Спроси у ветра

Олив поняла, что это было сделано специально, чтобы вызвать в ней сильные чувства. Так как Ангелия является темной колдуньей, ей нужно высасывать из людей, как можно больше негативных эмоций. Тем более, если она ослабла после огня феникса.

– То есть ты готова сейчас пожертвовать целыми вераксом? Ангелия, тебе не кажется, что это слишком опрометчиво? Ты же потеряешь столько силы в лице Кендрика. – Голос Олив был уверенным, но внутри у нее все сжималось от тревоги. Олив не питала иллюзий – Ангелия была психопаткой, она была способна на все.

– А я могу себе это позволить. У меня есть Фредрик. И потом, твои муки доставят мне удовольствие и прибавят мне сил. Это того стоит. Перед тем, как ты умрешь, я открою тебе еще один секрет успеха, деревенщина. Я никогда и ни о чем не сожалела, а делала так как хочется.

Ангелия поднялась с трона, ее глаза горели. Очень медленно, но громко, она начала говорить.

– Я приказываю тебе, Кендрик…

– Нет, – крикнула Кассандра.

– … убить себя.

Кассандра заплакала. А сердце Олив пропустило удар, она молилась про себя о том, чтобы ее магические путы сдержали Кендрика от самоубийства.

Фредрик всеми силами попытался отодвинуть мысли о Кендрике на задний план. Он был воином и сейчас, ему нужно было спасти себя и свою пару от Ангелии. Позже они будут скорбеть о Кендрике, но сейчас он должен думать об Олив.

Но на долю секунды в его голове все же промелькнула мысль о том, что сейчас разворачивается сцена из его сна, где «он стоял в бальном зале на возвышенности около трона. Справа от него стояла его мать. Они с высоты королевского пьедестала взирали на Олив стоящую в несколько метров от них посреди зала. Позади нее стояла Кассандра и почему-то плакала".

Глава 37

В зале стояла звенящая тишина, которую прерывали только всхлипывания Кассандры. Ангелия шумно вдохнула воздух, впитывая в себя горе, исходившее от Кассандры и Олив. Это придало ей сил.

– Посмотрите-ка, а твоя подружка, кажется, оплакивает грифона. Это очень интересно. – хмыкнула Ангелия смотря в сторону Кассандры.

Кассандра пыталась взять в себя в руки, но у нее ничего не получалось. Слезы лились сами собой. Она не понимала, что с ней такое происходит, ведь она почти не знает Кендрика. Почему за такой короткий промежуток времени, этот мрачный мужчина со шрамом так запал ей в сердце. И теперь, возможно, она так и не узнает этого. Только если… магия Олив убережет его. Как же Кассандру злило то, что она не видит ничего, что связано с Кендриком. Он словно ее слепое пятно.

– Честно говоря, это было прекрасно. Я не ожидала получить такую мощную порцию горя от твоей подруги, деревенщина. – проговорила Ангелия, словно сытая кошка.

– Ты заплатишь за это, Ангелия, я тебе обещаю.

Но та только лишь рассмеялась. Что-то слишком часто она смеется. Олив это жутко стало раздражать.

– Ладно, детки. Спектакль немного затянулся. Но это моя вина, я хотела насладиться своей победой сполна. – проговорила Ангелия тоном радушной хозяйки.– Фредрик, милый. Твой выход.

Фредрик подошел к краю лестницы. Он чувствовал, как Ангелия мысленно погрузила в его сознание свои щупальца, вкладывая ему в рот слова.

И это были те же слова, которые он слышал в своем кошмарном сне.

– Фредрик, ты же не сделаешь это со мной, – Олив прокричала со своего места Фредрику.

Но он злобно усмехнулся и проговорил.

– Я должен был это сделать еще в прошлый раз. – Стоявшая рядом Ангелия беззвучно и еле заметно открывала рот, проговаривая слова Фредрика. Это была жуткая картина: Ангелия магически вкладывала свои слова в рот Фредерику, как гребенный чревовещатель.

– Но, ты же говорил, что…

– Неважно, что я говорил. Это все было для того, чтобы усыпить твою бдительность.

Олив услышала холодный голос Ангелии.

– Прикончи ее, не медли, сын, – говоря она вздернула подбородок.

Уголки губ Ангелии поползли вверх.

