скачать книгу бесплатно
– С Ангусом все будет в порядке?
– Да что ему сделается. Хоть и не думал, что он настолько ослаб. Позволить ранить себя какому-то волколаку!
– Ты его видел?
– Нет, кровь его чую. – Громадный кролик опять вляпывается в тягучую лужу на полу, трясет лапой, а потом обвиняюще обращается ко мне: – Почему пол не помыла? Что ты за хозяйка такая? Кто тебя, такую лентяйку, замуж возьмет?
От возмущения только рот раскрываю. Меня тут чуть не съели, а он о чистоте своих лап печется!
– Я могу помочь. – В дверном проеме появляется черная лохматая тварь.
– А-а-а! – ору от неожиданности, приняв пришельца за еще одного волколака, а потом узнаю свой красный шнурок, завязанный на лохматой шее кокетливым бантиком. Это домовой Тихон в своей звериной ипостаси.
– Дедушка чур, ты почему это… в таком виде?
– Звуки битвы, запах крови, вот его и перекинуло, – вместо домового отвечает Лепус. А существо (теперь вижу, что оно больше похоже на кота, чем на собаку или волка) согласно кивает и говорит:
– Я могу помочь. Уберу тут и во дворе все, да еще и дырку в полу заделаю. А то что за срамота!
– Спасибо, дедушка чур!
Но домовой продолжает стоять и выжидающе смотреть на меня. А я уж подумала, что это он из благодарности за молоко и яблоки, но ему явно нужно что-то еще. Я тоже не спешу говорить, иногда преимущество получает самый терпеливый.
– Внученька, Ариночка, отрежь волколакам хвосты и кинь в растопленную печь как подношение мне.
Вот так всегда, когда этой нечисти что-то надо, они и ласковые, и по имени обращаются. А когда не надо – тут тебе и «тупая ослица», и «последыш», и «позор рода». Пытаюсь вспомнить, как меня Ангус обзывал, но кроме снисходительного «детка» ничего не припоминается. Хотя все равно он такой же!
– Ох, топить печь так трудно! Полы я и сама помыть могу. Да и дыра в полу может еще пользу принести.
Я тоже умею торговаться. А домовому эти хвосты очень нужны. Вижу, как Лепус усмехается в усы и разводит уши в стороны – он раскусил мою хитрость.
– Я еще один совет дам, где помощь искать, – нехотя произносит чур. Почему домовой только сейчас говорит об этом? Или это просто кредо всех потусторонних существ: «не помоги человеку безвозмездно»?
– Лепус, пойдем со мной. Мне очень нужен твой ценный совет по поводу рубки дров! – Обходя кровавые лужи и мертвого волколака по большой дуге, выхожу из дома. Замираю на пороге. Во дворе, подсвеченном первыми лучами рассветного солнышка, передо мной предстает поле краткой, но очень жестокой битвы. Ангус порвал волколаков в самом прямом смысле. У порога тело черного зверя, согнутое под совершенно неестественным углом, сквозь мохнатую шкуру белеют кости. Второй труп, с излишне распахнутой челюстью, лежит у окна. «Пасть порву» – кажется, именно это ругательство я слышала в разгар битвы. Ангус слов на ветер не бросает. Трава во дворе красная от крови. Сколько здесь волколаков? Десять, больше? Меня опять потряхивает. Чьи-то руки обнимают со спины. Децимус. Наверное, принял человеческий облик, потому что в туфлях все-таки удобнее ходить по кровавым лужам, чем необутыми лапами. Он устраивает подбородок на моей макушке, но я не протестую: приятно осознавать, что за твоей спиной кто-то высокий и сильный, кто может поддержать, пусть это даже безалаберный демон-подросток.
– Все-таки силен братец. Я не думал, что их так много было, – произносит Децимус.
– А если соседи это увидят? Как я это все объясню?
– Люди другое увидят. Смотри.
Децимус проводит ладонью с растопыренными пальцами перед моим лицом, и изображение мира начинает расслаиваться, двоиться. Вот передо мной кровавое побоище с волколаками, а вот просто несколько дохлых собак-дворняг валяются во дворе дома.
