, посмотрели расписание, выбрали нужный поезд, который через 15 минут отходил в Одессу, и побежали на платформу.

Первый этап путешествия. Поезд Москва – Одесса

Девчонки быстро шли вдоль состава, чуть задерживаясь у каждого вагона, где стоял проводник, чтобы определить, угадать, кто их них окажется добрым дяденькой или тетенькой, не выгонит их из поезда. Выбор пал на полную чернобровую женщину в яркой вышиванке. Она проверяла билеты пассажиров весело, доброжелательно и каждому обязательно говорила, улыбаясь: «Ласково просимо, проходьте, будьте як дома. Мене Оксаною звуть». Девчонки взялись за поручни лестницы и шмыгнули внутрь вагона. Чепуха на ходу, деловито объяснила улыбчивой Оксане, что они провожают родственников, немного опоздали, спешат попрощаться, зайдут на минуточку.

Как раз, когда по радио громко раздалось обращение к провожатым срочно выйти из вагонов, девчонки забирались на третью – багажную полку пустого отсека плацкартного вагона около туалета. Поезд тронулся, поехал, медленно покинул Москву, чуть быстрее Подмосковье, а потом, набрал скорость и помчался дальше. Только и мелькали одна за другой станции и полустанки. Девчонки, подтянув колени к ушам, сидели, онемев от собственного нахальства или смелости, а так же от вполне понятного страха быть разоблаченными. Светка слышала, конечно, как Чепуха время от времени шептала ей в ухо: «Чепуха, не боись, прорвемся». Но Смехоту это мало утешало, и она все больше сжималась, сидела тихо, как мышь. Ей и вправду хотелось каким-то чудом превратиться в маленького серого мышонка.

Чуда не случилось, хотя, кажется, могло бы. Проводница, делая свой первый обход, проверку билетов и раздачу спальных принадлежностей, лишь на мгновение заглянула в последний отсек, убедилась, что все места пустуют, и вернулась к себе. Но при подходе к первой большой станции она пришла с тремя пакетами белья и стала их раскладывать, потом, встав на нижние полки, заглянула вверх, проверяя наличие матрасов, и тут обнаружила двух «зайцев». Бедная Оксана! Она чуть не потеряла равновесие от удивления. Но и Чепуха, чуть не свалилась с третей полки от удивления, услышав, как Светка затрещала с Оксаной, украинкой, на «мове». Понять, о чем речь, конечно, было можно. Светка, почти рыдая, рассказывала о тяжелой жизни ее и сестры в детском доме, уговаривая проводницу оставить их в поезде и дать возможность доехать до моря, которого они ни разу в жизни не видели. Оксана, как под гипнозом, молчала, не двигалась, расставив ноги на нижних полках и зацепившись руками за верхние, не мигая смотрела на Светку и слушала «плач Ярославны» (как назвала потом Чепуха этот разыгранный Светкой спектакль). Неизвестно, что больше повлияло на Оксану: знание русской девчонкой, «москалявки», украинского языка, рассказанная история, которая растопила сердце, или просто ее человеческая доброта и не истраченное материнское чувство. Так или иначе, но Оксана кивнула в знак согласия приютить безбилетниц, вышла и вскоре вернулась с двумя стаканами чая, жменей сахара-рафинада и маленькой пачкой печенья, «Юбилейного», кстати.

Ночью поезд остановился на русско-украинской границе, в вагон вошли пограничники и легко обнаружили «зайцев», особенно двух длинноногих девчонок. Девчонки достали паспорта и стали ждать решения своей судьбы. И вот тут помощь Оксаны была как нельзя кстати. Она сначала весело поздоровалась с погранцами, назвав каждого по имени-отчеству, принесла им чаю с конфетами и бутылочку «перцовки» (от которой офицеры категорически отказались). Строгие стражи границы пили чай, а Оксана, сложив молитвенно руки на широкой груди, жалобным голосом упрашивала их разрешить девочкам, ее племянницам – сиротинушкам доехать до моря, которого они ни разу не видели. Шмыгая носом и утирая глаза, от легко набежавших слез, изобретательная Оксана рассказывала целую историю о тяжелой сиротской доле «племянниц». В заключение Оксана призналась, что взяла девчонок из детского дома, под свою личную ответственность, еле уговорив директора, поклявшись вернуть их в целости и сохранности. Трое молодых парней – пограничников и двое седых дядек – таможенников, подоспевших в это время, расчувствовались, вытащили из карманов фирменных курток шоколадки, отдали их сиротинушкам, махнули Оксане рукой, дав «добро» на незаконный проезд двух пассажиров и пошли через тамбур в следующий вагон.