– Любимый, не делай этого, – умоляла Олив.

– Слишком поздно, дорогая.

Он поднял в воздух свои трясущиеся руки.

И тело Олив стало постепенно исчезать.

Фредрик стоял напротив девушки и видел, как она растворяется. Он весь горел от напряжения и старался не поддаваться страху. Ведь, они так и задумали, правда? Но видя как его любимая исчезает уверенность Фредрика пошатнулась, им, вдруг, овладела паника и чистейший страх.

Также, как и в его сне ее тело стало распадаться на частицы в воздухе.  И также, как в его сне она не кричала, как другие его жертвы, вместо этого девушка словно приняла печальный исход своей судьбы. Она смотрела прямо на Фредрика, но в ее взгляде не было злости или ненависти. Ее глаза были наполнены всепоглощающей любовью и божественным светом.

– Любить тебя и потерять, было в сто тысяч раз лучше, нежели не знать тебя совсем, моя любовь, – это были последние слова Олив перед тем, как она подмигнула ему и исчезла.

Эээ, стойте-ка? Она ему подмигнула?

Фредрика заполнило светлым чувством надежды.

Он услышал, как рядом с ним рассмеялась его мать. Это было еще одно дежавю.  Она положила руки себе на горло и неистово смеялась.

Но вдруг в зале подул ветер. Светлые полупрозрачные занавески заколыхались, словно языки пламени. Ангелия прекратила смеяться уставившись в пространство не понимая что происходит.

И тут она кашлянула.

Глаза ее широко раскрылись. Было видно как она пытается сделать вдох, но не может. Ангелия зашлась в кашле и из ее рта выплеснулась вода. Она пыталась извергнуть ее из себя, но все больше и больше воды выливалось из Ангелии. Она вся посинела и замахала руками, словно в припадке. Она попятилась назад, пытаясь дышать, но у нее не получалось. Англия на глазах у всех захлебывалась.

Фредрик смотрел на агонию матери и ничего не понимал, когда в его голове прозвучал такой родной голос Олив.

«Сейчас, Фредрик», – звук ее голоса был словно песня на ветру.

Ее голос будто бы укутал его в теплое одеяло. Пружина стянулась и почти исчезла из его груди.

В этот момент Фредрик почувствовал, что может управлять своим телом. Заклятие еще действовало, но уже не властвовало над ним.

Он встрепенулся и поднял свои руки по направлению к матери. Фредрик сделал всего лишь один жест и Ангелия стала дематериализоваться. Она заорала от боли, но крик получился приглушённым и с бульканьем, из-за воды.

– Дело в том, Ангелия, – голос Олив звучал везде и ни откуда, – ты недооценила связь близнецовых пламён.

Олив материализовалась перед Англией рядом с Фредриком. Глаза задыхающейся и почти уничтоженной Ангелии стали вылазить из орбит от напряжения и шока.

– Соединившееся со свой парой близнецовое пламя становится сильнее и не может быть до конца порабощено. Сила Фредрика теперь имеет свое продолжение во мне. Потому ты не властна над ним.

Лицо Ангелии скривилось в уродливой гримасе злости и боли. В ее взгляде промелькнуло что-то зловещее, торжествующее. Захлебываясь она подняла свои роки, но они уже дематериализовались, тогда она просто посмотрела на Фредрика и улыбнулась зловещей улыбкой, а потом навсегда исчезла.

Как только она исчезла, напряжение в теле Фредрика окончательно исчезло, вылетев из него словно птица. Он еще минуту стоял и смотрел на то место, где совсем недавно стояла его мать, а потом повернул голову к Олив и бросился к ней.

Фредрик крепко сжал ее в своих объятиях и расцеловал ее щеки, глаза, лоб, нос, подбородок.

Олив рассмеялась и этот звук отдавал в его сердце радостью и ликованием.

– Полегче, здоровяк. Не задуши меня.

Но на само деле она наслаждалась близостью Фредрика. Олив перестала смеяться, она уткнулась Фредрику в шею, вдохнула его запах и крепко обняла его за торс.

– Оливка, как так получилось, что ты смогла раствориться в воздухе, а потом снова материализоваться? – спросил удивленно Фредрик.

Олив пожала плечами.

