Баланс

– Нет, Вадик, ушла, – Михалыч приподнялся на локтях ближе к нему. – Я сам её нашёл. Интересно до жути стало, что ей от меня нужно было. Припёрся к ней, злой был, наехал на неё. Сейчас стыдно вспоминать, даже угрожал. А она взяла и призналась…

Рассказ прервался неожиданно. Рассказчик поднялся из-за стола и переместился в кресло стоящее рядом. Он сел, нога на ногу, пальцами держал за кончик горлышка бутылку с выпивкой. Смотрел в одну точку, почти не моргая, потом ловко подбросил немного вверх бутылку и перехватил её полноценно рукой. Прямо из горла сделал несколько глотков коньяка. С последнего глотка прополоскал горло и проглотил.

– Призналась? В чём?

– Забава у неё такая: находить женатых мужиков, влюблять в себя, уводить из семей и не поверишь, посылать ко всем чертям.

– Она, что больная или блядь? – Вадика аж передёрнуло от брезгливости.

– Вот и я тогда так подумал. Плюнул ей под ноги и ушёл, – он снова приложился к бутылке. – Зацепила она меня, на больную не похожа, да и на блядь не тянула. Странно мне показалось. Каюсь, полез в чужое грязное бельё. Узнать было не сложно, тайным агентом наша Саша не была.

В самый неподходящий момент Вадима накрыло. Он представил сначала Михалыча, потом Андрея с Александрой. Где-то рядом маячил он сам. Волной раздражения и безвозвратности захлестнуло и стало душить. Он со всей силы ударил ладонями рук по полированной столешнице.

– Тварь! Гадина! – Вадим словно окаменел, только ладони, лежащие на столе, сжались в кулаки. Туманные образы Александры в бархатном платье с кружевами вырисовывала его память. Он плотно зажмурил глаза, чувствовал удушье. Голос Михалыча зазвучал набатом.

– А что ты сам-то хотел от неё?

– Ничего, с девушкой встречаться хотел! – резко открыл глаза, и свет больно резанул.

– Вадик, она, что тебе что-то обещала? К чему такие резкие высказывания.

Сергей Михайлович не торопясь поднялся из кресла, подошёл к Вадиму, сидящему за столом, словно статуя. Рука взрослого новоиспечённого приятеля легла на плечо, другой рукой он налил ему выпивки.

– Ладно, простите, если обидел Вашу пассию, – опять Вадик не сдержался.

– Ну, вот обиделся, начал взрослым хамить. Сам затеял разговор, докопался, а я выходит, остался виноват, – Михалыч поставил бутылку на стол, стянул свой пиджак со спинки стула и надел. – А, между прочим, я не договорил.

Вадиму стало неловко, Михалыч был прав. Он подхватил стопку и выпил, опустил голову. Вадик и хотел его слушать и не хотел, одновременно. Как это объяснить собеседнику без лишних эмоций не знал, не умел, даже не представлял.

– Давай-ка, дружок, я закончу, а уж потом ты начнёшь впадать в истерику по поводу баб, – Михалыч потрепал его волосы и легонько толкнул. – В жизни ещё и не такого насмотришься.

Он примостился боком к столу, рядышком с Вадиком. Опираясь локтём на его край, продолжил. Говорил тихо, спокойно. Догадаться о чём он сейчас думает было невозможно, рассказ получался как: « Жили- были …..» Ничего не комментировал, своих эмоций не высказывал. Просто рассказывал и рассказывал, загоняя Вадика в полный ступор.

– Александра с детства занималась музыкой и пением. Были у неё мама и папа. Когда окончила школу, а окончила она её отлично. Как ты думаешь куда поступила? – вопрос предназначался Вадику, но он его проигнорировал, полным молчанием. – Правильно, в музыкальное училище. Там она с первого курса попала в музыкальную группу и очень успешно солировала, да и училась неплохо. Многие преподаватели пророчили ей хорошее будущее, но не срослось в жизни.

Вадик, наконец, поднял глаза на рассказчика. Он сам почувствовал, как напряжён его взгляд, как непроизвольно сжимаются пересохшие губы. Хотел задать вопрос, но промолчал, ждал продолжения.