– Как так? Я же человек…
– Я же уже объяснял, Избранные видят то, что за гранью, недоступное другим людям.
Вздыхаю. Все я это знаю, просто мое сознание не хочет окончательно смириться с ситуацией. Я Избранная, моя инициация прошла, и теперь охота официально открыта.
В сарае я неумело ставлю чурку на колоду, неправильно взмахиваю топором. Задаю Децимусу тысячу уточняющих вопросов. Ошибаюсь, выполняя инструкции демона. Не то чтобы я особо играю. Весь мой опыт наколки дров – это когда я час мучилась с тремя чурбаками пару недель назад.
– Тупая ослица, смотри, как надо! – восклицает Децимус, отбирая из моих рук топор.
– Кажется, почти поняла! А, нет, можешь повторить еще раз?
Зрелище демона, ловко управляющегося с топором, радует глаз. Приятно смотреть, как работает другой человек, ну или нечисть, как в данном случае. Децимус колет дров даже больше, чем требуется для одной растопки печи. Пригодится.
– Спасибо, Лапус, ты так хорошо объясняешь! Думаю, дров уже хватит, – говорю я, наслаждаясь постепенно вытягивающимся лицом демона, осознающим, что его обвели вокруг пальца.
Большим кухонным ножом срезаю волколачьи хвосты. Они отделяются неожиданно легко. Вскоре у уже растопленной печки образуется целая горка. Тринадцать! Чертова дюжина. Я выбираюсь из подвала, сжимая в руках последний хвост.
– Подожди-подожди! Я должен это сфотографировать! – восклицает Децимус, извлекая из кармана джинсов навороченный смартфон, и делает пару снимков. – Можешь улыбнуться и руку с хвостом повыше? О, такое злобное выражение даже лучше подходит! – Демон откровенно веселится, потом выходит во двор. Через дверной проем мне видно, как Лепус делает селфи на фоне мертвых волколаков. Не хватало еще, чтобы он эти фотографии в Инстаграм выложил!
Я кидаю хвосты в огонь, приговаривая:
– Что домовому хорошо, то волколаку смерть. Для пращура моего Тихона Пановича подношение. Да прибудет с тобой сила! Чур меня!
Хвосты вспыхивают в огне, почти сразу же распадаясь черным пеплом.
– Иди, внученька, в баньку, отмойся, я истопил. К твоему возвращению все исполнено будет. – Голова чура на миг высовывается из-за печки, домовой довольно облизывается, глаза полыхают зеленым. Вот как так? Если он сам может баню натопить, значит, и с печью управился бы, но каждый раз заставляет меня это делать. Или это часть ритуала приношения? А отмыться мне и правда не помешает. Руки по локоть в крови. Одежда тоже вся заляпана, кожу на щеках стягивает.
– Сладкая булочка, тебе спинку потереть? – заботливо спрашивает Децимус. Отмахиваюсь.
К тому моменту, как я выхожу из бани, солнце уже поднимается достаточно высоко. Жмурюсь под теплыми лучами, сушу русые волосы. Во дворе только местами примятая трава напоминает о случившемся перед рассветом. На крыльце сидит чур, завидев меня, встает, поправляет короткую рубаху. Он опять вырос, но я уже не удивляюсь. Не такая уж я недогадливая, чтобы не заметить связь между ростом и силой, которую домовой получает через мои подношения. Надо узнать, как мои демоны наращивают мощь. Может, помочь смогу, сделаю их сильнее. Мне это и вправду выгодно. Вот только крови своей не дам, пусть даже не просят.
– Ты все книги читала, мудрость искала. Но настоящую мудрость не записать, а только запомнить можно. Дракон все знает, но спит. А вот Отшельник подсказать может, если совсем из ума не выжил.
Слова домового сразу же напоминают о брошюрке «Наставления и предупреждения Отшельника».
– А где его искать, дедушка?
