скачать книгу бесплатно
Его хоронили в закрытом гробу, все, что от него осталось – фото над могилой, даже мотоцикл давно отправился на свалку, а теперь…
А теперь вдруг этот парень. Живой, здоровый, на новеньком мотоцикле…
Какая-то глупость, какая-то насмешка судьбы! Может, надо навестить его в больнице?..
Нет. Что он скажет? «Привет, я – тот мужик, что сбил тебя, и ты похож на моего погибшего брата»? Да парень просто пошлет его куда подальше, посчитав психом, и будет абсолютно прав!
Нет, нельзя позволять себе надеяться, нельзя думать о несбыточном счастье… Он уже давно не ребенок, он взрослый человек и должен вести себя по-взрослому.
Мотоцикл парню он отдаст, точнее, тот может запросто сам забрать его, но вновь встречаться… нет, не стоит. К чему лишний раз бередить старые раны?
…Кай сбежал из больницы ровно через неделю, наплевав на незавершенное лечение. Ему не терпелось встретиться с братом.
За время, проведенное в стенах лечебного учреждения, парень уже успел узнать, что погибший в той аварии, которую он помнил все еще несколько смутно, действительно был, и даже сообразил, кем он был; узнал, насколько страшным было происшествие, и, думая о том, что пережил брат, просто сходил с ума.
Ему хотелось как можно скорее встретиться с ним, со Стефаном, хотелось воскликнуть, закричать, что он жив, сообщить ему как можно быстрее… И, вместе с тем, он колебался. Брат его, конечно, был сильным мужчиной, как морально, так и физически, но все-таки такое потрясение могло сказаться на нем весьма негативным образом, а зла Стефану парень не желал.
Надо было все продумать, все подготовить, надо было осторожно, аккуратно подвести брата к этой встрече, к этому известию… он, правда, пока не знал, как сделать это, но был уверен, что что-нибудь придумает.
Он узнал, нахальным образом забравшись в интернет, что брат открыл мототрек и сразу понял причину, по которой он это сделал. Однако, прочитав о дурной славе этого места, мысленно не одобрил его открытие.
На мототреке под названием «Мертвая петля» люди гибли куда чаще, чем на обычных гоночных трасах, зачастую калечились, получали серьезные травмы, и владельцу этого места уже не единожды делали замечания, но… Стефан О’Ши всегда выходил сухим из воды.
По большому счету, никаких особенных претензий предъявить ему и не могли – он никого не заставлял, не принуждал, не сажал насильно на мотоциклы, он просто предоставлял возможность поучаствовать в опасной гонке, честно предупреждая, что дело это рискованное. Люди соглашались, люди шли на это, рисковали жизнью и здоровьем исключительно по своей воле – формально Стефан был здесь совершенно ни при чем.
И, тем не менее, Каю это не нравилось. Это не было похоже на Стефана, не было типично для него, это казалось каким-то криком души, жестом отчаяния, какой-то невнятной местью всем и каждому вокруг за гибель брата.
Но это же глупо. Парень тяжело вздохнул и, поморщившись, коснулся собственных, еще немного ноющих ребер.
Итак, из больницы он сбежал и благополучно вернулся в свою квартиру, убедился, что на работе к нему не имеют никаких претензий (он попросил, чтобы туда сообщили о несчастном случае), и теперь мог всецело погрузиться в составление своего плана.
План, впрочем, составляться не желал категорически, и все, что мог придумать парень – это заявиться в офис брата напрямую, чтобы побеседовать с ним откровенно. Можно было бы, конечно, и домой… но туда идти Кай почему-то опасался. Вновь вступать в дом, где жил сам, видеть привычную обстановку, видеть взволнованного брата… Нет, он, скорее всего, не сможет сдержать эмоции, а поговорить хотелось спокойно.
Они же, в конце концов, взрослые люди! Всякое в жизни бывает, надо всегда сохранять спокойствие, рассудительность и уверенность… этому, во всяком случае, его всегда учил Стефан.
