скачать книгу бесплатно
Взвалив на спину тюк с бельем, священник направился к дому. Заметив удивленный взгляд Насти, Егорка пояснил:
– Это отец Василий. Вон, видишь, церковь стоит, – Он указал на купол церквушки. – Он там попом работает.
– Не работаю, а служу, – поправил парнишку священник, выходя из дома уже налегке.
Он снова направился к машине за очередным грузом.
Настя стояла у крыльца и с явным неудовольствием озиралась вокруг. Похоже, от переезда она совсем не испытывала никакого восторга.
– Меня Егором зовут, – решил завязать знакомство парнишка.
– Знаю, – без всякого энтузиазма ответила Настя. – Слышала уже.
– А ты чего такая кислая? – спросил Егорка. – Обидел кто? Или село наше не нравится?
– А чего хорошего в вашей деревне? Грязь одна, пыль да елки. Комары вон летают. И воняет. Что это? Навоз, что ли? – Настя поморщилась. – Ни театра тут, ни кино. Глухомань.
– Грязь только весной и осенью, – возразил Егорка. – Летом у нас хорошо.
– Да уж, – Настя скривилась. – Могу себе представить.
– Да ты чего?! – обиделся за свое село Егорка. – Тут знаешь, какая красотища?! К нам даже из города туристы отдыхать приезжают. И грибы тут, и ягоды. А рыбалка какая! А кино у нас есть – кинопередвижка приезжает, каждые выходные в клубе фильмы крутят.
– Егорка! – окликнул его с машины Строев. – Хорош лясы точить! Забирай коробку.
Тем временем у забора собрались любопытные соседи.
– Глянь, Колька своих привез, – переговаривались они.– Вон дочка его стоит. Хороша девка, красавицей вырастет.
– А жинку его видали? Учительша новая. Ух, какая краля, очуметь можно.
– Ты б только на баб и глазел. Мало тебя твоя Нинка лупила!
– Глянь-ка, и отец Василий тут. Неравнодушен батюшка к делам мирским.
– Стрижет поп души заблудшие! – хохотнул кто-то.
– Окстись, охальник! – осадила дерзкого скрюченная бабка Агафья.
– Эй, дядя Степан, помощь нужна? – спросили из толпы.
– Вы б еще позже пришли, – отозвался Строев. – И без вас уже справились.
Он передал Наскокову последнюю коробку и довольно проворно спустился с кузова.
– Ну ты даешь, дядя Степа! – хохотнул Борька. – С твоей-то ногой скачешь как горный, извиняюсь, козел.
– Сам ты козел, – беззлобно огрызнулся Строев. – Брешешь без продыху, пес рыжий. Язык у тебя без костей.
Борька снова заржал.
– Спасибо, мужики, – поблагодарил помощников Сиверцев.
– Никола, обмыть бы надо, – предложил Борька. – А то не по-людски как-то.
– Само собой, – кивнул Сиверцев. – Только вечером, мужики. Часикам к семи подтягивайтесь. Все приходите! – крикнул он односельчанам, облепившим забор.
Вечером огневцы друг за другом потянулись к дому Сиверцевых. Одним из первых примчался Борька со своей гармонью.
Пользуясь теплой погодой, стол организовали прямо во дворе под открытым небом. Из досок наспех сколотили длинные столы, покрыли их скатертями и простынями.
К семи часам весь двор уже был забит односельчанами. Пришли поздравить новоселов и председатель колхоза Сергеев, и Мария Федоровна, директор школы.
Многие огневцы помнили большую семью Сиверцевых, многие в свое время учились с Николаем, вместе в детстве бедокурили. Большинство гостей пришли с подарками, бабка Агафья даже принесла гуся.
– Да куда же я его дену, бабушка?! – попробовал было отказаться хозяин дома.
Но старуха не желала ничего слушать:
– Бери, милок. Какое хозяйство без живности? Бери, не сумлевайся.
Сиверцев передал гуся жене. Попав в руки женщины, птица вдруг забила крыльями, загоготала и едва не вырвалась.
– Испугался, – объяснила бабка Агафья. – Привыкнет еще. Дай-ка, милая, я сама его в загон определю.
Строев вручил хозяину дома длинный сверток. Сиверцев развернул тряпку и извлек на свет карабин.
– Узнаешь? – спросил Строев.
– Как же, дядя Степан! Отцовский!
– Отец твой, как уезжал, просил сберечь. Вот и сохранил. Держи, владей.
– Надо ли? – скептически спросила Наталья, с неодобрением глядя на оружие в руках мужа.
– Надо, хозяйка, – ответил Строев. – В наших краях это необходимо. Места у нас глухие, а в лесах не только зайцы водятся.
– Забыла уже, кого дорогой встретили? – спросил жену Сиверцев. – Мы ведь, дядя Степан, рыжеухого видели.
– Да ну?!
– Точно. Колесо я пробил, в лесу мы встали. Только я запаску поставил, инструменты начал собирать, будто спиной почувствовал, обернулся, а он сзади на обочине стоит. Действительно серьезный зверь, матерый. Наталья вышла из кабины ко мне да Настя проснулась, он как увидел, что я не один, так и убежал.
– Вот потому ружьишко в доме никогда не помешает, – наставительно произнес Строев. – А разрешение тебе, Коля, потом участковый оформит. Бог даст, мы с тобой еще по лесу походим.
– Никола! Чего ждем-то?! – окликнул Сиверцева из-за стола Борька. – Водка стынет!