-– Такое я проделывала только пару раз, когда мне угрожала реальная опасность в прошлом. В первый раз это получилось случайно, когда мы с Кас убегали от солдат инквизиции в XIII веке. А второй раз, когда пару веков назад на меня напала группа колдунов. Так как наши тела это часть природы, а все, что касается природы подвластно мне, я могу распадаться на молекулы и атомы, а потом собираться. Как тот снежок. – Олив улыбнулась Фредрику, от чего ее лицо осветилось, – Я его материализовала из молекул воды и воздуха. Также с моим телом. Только задействованы все пять стихий, где огонь как катализатор. – когда Олив закончила говорить она снова уткнулась в шею Фредрика.

Он был поражен ее способностями, в очередной раз. Он держал ее крепко, но в то же время бережно и нежно. Он пытался согреть ее своим телом, своей любовью. Фредрик почувствовал, как девушка затихла в его объятиях, и стал покачивать ее, словно баюкая.

Сейчас, когда Ангелии уже нет, Олив смогла отпустить свои эмоции наружу. Из нее хлынули накопившиеся за это короткое время печаль и страх.

– Эй, детка. Все в порядке. – Фредрик все еще покачивал ее в своих руках. – Все уже прошло.

Олив подняла на него свои глаза, и Фредрик увидел в них непролитые слезы.

– Я так испугалась за тебя, любовь моя.

Фредрик опустил свои губы на губы Олив. Поцелуй был нежным, сладким, умиротворяющим. Олив испустила коротки тихий стон, от которого у Фредрика в штанах все затвердело. После всех волнений, единственное, что ему хотелось, так это закрыться со своей женщиной в комнате и заниматься любовью не вылезая из кровати несколько дней подряд.

– Ладно, любовнички. Еще успеете потрахаться, – голос Ноа разрушил сладкую дымку, окутавшую Фредрика и Олив.

– Ноа, как грубо, – одернула его Арья.

– Детка, ты была прекрасна, когда уложила тех охранников на коридоре, – сказал Ноа и звучно шлепнул Арью по попке.

Арья ощетинилась, но в ее глазах горел озорной огонек.

Олив с Фредриком обвели зал взглядом. Кассандра стояла около входа и выглядела ужасно. Она была сама не своя. Слезы все еще стекали по ее лицу. Она яростно пыталась их стереть, но не могла успокоиться и перестать плакать.

– Кас, – Олив позвала подругу.

Кассандра подняла свой взгляд на подругу и сказала только одно слово:

– Кендрик.

Все замолчали. Фредрик почувствовал жгучую боль в сердце. Он отпустил свои чувства на волю, и его Душа наполнилась горем. Он поднял руку и стал растирать себе грудину. Олив чувствовала боль Фредрика. Он боялся, что навсегда потерял друга и брата.

– Возможно моя магия сдержала его и он не смог себя убить. – попыталась успокоить его Олив.

Все замолчали.

На коридоре послышался какой-то шум и крики, которые приближались к бальному залу.

– Ангелия, Ваше Высочество, я уже здесь. Вы звали меня… – в зал запыхавшись забежала Ванесса и остановилась, как вкопанная. –  Аа… где…

Она не успела договорить предложение, потому что Кассандра ударила ее кулаком прямо в лицо.  Ванесса завизжала и стала прикрывать свой нос.

– Вот, для чего я должна была быть здесь. – холодно сказала Кассандра.

Ноа и Арья прыснули со смеху. Это был скорее истерический смех.

Но Кассандра по-прежнему стояла грустная и подавленная.

*****

К вечеру жизнь в замке почти наладилась. Охранникам были даны разъяснения. Они, конечно, все были сбиты с толку. Так как Ангелия все же успела дать им свои злобные и темные указания, которые Фредрик все отменил.

Он вместе с Олив и Кассандрой проверил темницу. Кендрика там не оказалось. За решеткой остался только кокон из корней, который начаровала Олив. Фредрика это очень огорчило, ведь он даже не успел попрощаться с другом перед его смертью. Кассандра замкнулась в себе, как только поняла, что в темнице Кендрика нет. Она поднялась в свою комнату и больше от туда не выходила. Олив решила, что позже обязательно поговорит с ней.

Когда Олив и Фредрик попали в свою комнату, за окнами уже стемнело. Олив чувствовала усталость и грусть любимого. Она толкнула его на кровать и стала медленно раздевать.