Добрая проводница разрешила расстелить матрас на багажной полке. Девчонки, тесно прижавшись, свернулись «калачиком» и задремали под стук колес, под ритмичное колебание поезда, несущего их к мечте. Уже засыпая на голом матрасе, Чепуха не забыла спросить Светку, где она научилась так лихо говорить на мове.

Преодолевая дрему, Светка объяснила.

– Я же тебе говорила, что до семи лет жила под Харьковом, в украинском селе. Да и тетка моя, хохлушка, говорила на смеси русского и украинского. Я только в Москве отучилась «гэкать». Но вообще – то в меня языки иностранные лезут легко, как мороженое. Я же тебе говорила, что недавно стала итальянский изучать. – Светка сладко зевнула и добавила. – После английского легкотня, особенно произношение.

– Ну-ну, это хорошо. Нам в путешествии пригодится. Я тоже могу изъясняться на английском, так, примитивненько, конечно. Вернусь, пожалуй, займусь серьезно. Куда теперь без английского? Хотя я бы с большим интересом изучила санскрит, например, или древнегреческий с латынью, а то и древнеегипетский. Коптский называется. Как думаешь?

Светка не ответила. Она не думала, она просто крепко спала.

Второй этап путешествия. Пароход Одесса-Стамбул

Днем они слезли со своей верхотуры и пошли по вагонам размять ноги. На остановке купили у тетушек на платформе круглый хлеб и колбасу, тоже свернутую в кругляк. А следующая остановка было конечная – Одесса! Они поблагодарили Оксану, расцеловались, попрощались и спрыгнули со ступенек. Не теряя времени, сразу поехали в порт. Оксана сказала им номер автобуса, курсирующего между вокзалом и морским пассажирским портом.

Еще издали они увидели огромный пароход, напоминающий белый сказочный дворец. В окошечке информации сонная девушка вялым голосом подтвердила, что именно этот круизный лайнер к вечеру отойдет от причала, следуя в Стамбул.

Девчонки долго кружили по набережной, с любопытством наблюдая за всем, что происходит в порту. Задолго до отправления пассажиры стали собираться внизу у трапа. Люди весело переговаривались с друзьями и родственниками, прощались, забирали у провожающих свои сумки и чемоданы, поднимались, чтобы полноправно войти с билетом в это сказочное царство. Наблюдая, как тщательно при входе рассматривают паспорта, сверяя фотографию с оригиналом, нетерпеливо ожидающем, когда он сможет вступить на заветный корабль, как внимательно проверяют билеты, – девчонки поняли, что пробраться на судно будет нелегко.

– Нет, не удастся нам сегодня начать кругосветку, – без улыбки сказала Смехота.

– Чепуха, – тут же возразила подруга и хитро подмигнула своим «японским» глазом. – Пойдем к другому трапу, грузовому. Видишь, там ящики грузят, наверное, с продуктами и напитками.

– Ну и что? Мы же не ящики, – резонно заметила Смехота.

– И хорошо, что не деревяшки, а с головой разумной. Я уже все придумала.

Ты смеяться еще не разучилась? – Чепуха с сомнением

посмотрела на загрустившую подружку.

– Да нет, вроде. Я вообще больше ничего хорошо и делать-то не умею, как хохотать. Пора?

– Нет, подожди. Сама поймешь, когда начинать. Бежим туда, главное, смотри в оба и лови момент.

Они подбежали к грузовому трапу и стали смотреть, как крепкие ребята цепляли на крюк, свисающий с корабля, ящик, обмотанный веревкой. Двое молодых здоровяков, не переставая пересмеиваться, курить и пить пиво из банки, к которой по очереди прикладывались, на какой-то момент потеряли бдительность и видимо небрежно закрепили груз. Огромный ящик, поднятый на крюк, внезапно полетел вниз, с грохотом ударился о бетон, крышка отлетела, и из него посыпались в разные стороны красные яблоки. Сверху, с палубы у грузового люка раздался мощный ор бригадира, который, не стесняясь в выражениях, честил своих подопечных. Те, в свою очередь, тоже ругались и собирали яблоки, которые откатывались от них, готовые упасть прямо в море.

