скачать книгу бесплатно
1.
Ветер устал трепать штандарты на копьях, и те повисли в бессилии; простор, казалось, не имел пределов. Границы вселенной затерялись в сумерках.
– Дыхание мира, Рониен, – произнес архимаг Илукар – так, чтобы его мог слышать один только принц, что стоял рядом. – Древнее зла, древнее добра, древнее самой древности. Чувствуешь? Рядом с ним воинство тьмы не кажется столь уж неодолимым.
– Да, магистр. Этот ветер… Хорошо, что ты уговорил меня подняться так рано.
– Это еще не все. Ты только что почувствовал, как не вечно зло. Но надо сделать следующий шаг. Посмотри вон туда, на холмы Утайте, – принц проследил за рукой архимага. Холодная и темная в предрассветной мгле, гряда навевала тоску; отчаяние. По сравнению с этой извечной мощью, безразличной ко всему, их борьба казалась бессмысленной. «Ваши победы преходящи, а усилия тщетны», – говорили холмы.
– Не понимаю.
– Имей терпение.
Минуты текли медленно, как густой мед. Каждый звук – всхрап лошади, глухое звяканье сбруи – разносился далеко вокруг в полнейшем безветрии. Всадники-телохранители поодаль, то и дело ежась от холода, неуверенно перешептывались в ожидании принца и архимага. Но эти двое застыли в неподвижности на краю обрыва, под которым раскинулась Гиайская долина – долина, где через несколько часов стольким жизням суждено будет оборваться.
Вдруг на вершине двух самых высоких холмов словно занялся пожар – первый луч солнца озарил гряду Утайте. Улыбка одновременно тронула лица двух старых друзей: учителя и его ученика.
– Теперь ты видишь.
– Вижу, магистр.
Принц молчал еще несколько секунд, любуясь на рождение дня; дня, который не поддавался отчаянию, раз за разом вырываясь из бездны, хотя и знал, что ему суждено вновь рухнуть в нее. Он отер лицо ладонью, омытой солнечным светом, и тоска оставила его сердце; искры зари танцевали на дне его серых глаз.
Вдруг громким и ясным голосом принц позвал одного из своих генералов:
– Герцог Орейн!
Всадник, услышав зов, выслал коня и приблизился к двум вершителям человеческих судеб.
– Да, сир!
– Стройте войска. Мы принимаем бой.
Герцог Орейн, гордый и стройный, развернул коня и пустил его с места в карьер, знаком руки позвав следом за собой своих оруженосцев.
Туман отступал все дальше, открывая взору новые и новые фарлонги долины Гиайс. Наконец стал виден ее противоположный край: пожелтевшие осенние травы, серые вкрапления скал – и перерезающая их угольно-черная полоса.
– Войска некроманта приближаются, – напомнил Илукар.
Рониен коротко кивнул и направился к группе ожидающих их всадников. Он вскочил на своего коня и отдал приказ наместнику Седьмого Высокого Дома:
– Тибуд! Выводи сюда свои катапульты; баллисты – на следующую террасу, вон там, уровнем ниже.
– Да, сир! – воскликнул толстяк на мохнатом тяжеловозе – ни одна другая просто не выдержала бы этого рыцаря в его тяжелых доспехах.
Ангат – игреневый конь принца – радостно взмахнул белой, белее снега, гривой и заржал, предчувствуя скачку, когда Рониен дал ему шенкеля. Встречный ветер играл длинными темными волосами принца, расплескивая их по летящему за его плечами зеленому плащу.
Через пять минут они были в лагере, уже просыпавшемся, как большой веселый великан, и все вокруг было заполнено звуками утренней суеты: ржали кони, звенело железо, тут и там слышались выкрики, приказы и смех.
Стройный юноша с тонкой русой косичкой с правой стороны лица принял повод из рук принца.
– Надень на Ангата его боевой доспех, Рик, – приказал он своему оруженосцу. Рик склонил голову и повел коня к коновязи.
2.
Сам архимаг помогал принцу облачаться для битвы. Поверх нижней льняной рубахи – тонкая кольчуга из мельчайших стальных колец, способная защитить от стрелы или копья; на кольчугу – шитый золотыми нитями зеленый кафтан, подпоясанный тяжелым кожаным ремнем, затем плотная стеганка и, наконец, – надежные толстые латы, пригнанные так точно, что почти не сковывали движений.