– Оливка, ты такая ненасытная, – промурлыкал Фредрик сонно.

Олив усмехнулась и сняла с его ног обувь. Ей нравилось заботиться о своем мужчине. Что-то очень женское, первородное, пробудилось в ней пока она ухаживала за ним.

Она стянула с зевающего Фредрика майку и джинсы.

– Любимый, завтра, когда мы оба отдохнем после событий сегодняшнего дня, мы будем трахаться с тобой как кролики. А пока, давай спать, – она накрыла Фредрика одеялом.

Фредрик не сопротивлялся. Он сдался на милость ее ласковых рук.

– Я так устал, – застонал Фредрик, – моя голова просто раскалывается.

Олив быстро разделась и нырнула в постель, в объятия Фредрика. Она положила свою голову ему на плечо. Фредрик крепко обнял ее и переплел их ноги.  Олив замурлыкала от тепла и запаха Фредрика.

Через пру минут, Фредрик уже мирно сопел. Олив улыбнулась в темноту и также ушла в царство Морфея.

Олив проснулась словно от толчка. Она с трудом разлепила свои глаза. В комнате было все еще темно. Она вытянула руку в поисках теплого тела Фредрика, но не нашла его рядом.

Из ванной комнаты послышались странные звуки.

Олив встала с кровати и пошла на шум. Приблизившись к ванной Олив услышала характерные звуки рвоты. Ее сердце забилось чаще, она рывком открыла дверь ванной комнаты и увидела Фредрика, который сидел на полу, склонившись над унитазом. Его сильно рвало.

Олив подбежала к нему и стала гладить Фредрика по спине, надеясь хоть как-то облегчить его страдания. Через пару минут Фредрик оттолкнулся от унитаза, встал и на шатающихся ногах подошел к раковине. Пока он умывался и чистил зубы, Олив осматривала его в зеркале. Она отметила про себя, что Фредрик выглядел плохо: кожа побледнела, под глазами появились темные круги, лицо осунулось, из-за чего его нос и скулы стали выглядет острее. В голове Олив очень далеко зазвенел тревожный колокольчик.

Когда он закончил умываться, он сделал шаг в сторону двери, но его колени подогнулись, и Фредрик чуть не упал. Олив подбежала к нему и закинула его руку себе на плечо.

– Обопрись на меня, любимый, – сказала она тихо.

Фредрик даже ничего не сказал.

Олив не на шутку встревожила эта ситуация. Она уложила Фредрика в кровать. Накрыла его, подоткнула одеяло ему под ноги и положила свою руку ему на лоб.

Фредрик блаженно вздохнул, почувствовал холод руки Олив.

Олив зашипела, когда коснулась кожи Фредрика. Он весь горел, и его уже начинал бить озноб. Колокольчик в голове стал звенеть еще громче. Что-то не давало ей покоя в этой ситуации.

– Любимый, скажи мне как ты себя чувствуешь?

Фредрик поморщился от боли и проговорил:

– Тело ломит, в голове словно туман, руки и ноги словно онемели.

Страх охватил сознание Олив. Она так боялась, что это то, о чем она подумала.

– Фредрик, Ангелия давала тебе что-нибудь выпить? – с тревогой в голосе она спросила его.

Олив старалась говорить как можно спокойней, но у нее это плохо получалось.

Взгляд Фредрика на секунду прояснился. Он чертыхнулся и проговорил:

– До вашего появления в зале, она заставила меня выпить фиттору. –  он посмотрел на Олив печальным взглядом. – прости меня, Оливка.

Олив как будто получила удар под дых. Она кинулась интеркому и приказала срочно позвать Мироса. После этого она вернулась к Фредрику и легла рядом с ним. Он уже задремал. Олив лежала с ним на кровати и гадила его по волосам.

Где-то через пол часа появился Мирос. Эльф подтвердил самые страшные опасения Олив. Фредрик был отравлен ядом абруса.

Глава 38

Олив смотрела на любимого мужчину, который лежал на их кровати совсем бледный. Над ним ворожил Мирос. Эльф двигался спокойно, без суеты и спешки, движения его были размеренны и плавны. Это успокаивающе действовало на Олив, потому что спокойствие ей было просто необходимо в данный момент, так как внутри нее клокотала ярость.

