Герцог с татуировкой дракона

скачать книгу бесплатно

Эш.

Эта надежда умерла тысячей мучительных смертей. И прежде чем принять унизительную правду, Лорелея выплакала море слез.

Он вспомнил, кто он. И оставленного в прошлом оказалось достаточно, чтобы он забыл данное ей обещание.

«В этом мире есть только два неоспоримых факта: солнце садится на западе, и я за вами приду. Непременно».

– Я рада, что у тебя был прекрасный поцелуй, – проговорила Вероника. – Возможно, сегодня ночью ты вспомнишь о нем, пока… ну, понимаешь. Кроме того, есть… кое-что, что ты можешь сделать… чтобы он быстрее…

– Леди Саутборн, леди Лорелея, карета в церковь подана!

Собравшись с силами, Лорелея повернулась к лакею.

– Спасибо… Эр…

Странно. Она вообще его не узнавала, хотя считала, что знает всех живущих в Саутборн-Гроув. Неужели мистер Гуч уже принялся вводить свою прислугу? У этого мужчины и правда суровая хватка! И кто же этот лакей, вошедший так тихо, что они и не заметили?

– Простите, не могу вспомнить, как вас зовут.

– Монкрифф, миледи.

Он перевел взгляд с Вероники на нее, и снова посмотрел на Веронику.

Его явно нанял не Мортимер. Ее брат не жаловал мужчин выше или красивее его. С роскошными и яркими как бренди волосами, заплетенными в косичку, внешне Монкрифф скорее напоминал волокит вроде Казановы или Байрона, а не заурядного лакея.

– Спасибо, Монкрифф, мы сейчас сойдем вниз, – отпустила его Лорелея.

Он безупречно поклонился, развернулся на каблуках и вышел.

– Монкрифф, – быстро моргнула, словно посмотрев прямо на солнце, Вероника. – Уверена, я его никогда не видела… Он новичок?

– Очевидно.

Взглянув на себя в последний раз, Лорелея решила, что для второразрядной свадьбы выглядит идеально. Золотое платье подчеркивало высветленные солнцем и горящие металлическими бликами пряди волос. Горничная заплела их в причудливую косу, оставив ниспадавшие на спину длинные темные локоны. Круглые щеки и свежий цвет лица ее молодили, однако Вероника была права: недавняя резкая потеря веса обострила черты, и она выглядела на все свои тридцать три года. Лорелея казалась очень бледной и усталой.

– Выглядишь как богиня. – Вероника возложила на голову подруги сапфировую диадему Саутборнов, украсив прикрепленную к той фату искусными буфами.

– Я выгляжу как гиббон, – проворчала Лорелея.

Обычно горничная или швея подправляют туалет в последнюю минуту, но у Вероники был и настоящий талант, и любовь к моде.

– Возьмешь свою трость?

Лорелея помотала головой.

– Не сегодня.

С ее везением она заденет ею подол и разорвет платье прямо по пути к алтарю, или случится еще что-нибудь не менее унизительное.

Они поспешили – со всей быстротой, на какую Лорелея была вообще способна, – к карете.

Мортимер решил, что в качестве подружек невесте вполне достанет одной Вероники. Графиня сражалась с платьем, а Монкрифф оказался достаточно любезен, чтобы снять завесу входной двери Саутборн-Гроув.

Экипаж, видимо, принадлежал мистеру Гучу, поскольку был, по меньшей мере, вполовину выше и шире любой из карет Мортимера.

Над заливом, чреватые дождем, нависали приближавшиеся к устью реки Блэкуотер облака. Вдалеке на якоре стояли, покачиваясь на неспокойных волнах, несколько судов. Шлюпы, парусники и довольно большой, темный и непривычно многомачтовый силуэт. Изрыгающий пар чужак был этим берегам незнаком. Хотя Лорелее было известно, что сегодня Молдон и Хейбридж привлекают к себе все больше торговцев промышленными товарами и, к сожалению, мужчин наподобие ее будущего мужа.