– Ну, так вот, – Михалыч немного помолчал, словно не мог сразу подобрать слов, от этого нетерпеливо постучал пальцами по столешнице, – в это время её батя впал в блудень, вообщем – загулял. Недолго гулял на стороне, в результате в один прекрасный день, взял и ушёл из семьи. Как уж это случилось и что у них там происходило, мне узнать не удалось, но исход таков: мать Сашкина долго лечилась от нервоза в стационаре, а Александре пришлось переехать к бабушке, но самое неприятное, что на стрессе голос Саша потеряла. Училище пришлось оставить, смысла в нём не было. Поступила в ин.яз, успешно его закончила, получив диплом переводчика. Вот так, дорогуша, бывает!

– Она ведь поёт? – Вадим уставился на рассказчика.

– Меня её история тогда не сильно впечатлила, – он сделал вид, что не расслышал вопроса, – лишь спустя время вспомнил, по какому поводу – сейчас и не вспомню. Поверь мне, страдать совестью не моя привычка, а тут как переклинило, стыдно стало сам не пойму от чего. Опять к ней припёрся.

– Зачем? – Вадик внимательно рассматривал Сергея Михайловича, тот прятал от него глаза, а Вадиму было понятно, почему Михалыч так поступил. Он сам чувствовал к Саше что-то подобное.

– Не знаю, пришёл просто так. Она восприняла мой приход спокойно, как будто ничего между намине было. Ну, немного удивилась, больше ничего. Стали общаться. Пригласил как-то в своё заведение, тогда она при мне впервые спела. Я, как и ты, очень сильно удивился. В лоб сразу спросил: как так?

– Стали общаться? Общаться как?! – Вадим задней мыслью понимал, что цепляется к словам, что нарывается и делать так не стоит, но остановить себя был не в состоянии. Он еле сдерживался, чтоб не разнести здесь всё. Чем больше тормозил себя в этом желании, тем развязней становился в словах.

– Прекрати! Не спали мы больше! – Михалыч проворно вскочил с места. – А не делали мы этого, потому что Саше стали наши отношения неинтересны. Сама мне рассказала. После отца на мужиков вообще смотреть не могла. Решила, что как мама получить не хочет, вот пусть мужики к ней уходят, а не от неё.

– Так она больная, на всю голову, – Вадик не смог сдержаться от комментария.

– Да, нет. Последствия стресса – я консультировался. Такое даже корректируется, а в большой степени само проходит. Я оставил Сашку в покое. Так с тех пор и дружим.

Вадим немного помолчал, потом закрыв лицо ладонями, потёр его ими. Выпрямил сгорбленную спину и поднялся.

– Я, действительно, герой не для неё. Жаль, влюбился, – он непроизвольно сощурился, осёкся, – мне она нравится. Спасибо, что рассказали. Мне пора.

– Ты сильно близко, только к сердцу не бери. У неё – своё, у тебя – другое. Могу с Александрой поговорить…, – он как-то не закончил о чём собирался говорить, Вадим поторопился его перебить.

– Нет, не стоит. Не к чему это. Спасибо.

Они, закончив на этом разговор, направились к выходу. Заведение было пустое, погружённое в утренний осенний полумрак. Сторож открыл им двери и, попрощавшись, закрыл. Около входа стояла машина с шофёром. Сергей Михалыч без разговоров усадилв неё Вадима и отвёз домой. Дружески распрощались около подъезда до понедельника. Вадик оказался дома.

Вендетта.

Суббота началась с головной боли и маминого звонка. Она позвонила раз, он не сообразил сразу взять трубку. Пока собирался перезвонить, она снова его набрала.

– Мамуль, привет! – он пытался не хрипеть в трубку, давалось с трудом.

– Родной, как у тебя дела? – она сделала паузу, он промолчал. – Я знаешь чего звоню? Мы тебя ждём в следующую субботу.

– Да, мам я помню, обязательно буду, – точно, день рождение. Он про него совсем забыл.

– Милый, скажи нам с папой, что тебе подарить.

Вадик прямо видел сейчас маму. Она сидела на кухне, с любовью сделанной своими руками. Мягкий диван и светлый овальный стол, перед ней стоял кофе. Мама старалась в любых обстоятельствах всегда выглядеть хорошо.

– Мамуль, ничего не надо, я и так вас люблю. Папе привет от меня передай.

– Передам, вот только сам бы ему позвонил, – мамин голос как-то сник.

– У вас случилось что-то?! – Вадим поднялся с кровати.

– У нас всё нормально. Они с Андреем переругались, похоже, очень сильно.

– С чего ты взяла? При тебе было?

– Нет. На днях дома ругал его. Говорил, что видеть его не хочет – противно. Я Андрея с Женей уже на субботу пригласила, теперь переживаю.