И пока затягивались ремешки наручей и поножей, Рониен в который раз обсуждал с Илукаром то, что тревожило его.
– Так ты уверен, что некромант не воспользуется атакующими заклинаниями?
– Да, я уверен – насколько может быть уверен верховный маг Аниара. Я и мои братья превосходим врага и его приспешников в знании сил воды и воздуха и ни в чем не уступаем им в магии земли и огня. Первым напасть он не решится, зная то же, что сейчас сказал тебе я: его помыслы будут лишь о том, как защититься от смертоносного града или огненных ос. Но если мы обрушим на него свою мощь и сомнем хранящие его войско оболочки – вот тогда враг может ударить…
– А как насчет темных заклятий смерти?
– Черная магия некроманта – лишь извращенный элемент магии земли; а стихия земли – самая медленная из всех четырех стихий. Она не годится для скоротечной битвы. Враг может наслать чуму и язвы, как это было во всех западных провинциях, может высосать дух и храбрость из воинов моровым поветрием – но на это ему потребуются недели и месяцы! И то только в том случае, если я буду бездействовать… Нет, принц, сегодня ты можешь не опасаться магических атак некроманта.
– Ну что ж, тем лучше, – и в голосе Рониена появилась уверенность человека, принявшего окончательное решение. – Тогда пусть исход боя решится силой оружия – и только! Ни ты, ни твои братья не должны использовать магию иначе как для защиты, лечения или поддержания боевого духа воинов. Во всяком случае, до моего следующего приказа. Мечи, топоры и копья приведут нас к победе! А шепот знающих губ и ритмичный стук посохов оставим для праздника в ее честь: нам понадобится твое мастерство для фейерверков и веселых иллюзий.
Илукар улыбнулся в густую белую бороду:
– Хорошо, мой принц!
«Сегодня все решится, – подумал он. – Теперь я наконец ясно вижу это. Если ты и станешь королем, то не в день своей коронации, а сегодня: в день своей величайшей победы или самого сокрушительного поражения…»
Когда они вышли из шатра, и принц в тяжелых доспехах садился на коня, к нему приблизились его военачальники.
– Войска строятся, сир! – сказал герцог Орейн, и слова его прозвучали странно громко во внезапно затихшем лагере: он был уже почти пуст, лишь несколько запоздавших воинов спешно готовились к битве.
– Все так, как я приказывал?
Герцог кивнул:
– Две линии пехоты, легкая конница на флангах – и тяжелая кавалерия позади в центре.
– Принять удар, заставить противника увязнуть, потом окружить и – сломить лавиной тяжелых конников, – принц с сомнением покачал головой. – Самый простой и самый испытанный способ разгромить врага.
– И самый надежный! – уверенно добавил герцог.
– Так-то оно так, но что-то я не помню, чтоб в старые времена королевским гвардейцам приходилось противостоять армии зомби…
– Катапульты и баллисты на своих местах, – перебил принца наместник Тибуд.
– Прекрасно! – Рониен обрадовался этой новости. Никто не заметил, как расстроило это архимага: «Как все-таки он еще молод, раз полагается на эти игрушки…» – подумал Илукар.
– Позовите мне капитана Маурика, – приказал принц одному из адъютантов. – И еще одно. Разведчики вернулись?
– Конечно, сир, – тихо прозвучал голос, и всем пришлось повернуться, чтобы увидеть говорившего – Лиинтаа, как всегда, нашел такое место, чтобы оказаться за спиной у каждого. Он говорил небрежно, чуть растягивая слова, и это выдавало его принадлежность к жителям западных предгорий. – Как и предсказывал магистр Илукар: тысячи оживших мертвецов. Идут быстро и ровно, глаза пусты так же, как их души, а мертвые руки сжимают мечи, топоры и копья… Вокруг этого полчища – сотни волков, и на каждом – по три-четыре фрайта. Маленькие бестии совершенно ошалели в предчувствии схватки и даже дерутся друг с другом. Несколько волков погнались за моими разведчиками.
– Как я понимаю, с их стороны это было ошибкой.
– Непростительной, сир… – поклонился Лиинтаа.
– Твои егеря готовы?
– В любой момент по первому вашему приказу.