И тут раздался смех Светки Смеховой. Среди привычных портовых звуков, шумов и грохота это было так неожиданно, что все докеры невольно оглянулись на девчонку, потом на своих приятелей, бегающих за яблоками, на орущего сверху начальника и заулыбались. Вскоре раздались смешки, а вслед за этим всех одолел безудержный смех, похожий больше на ржание лошадиного табуна на лужайке. Бригадир, перегнувшись через борт, тоже хохотал, глядя, как по бетонным плитам причала ходят, пошатываясь, задыхаясь и подвывая от смеха, молодые грузчики. Они утирали глаза, откашливались и весело кричали, вставляя много нецензурных выражений: «Ой, не могу больше, ой, нутро все от смеха уже болит…, ой, спасите, братцы – товарищи, сейчас помру…». При этом никто не глядел на девчонок, никому из смеющихся не было никакого дела до двух малявок. А эти только того и ждали. Лестница, заветная лестница, ведущая на палубу корабля, оказалась свободной от бдительного ока старших чинов. Не раздумывая, не медля ни секунду, девчонки одним махом взвились на самый верх и оказались при входе в грузовой отсек рядом с огромным камбузом.

Навстречу им тут же попался шеф-повар, или кок по-морскому, злой и озабоченный. Он тоже видел сверху сцену с разбитым ящиком, но ему было не до смеха. Он волновался, что эти веселые парни не погрузят вовремя продукты. По своему большому опыту он знал, что в путешествиях самое главное – не достопримечательности, а хорошее питание. Он как бы и не заметил появившихся невесть откуда, девчонок, стоял, тихо ругался и разговаривал сам с собой. Как вдруг услышал.

– Да ладно, дяденька, не переживайте. Все эти проблемы – чепуха чепуховская, сами решатся.

Это сказала черненькая девчонка, а другая, рыжая и веснушчатая, просто засмеялась. И тогда шеф-повар с еще большим удивлением услышал свой собственный беззаботный смех.

– Да и впрямь. Шут гороховый с ними, с этими проблемами чепуховыми. Накормим почтеннейшую публику, напоим. Чего переживать-то? И не такое случалось. Правильно говорит девчонка, чепуха одна, – повторял он сквозь смех, пока через трубку по громкой связи не раздался строгий голос:

«– Старший по камбузу, срочно к капитану!»

Согнувшись от смеха, кок стал подниматься вверх на мостик, где внезапно и кончил смеяться, получив приличный нагоняй от самого капитана.

Девчонки за это время успели смыться и стали шастать по огромному теплоходу, выискивая тихое и незаметное местечко, где их не могли бы найти. Они выбрали укромный уголок за спасательными шлюпками. Там же были навалены надувные оранжевые жилеты, свернутый брезент, шезлонги и матрасы к ним, еще груда байковых одеял, и клетчатых пледов в прозрачных пластиковых пакетах. Ночлег был найден. Теперь оставалось придумать, где и как поесть.

– Это уж точно чепуха, – как всегда бодро и весело сказала Шура. – Тут и думать нечего, пойдем сразу в ресторан. Пока ты будешь всех смешить, я в пакет напихаю со столов еды всякой.

Дождавшись, когда теплоход отойдет от причала, и пассажиры, разместившись по своим каютам, ринутся на ужин, девчонки с толпой прошли в ресторан. Смехота старалась быть в окружении людей, а Чепуха, наоборот, осталась в сторонке, за колонной с большим пакетом в руках для сбора еды. Прячась от официантов, она наблюдала за обстановкой и уплетала банан, который успела схватить с фруктового столика