– Не переживай, ещё неделя, утрясётся, – Вадим непроизвольно ходил кругами по кухне.

Телефонный разговор выбил из колеи, хотя после вчерашних откровений Михалыча и так было всё наперекосяк. Он держал перед собой телефон, нужно было позвонить отцу или Андрюхе, можно звякнуть Жеке, аккуратненько спросить, что происходит. Больше всего тянуло позвонить Александре, предъявить всё, что узнал и видел ещё тогда в больнице. Постепенно накручивал себя больше и больше. Телефон то брал в руки, то откладывал в сторону, до тех пор, пока он сам не разразился вызовом. Звонил Андрей.

– Да! – Вадим схватил телефон моментально.

– Племяш, привет! Ты где вчера болтался? – лёгкий смешок в трубку.

– С мужиками пил. А ты мне звонил? Не слышал, прости, – Вадик попытался вспомнить последовательность вчерашнего дня, хорошо запомнился только ночной разговор.

– Неважно, я не за этим. В следующую субботу – сбор?! – Андрей спросил или утвердительно сказал, Вадик не уловил. – Какой подарок хочешь? Мы с Женькой голову сломали придумывать, подскажи, будь другом!

– Ребята, спасибо! Андрей, давай без фанатизма. Ты и так мне подарок дорогой сделал, Лео в прекрасной форме.

– Ок, подарим тебе книжку, – он рассмеялся.

– Андрей, можно спросить?

– Давай, валяй!

– Слушай, что у вас с отцом произошло?

– Вадь, ничего нового, всё одно и то же. Твоего папу очень волнует мой морально-нравственный облик. Я, как всегда, ничем ему помочь не могу, мне жаль.

– Вы до субботы помиритесь, мама волнуется?

– Да, хоть ты перестань! Мы не ругались, – Андрей стал психовать.

– Я понял, закрыли тему.

– А вот ещё, ты б к дознавателю заехал, дело об умышленном наезде на тебя надо в суд передавать. Он тебя ждёт, сделаешь? – он выжидательно помолчал.

– Хорошо, сделаю, – теперь Вадиму перехотелось продолжать беседу. Так они и распрощались со счётом один-один.

Вадим позавтракал и позвонил Саше, его проигнорировали. Он сам не понял, расстроился или был этому рад. Скорее обрадовался, к разговору был морально не готов. Собрался и поехал забирать машину от заведения Михалыча. Забрал и по дороге заехал в магазин к знакомой девушке-продавщице. Она сегодня не работала, но звонить ей не стал.

Во второй половине дня погода испортилась. Поднялся ветер и пошёл дождь. На улице стало совсем противно. Он вернулся домой, завалился на диван, взял телефон в руки, полностью уверенный в том, что готов к разговору с Александрой. Он набрал её номер, но ответа не получил. Через час он снова ей позвонил – без результата. Вадим включил любимый фильм и набирал номер Александры каждые полчаса. С ним не хотели разговаривать, но звонить он прекратил только ровно в полночь. Самому стало смешно, но глубоко внутри себя, он таким странным образом решил проблему с Сашей. Выглядело это приблизительно так: « Ну, нет, так – нет!»

В понедельник он поднялся утром и поехал на работу, дома делать было нечего. Успел на планёрку, где над ним посмеялись, сказав, что он ненормальный трудоголик.Только Сергей Михайлович понимающе промолчал. Отработал неполный рабочий день в офисе, заскочил на два объекта и поехал домой. Так повторялось каждый день в течение всей недели до четверга. Только в среду, в свой день рождения, он утром проставился в офисе и поехал на стройплощадку в одну из бригад.

Эти мужики ему нравилась больше всего. Они сработались почти сразу, как только их собрали в бригаду, сами подыскали себе ещё одного недостающего работника, и с тех пор нареканий к ним не было, от слова «вообще». К начальству относились, как требовал регламент, но к себе близко не подпускали, дружбы заводить не пытались. Временами подкупали своей честностью и ответственностью. Вот к ним Вадим и поехал в день рождения, по пути заказав пиццу.

Когда оказался на объекте, ребята собирались на обеденный перерыв. Они увидели приближающееся начальство, в его лице, удивились. Подошли, поздоровались. Один протянул руку и неожиданно поздравил Вадика с днём рождения. Остальные в удивлении подняли брови, но с удовольствие присоединились к поздравлению.

– Что ж Вы, Вадим, не предупредили, что к намсобираетесь? Мы подарок купили бы, – произнёс крановщик, скидывая сапоги на пороге вагончика.