– Твой знает, – кивает чур на вышедшего из сеней маленького кролика. Зверек при упоминании Отшельника кривится, но не комментирует. Что домовой с ним такое сделал, что он теперь молчаливый? На Децимуса это совсем не похоже. Я тоже хочу знать рецепт, как укоротить болтливый кроличий язык! Подхватываю маленького пушистика под брюшко и прохожу в дом. Все-таки в таком виде он нравится мне намного больше, а если будет отвечать, только когда спрашивают – цены ему не будет. Прохожу в гостиную, осторожно стучу ногой по полу в том месте, где была нарисована пентаграмма. Никакой дырки больше нет, все доски целые и старые, будто ничего и не было. Все-таки домовой молодец, качественно все убрал. Устраиваюсь на диване с кроликом на коленях.
– Окей, Децимус, где живет Отшельник?
– На Камчатке, вулкан Мутновский.
Такого ответа я совсем не ожидала. Опять лететь на Камчатку? Где деньги на билеты и снаряжение брать? Так ведь у меня советник!
– Лепус, будь хорошим даймонием, найди способ, как мне раздобыть быстро деньги. И чтобы это было легально для мира людей, – говорю, поглаживая кролика по голове и спинке для поощрения.
– Если быстро, то это к Двенадцатому. Он всегда по этой части был и легко помочь сможет, если захочет, – после минутного раздумья выдает мой личный помощник, отличающийся умом и сообразительностью. На миг жалею, что не озаботилась финансовым вопросом раньше. Потом еще секунду колеблюсь «звать-не звать», хотя уже достаточно времени прошло, о ранах Змей наверняка позаботился.
– Ангус, явись!
Демон появляется передо мной в двух шагах. Он пошатывается, как человек, внезапно потерявший точку опоры, а потом выпрямляется и как-то с вызовом на меня смотрит. В одной руке Ангус сжимает вилку с наколотым на ней куском мяса, во второй – бокал с вином. На нем уже другой костюм, кипельно-белая рубашка полностью расстегнута, на шее и губах след от губной помады. Точнее, это два следа от двух разных помад – цвета отличаются. Ран от волколачьих когтей на груди не видно. Он уже вылечился? Кролик хихикает, утыкаясь мордочкой в мою ладонь. Наверное, у меня было слишком ошарашенное выражение лица, когда я поняла, что вытянула демона из объятий двух дам. Ангус невозмутимо съедает мясо, запивая вином.
– Арина, мы можем договориться, чтобы ты вызывала меня только по имени? Без всяких ускоряющих факторов?
Арина. В устах Ангуса мое имя звучит как-то необычно, чарующе. Трясу головой, это все его харизма, он тот еще мастер наваждений.
– Хорошо, – соглашаюсь без особых раздумий. Я-то и не знала, что просто «явись» даст такой же эффект, как и «явись передо мною, как лист перед травою». Значит, все остальные слова про растения не важны, главное первое.
– Опасности я не чую. Зачем звала? Я думал, у меня каникулы до следующего побоища.
Моя совесть просыпается и начинает покусывать, пока нежно. Он дрался и пострадал за меня, а я его тут дергаю!
– Если я перестану быть Избранной, тебе не придется больше драться. А для этого мне нужно найти Отшельника. Он живет на Камчатке. Мне нужны деньги на билеты. Лапус сказал, что ты можешь помочь, – многословно объясняю я, стараясь всем этим заткнуть свою не вовремя проснувшуюся совесть.
– Я Лепус! – обреченно восклицает так и не смирившийся со своим прозвищем кролик, нежась под моими поглаживающими прикосновениями.
– Значит, тебе нужны деньги, – задумчиво протягивает Ангус. Прозрачные камешки, служащие ему запонками, разноцветно переливаются в солнечном свете. Бриллианты? Этот демон действительно должен знать, где достать деньги.
– Да. Ты мне поможешь?
– Помогу, если ты поможешь мне. Во-первых, предлагаю вместе поспать.
– Что?! – Это не мой негодующий вопль разрывает образовавшуюся тишину комнаты. Это Лепус вскакивает на все четыре лапы и возмущенно смотрит на Ангуса.