Под общий смех все расселись за столы. Строев произнес незамысловатый тост о возвращении блудного сына в родные края, все выпили, дальше праздник новоселья покатился сам собой.
– Эх, Колька, и чего тебя в леспромхоз понесло? – сетовал Борька, опрокидывая стопку за стопкой. – У нас в колхозе, что ли, работы мало? Шел бы на трактор или хоть дояркой.
– Чего к человеку привязался? – осадил его Наскоков. – У него, может, призвание к баранке. Неважно, где работать, главное работать. Колька наш человек, пролетарий. Это ты день-деньской баклуши бьешь, только на гармошке и умеешь пиликать. Тебе уж сороковник скоро стукнет, а тебя все Борькой кличут, даже отчество себе не заработал. Тунеядец несчастный.
– Ну, уж ты скажешь, Сидор, – обиделся Борька. – Мне вот понять охота, каким калачом его в этот леспромхоз заманили. Может, и мне туда податься?
– Да кому ты там, на хрен, нужен?
– Ну, не скажи. А вдруг кому и сгожусь. Ты смотри, Колька, пока по дорогам колесить будешь, жену-красавицу уведут.
– Не уведут, – рассмеялся Сиверцев, обняв жену одной рукой.
– Ну, чего зубоскалишь, пес рыжий? – проворчал Строев. – Лучше музыку дай народу. Играешь баско, а вот язык как помело.
Борька не заставил себя долго упрашивать. Он взял гармонь и растянул меха, пальцы его пробежали по кнопкам. Двор наполнился веселыми переливами.
Старенькая учительница Мария Федоровна разговаривала с Сиверцевой, объясняя ей особенности работы в сельской школе.
– Вы не переживайте, голубушка, – говорила она. – Легкой жизни не обещаю, но, думаю, вам у нас понравится. Оболтусов, конечно, хватает, а в целом ребята хорошие. Будете вести старшие классы. Придется и летом немного поработать, позаниматься с нашими лоботрясами, подтянуть.
– Работы я не боюсь, – сказала Сиверцева.
– Вот и славно. А вот, кстати, один из этих самых лоботрясов, ваш будущий ученик.
Рядом появился Егорка.
– Балабанов, ты «хвосты» свои думаешь сдавать? – строго спросила директор школы.
– А как же, Мария Федоровна! Обязательно! – ответил парнишка, не моргнув глазом. – Дядя Коля, можно я Настю с собой заберу?
– Куда это? – недоверчиво спросил Строев.
– Просто погуляем. Идем, Настя, я тебя с ребятами познакомлю.
Настя неопределенно пожала плечами.
– Иди, дочка, – кивнул Сиверцев. – Чего тебе тут сидеть?
– И то верно, – поддержал его Наскоков. – Успеешь еще на пьяных насмотреться.
Настя вышла из-за стола и последовала за Егором. Строев крикнул вдогонку:
– Егорка! На мельницу не ходить!
– Ладно, – отмахнулся племянник.
Строев хотел еще что-то сказать, но в этот момент Борька снова растянул меха и дурашливо заорал во всю глотку:
– Вот пуля просвистела, в грудь попа-а-ала мне-э-э!..
– Чего поешь, дурак, – Строев саданул его кулаком под ребро. – За такие песни в наше время знаешь, что было?
Борька не обиделся, снова заржал.
– Ладно, Василич, можно и другую. Специально для тебя.
И, перекрывая шум застолья, гармонист звучно запел:
– Ой тума-аны мои, растума-аны…
Что ни говори, а петь Борька умел. Голос у него был звучный и мелодичный. Песню подхватили:
– … Уходи-или в похо-од партиза-аны,
Уходи-или в поход на врага-а-а…
Егор и Настя вышли за калитку, где их поджидали двое мальчишек и девчонка. Один из мальчишек держал на сворке лохматого щенка. Егор познакомил Настю со своими друзьями.
– А это Пушок, – указал он на щенка.
– Настоящий охотничий пес, – с гордостью добавил Костя, владелец щенка.
– Да уж! – фыркнула Оксанка. – Он даже кур боится!
– Неправда, – обиделся Костя. – Он просто маленький еще.
– Какой он славный! – восхитилась Настя.
Она протянула было руку к щенку, но тот вдруг коротко тявкнул и щелкнул зубами. Настя отдернула руку. «Настоящий охотничий пес» поджал хвост и спрятался за ноги своего хозяина.
– Чего это с ним? – удивился Санек. – Такой добродушный всегда был.
– Не укусил? – заботливо спросил Егорка.
– Да нет, – ответила Настя. – Только испугал немного. А почему дядя Степан запретил к мельнице ходить? Что там?
– Водяной с русалками, – сказал Санек без тени улыбки. – Утащить могут.
– Ну да, так я и поверила, – кивнула Настя. – Нет, я серьезно, что там такое?
– У нас там вроде клуба своего, – пояснил Егор. – Иногда там собираемся. Это старая водяная мельница, она уже давно не работает. Только она за околицей, вечером туда ходить запрещают.
– Почему? – снова спросила Настя.
– Волки, – коротко ответил Егор.
– Но мы, вообще-то, как раз туда и собирались, – сообщил Санек. – Можешь с нами. Если не боишься, конечно.
Ребята выжидающе уставились на городскую девчонку. Уже темнело, надвигалась ночь и Насте совсем не улыбалось идти на какую-то заброшенную мельницу, где вокруг рыщут стаи голодных волков. Но гордая девчонка не могла допустить, чтобы эти деревенские считали ее трусихой.
