скачать книгу бесплатно
Выслушав Дерека и изучив предложенные им бумаги, судьи покивали и поинтересовались позицией второй стороны.
Управляющий Итгрэна предложил всего один документ, на основании которого и выстраивал свою линию. Документ этот был завещанием отца покойного, и из него следовало, что, поскольку господин Нинар-старший в своё время унаследовал и поместье, и прилегающие к нему участки как единый надел, то и теперь делить его нет никаких оснований.
– Причины, по коим госпожа Нинар вздумала членить неделимое, нам совершенно неясны, – с некоторым даже укором сухо уведомил о своей позиции управляющий. – Никаких оснований полагать, что участок, на коий она претендует, выделяется из общей территории поместья, нет, а поместье, как вам прекрасно известно, наследует сын – продолжатель рода.
На Ирданию им был брошен взгляд даже несколько пренебрежительный – мол, и наследника не родила, а туда же!
Дерек тревожно нахмурился и встретился глазами с нанимательницей; та всем лицом протранслировала мысль: «Не понимаю, что за чушь он несёт!»
Когда управляющий закончил излагать свою позицию, Дерек снова взял слово и отметил, что спорный участок, безусловно, является отдельным участком, и это подтверждается самим фактом предложенных им экспертиз, которые рассматривают его как самостоятельный участок.
Управляющий не отступал. Он согласился, что в какой-то степени этот участок можно выделить, как и любые другие участки, для удобства управления ими и для удобства ведения кадастровых записей; но это не отменяет того факта, что спорный участок входит в единый надел, и покойный господин Нинар унаследовал этот надел от отца полностью, что подтверждает его внутреннюю неделимость.
После того, как все высказались, судьи вышли обсудить вопрос. Мнения их разделились.
Юноша в очках полагал, что правда на стороне Дерека, потому что ему показались весьма убедительными аргументы о разделении по принципу «что относится к хозяйству» и «что относится к горному делу». Жизнерадостный старик, напротив, был на стороне Итгрэна, но скорее по той причине, что когда-то знавал его деда, и теперь хотел поддержать внука приятеля. Дама колебалась: с одной стороны, она чувствовала в себе потребность поддержать Ирданию, поскольку ей импонировало, что эта женщина так хорошо продвинулась в коммерческих делах, с другой – она опасалась, что её обвинят в женской солидарности и в том, что она поддерживает Ирданию чисто из идейных соображений.
В конце концов, старичок убедил юношу, что, раз в прошлый раз наследство шло как неделимое, то и теперь делить его не следует, а дама примкнула к большинству, и решение было вынесено в пользу Итгрэна.
Тот принял известие сухо, на лице его не отразилось торжества, скорее он демонстрировал выражение «вопрос и без того был предельно ясен».
Ирдания и Дерек, впрочем, не считали, что вопрос действительно настолько ясен, и хором затребовали апелляции.
Тут уж Итгрэн заметно скривился, пронзил мачеху неприязненным взглядом и, не прощаясь, ушёл. Вслед за ним посеменил и управляющий.
Оформив необходимые для подачи апелляции документы, Дерек и Ирдания вышли из судебной башни. И если первый безмолвно хмурился и просчитывал дальнейшие ходы, то последняя шумно сетовала на нерадивого пасынка – хотя тот уже давно скрылся в неведомых переулках и не мог ничего слышать – и несовершенства анжельской судебной системы в целом.
По происхождению Ирдания была ниийкой, но вспоминала она об этом исключительно тогда, когда ей это было нужно.
– А что, – решился вмешаться в разговор Дерек, когда она сделала паузу в своём негодовании, – аргумент с неделимостью надела имеет место на самом деле?
Ирдания ответила ему раздражённым взглядом, и он торопливо пояснил:
– Просто нужно продумывать линию наших аргументов, а от чего отталкиваться-то? Если господин Нинар прав, нужна одна линия, если нет – другая.
Передёрнув плечами, Ирдания задумалась, нахмурилась и выдала свою точку зрения:
– Да дурь какая-то, вроде. Мне помнится, что межевые столбы там были, – имея в виду границу между интересующим её участком и территорией поместья.
Поскольку всё это в целом принадлежало её супругу, она никогда особо не обращала внимания на такие мелочи.
– Ну, это проверить просто! – повеселел Дерек.
…спустя час они бродили по территории спорного участка в поисках межевых столбов.
Те упрямо отказывались находиться.
Дело и в целом-то было непростым. Если когда-то естественная граница такого рода и существовала, то проходила она по кромке леса, окружавшего поместье. Приближаясь к предгорью, лес этот редел, спускался в кустарник и, в конце концов, сходил на нет. Межевые столбы, если они когда и были, могли прочно затеряться как в кустарнике, так и среди деревьев.
Проваландавшись до сумерек, наши искатели были вынуждены признать, что начали не с того.