На средней палубе, где они находились, ужин был организован по типу «шведского стола». Середину просторного ресторанного зала занимали широкие, как беговые дорожки, овальные ряды столов, заполненные всякими яствами. Отдельный стол украшали большие вазы с фруктами и блюда с пирожными. Пассажиры, взяв высокий и резкий старт, устремились к столам, быстро достигли финиша и, теснясь, стали накладывать в тарелки все подряд. Светка, глядя на аппетитные разнообразные яства, только сейчас поняла, насколько голодна. Между тем, Чепуха спокойно доела банан и ловко бросила корку прямо под ноги официантов, которые шмыгали туда-сюда, беспрерывно пополняя быстро убывающие блюда. Официант, первым попавшийся на банановую корку, поскользнулся. Стараясь удержаться, он навалился на другого, следующего за ним, тот на третьего, и дальше пошло, как говорится, по принципу домино. Самим-то официантам удалось выстоять, не грохнуться на пол, но миски, тарелки и подносы с едой, которые они несли, полетели во все стороны. Нарядные платья и костюмы проходящих мимо пассажиров, покрылись дольками помидоров, кружками огурцов и листьями салата; некоторым в лицо попали оливки с анчоусами и маслины с косточками, по рукам растекались майонез, кетчуп и другие вкусные соусы и приправы. В это время дирижер небольшого оркестра на сцене, стоя, как и положено, спиной к публике, не имея возможности видеть происходящее в зале, взмахнул палочкой. Оркестр послушно грянул что-то веселое, энергичное. Драматическая сцена, разыгравшаяся в ресторане под аккомпанемент бравурной музыки, показалась скорее комичной, во всяком случае, тем, кто наблюдал это со стороны, кого это не коснулось. Что уж говорить о Смехоте, которая, совершенно забыв о своем статусе нелегала – безбилетника, забыв о строжайшей необходимости действовать скрытно и никак не проявлять своего присутствия, разразилась громким хохотом. Чепуха испугалась, что сейчас Светка, да и она сама, будут разоблачены и наказаны, но смешинка пошла гулять по залу. Еще минута, и уже нельзя было точно определить зачинщика этого хохота. Заливисто, громко смеялись «чистенькие», которые не попали «под раздачу». Но и большинство других, которые только что отчаянно ругались и безуспешно пытались очистить костюм или вечернее платье от «оливье», тоже хохотали, правда, чуть нервно. Смеялись даже те, которым пришлось вытаскивать из карманов раскисшие кусочки овощей, счищать пятна майонеза с одежды и вынимать из туфель куски ветчины. Но, само собой, нашлись и такие, которым было не до смеха. Они не поддались общему веселью: их дорогие, новые и красивые наряды были сплошь заляпаны ошметками от несостоявшегося ужина. Эти люди обиженно кричали, требуя наказать официантов. И лишь музыканты ни на что не обращали внимания, следуя только знакам своего руководителя – дирижера. Наращивая темп, они исполняли попурри из самых убойных попсовых мелодий.

Чепуха поняла, что момент для сбора еды настал. Она вышла из-за колонны, подошла к многометровому столу, открыла пакет и стала быстро сбрасывать туда самое вкусное, что любила сама и что, надеялась, понравится и подруге. На худенькую черноволосую девчонку никто не обращал никакого внимания. В ресторане продолжалась сумятица. Официанты, с трудом удерживая рвущийся из груди смех, приводили в порядок столы, себя и скользкий пол. В зале появился старпом, взял микрофон, громко и четко извинился за маленькое происшествие, попросил всех успокоиться и пожелал приятного аппетита, чем вызвал новый приступ смеха. Старпом обиделся и приказал вызвать боцмана и матросов на помощь смеющимся официантам.

А Чепуха, набив пакет едой, снова быстро спряталась за колонну. Услышав приказ старпома, осознав опасность разоблачения, она в два шага добралась до своей хохочущей подруги и внушительно толкнула ее в бок.

– Стоп, машина. Тормози. Утекать надо во все лопатки, – тихонечко сказала она Светке, крепко схватила ее за руку и потащила из ресторана. Они бежали к своему укромному местечку и слышали позади себя крики, шум, музыку и смех. Смех, кажется, не только не прекратился, но наоборот, разрастался, захватывал все больше и больше людей, перескакивая от одной группы пассажиров к другой. Казалось, что в ресторане хохочут все, забыв про ужин, волнение при посадке, недовольство каютами и про другие проблемы туристов, уплывающих в далекое путешествие. Смущенно хихикал старший помощник, топорща усы, булькал в непривычном смехе серьезный седой боцман, весело ржали молодые матросы. Вот такой заразительный, если не сказать заразный, смех был у Светки. Люди чему-то радовались, обнимались друг с другом, знакомились и хотели дружить, если не на всю оставшуюся жизнь, то хотя бы на время путешествия.

Когда обе подружки уже сидели в своем убежище и с большим аппетитом уминали ресторанные закуски, до них все еще доносился смех, а вскоре они с удивлением услышали и хоровое пение. Весь ресторан в сопровождении оркестра затянул: «Не слышны в саду даже шорохи…».