А еще хорошо было бы как-нибудь выяснить, что сталось с его мотоциклом. Сейчас Кай планировал ехать на старом, который, в общем-то, был в очень хорошем состоянии, но новый терять было все-таки жаль.
С приятелем, с Фредом Нарсао, приведшем его к тому кресту и помогшему вернуть память, молодой человек с тех пор пока больше не виделся и не созванивался и, сознавая неправильность собственных действий, все-таки оттягивал этот момент, желая поначалу восстановить отношения с братом.
Он решительно поднялся на ноги и, немного пошатнувшись, тряхнул головой, заставляя себя побороть головокружение. Стефан убьет его, узнав, что он сбежал из больницы… ну, и пусть убивает, зато будет знать, что он жив.
Правда, на мотоцикл в таком состоянии все-таки нельзя – до брата он планировал добраться целым и невредимым, посему, не мудрствуя лукаво, вызвал такси. А так даже лучше – успеет подумать по дороге, успеет мысленно составить диалог.
Хотя Стефан всегда отличался непредсказуемостью…
Кай тихонько вздохнул и, чувствуя, как колотится сердце и дрожат от волнения руки, решительно покинул квартиру, спускаясь вниз, где у подъезда его уже ожидала машина.
…Сегодня Стефан был мрачен, как никогда. О состоянии пострадавшего он справлялся каждый день, регулярно звонил, выяснял, как себя чувствует парень и, хотя и ни разу не спросил его имени, почему-то всегда оказывался четко понят. И вот сегодня ему сообщили, что молодой человек беззастенчиво удрал из палаты, не долечившись.
Ну, что за идиот! Если бы это в самом деле был Кай, он бы не дал ему спуску, отругал бы как следует и отправил лечиться обратно. Жаль, что это не он…
С каждым днем мужчина все больше и больше убеждался в этом. Убеждался в напрасности своих надежд, своих робких мечтаний и мыслей, уверялся, что парень – просто двойник его погибшего брата, и не более того.
Если бы это был Кай, он наверняка бы спросил о нем, о своем брате, и тогда он узнал бы об этом. Но ничего подобного о пострадавшем не сообщали, рассказывали лишь о состоянии его физического здоровья, и не более.
Стефан слушал, благодарил и мрачнел с каждым днем все больше и больше.
Как вести себя, он не знал. Хочет вновь увидеть странного парня или же нет – тоже. Что делать, что предпринять, что вообще думать – на все эти вопросы ответа у мужчины не было, и его это изрядно угнетало.
И вот теперь этот дурень сбежал! Что за кретин, в самом-то деле, ну… ну… ну точь-в-точь каким был Кай! Тот бы тоже, скорее всего, смылся из больницы раньше времени, да еще и оправдание бы присовокупил. Может, попытаться разыскать глупого парня?..
– Мистер О’Ши, – на селекторе вспыхнул красный огонек; по кабинету разлился приятный, хорошо поставленный голос секретаря, – Пришел молодой человек, желает поучаствовать в гонке. Вы поговорите с ним?
Он тяжело вздохнул и, надавив на кнопку, недовольно буркнул:
– Пригласи, – после чего решительно повернулся на кресле так, чтобы скрываться спинкой от очередного жаждущего смерти балбеса. Только этих дурней ему сейчас не хватало.
Сзади донесся звук открывшейся двери, послышались чьи-то шаги.
– Здравствуйте… мистер О’Ши, – негромко и осторожно произнес кто-то, и мужчина замер, чувствуя, как леденеют пальцы.
Голос, этот голос… Голос, который он не слышал уже целый год, но который так и не смог забыть. Голос, который преследовал его во снах, голос, который он так мечтал услышать вновь и был уверен, что не услышит уже никогда!
Нет… нет, это его сумасшествие, его галлюцинации, это просто ему везде мерещится брат, не надо поддаваться этому безумию!