– Во-вторых, ты поможешь мне достать кое-что. Я это продам и дам тебе денег, – невозмутимо продолжает Ангус, не обращая внимания на воинственно нахохлившегося кролика. Лепус спрыгивает с моих колен, одним скачком оказывается перед Двенадцатым, и я наконец-то имею возможность наблюдать трансформацию демона. До этого момента мне не удавалась увидеть превращение так близко и в подробностях. Тело кролика теряет четкость очертаний и объем, становится будто нарисованным, появляется силуэт человека, мгновенно наполняется красками. При переходе из меньшего состояния в большее характерного хлопка не звучит.
– Qu?. Mea. Elected. Mea[9 - Qu?. Mea. Elected. Mea – Она. Моя. Избранная. Моя. (перевод с лат.)], – четко, выделяя каждое слово, произносит Децимус. Ангус тоже отрывисто ему отвечает, некоторое время они спорят, сверля друг друга взглядами. Как хочется узнать, о чем они говорят! Надо учить латынь, срочно. Братцы демоны еще какое-то время разговаривают, но уже прекратили препираться, а потом одновременно обращаются ко мне:
– Ты можешь спать с нами обоими одновременно.
Сижу, хлопаю глазами. Что они несут? Вот не было такого ни в одной сказке!
Глава 6. Мелкие пакостники
Никто ни разу не сказал, что эльфы хорошие. Потому что на самом деле они плохие. © Т. Пратчетт «Дамы и господа»
Южная Ирландия. Лунный цикл назад
Здесь был край земли. Ветер не дул, наскакивал рваными порывами. Солнечные лучи освещали двухсотметровые скалы, восстающие из пенящегося моря. На самом краю обрыва, на границе земли и неба величественно стоял Козел. Шерсть животного была белоснежной, крепкие острые рога дерзко смотрели ввысь. Взгляд по-хищному желтых глаз был направлен не куда-то за горизонт, а на идущую по лугу женщину.
– Септимуса[10 - Септимуса и Секундус – авторские русские транскрипции очередных латинских числительных. septi?musa – «седьмая» и secundus – «второй».], – произнесло животное негромко, но незнакомка явно услышала, вскинула на него такие же яркие, огненные глаза. Ветер трепал ее длинные черные волосы, подкидывал их вверх и в стороны так, что временами казалось, что у женщины вырастают крылья. Она целеустремленно шла, периодически вытягивая шпильки высоких сапог из рыхлой почвы, но ни на йоту не утрачивая высокомерно-элегантный вид.
– Секундус[11 - Септимуса и Секундус – авторские русские транскрипции очередных латинских числительных. septi?musa – «седьмая» и secundus – «второй».], так и знала, что найду тебя здесь. – Она остановилась в двух шагах от края, окинула Козла пренебрежительным взглядом. Животное склонило голову, острые пики рогов смотрели прямо в живот женщине.
– Что тебе нужно? – Козел тряхнул головой. От одного вида Седьмой у него чесался лоб от желания пронзить рогами мягкое, податливое тело, подкинуть вверх, а потом еще долго и с наслаждением бодать и топтать копытами.
– Хотела предупредить: не вмешивайся.
Козел молчал, смотрел на плещущееся у подножья скал море и представлял, как красиво будет смотреться Седьмая там, внизу, когда ее тело будет биться вместе с волнами о твердые камни клифа.
– Я вытряхну все твое грязное бельишко на Совете Двенадцати, ты и мекнуть не успеешь. – Демоница презрительно сощурила глаза, отчего ее прекрасное лицо вмиг потеряло изрядную долю привлекательности.
– Пустая угроза. Ты не посмеешь.
– Проверь. – Она развернулась и так же элегантно начала удаляться от места короткой встречи.
– Сука, – бросил Козел почти шепотом, но у Седьмой был очень хороший слух, как, впрочем, у них всех. Демоница услышала, обернулась, показала ровные белые зубы в широкой улыбке. Она сочла это за комплимент.
Светловолосый мужчина, на вид лет тридцати, сидел на краю клифа, свесив в пропасть ноги в дорогих туфлях. Секундус достал из кармана телефон.
– Еще не определили, в какой стране появился Избранный? Ищите быстрее.