– Я не за подарком, я вам ППР привёз. Вот вы мне сейчас свои поздравительные автографы и оставите! – Вадику приятно было с ними разговаривать.

– Пожелания тоже туда лепить?!

– Пожелания давай в «личку», – подковырнул приятеля оператор.

Вадим достал бумаги на подпись, и дружно подписываясь, мужики стали друг друга подкалывать, хохоча и смеясь над сказанным, Вадиму от них досталось тоже. В процессе позвонили с проходной, что пицца приехала. Вадим сам сходил и принёс коробки, вот тогда убрав смех и шутки в сторону, его поздравили по-мужски, как полагается в дружной компании.

– Жаль, свечек нет, – открывая коробки, посетовал их бригадир.

– Сейчас организуем, – Вадик достал телефон, набрал на калькуляторе цифру тридцать. Всем показал. – Куда прикажите ставить?

Ему протянули коробку с пиццей, он занёс руку с телефоном и цифрой тридцать над ней. Бригадир запел «HAPPY BIRTHDAY TO YOOOOO…..», кто-то из ребят стал снимать на телефон. Тогда Вадик сделал несколько небольших поклонов для поздравляющих, произнося слово «спасибо». Он склонился над коробкой и подул на телефон, выключив его незаметно пальцем. Все захлопали, после стали разливать чай, кофе по кружкам, прорежая разговор шутками. Час обеда пролетел незаметно, бригада ушла работать. Вадим ещё немного задержался, и уехал с объекта сразу домой, посчитав, что его рабочий праздничный день закончился.

Последующий вечер провёл, отвечая на звонки и получая поздравления в интернете. Улёгся спать после полуночи. Лежал на спине с открытыми глазами в полной темноте. Темень окутывала полностью, но постепенно, минута за минутой, очертания комнаты становились видны более отчётливо. Вадик видел отдельные предметы, где-то догадывался об их нахождении. Ему подумалось, что вот так и в жизни, сначала бредёшь в полной темноте и неразберихе, постепенно понимая, суть вещей и их нахождения вокруг себя. Тут же задал себе провокационный вопрос, а понимает ли он происходящее сейчас вокруг. Предположений на этот счёт оказалось слишком много, выбрать нужное и подходящее попытался, но не смог. Мысль о том, что ничего он не понимает, сильно резанула по самолюбию и расстроила достаточно сильно. Ещё Вадим отчётливо чувствовал, что обижен. В первую очередь на Александру, вообще её не понимал.

В темноте мигнул телефон. Ему было лень тянуться в его сторону, но привычка просматривать приходящее оказалась сильней. Сообщение пришло от Саши. Открыл, прочитал.

– Привет! Поздравляю с твоим днём! Желаю всего-всего и крепко целую!

Вадим смотрел на сообщение, у него не было ни слов, ни предположений на этот счёт. Долго смотрел, наверное, надо написать хотя бы «спасибо». Он не мог решиться, осознавал, что сейчас, как дурак, висит в сети. Саша тоже была в сети, ждала ответа. Придумалось как-то само по себе.

– Привет! Спасибо¸ польщён! – добавил смайл с сердцами вместо глаз. Отправил и написал вдогонку следующее, – в субботу отмечаем, приглашаю!

– Что за компания будет? – она ответила моментально.

– Тебе понравится, приходи, – Вадик следующим сообщением послал адрес родителей и время сбора семьи.

– Хорошо. Спасибо. Принято, – при этом добавила улыбочку.

– Жду, – написал Вадим большими буквами, разместив между ними красные сердца, и вышел из разговора. Убрал телефон под подушку, устроился поудобней и спокойно погрузился в сон.

В субботу родители ждали его к полудню, остальные гости должны были прибыть к обеду. Гости – это Андрей и Женя, мамина сестра и давние приятели родителёй, крёстные Вадима. На приход Александры Вадим сильно не рассчитывал.

Отмечание его дня рождения у родителей дома было целым ритуалом. Отец считал, что Вадим достаточно взрослый, чтоб праздновать свои дни рождения сам и со своей компанией. Маме же этот праздник был необходим, как воздух. В гости приходили одни и те же, самые близкие и родные люди. Вадим не отстаивал здесь свою самостоятельность, видеть счастливую маму, было истинным удовольствием и принимать красиво упакованные подарки от семьи тоже. Даже бубнёж отца по поводу его инфантилизма, создавал неповторимую атмосферу отмечаемого праздника. Приглашение Александры для него ничего не значило, он наверняка знал, что она его, скорее всего, проигнорирует и вряд ли придёт. Приглашение было формальностью, как и её согласие.