– Вы хотите участвовать в гонке? – говорил он максимально холодно и равнодушно, и визитер, судя по всему, замялся.
Послышался звук только сейчас закрывшейся двери, Стефану на миг даже показалось, что парень ушел… но почти сразу же стало ясно, что он ошибся.
– Знаете… – собеседник мялся, чего-то смущаясь или опасаясь, – Год назад в моей жизни произошло кое-что… Авария. Мой мотоцикл врезался в грузовик, точнее, это грузовик влетел в меня, то есть…
Стефан закрыл глаза, изо всех сил держа себя в руках. Так мог бы говорить Кай, только Кай! Это он бы сейчас начал путаться, мяться, не в силах спокойно рассказать о драматическом событии, это его слова, его голос!
– Короче, – резко бросил мужчина.
– Извините, – судя по голосу, парень явно поник, – В общем… меня тогда вышвырнуло из седла, я отлетел в сторону и сильно ударился о дерево. Это все, что я помню. После удара из моей памяти начисто вычеркнулось все, что было до аварии, врачи потом сказали, что память вернется… – он неожиданно умолк и, вероятно, как-то очень резко потеряв терпение, топнул ногой, – Стефан, да посмотри же ты на меня!
Мистер О’Ши, чувствуя, как сердце останавливается на каждом стуке, ощущая, что еще мгновение – и ему самому придется вызывать врачей, сделал медленный глубокий вздох и, пытаясь скрыть охватившую его дрожь, осторожно повернул кресло. Он знал, что увидит, знал, кого увидит и вместо радости испытывал страх.
Он не ошибся.
Посреди кабинета, взволнованный и, одновременно, возмущенный, замер молодой высокий парень с озорными глазами, с притаившейся в уголках рта шальной улыбкой, с растрепанными русыми волосами, немного бледный, но вполне дееспособный. Мельком подумав, что бледен он, должно быть, от волнения, мужчина стиснул руки в кулаки, невольно чуть подаваясь вперед.
– Кто ты? – голос звучал не менее резко, почти вызывающе: Стефан был умным человеком и, старательно глядя на ситуацию с позиции холодной логики, вполне допускал обман. Если этот мальчишка, узнав о его горе, решил сыграть на нем, прикинувшись его братом… он собственноручно убьет его!
– Кай… – голос юноши прозвучал растерянно: по-видимому, такого приема он не ожидал, – Стефан… это я, честное слово, я! – голос его сорвался; парень мотнул головой, сдерживая эмоции, – Ну… ну, если хочешь, давай сделаем анализ ДНК! Стеф, клянусь, это я! Я целый год ничего не помнил, потерял память, если бы не…
Стефан, не отвечая, почти не слушая молодого человека, решительно поднялся на ноги и, не глядя на него, уверенно направился к маленькой темной дверце в дальнем углу кабинета. Кай примолк, непонимающе следя за ним, не зная, что еще сказать.
Ситуация начинала принимать облик дурацкой, как объяснить брату, что он и в самом деле вернулся из мертвых, парень не понимал, и уже начинал подозревать, что домой ему придется возвращаться, не добившись результата.
Мужчина уверенно протянул руку и, щелкнув замком, распахнул дверь. Из нее, как ураган, вылетел молодой красивый пес – черный, с белой грудкой, с торчащими ушками и острым носом, – и юлой завертелся вокруг ног хозяина.
Кай приоткрыл рот, неуверенно улыбаясь. Пса он знал.
Стефан, сдержанно улыбнувшись, склонился, мягко потрепав собаку по голове и, словно направляя его, переключая его внимание на что-то, аккуратно повернул мордой к визитеру.
Пес на мгновение замер… а затем, взвизгнув, рванул к парню, прыгая на него, скуля и прижимаясь.
– Джой! – Кай, весело рассмеявшись, присел на корточки, обнимая собаку за шею и ласково гладя ее, – Господи, я же совсем забыл про него! Тихо, тихо, малыш, ты опрокинешь меня!