***
Россия. Подмосковье. Настоящее время
– Э-э-э… Спасибо, конечно, за столь лестное предложение… Но, пожалуй, откажусь, – неожиданно тактично озвучиваю свои не очень цензурные мысли: «Вконец охамели демоны!» Чувствую, как волна стыдного жара заливает лицо. На секунду – нет, на сотую долю секунды – мое богатое воображение подкидывает мне картинку «я и два демона». Мне почему-то представляется, как мы все втроем идем на свидание. Лепус притаскивает сорванные с клумбы тюльпаны, а Ангус – букет алых роз в изящной упаковке. А потом они наперебой кормят меня сладкими булочками. Романтика смущает меня больше, чем если бы я вообразила секс. Вот же шь!
– Просто поспать, детка, отдохнуть на одной постели. Ты же наверняка не выспалась этой ночью, а сон рядом поможет мне окончательно восстановить энергию, потраченную на твою защиту. – Ангус прищуривает хитро вспыхнувшие глаза, так и говорящие: «Знаю, о чем ты подумала, и я не против».
– А без этого никак? – все еще пытаюсь сопротивляться.
– Поспать все равно надо. Ночью на это времени не будет. Детка, не бойся: если кто-то опять за тобой придет, я это учую, – рассудительно говорит Ангус. Удивительно, но Децимус молчит, не вставляет ехидные комментарии. О чем они там договорились на своей латыни?
– Только я буду в одежде, а вы – в виде своих животных аватар. Маленьких! – выдвигаю встречное предложение.
Вот так из-за денег я провожу ночь, точнее день, с двумя демонами в постели. Хотя тут еще и моя совесть виновата: она бы не успокоилась и продолжила меня грызть, напоминая, что Ангус пострадал от волколаков, пришедших за мной.
Засыпаю на удивление быстро. Я думала, что и глаз не смогу сомкнуть, просто поваляюсь на кровати, позволив демонам напитаться от моей энергии Избранной. Миниатюрная змейка обмоталась экзотическим браслетом вокруг моего запястья, а крошечный кролик пристроился, привалившись меховым боком к другой руке. И почему-то от их тепла становится так спокойно и умиротворенно, что я почти мгновенно погружаюсь в сон.
– Детка, вставай. Отошли Лепуса, нам уже пора идти. – Мужские пальцы ласково касаются моей щеки, скользят ниже по шее, поглаживают не прикрытые тканью футболки ключицы. Глаза Ангуса светятся желтым в сгущающихся сумерках. Ну вот как можно! Быть таким нежным после того, как недвусмысленно заявил, что сожалеет, что меня не съели. После того, как я видела два оттенка чужой помады на его коже. Откидываю руку Двенадцатого.
– Я уже проснулась.
Маленький кролик сидит, уткнувшись мордочкой в мой бок, но я вижу желтые искорки между прищуренных век. Не спит. Сажусь, беру Децимуса в руки – он почти умещается в моих раскрытых ладонях – подношу кролика к лицу. Кажется или на мордочке Лепуса удивление?
– Пожалуйста, продолжай искать информацию об избавлении от Избранничества, – говорю, отмечая краем глаза, что Ангус внимательно за мной наблюдает. Демонстративно целую кролика в лоб.
– Лепус, сгинь!
Легкий хлопок, и мои ладони пусты. Зачем я это сделала? Я что, пыталась вызвать ревность Ангуса? Да не, бред какой-то.
– Обувайся, – торопит меня демон, а потом, окинув меня придирчивым взглядом, спрашивает: – У тебя кожаная куртка есть?
– Нет. А она обязательно нужна?
– Дай мне семь минут и вызывай обратно, – распоряжается Змей.
– Ангус, сгинь. – Не вижу смысла спорить с демоном по такому мелкому вопросу, тем более что мне надо привести себя в порядок после сна. И перекусить. Последнее явно не помешает. Съедаю миску хлопьев с молоком, но понимаю, что этого явно недостаточно.
Я ем омлет прямо со сковородки, когда на кухне появляется Ангус.
– Ты почему меня не зовешь? Я же сказал – семь минут. – Демон успел поменять классический костюм на джинсы и футболку, в руках он держит две кожаных куртки.
