скачать книгу бесплатно
Есть!
Носок ботинка зацепился за обломок стального прута, и я покатился по земле кубарем, собирая пыль.
Меня сразу опалило жаром гнева. Потратив секунду на то, чтобы снова замуровать моё «я» на задворках сознания, захватчик поднялся, и наша бешеная гонка возобновилась.
Штурман бежал очень быстро – недаром напомнил Павла – но, похоже, не мог насиловать свой организм до такой степени, как это делали с моим. Расстояние между нами потихоньку сокращалось.
Когда я выскочил на край пустыря, Завьялов опережал нас метров на семьдесят, но корабль был уже близко. Впрочем, ещё нужно время открыть переходную камеру. Вряд ли они с ксенологом успеют захлопнуть дверь. Я уловил нотку торжества в чувствах захватчика.
Штурман, не притормаживая, взлетел по сходням, и остановился, чуть не проломив поручень наверху.
– Стреляй же! – зазвенел его пронзительный крик. – Стреляй!
Ринкшасец судорожно вертел головой. Завьялов вырвал у него ружьё и выстрелил навскидку. Заряд плазмы попал в грудь и отбросил меня назад.
Я опять ничего не почувствовал, только удивился, когда снова встал и пошёл вперёд.
На этот раз штурман прицелился, и, плавно нажав гашетку, перебил мне обе ноги. Я рухнул как подкошенный, по-прежнему воспринимая всё так, будто это происходит с кем-то другим.
Сделав несколько конвульсивных попыток подняться, захватчик разочарованно оставил меня.
Господи, как больно…
…
Единственным выходом для приливавшей и приливавшей боли был истошный вопль, казалось, резавший стены.
– Ярви, успокойся, Ярви, всё хорошо, мы здесь… – приёмные родители склонились надо мной. Отец держал за руку, мать вытирала пот со лба. Чуть сзади маячило бледное лицо Плута с выпученными глазами.
– Мои ноги! Моя грудь! Помогите! Я умираю!
– Да успокойся ты! – отец вдруг влепил мне хлёсткую пощёчину. Как обычно, это помогло. Дыхание выровнялось, конвульсии прекратились, боль отпустила. Тело обмякло и не желало подчиняться.
– Что… – язык еле ворочался. – Что… со мной?
– Кажется, Невеста решила тебя не просто поцеловать, но ещё и приобнять. – отец говорил обычным тоном, как будто ничего особенного не случилось. – Не страшно, но весьма болезненно, конечно. Ты, пожалуйста, в следующий раз предупреди нас, чтобы мы были наготове. Хорошо, что сегодня твой друг оказался рядом и побежал к нам за помощью. В другой раз так может и не повезти. Договорились, сынок?
– Да, пап! – я постарался улыбнуться.
– Вот и хорошо. А сейчас отдыхай. Мама за тобой приглядит.
Перед уходом Плут наклонился и зашептал:
– Я был прав?
Подавив желание помучить его неизвестностью, я кивнул и закрыл глаза, не желая смотреть на его торжествующую физиономию. Честно говоря, меня волновало совсем другое: камень не был с пилотом до смерти, так и оставшись в нераспакованном рюкзаке.
Тогда откуда я считал информацию?
День спустя, когда я смог подняться с постели, Плут явился с совсем уж ликующими глазами. Неужели ещё один предмет? Голодной курице всё просо снится?
– Нет, нет, нет! Даже не проси! – я вяло замахал руками в упреждение. – Никогда больше! Только что после твоих просьб я видел смерть. Нет, я ощутил смерть! Чёрт, я умер!
– Ну, в первый раз всегда страшно! – вместо положенных извинений, друг нагло ухмылялся. – Ярви, я нашёл то место! То место на карте из храма Древних!
3
– Плут, мы тут уже неделю. Завтра кушать будет нечего!
– Ягод поешь! – Друг был небрит, грязен и суров.
– Может, мухоморов сразу?! – Я с сожалением оторвался от последней лепёшки и бережно сложил остатки в рюкзак.
– Можешь и мухоморов – тебе ведь всё равно!
– Завязывай! Ничего здесь нет! – освободив руки, я стал бурно ими размахивать. – Ты уже под каждый куст подкопался! Может, ты ошибся, может, я ошибся. Хватит! Или один уйду!
Плут вдруг сел прямо на горячий песок и жалобно попросил:
– Ярви, ну, ещё полдня! А завтра, клянусь, с зари снимаемся!
– Договорились! – желать большего, пожалуй, не стоило. – Только ты сам, а я купаться.
За неделю безумного просеивания песка сквозь сито я и окунулся всего пару раз. Но сегодня я должен был поплавать во что бы то ни стало! Июньский бриз набрал силу, разогнал облака над косой и вздыбил море. Пропустить такой шторм – ни за какие лепёшки!