Стефан безмолвно наблюдал за этой встречей, чувствуя, как на губах сама собой расплывается неуверенная, безумно счастливая улыбка.
– Кай… – слетел с его губ тихий вздох. Молодой человек, услышав его, вскинул голову и медленно поднялся, неуверенно шагая к брату.
– Стефан…
Мужчина шагнул вперед… и внезапно отвесил вновь обретенному брату крепкий подзатыльник. Голова того мотнулась.
– Ай! – Кай недовольно уставился на вновь обретенного родственника, потирая затылок, – Это за что?
– За что?! – брат надвинулся на него, взволнованный, гневный, почти разъяренный, – Ты хоть представляешь, что я пережил?! Что я почувствовал, когда мне сообщили, что ты… – он осекся и попытался продолжить возмущения, – И тело… Черт возьми, я ведь говорил, говорил тебе не садиться на мотоцикл!
– Но… но Стеф… – Кай заморгал, не зная толком, как оправдаться и ощущая, как душу его затапливает безмерное счастье. Брат его не слушал.
– Две аварии за один год, Кай! Нет, больше ты у меня на этот чертов металлолом не сядешь, даже не проси! Ты… ты… – он вдруг замер и, всхлипнув, крепко прижал брата к себе, – Маленький идиот…
Парень, ощущая, как дрожат руки, обнял его в ответ и глубоко вздохнул, не в силах сдержать улыбки.
– Прости… – слабо шепнул он и часто-часто заморгал, прогоняя слезы. В окне что-то блеснуло, и Кай, подумав, что это солнце, скользнул взглядом по собственной руке, обнимающей брата. По ней, двигаясь медленно и уверенно, ползла красная точка…
– Ложись! – тело действовало быстрее разума. Парень резко дернул брата вниз, заставляя его почти упасть на пол и, не успел тот изумиться, как в воздухе что-то свистнуло.
Брызнуло осколками оконное стекло. Пуля прошила дверь, возле которой они стояли; Джой, не понимая, что происходит, завертел головой.
– Дьявол… – голос Стефана дрогнул: что творится, он не знал.
– Что за… – Кай сглотнул, испуганно приподнимая голову и завороженно созерцая осколки стекла на полу, – Стеф…
– Сюда! – мужчина резко дернул брата за запястье, утягивая его за большой стол, под него, скрываясь сам и прикрывая парня собой. Последний торопливо заполз под столешницу и, вцепившись в брата, попытался посильнее сжаться, съежиться, становясь как можно более незаметным.
– Похоже, кому-то очень не по душе наше родственное воссоединение… – обалдело пробормотал он, не решаясь выглянуть из-под стола.
Пес, посчитавший действия хозяев новой, очень интересной игрой, забрался к ним. Под столом сразу стало тесно.
Стефан, не отвечая, покачал головой, силясь прийти в себя – два потрясения за одну минуту даже для его психики (а может, особенно для его!) было уже чересчур.
– У тебя в жизни такое часто происходит? – Кай чуть склонил голову набок, изучающе глядя на брата. Тот рвано выдохнул.
– Первый раз! Вообще не понимаю, что за ерунда, какого хрена… Я ни с кем не ссорился!
– Я тоже! – торопливо вставил парень, предвосхищая возможный вопрос. В воздухе свистнула еще одна пуля, пробившая на этот раз стену над столом.
Братья рефлекторно пригнули головы. Джой восторженно гавкнул.
– Тише ты! – Кай, абсолютно не желающий, чтобы пес выдал их укрытие, поспешно зажал ему пасть рукой, – Блин, такое чувство, что твой кабинет просто планомерно обстреливают, только не пойму зачем… надеюсь, стол они не прострелят?
Стефан неуверенно постучал по древесине сбоку от себя костяшками пальцев.
– Ну… наверное, нет, – с явным сомнением отозвался он, – Хотя вообще-то я планировал за ним работать, а не от обстрела прятаться.