– Ты и твои люди – мой единственный резерв. Вы вступите в бой, если другой надежды уже не будет, – улыбка озарила суровое лицо принца; это было так неожиданно. – Или если нам улыбнется удача и нужно будет изловить эту жалкую крысу – Ниграша!
Все, кто стоял рядом с принцем, вздрогнули при упоминании имени врага. «Ниграш… Ниграш…» – слышался эхом злобный шепот, и каждому захотелось оглянуться… Но уже через мгновение наваждение спало, и люди поняли, что не магия некроманта была его причиной, а их собственный страх. Все последние годы не смели они произнести вслух это слово, единственное слово из всех существующих в мире, боясь привлечь к себе внимание зла. Но вот морок исчез, и давящее предчувствие страданий и гибели ушло! Люди поняли, что теперь, когда они повернулись лицом к своему страху, бояться больше нечего.
Так передал им Рониен то, что сам впервые почувствовал в тот день, увидев первый луч рассвета.
– Орейн, как только пехота ввяжется в бой, ваша легкая конница должна начать окружение. Не стремитесь зайти им в тыл – главное держите фланги, сдавливайте их с двух сторон, не давайте растекаться. У вас – левое крыло?
– Да, сир. На правом – мой племянник Деон, я передам ему ваш приказ.
Герцог Орейн отправился исполнять приказания принца; Лиинтаа исчез… наверное, пошел к своим егерям.
– Тибуд! – обратился принц к наместнику. – Возвращайся на свои позиции и не жди больше никаких приказов. Как только первый враг окажется ближе четырех фарлонгов – запускай свои камни!
– У меня припасено кое-что получше камней! – усмехнулся наместник.
– Не сомневаюсь, Тибуд. Удачи тебе!
Тот удалился с поклоном.
– И тебе удачи, мой мальчик, – попрощался Илукар.
– Уже?.. – голос принца выдал волнение; он знал, что ему придется расстаться со своим советником и советчиком, и не боялся сам принимать решения, но все же… остаться совсем без помощи и рассчитывать только на себя, когда от каждого твоего слова может зависеть больше, чем жизнь…
– Мои братья уже сложили круг из камней, курительницы возожжены, и пентаграммы начертаны. Если я почувствую воздействие черных заклятий, то дам тебе знак, – Илукар склонил голову и неспешно направился к холму, на котором маги разбили свой лагерь.
Оруженосец принца вскочил на коня: в более легких доспехах, чем его синьор, он готов будет оказать помощь в битве.
– За мной, Рик! – Рониен направил Ангата рысью в сторону строящегося клина тяжелых конников и скоро стал во главе их.
Усатый пехотинец с длинным мечом, глаз которого не было видно из-под шлема, обратился к принцу:
– Вы звали меня, сир?
– Капитан Маурик, – на сей раз Рониен не улыбнулся – так велико было волнение. – Сегодня вам выпала самая тяжелая работа.
– Как всегда, мой принц! – усмехнулся капитан, и его тяжелый панцирь глухо стукнулся о щит. – Тяжелую работу получает пехота.
– Вы стоите во второй линии?
– Все сделано в точности так, как обговаривалось на совете, сир. Две линии, и я в центре второй: если что, ваш гонец легко найдет меня рядом со знаменосцем. По сигналу трубы мы откроем проход.
– Выстоят ли твои люди?
– Столько, сколько понадобится, сир. Таких отчаянных рубак, как в этом походе, я еще никогда не встречал. Ни одному из моих парней и в голову не придет праздновать труса – а это самое главное, вы уж поверьте. Простоим хоть до следующей зари.
– Вам не придется ждать так долго. Орейн должен будет разогнать волков и фрайтов, потом сдавить зомби в кучу – и тогда ударю я. Не думаю, что это займет больше, чем полчаса.
– Полчаса? – хмыкнул Маурик. – Боюсь, мы не успеем даже разогреться. Вряд ли вторая линия вообще вступит в дело!
– Хотел бы я согласиться с вами, капитан… Но на этот раз нам противостоит не простой враг. Ни напугать и обратить в бегство, ни даже вымотать его не удастся, ведь зомби не знают усталости.
– Не беспокойтесь, сир. Что касается моих парней – они не подведут вас.
Принц махнул рукой, и капитан ушел.
Все, что можно было сделать, было сделано. Оставалось ждать.