В такую погоду ее лодыжка болела, и, спускаясь по ступенькам к карете, она старалась ее щадить. Кучер был высок, облачен в черное пальто с поднятым воротником, защищающим от усиливающегося ветра, и правил четверкой бойких черных скакунов.

«Подходящий цвет», подумалось Лорелее, поскольку она чувствовал себя так, будто ехала на собственные похороны, а не на свадьбу.

Забравшись с Вероникой в экипаж, Лорелея всю дорогу боролась с удушливым чувством безотчетного страха. Каждое новое мгновение этого дня обещало быть ужаснее прежнего.

Начиная с шествия по длинному церковному проходу под руку с братом, единственно ради извращенного развлечения только и помышлявшим подтолкнуть ее так, чтобы она упала. А в конце прохода и этой, в любой момент грозящей катастрофой, прогулки ее будет ждать жених, виденный прежде лишь раз, в тот самый день, когда выиграл ее и Саутборн-Гроув в покер и пришел осмотреть трофей точно племенную кобылу.

Казалось, поместье приглянулось ему больше невесты.

Сильвестр Гуч. С маленькими глазками, кислым выражением обжоры и выпирающей челюстью, храпевший, казалось, даже бодрствуя.

Торжество после венчания представлялось лишь рутиной, сводившейся к тому, чтобы принимать неискренние поздравления, смотреть, за невозможностью танцевать, на других, и силиться побороть страх перед грядущим.

Брачная ночь. Боже, как она это вынесет?

Она должна. Или она и Вероника – не говоря о Мортимере – окажутся на улице. Древнее имя Везерсток погибнет навсегда.

А что еще хуже, бездомными окажутся ее животные, и немногочисленный нанятый ею для ухода за ним персонал останется без работы.

От Лорелеи зависела жизнь слишком многих человеческих и иных душ.

И снова ее калечил Мортимер – висел камнем, – заставляя страдать за свои проступки.

«Черт его побери! – слала она проклятия в набегающие облака. – Забери его в ад, откуда он явился!»

И словно в ответ на ее колдовство, беспокойное скопление злых черных туч на востоке внезапно разразилось грохочущим грозовым шквалом над устьем реки.

– Ужасная погода, – пробормотала Вероника, поправляя павлинье перо на своей красивой шляпке. – Надеюсь, если лакеи и кучера промокнут, то хоть не простудятся.

– Возможно, нам следует приказать им гнать к церкви во весь опор, – криво усмехнувшись, предложила Лорелея. – Потребовать опередить грозу.

– Бурю, – вздохнула Вероника.

Экипаж замедлил ход, привлекая восхищенные взгляды гостей, торопливо входящих в храм.

Лорелея замерла, увидев, как сквозь небольшую толпу у открытых дверей серой каменной церкви пробирался Мортимер, чье лицо мало отличалось от бордового бархата его жилета.

– Он выглядит недовольным, – тревожно проговорила Вероника, и, несмотря на резкое похолодание, на лбу у нее выступила испарина.

Лорелея заставила себя пропустить мимо ушей колоссальное преуменьшение в замечании ее невестки. За эти годы волос у графа Саутборна стало меньше, а живот больше, но он был все еще тем же огромным, искусно манипулирующим людьми садистом, которого она боялась с детства.

Если она выйдет из экипажа прежде, чем он к ним подойдет, окружающие заметят их прибытие, и на глазах у всех по крайней мере физической расправы дамам удастся избежать.

Вероника явно думала так же, поскольку метнулась открывать замок, казалось, даже прежде, чем Монкрифф успел спрыгнуть с запяток, чтобы помочь дамам выйти.

Неудобные сине-зеленые юбки как будто вообще не мешали Веронике – настолько изящно и без всяких приступок она спрыгнула вниз и повернулась помочь Лорелее.

– Быстрее, – подбодрила она.

Лорелея подобрала подол цвета слоновой кости и потянулась опереться на руку Вероники. Ее приземление вышло куда менее изящным, а налетевший порыв ветра грозил сорвать с нее фату, которую пришлось придерживать.

Ей показалось, земля задрожала, когда рядом с козел спрыгнул кучер.