Вадим приехал вовремя, без опозданий, при полном параде, как любила мама. Безупречно отглаженные брюки, однотонная рубашка и огромный по своим размерам и объёмам букет цветов. Протянул букет, переступив порог, крепко обнял маму, поцеловал. Отец протянул руку для пожатия, в процессе дернул его на себя и по-мужски обнял, похлопав по спине. В гостиной ему вручили красивую коробку с подарком и попросили раньше времени не открывать.

– Мальчики, ставьте стол! – скомандовала мама и направилась на кухню.

Отец и сын переглянулись и без лишних слов начали подготовку к приходу гостей. Мама заглянула к ним через какое-то время и одобрительно кивнула, осталась довольна их работой, скрылась и вновь появилась со скатертью в руках.

– Постелить и начинаем накрывать! Где посуда все знают, – она нежно провела рукой по плечу сына, – какой ты у нас красивый.

– А толку то от этого, – пробубнил папа, – где семья, внуки, ну на худой конец – девчонки?

– Ах, да! Забыл вас предупредить – надо поставить ещё одну тарелку, я как раз друга пригласил, – Вадим вспомнил про Александру, которую пригласил назло Андрею. – Простите, забыл сказать.

– Господи, да на здоровье! Места хватит всем, – мама была счастлива, она готова была пригласить всех.

Всё понеслось своим приятным чередом. Мама колдовала на кухне, знакомый аромат с детства будоражил аппетит. Вадим еле успевал ставить столовые приборы и протирать фужеры, а мама уже звала забирать готовые блюда. Отец, передвинув мебель, никогда дальше участия в подготовке не принимал. Садился на диван перед телевизором и поднимался, когда проходили первые гости. Ничего не менялось уже много лет. Вадику и не хотелось, чтоб было что-то другое. К этому постоянному, от года к году, прибавлялось всегда новенькое и становилось обязательным в этот день. Вадик тихо зашёл на кухню, мама его не заметила. В руках он держал отличную бутылку вина и два фужера из какого-то там ужасно дорогого хрусталя, до которых не давали даже дотрагиваться.

Мама склонилась над столом, брала с тарелки нарезанные, по-разному, овощи и красиво выкладывала их на салаты, мясные нарезки и не только. Украсив очередное блюдо, она грациозно отстранялась и оценивала со стороны. В раздумье, глядя, иногда облизывала большой и указательный пальцы, по-очереди. Такую картину приготовления Вадим помнил с пяти лет. Он прислонился к дверному косяку и наслаждался вернувшимся к нему детством, пока неосторожно не звякнул хрустальными фужерами. Мама вздрогнула и повернулась.

– Ты что тут делаешь?

– Любуюсь своей дорогой мамулей, – он потянулся к ней для поцелуя.

– Подлиза! Отец прав.

– Мама хочу выпить только за тебя. Спасибо тебе! – он поставил фужеры и разлил по ним вино.

– Сына, спасибо тебе, что ты у нас такой, – она отпила немного вина, и Вадиму показалось, что она сейчас моргнёт и заплачет.

– Мам, ты что? Прекрати, – он прижал маму к себе и за её спиной развязывал передник, – это ты у нас самая-самая.

Она отстранилась и он, сделав шаг назад, снял с неё передник.

– Смотри, какая ты красавица!

– Ладно, я поняла про меня – красавицу, а где твоя красавица? – она приподняла в вопросе брови. – Мы же сегодня её увидим? Я права?

– Возможно, если придёт, – Вадиму очень захотелось, чтоб Сашка не пришла. Зря он её пригласил, нельзя ничего делать назло, ведь всегда это знал. Как теперь себя вести?

– Вадик, я всегда тебе говорила, что приглашать надо так, чтоб человек с радостью не только принимал приглашение, но и с радостью приходил. Не придёт, будет тебе наука на будущее.

Мама легонько ткнула его пальцами в лоб.

– Мам, только ты пока никому не говори об этом. Хорошо?

– Как вы там говорите – Ок. Договорились, но про лишнюю тарелку объяснять будешь сам!

– Выкручусь, где наша не пропадала!

Он подлил в фужеры вина, выпили, как мама любила говорить: «За нас – любимых». Потом начали носить на стол еду. Мама искусно размещала салатники, блюда, розеточки и креманки со всякой вкуснятиной, словно видела разметку на столе. Вот бы на работе геодезисты так работали! Вадику самому стало смешно от такого сравнения, он захмыкал. Отец оторвался от созерцания новостей и взглянул на сына.