Брат, проследивший его действие, неожиданно улыбнулся, приподнимая брови.
– Ты все еще носишь этот браслет?
Мужчина, бросив взгляд на опоясывающее его руку деревянное украшение, улыбнулся сам.
– Твой последний подарок… Я ведь обещал, что никогда не сниму его, – он перевел взгляд на брата и улыбнулся шире, – Я держу свое слово. Кай…
Что он хотел сказать, так и осталось неизвестным – две пули, одна за другой, взвизгнули в воздухе. Одна продырявила фото Кая, стоящее на столе Стефана, другая разбила вазочку с цветком перед ним. Вода из нее закапала на пол, и хозяин кабинета скрипнул зубами.
– Какого дьявола они добиваются?! Выкурить нас из-под стола хотят?
– Может, просто запугивают? – парень неловко пожал плечами и поежился, – Да, не так я представлял себе наше воссоединение, если честно… Стеф, ты уверен, что тебе некому мстить? Может, родственники кого-то из погибших на треке…
Мужчина возмутился столь искренне, что пес даже отпрянул, внезапно подумав, что негодование хозяина обращено против него.
– Да причем тут я?! Эти придурки толпами прут на трассу, я всех и каждого предупреждаю, что здесь опасно! А они ломятся, гоняют, а потом попадают в больницу, а я… – он внезапно осекся и, внимательно глянув на брата, уже другим тоном продолжил, – Сейчас понимаю, что подзатыльника ты заслужил, как минимум, два. Почему сбежал из больницы?
Кай пожал плечами. С его точки зрения, оправдание этого поступка у него было и весьма веское.
– Тебя не терпелось увидеть. Я как вспомнил обо всем, просто ужаснулся, представив, что ты пережил! Мой мотоцикл тогда, должно быть, узлом завязался… – парень тяжело вздохнул и поморщился, – Придурки, гоняют на грузовиках по узким дорогам, не разъедешься с ними.
– А другие придурки гоняют на мотоциклах, не слушая старших братьев, – невозмутимо отозвался мужчина и неожиданно поежился, – Но ты прав – от мотоцикла твоего осталось мало. Когда я увидел его, когда увидел… тело… – его передернуло, и тотчас же осенило, – Подожди! Но… но кого же я похоронил под твоим именем?..
Еще одну пулю, пробившую стену над столом, Кай даже не заметил. Он был мрачен.
– В тот день… – парень примолк, тяжело вздыхая, – Тогда… Я уже возвращался домой, когда увидел голосующего парня на обочине. Я тормознул, он удивился, но попросил подбросить до города. Я и… подбросил, – в голосе молодого человека прозвучала такая горечь, что брат, недолго думая, обнял его за плечи, немного прижимая к себе.
– Это не твоя вина.
– Разве? – младший О’Ши покачал головой, выдавливая из себя грустную улыбку, – Я был за рулем, Стеф. Я… вообще не должен был останавливаться, если бы он поехал на машине!.. – он умолк, не в силах продолжать.
Брат тяжело вздохнул и, притянув к себе младшего, на секунду прижался своим виском к его – наивысшая степень проявления любви, единственная ласка, какую он, мужчина, мог себе позволить.
– Кай… мне очень жаль, что так произошло, правда. Но, клянусь, сейчас я готов плясать и кричать во все горло от счастья, что в живых остался ты! Я же… знаешь, я с ума сходил все это время, – он слабо усмехнулся, – Я не знал, что делать со своей жизнью, не представлял просто, как мне жить дальше. Мототрек-то я открыл только потому, что ты любил эти чертовы гонки… то есть, любишь, – усмешка на его губах сменилась широкой улыбкой, – Кстати, твой мотоцикл здесь, на парковке. Я привез его после того, как ты врезался в мой джип.
Кай, от изумления даже забывший о переживаниях, вскинул брови, поворачивая голову и ошарашенно взирая на брата.