Эта сука Ангелия даже после своей смерти достала их. У нее в голове не укладывалось, как можно было так поступить. Чем это психопатка думала? И где логика, вообще? Кендрика она убила и была готова потерять еще и Фредрика. То есть она так просто решила избавиться от двух порабощенных вераксов, которые обеспечивали бы ей защиту и власть?

У Олив было много вопросов в голове, но самый главный это «Как помочь Фредрику»? Она только что обрела свое счастье и не была готова расстаться с ним. Ее мозг судорожно пытался найти решение.

– Мирос, сколько мне осталось времени? – голос Фредрика был хриплым. Ему было несказанно больно говорить. В горло словно насыпали разбитое стекло.

Выражение лица эльфа было непроницаемым. Наверное, он отлично играет в покер. По его лицу невозможно было что-либо понять.

– Пять-шесть дней, дрогой друг. – спокойным тоном ответил Мирос. – Дело в том, что яд абруса действует в зависимости от дозировки. Если доза большая, то лирианец умирает мгновенно, но если доза небольшая, то процесс увядания может занять от нескольких часов до нескольких дней. Благодаря такому отсроченному эфекту действия этот яд используют также, когда хотят установить контроль над другим существом.

Олив подалась вперед от услышанного. Мирос продолжил:

– Если кому-то давать яд регулярно в небольших дозах, то это не убьет, а привяжет отравленного к отправителю.

– И сделает его рабом, – добавила Олив.

– Именно. – Мирос смиренно наклонил голову, – Но для этого, нужен точный расчет дозировки и регулярное принятие дозы. Так как в случае пропуска очередной дозы, зависимый от яда умирает в течении нескольких дней. – он вздохнул и продолжил, – в любом случае такая «терапия» не может сказаться хорошо на организме живого существа, даже веракса. Рано или поздно яд берет свое.

Олив поняла, что Мирос из милосердия не добавил то, что такая смерть не будет легкой и спокойной.

Все стало на свои места – Ангелия не собиралась убивать Фредрика, она собиралась еще больше поработить его, регулярно отравляя.

Фредрик зашелся в истеричном хохоте, а потом сильно закашлялся.

– Моя мать это нечто, – он успокоился, и голос его наполнился горечью, – почему меня даже не удивляет то, что она могла сотворить такое.

Мирос деликатно промолчал. Олив подошла к Фредрику, села на кровать рядом с ним и стала гладить его по волосам.

– Мирос, – обратилась она к эльфу, – у тебя есть противоядие?

«Пожалуйста, скажи, что есть. Умоляю тебя!» – молилась Олив.

Она почувствовала, как Фредрик сжал ее руку в своей. Олив поцеловала костяшки его пальцев.

– К сожалению, нет. – сказал эльф. – И боюсь, что я не знаю, где его взять.

Внутри у Олив все упало. Чувство горечи уже начало подкрадываться к ней, когда Мирос произнёс:

– Но среди эльфов передается знание, что цветок с древа Ловпу может очистить человека от любой скверны и любой магии.

Фредрик зашевелился и Олив приподняла подушки, чтобы ему стало удобней. Когда Фредрик улегся, он поцеловал ее в щеку. Ему хотелось успокоить Олив. Унять ее страх, который он ощущал, как свой собственный.

– Но ведь дерево Ловпу не цветет, – сказал Фредрик пристально глядя в глаза Миросу.

Отчаяние захватило Олив, но она все равно жаждала узнать больше об этом цветке Ловпу.

– Не цветет в миру, но один эльф рассказывал, что цветёт оно в царстве снов.

На Олив словно вылили ведро холодной воды.

– И это неточно, у этого эльфа были проблемы с памятью, после того, как он вернулся из царства снов. Это измерение особенно охраняется, никому еще не удавалось познать все его тайны. Там еще также опасно находится, потому что управляет им…

– Морфей, – проговорила Олив и закрыла глаза со стоном.

Мирос пристально посмотрел на Олив, но опять таки, благоразумно промолчал. Он лишь только утвердительно склонил свою голову.

– Что в нем такого ужасного? – спросил Фредрик.

– У него не самая идеальная репутация, – ответил Мирос.

Олив хмыкнула.

– Кроме того, что он жутко высокомерный, лживый и коварный, эгоистичный и самовлюбленный придурок, он к тому же еще и очень могущественный веракс, которому отдали целое измерение в правление. Что, конечно же, негативно сказалось на его самооценке. Его Эго выходит за рамки мироздания.