Ветер нагнал холодную воду с глубины, и я поёжился, хотя привык и к январским купаниям. Но ничего, продираясь сквозь волны, быстро согрелся. Наслаждаясь чудной болтанкой, я заплыл достаточно далеко и попал в сильное течение. Такое со мной случилось не впервые, поэтому я без паники отдался потоку, дождался, когда он повернёт к берегу, и, приложив совсем немного усилий, выгреб к мелководью.
Снесло меня прилично, километра на два. Дюны здесь росли выше, а ветер оказался совсем колючим. Спрятавшись от него за авандюной, я любовался косой, воистину чудом природы – тонкой полоской суши, зажатой двумя массивами воды. Механически перебирая пальцами песчинки, я вдруг на что-то наткнулся.
Сначала я подумал, что это крупный кусок янтаря, неизвестно как вынесенный морем за авандюну. Потом удивился чересчур правильной кубической форме находки. А когда полностью очистил от налипшей грязи, то не смог сдержать восхищённого восклицания. Это и вправду был янтарь, но какой!
Жёлтый, прозрачный, обрезанный под игральную кость, только вместо цифр – бесподобные по красоте миниатюры. Дракон, единорог, крылатый конь, два черепа, змея со множеством голов, полулев-полуорёл… И ещё муравей внутри!
Каждая из картинок надолго приковывала внимание, так что я рассматривал находку с полчаса, пока макушку не начало припекать. Взгляд я отрывал неохотно, кубик манил и притягивал, храня какую-то тайну, и вызывал жгучее желание эту тайну разгадать.
Играя с ним, я добрёл до палатки. Не раздумывая, нашёл и откупорил бутылёк, нацедил в походную кружку заветных двадцать пять капель и… выпил. Обещание отцу я вспомнил, только когда боль коснулась меня.
…
«Сергей или Мила?»
Игорь перебрасывал жёлтый кубик с ладони на ладонь. В призрачном свете люминесцентных ламп талисман становился тем, чем и был: маленьким безжизненным куском янтаря.
«Так Сергей или Мила?»
Вздохнув, Игорь снова уставился в листок. На бумаге в крупную клеточку, по обе стороны от большой буквы Т, ровным почерком были записаны причины взять в полёт его или её.
«Всего шесть – по три за каждого. И все веские, важные, с какими невозможно спорить. Который палец ни укуси – всё больно. Придётся нумеровать…»
Закрыв глаза, Игорь торопливо нарисовал около записей цифры. Затем посмотрел.
«Что и следовало ожидать. Подсознание не обманешь. Причина первая – сын. А вторая – обещание. Остальное, похоже, не так важно… Ну, что ж – едем дальше…»
Белая стрелка, рыская, подобралась к иконке «Игра», и на экране замелькали в бесконечном переборе цифры и символы. Игорь выключил монитор, посидел полминуты, и нажал клавишу ввода.
«Теперь твой черёд, талисман».
Как обычно, когда нужно принять Решение, янтарь обжигал холодом.
Лёгкое движение кистью, и кубик, неспешно переворачиваясь, взлетел в воздух, сверкнул гранями и звонко застучал о блестящий пластик стола.
Два черепа.
Игорь поморщился – решения после такого броска были правильными, но всегда дьявольски сложными в осуществлении. Ладно, пора включать экран.
Шесть символов выстроились в ряд, один под другим, около каждого – цифра. Напротив точной копии знака на верхней грани, гордо выпрямившись, светилась жирная единица.
– Опять твой кубик? – Игорь вздрогнул, Андрей вошёл незаметно. Вглядываясь в рисунок, товарищ наклонился, и голос его чуть загнусавил. – Черепа… Игорёнь, не знай я тебя столько лет, решил бы, что ты ударился в мистику.
– Мистика мистикой, Андрюх, а только случайность – субстанция одушевлённая, – Игорь спрятал талисман в ящик стола. – Иногда просто вредничает, напоминая о себе, а бывает, обижается и берётся за нас всерьёз. Тебя вот не пугает, что всё так гладко получается? Ни одной ошибки, всегда в правильном направлении… Словно кто-то нас подталкивает.
– Ну, это только нормальные герои идут в обход… – Андрей не задумался над ответом. – Всё очень просто! Я – гений, ты – гений, Серёга – гений! Мила тоже гений, только ерундой увлекается…
Игорь усмехнулся.
– А кто такой гений, разреши полюбопытствовать?
– Гений задаёт правильные вопросы, – товарищ горделиво приосанился, тон его стал назидательным, как у профессора на лекции, – и потому не теряет время на тупиковые исследования.
– Значит, – улыбка стала шире, – мой вопрос правилен?
– Да ну тебя! Вечно ты всё вывернешь! – Андрей махнул рукой и уселся на стол. – Я перед полётом о другом хотел спросить. Тебе лунные базы к чему? Я понимаю, что это отличное прикрытие, но ты же столько времени убиваешь! На год, а то и полтора, раньше готовы были бы!!! А с Советом до сих пор чего возишься? Мы же всё с него получили! И вообще, далась тебе эта политика… Это ж надо, попасть под санкции Совета Учёных стало страшнее, чем под санкции ООН! Мы уже, наверное, всем ядерным странам мозоли отдавили. Случись какая заварушка, разве что у России рука дрогнет! Ты этого хотел?