С поднятым забралом Рониен въехал на небольшое возвышение. Воинство тьмы приближалось, окруженное облаком пыли, поднятой шагами бесчисленных ног. Беспощадные, бесстрастные и бесконечно послушные своему господину мертвецы. Они пройдут по всем городам свободного мира, не оставив позади ничего живого. Если их не остановить.
Чтобы вдохнуть подобие жизни в своих слуг, некроманту нужно проводить долгий и сложный ритуал; но каждый такой ритуал может поднять сразу несколько тысяч мертвецов. Гниющие трупы селян и солдат, убитых в последние несколько месяцев, выкопанные из могил трухлявые скелеты, утопленники со дна морей и рек, мумии из древних курганов – они будут идти и убивать, подчиняясь безмолвной воле своего хозяина, пока не уничтожится связь злого духа с когда-то жившим телом. Безмозглые, сильные, но медлительные и неуклюжие, стройматериал будущей победы некроманта.
Но есть в армии Ниграша и более опасные враги: несчастные, умерщвленные прямо во время черного ритуала. Эти слуги некроманта получают всю мощь зомби и не имеют их слабостей: нечеловечески сильные, бесстрашные, нечувствительные к боли, они наделены разумом, ловки и подвижны. Черный легион, гвардия Ниграша – гроза и ужас всех свободных земель.
Есть две возможности уничтожить зомби. Первый и самый надежный – прикосновение Света. Заклятие экзорцизма или аура благой земли изгонят злого духа и оставят на мертвой плоти свою печать – после этого никакая магия не сможет вновь «оживить» ее.
Но есть и второй способ: разорвать связь злого духа с телом, в которое он входит. Если от восставшего мертвеца отделить руку или голову – связь ослабеет, если разрубить его пополам – исчезнет. Конечно, некромант сможет потом оживить каждую из этих частей в отдельности, но чем меньше останется от когда-то живого тела, тем слабее будет слуга…
3.
Принц уже мог различить отдельные неповоротливые фигуры в общей черноте надвигающейся волны тьмы.
Драные кольчуги, копья с полуистлевшими древками, огромные ржавые топоры и безглазые черепа под дырявыми шлемами.
«Вот сейчас», – подумал принц, и в тот же миг первое ядро размером с голову буйвола рухнуло в толпу мертвецов, прокатилось по земле несколько фатомов, разметав в прах шестерых скелетов. После этого снаряды посыпались один за одним: огромные булыжники, мелкая шрапнель, кожаные бурдюки, наполненные зажигательной смесью, копья баллист, что пригвождали к земле двух-трех мертвецов разом.
Бездушных слуг некроманта раздирало на куски, они горели, но ничто не могло задержать движение орды, и на смену уничтоженным сотням без страха вставали тысячи.
Рониен поймал себя на том, что рука его непроизвольно сжимается, словно удерживая тугой лук, и в очередной раз проклял в мыслях черное искусство некроманта: стрелы практически не могли повредить его слугам.
А потом, ни на миг не ускоряя и не замедляя свой шаг, как бесстрастно надвигающаяся тень ночи, прилив тьмы врезался в стройные ряды пехоты – и разбился о них. Тяжкий нестройный гул поступи черного воинства взорвался криками, звоном и треском.
Двуручный меч, палаш, секира на длинном древке, сбалансированный топор, тяжелая булава – все, чем можно крушить и разрубать на части – в руках видавших виды солдат. Неуклюжие, мешающие друг другу зомби падали, как колосья под острой косой. Но они совершенно бесстрашны, им не жаль собственных отрубленных рук и снесенных голов – и вот то одного, то другого гвардейца достает случайное копье или жадная костлявая рука. И мешается строй, а в свалке мертвецы почти неуязвимы: в бою живых людей исход решал бы вытащенный из-за голенища нож, но тут он бесполезен.
Израненные, изломанные, погребенные под грудой мертвых и дважды мертвых тел, пехотинцы выходят из боя – кто лишился чувств, кто убит, кто притворился убитым.
И стоящие за ними не могли сдержать трепет, и дрогнули, и отступили.
– Первая линия пехоты влилась во вторую, сир! Они не смогли сдержать натиск! – еще издали кричал принцу гонец от Маурика.
– Вижу, – спокойно – не время выказывать волнение – отвечал Рониен. – Пусть первая линия встанет позади второй и перегруппируется.