– Надо было посмотреть в кадастровом архиве, – досадливо пнув какой-то булыжник, вынесла вердикт Ирдания.
– У вас есть кадастровый архив? – удивлённо переспросил Дерек, потирая уголки глаз: так долго вглядываться в рябь между деревьями и кустами оказалось утомительно.
Он, конечно, обращался в канцелярию землевладения, когда оформлял свои экспертизы, но никакого архива при ней не видел – все учреждения такого рода теснились в ратуше и представляли собой каморки весьма крохотные.
Неуверенно поведя полным плечом, Ирдания подтвердила:
– Есть… – но в голосе её слышалось явно сомнение.
Причины этого сомнения стали ясны Дереку на следующий день, когда они таки явились в этот самый архив.
Находился он в пригороде, и со стороны совсем не выглядел административным учреждением. Ветхий и тёмный домишко – огня в нём не зажигали принципиально из опасений перед пожаром – в котором у забранного решёткой окошка столь же ветхий старичок разыгрывал сам с собой шахматные дебюты. У ног старичка дремал сторожевой пёс – тоже ветхий и понурый.
– Кхе-кхе! – решительно привлекла внимание старичка к себе Ирдания, выкладывая на его стол свой документ. – Будьте добры, информацию по земельным участкам Драйвэна Нинара.
Старичок, подслеповато щурясь, поднёс её документ к глазам, поворачивая притом к свету.
– Супружница? – прожамкал он, бросая на Ирданию острый взгляд.
– Да, – коротко подтвердила та.
Неодобрительно покачав бровями, старичок с кряхтением встал, удалился в соседнюю комнату и вскоре вернулся оттуда с коробом, полным папок. Снова поглядев на визитёров недовольно – мол, отвлекли серьёзного человека по такой ерунде! – он принялся копаться в своём коробе.
Эта медлительность заметно раздражала Ирданию; она то складывала руки на груди, то опускала, то щёлкала пальцами в воздухе, то стучала ими по стене. Дерек ещё в самом начале дела прислонился к стене, и так и стоял там в расслабленной позе, слегка прижмуриваясь и думая о чём-то своём.
Старичок, меж тем, доставал из короба каждую папку и долго вглядывался в надписи на её корешке. Наконец, найдя нужную, он принялся тем же макаром перебирать каждый документ в ней. Скрюченными артритом пальцами он доставал лист, поворачивал его к свету, щурился, шевелил губами, вчитываясь, откладывал обратно – некоторое время тряся его в попытках впихнуть на место – и добирался до следующего.
Ирдания заметно зверела; Дерек что-то почти беззвучно напевал, кажется, на даркийском.
– А! – наконец, торжествующе изрёк старичок и ткнул пальцем в Ирданию. – Дак ведь он умер!
– Умер, – с некоторым недоумением согласилась она.
– Предоставьте документ о наследовании! – ликующе затребовал старичок.
Ирдания закатила глаза:
– Нам для того и нужны кадастровые документы, чтобы решить дело о наследстве.
Но тот аж затрясся весь и, даже брызгая от эмоций слюной, возвестил:
– Документы такого рода мы можем предоставить только наследнику! Нет документа о наследовании – нет кадастровых документов! – и скрючил пальцы в фигу.
Ирдания часто заморгала и покраснела от гнева.
– Да я… – сделала она было шаг вперёд, но внезапно её остановил Дерек.
Мягко отстранив свою нанимательницу, он вышел вперёд и вполне дружелюбным, извиняющимся таким тоном отметил:
– Простите, что потратили ваше время, господин… – интонацией предложил он представиться.
– Конгар, – хмуро отрекомендовался тот.
– Господин Конгар, – наклонил голову в знак приветствия Дерек и мягко остановил его трясущиеся руки, которыми он пытался впихнуть папку на её место в коробе. – Мы не знали таких тонкостей и сожалеем, что потратили ваше время впустую, – он аккуратно задвинул папку и перехватил короб поудобнее, – позвольте вам помочь, – и передал короб Ирдании до того, как старичок успел опомниться.
– Ужасно сожалеем! – участливо подхватила Ирдания и короб, и игру, и удалилась туда, откуда старичок свои бумаги приволок.
Тот было нахмурился, но Дерек не оставил ему шансов задуматься.
– Джотандская манера? – поинтересовался он будто между прочим, кивая на шахматную доску.
Старичок смерил его недоверчивым взглядом, прищурился и со скепсисом в голосе поинтересовался:
– Смыслишь в шахматах?
– Немного, господин Конгар, – вежливо кивнул Дерек и придвинул себе стул для посетителей. – Проэкзаменуете меня?
Пожевав губами, старичок торжественно кивнул.
За игрой он совершенно не заметил, что Ирдания относила короб на место слишком уж долго – да и вовсе не отметил момент, когда она вернулась. Вот Дерек, конечно, этого не пропустил; они обменялись понимающими кивками, и дебют пришлось срочно сворачивать.