Фредрик считал эмоции Олив: там была злость, презрение и даже обида… Он хотел было расспросить ее об этом поподробнее, но она продолжила:

– К тому же, от постоянного нахождения в мире снов и иллюзий у него совсем поехала крыша, и он стал по-настоящему опасным, неуправляемым. – проговорила Олив тихим голосом как будто больше себе, чем присутствующим в комнате.

Затем она подняла голову и посмотрела на Мироса.

– Я пойду и достану этот цветок. Мирос, что нужно конкретно?

Глаза-океаны Мироса словно заплескалась. Олив почувствовала его уважение.

– Олив, если Ловпу действительно цветет в царстве Морфея, и тебе удастся подойти к дереву, то…

– Погодите, – запротестовал Фредрик. – Олив, если это так опасно, то ты никуда не пойдешь. Я не позволю тебе рисковать собой, даже ради меня.

– Фредрик…

– Нет, ты не будешь рисковать собой идя в мир сновидений к какому-то очередному психопату.

– Фредрик. Послушай меня пожалуйста, – Олив пересела на кровати так, чтобы оказаться лицом к лицу с фредриком.

Она положила свою руку ему на щеку и ласково проговорила:

– Этот риск оправданный. – Фредрик хотел что-то сказать, но она мягко положила свою руку ему на губы, – Пожалуйста, послушай меня. Знание того, что я могла тебя спасти, но не сделала этого всего лишь из-за страха будет отравлять меня точно также, как отравляет тебя сейчас яд абруса. Если ты умрешь, я просто последую за тобой. А так у нас есть шанс спасти тебя. И меня. – она улыбнулась ему.

Фредрик испытал неимоверное чувство нежности и преданности. Невероятное чувства единения и любви, которые раньше ему были не ведомы, сейчас охватили все его созанние и Душу. Это был новый уровень бытия для него. Он принял ее ответ, потому что понимал ее. Он бы поступил бы также.

– Я понял твою мысль. Хорошо

Олив накрыло облегчением.

– Но я иду с тобой, – закончил Фредрик твердым тоном, который не подразумевал никаких споров.

– Но Фредрик, – Олив хотела начать спорить с ним.

– Нет. Решено, одна ты туда не пойдёшь. – жестко сказал Фредрик.

Даже в таком болезненном состоянии от него исходила власть и сила. Олив обдало жаром, она почувствовала сильное желание, которое начало разгораться в ее теле.

– Мирос, пожалуйста, продолжай, друг. Что конкретно мы должны принести от туда, – спросил Фредрик, делая акцент на слове «мы».

Мирос молча наблюдал за взаимодействием короля Глориании с его возлюбленной, будущей королевой. Вокруг них была особая аура чистоты и света. Поистине любовь возвышает, подумалось ему. Он знал, что любовь Фредрика и Олив еще даже не зашла в зенит, и в случае, если Фредрик выживет, то со временем их чувства еще больше углубятся, создавая особо сильное энергетическое поле вокруг них, но даже сейчас эти двое освещали собой все кругом.

Сердце Мироса заныло от тоски по своей утраченной любви, по тому он с радостью ухватился за вопрос Фредрика. Это развеяло грустную дымку его воспоминаний.

– Вам нужно будет аккуратно срезать цветок за его стебель, и не уронив ни одного лепестка сразу же перенести его сюда, где я буду ждать вас со всеми приготовлениями. – закончил эльф.

– Звучит несложно, – проговорил Фредрик устало закрывая глаза и откидывая голову на подушках.

– Любимый, ты же не можешь стоять на ногах. – проговорила Олив тихо.

– Для этого у меня есть одно средство, – Мирос достал из своей «докторской» сумки небольшой стеклянный сосуд синего цвета. – Это эликсир из люцерны и левзеи. Он на некоторые время поможет ослабить симптомы. – Мирос протянул флакон Фредрику, – прими это сейчас, сначала ты впадешь в глубокий целебный сон и проспишь несколько часов, а после того, как проснешься тебе станет легче. Но помни, что это временный эффект.

Фредрик открыл флакон и сразу выпил зелье.

– Благодарю тебя, мой друг, – проговорил Фредрик. – День, когда я решил заключить мир с эльфами поистине благословенен.