– Ты чего давишься, слюной поперхнулся? – он смешно, с прищуром смотрел на него. – Жену надо правильно выбирать. Вот!

После этих слов он приподнялся над диваном и подхватил рулетик с рыбкой, быстрым движением отправил его в рот.

– Прошу ничего не говорить, я телевизор смотрю, – добавил он.

На невинную папину шутку Вадик с мамой переглянулись и засмеялись.

Ближе к приходу гостей, когда всё было приготовлено, мама заставила включить музыку. Вадик с отцом неприкаянно ходили кругами вокруг стола и таскали понемногу с него еду. С первым трезвоном входного звонка, отец облегчённо выдохнул:

– Ну, наконец-то! Так можно и с голоду умереть, – поправил галстук и двинулся к входной двери.

В коридоре щёлкнул замок, по громким голосам стало понятно, приехал Андрей с Женей. Возня около входной двери сопровождалась громким смехом.

– Где именинник?! Вадь! – орал весело Андрюха, – выходи, чего подарю!

– Ну что ты орёшь, – в гостиную вошла Жека и направилась к Вадику. – Вот разорался. Вадичек, дай я тебя обниму. Поздравляю тебя, расти большой!

– Жена, ты с ума сошла? Куда ему расти и так лось вымахал! – Андрей держал в руке бутылку шампанского. К её горлышку был привязан большой воздушный шар, внутри чем-то набитый. – Держи, поздравляем! Раньше времени не открывать, помнишь?

– Конечно, помню, – Вадик обнял дядьку.

Андрей протянул бутылку, а шар медленно поплыл по воздуху за движением его руки. Вадик взглядом проследил за шариком, большим, прозрачным, с именными поздравительными надписями. Он смог разглядеть – внутри денежные купюры, разноцветные бумажки и конфетти. Бутылку шампанского поставил в центр стола, и шар красиво повис над ним.

– Так, я пошёл курить. Вадик, ты со мной, пока никто не припёрся, – Андрей достал сигареты, шагнул в сторону балкона, но раздался звонок. – Я так и знал. Ладно, идите, встречайте.

Приехали крёстные с огромной подарочной коробкой, на крышке которой располагался синий бант, по размеру не уступавший самой коробке. Только разделись и прошли, следом приехала тётушка. В руках она держала простую белую коробку, но из-за её высоты, тётю было почти не видно.

– Вадик, забирай её быстрей, – с порога взмолилась она и протянула высокую коробку, – поздравляю, как всегда с чудесными пожеланиями. Помнишь, раньше времени не открывать?

Вадим подхватил коробку и по весу оценил именинный торт, а там был именно он. Тётя работала технологом на кондитерском производстве, у Вадика всегда на днюхе были обалденные торты.

– Помню, хотя….. ну можно одним глазком?

– Нет, – она рассмеялась, торопливо снимая пальто. Он отнёс подарок на кухню и вернулся. Стоял и ждал, пока тётушка приведёт себя в порядок. Закончив, она повернулась от висящего на стене зеркала к нему лицом. Вся распрямилась, задорно заулыбалась.

– Иди, мой родной, обниму тебя! Люблю тебя, не могу, – обняла его, а Вадик нежно поцеловал её в макушку.

Это было так приятно делать. Он хорошо помнил, когда был маленьким, тётя всегда при встрече и прощании нежно и с любовью целовала его в макушку. На его семнадцатилетие она не смогла уже дотянуться до макушки и всё поменялось. Целовать в макушку стал тётю он. Всегда дорожил этим моментом. При любых обстоятельствах выходил её встречать и провожать.

Тётушка взяла его под руку, так они и зашли ко всем в гостиную. Играла песня о дне рождения и гости весело болтали между собой. При их появлении, Андрюха хлопнул в ладоши.

– Ну что, все в сборе! Садимся?

– Андрюша, похоже, ты немного торопишься, – тётя внимательно смотрела на стол.

– Вкуснота, какая стоит, вот и тороплюсь.

– Нет, не все собрались. Вадик, я права? – тётушка заговорчески посмотрела в глаза племяннику. Вот в этот момент раздался входной звонок, Вадим вздрогнул.

Семья вопросительно посмотрела на хозяйку дома. Мама кокетливо пожала плечами. Вадик стоял, словно его это не касалось, пока мамин голос не подтолкнул его к действию.