Игорь встал, задвинул кресло и выключил компьютер.
– Андрюх, ты помнишь, какая была мечта, когда мы начинали?
– Звёзды! – товарищ воздел правую руку от сердца вверх.
– Это твоя! – Игорь неодобрительно покачал головой. – У моей есть маленькое дополнение: для людей. Конечно, не сразу. Не для всех. Кто заслуживает. Кому звёзды действительно нужны. Той части человечества, что примет своё предназначение.
– Это какое? – Андрей фыркнул.
– По-зна-ние! – Игорь несколько раз ткнул указательным пальцем в солнечное сплетение друга. – Вселенная создала нас, чтобы познать себя!
– Не слишком ли много надежд на бедное человечество? – товарищ слез со стола и добавил ворчливо. – Люди слабы, глупы и порочны!
– Понимание, что мы – часть Вселенной, должно придать сил лучшим из нас!
– Игорёнь, ты – неисправимый оптимист! Такое возможно только в ультрапарадоксальной фазе сна. Той, в которой по Павлову на удар током выделяется желудочный сок, – Андрей хохотнул. – Сейчас подумал, что ты это и пытаешься сделать! Забавно…
– Добрый ты, – Игорь накинул плащ и мягко подтолкнул товарища к двери. – Мне пора в город. Неплохо бы успеть на последний рейс.
– Ты уже решил, кого взять?
– Андрюх, тебе какая разница? Ты же рванёшь и в одиночку…
…
Вагон для персонала Базы был немноголюден. Тьму за окном турбопоезда, по старой памяти называемого электричкой, нарушали редкие станционные фонари. Игорь задремал, и очнулся, когда по стеклу забарабанили тяжёлые капли. За пеленой дождя плыли точечные огоньки улиц.
– Калининград-Северный, – через минуту объявил машинист.
Поезд несколько раз протяжно вздрогнул и причалил к пустынной платформе. Выскочив под холодный поток, Игорь побежал к навесу.
«Надо же, столько не вырывался в город, и на тебе – ливень. Вот сколько упрашивал Милу переехать на Базу, но бесполезно: женщины слишком привязываются к месту. Хорошо хоть дом рядом с вокзалом. И сапоги на ногах. Всё-таки штормовое предупреждение не прошло мимо ушей».
Стремглав налетел шквальный порыв, сорвал завесу со звёзд и утихомирил дождь. Игорь побежал, разбивая длинные зеркала луж, но около дома его нагнала и накрыла косым ливнем низкая туча. Запыхавшись от последнего рывка, Игорь стоял в дверях подъезда. В свете фар мчащихся по проспекту машин было видно, как крупные капли взрываются о мостовую подобно маленьким снарядам, и ветер гонит над асфальтом белые облачка.
«Подниматься-то не хочется. Да, конечно, Николаю только пять, как его оставить без обоих родителей? Но вот почему главной причиной кубик выбрал именно его?»
Игорь по старой привычке полез рукой под свитер.
«Ах, да, талисман в ящике остался. Удивительное дело, любимые игрушки от папы-мамы – луноход, автомат – помню, а как их дарили – нет. Зато явление кубика до смерти не забуду. Наверное, подарок судьбы… А от неё не убежишь. Ладно, хватит малодушничать, пора идти…»
Звонок гудел требовательно и настойчиво. Открыв дверь, Мила предстала в своём любимом наряде – в фиолетовых спортивных штанах и розовой маечке навыпуск.
– Коля у бабушки, – растерянно сообщила она, и ахнула, запустив руку в каре соломенных волос. – Что это ты с собой сделал?
– А-а, это, – Игорь шагнул к зеркалу и провёл ладонью по лысой макушке. – Решил постричься под машинку. В полёте так же буду…
– Обалдел совсем! И что ты стоишь как истукан! Проходи, промок весь насквозь! – помогая мужу раздеться, Мила говорила без остановки. – Ты вовремя, я собиралась завтра с утра на Базу.
– Не может быть! – Игорь нарочито удивился.
– Смейся, смейся! У меня для тебя сюрприз!
– Ещё один Коля?
– Так, без глупостей! Помнишь Юрия? – заметив непонимание, она торопливо продолжила. – Ну, тот полный, усатый, которому ты отказал в помощи!
Игорь нахмурился, вспоминая.
– Вроде он хотел установить связь с потусторонним миром?
– Ну зачем ты перевираешь! – Мила всплеснула руками. – Не с потусторонним миром, а с мировым разумом! Да что я тебе объясняю! Конечно, всё, что не вписывается в твои планы – чушь и ерунда, не стоящие времени!
– Погоди, погоди. По-моему, он утверждал, что знает цель матушки-природы, а сам не мог толком объяснить, зачем ему средства.