– Мозги неплохие, – через минуту прошамкал старичок, ставя мат, – но невнимательность, юноша! Так прошляпить ферзя!
– Увы, – покаянно согласился Дерек, – но благодарю за урок!
Старичок махнул рукой.
Выйдя, заговорщики некоторое время шли молча, и, лишь когда они удалились на приличное расстояние, Дерек поинтересовался:
– Ну?
Ирдания медленно вытащила из декольте уворованный документ:
– Отдельный участок, как мы и говорили. И межевые столбы должны быть.
Дерек взял документ, остановился и вчитался, покивал своим мыслям и отметил:
– Главное, чтобы в суде не заинтересовались, откуда мы его взяли.
Ирдания пренебрежительно фыркнула. Её такие вопросы не заботили вовсе. Какая разница, где и как взяли, если правда на их стороне?
5. В чём суть партнёрства?
Право, удивительным количеством как нужных, так и совершенно бесполезных вещей умудряется обзавестись деятельный человек, прожив в каком-то месте пять лет!
Райтэн с глубоким недоумением пытался хоть как-то собрать – записи, инструменты, расходники для каких-то опытов, шкатулки с мелочёвкой и фурнитурой, образцы минералов, каталоги тканей, ещё какую-то дребедень, – и решить, что со всем этим, безусловно, ценным добром делать.
По итогу он сгрузил целую подводу барахла – толком и сам не зная, пригодится ли ему когда-нибудь вон тот тигель или вот этот деревянный штангенциркуль – но совершенно не имея сил просто выкинуть это или оставить новому владельцу.
Наблюдавший за его метаниями Верт – начальник цеха – в конце концов, хмуро поинтересовался:
– Что, так и господин Анодар, стало быть, уже не вернётся?
– Стало быть, – рассеянно кивнул Райтэн, пытаясь раскидать каждый свой нож в свои ножны или чехлы, но, почему-то, никак не справляясь с тем, чтобы верно собрать их. Возможно, дело осложнялось тем, что часть ножей давно сломалась, а вот ножны к ним остались, а часть чехлов, напротив, давно затерялась.
Помявшись немного за его спиной, Верт, всё же, решился продолжить разговор:
– Неловко было бы вас просить, господин Тогнар…
– Что? – удивлённо поднял голову Райтэн, оборачиваясь к уже бывшему подчинённому.
Тот непривычно неуверенным жестом мял мозолистыми крепкими руками фартук. Лицо Райтэна отразило всю глубину его недовольства какими-то проволочками.
– Мы… это… – переступая с ноги на ногу, махнул рукой куда-то в сторону цеха Верт. – И вот… Может, не сочтёте за труд…
– Ближе к делу, Верт, – холодно потребовал Райтэн, раздражаясь всё сильнее.
Со вздохом тот собрался и выдал:
– Мы с ребятами, это, подарок хотели господину Анодару сделать… но, коли он, стало быть, не вернётся…
– Передать подарок? – выпрямляясь, переспросил Райтэн с таким глубоким чувством оскорблённого достоинства, что только круглый идиот не увидел бы за его переспросом подтекста «в каком это месте я похож на почтальона, по-вашему?»
Верт глупцом не был, смысл подтекста уловил верно и тут же принялся суетливо кланяться и извиняться.
Райтэн нахмурился.
В голове его шла трудная работа мысли.
«А Деру ведь, наверно, это было бы важно», – с ядрёной смесью недоумения, сожаления, негодования, ревности и досады подумал он.
– Неси, – через губу велел он и пояснил: – Передам.
Мгновенно разулыбавшийся Верт снова закланялся, выскользнул в цех и вскоре вернулся, бережно неся в руках большую деревянную кружку с тщательно выполненной резьбой.
К резьбе, в той или иной мере, приложили руку все работники. Хотя художественным вкусом они не обладали, но попытка изобразить подвиг Дерека в виде изгнания степного волка факелом им почти удалась: голова волка и факел были вполне узнаваемы.
Райтэн сморгнул, пытаясь осознать, что именно он сейчас видит. Ему кружка показалось в высшей степени нелепой.
«Деру бы точно это было важно», – мысленно вздохнул он и с самым серьёзным выражением лица принял дар и заверил, что доставит в цельности и сохранности.
Не то чтобы Райтэн совсем не считал своих бывших работников за людей; но точно не видел в них равных, поэтому сборы своих вещей его интересовали куда больше, чем возможность попрощаться – да и не собирался он ни с кем из них прощаться. Но с некоторой досадой ему припомнилось, что Дерек как-то умудрялся со всеми поддерживать отношения довольно приятельские и даже, впрямь, обмениваться какими-то подарками!
Так что кружку он упаковал с большим тщанием и отдельно – потому что всё своё добро планировал пока оставить в Аньтье, арендовав у одного знакомого часть чердака.
Однако обойтись одними лишь делами коммерческими в этот свой визит в родной город было решительно невозможно.