Пораженные, обе леди уставились на его широкую спину, когда тот сделал несколько шагов навстречу Мортимеру. Порыв ветра хлестал полами черного кожаного пальто по его длинным ногам, когда тот беспечно, словно званый гость, двинулся к церкви.

О чем он думал, что делал?

Кипя от негодования, Мортимер указал на сестру обличающим перстом, будто инквизитор на ведьму.

– Ты чем-то его отпугнула?

Лорелея вздрогнула.

– Чт-о?

– Боже, ты никчемна, как чертова хромая кобыла! Твой жених… – закричал он. – Ты не сумела даже этот мешок с кишками соблазнить явиться на собственную свадьбу, тебя…

– Боюсь, в отсутствии здесь мистера Гуча виноват я, – небрежно бросил кучер.

Одним проворным движением из внутреннего кармана пальто он достал длинный украшенный драгоценными камнями кинжал и воткнул острие под подбородок Мортимера. Воткнул так глубоко, что пронзил голову до самого мозга.

Лорелея смотрела, как брат в страшных мучениях умирает. Незнакомец не спешил – вводил острие оружия медленно и тихо.

Колени Мортимера подкосились, и он упал на землю.

Вероника издала задушенный крик. И она и Лорелея прижались друг к другу, пятясь назад к карете.

Лорелея видела смерть, видела насилие, но еще никогда ничего подобного. Мортимера больше нет. Ни она ли накликала это своим постыдными желанием? Ни она ли своим внутренним стремлением избавиться от брата разбудила некоего демона? Его смерть не на ее ли совести?

Видимо, началась суматоха. Волнение, когда гости в церкви поняли, что снаружи что-то не так. Рыдания. Крики.

Лорелея ничего этого не заметила.

На нее навалилась чудовищная усталость, и перед глазами заплясали черные круги. Мир покачнулся. Или это она шатается? Нет, не сейчас. Она не могла упасть в обморок. Она не могла оставить бедную Веронику одну лицом к лицу с тем, что будет дальше.

Потому что кучер повернулся к ним обеим. Он снял скрывавший лицо капюшон и опустил воротник.

Черное облако ужаса охватило ее. Черное, как его глаза. Черное, как его волосы. Черное, как горе, терзавшее ее все эти годы с тех пор, как она поняла, что он не вернется.

Черное, как окружавшая его сейчас буря, насланная древним злым богом, выпустившим его на эту землю.

Она не могла произнести его имя. Потому что этот дьявол перед ней был не Эш. Он был выше. Шире. Темнее.

Он только что… убил ее брата. Без малейших сантиментов, объяснения причин или церемоний.

И теперь он просто смотрел на нее, исполненный торжества, как и после особенно хорошо сыгранного крокетного матча.

– Капитан! – Монкрифф не дал Лорелее на него броситься – нападая или обнимая, она еще не решила. – Думаю, пора с этим кончать.

– Думаю, ты прав.

Он длинными звериными шагами пошел назад к карете. «К своей карете», – оцепенело сообразила Лорелея.

Вот кто она. Оцепенелая. Она не чувствовала ни ног, ни рук. Ничего, пока он не подошел.

Молния прорезала небо, но волосы у нее стали дыбом не от внезапной вспышки.

А от того, как он шел. Прямо как человек, но шагами дикого зверя. Каждое движение абсолютно точное и резкое.

В безжалостных пустотах его глаз не светилось ни намека на удовольствие. Нежного желания. Горького гнева. Даже беспощадной ярости, способной оправдать подобное насилие, не было.

На самом деле никакого насилия в подлинном смысле и не было. Было просто плавное неспешное движение. Безупречная смертоносная точность… и жизнь человека оборвалась. Как будто он совершал подобное тысячу раз. Или миллион.

Этого не может быть. Разум Лорелеи поспешил отвергнуть тень призрачной, давно похороненной мысли.

Врезавшись в задыхающуюся позади нее Веронику, она попыталась уйти у него с дороги.

Если бы только она умела бегать. Но она поняла, что от него и здоровому нелегко сбежать.

Она думала, что он высокий, но ошибалась.

Высокий он был двадцать лет назад. Теперь он был исполинский.