Нойвельт

«Единственное верное решение, чтобы убить время, это сон, мне нужно временно попасть в Стокгольм» сказал я себе и лег спать.

Глава 56

Я проснулся в своей квартире в очень плохом состоянии души и тела. Голод, убийства, каннибализм – это все оказывало на меня сильное влияние, несмотря на то, что это был всего лишь сон. Я очень долго пролежал в постели, пытаясь прийти в себя. Я уверял себя, что физически мой организм не употреблял человеческое мясо. Это был всего лишь сон. Был ли это сон на самом деле?

Солнечные лучи обжигали мое лицо, а воздух в квартире был простоявшим, затхлым, это чувствовалось по тому, как мои легкие лениво качали кислород. Открыв окно, я вздохнул полной грудью. Как же хорошо, вроде бы на небе нет ни облаков, ни ветра, солнце стоит в самом зените, будто на улице палящая жара, а воздух все же прохладный. Так и хочется прогуляться по набережной, мимо городской ратуши, мимо Риксдага и памятника Ганимеды. Но все это отнимет у меня драгоценное время. Взглянув на календарь, я понял, что мой трудовой отпуск заканчивается. «Я должен меньше времени проводить здесь, чтобы успеть все сделать там, в Норбурге, до окончания отпуска» подумал я.

Я некоторое время наблюдал за людьми, которые сновали по узкому переулку, а дальше набережная и залив. Проплывающий белый, большой корабль напомнил мне ковчег, и эта мысль, вырвав меня из мира грез, заставила вернуться в настоящее. Когда я отвернулся от окна, в глазах потемнело оттого, что я долгое время смотрел на улицу, а в квартире свет не был достаточно ярким. Я подошел к письменному столу и сев, быстро написал все, что произошло в ковчеге, хотя я уже хорошо помнил все детали. Я научился запоминать свои сны в мельчайших подробностях. Рядом с блокнотом лежал мобильный телефон, нажав на кнопку, увидел сообщение от Генриха: «Доброго времени суток! Как только будешь свободен, позвони, нужно кое-где встретиться и поговорить». Немедля, я набрал его номер, и мы договорились встретиться в медицинском центре, недалеко от места работы Генриха, в четыре часа. У меня еще было время, и я решил потратить его на поход в ресторан. Мой организм во сне очень сильно истощился, а это может оказать пагубное влияние на меня в реальном времени на психологическом уровне, поэтому я решил уделять больше внимания своему питанию. Я принял душ, привел себя в порядок, пообедал и ровно за пятнадцать минут до начала встречи подъехал к месту встречи. Я первым заметил его и вышел из машины.

– День добрый! – произнес Генрих с улыбкой, словно он разгадал секрет моих снов.       – Добрый день! Но почему именно здесь? – спросил я с нетерпением.

– Я хотел предложить тебе сделать электроэнцефалографию. Ты ведь не откажешься, это поможет, скажу даже, очень поможет в познании твоих снов.

– Извините, а что это такое электроэнцо… – с первого раза невозможно было выговорить это слово, как и другие медицинские термины.

– Электроэнцефалография. С помощью него мы сможем проверить активность твоего мозга во время сна, – ответил Генрих, задумчиво глядя на здание, – посмотрим, какие части твоего мозга будут активны вовремя сна.

– А как это поможет в познании моих снов?

– Это даст ответ на вопрос «воспоминание это или нет?» – ответил Генрих, и, качая головой, с горечью добавил, – нужно было давно это сделать. Я охотно согласился. В вопросе познания моих снов я полностью доверял Генриху. Я видел, как мои сны, а точнее их происхождения, полностью захватили мысли Генриха. От его жены, Инги, я слышал, что он сократил свое рабочее время и больше не принимает новых пациентов, а все свободное время проводит дома, в кабинете, раздумывая над моими записями.

Мы вошли в медицинский центр. Сотрудники нейрохирургического отделения очень хорошо приняли нас, оказалось, что они давние знакомые Генриха. «Я не раз приводил своих пациентов сюда, так что не волнуйся» сказал Генрих, посмотрев на меня. Наконец-то мы зашли в кабинет, у входа, которого было написано «ЭЭГ». Медсестра попросила меня снять верхнюю одежду и вытащить из карманов все металлические предметы. Затем меня посадили в кресло, спинка которого была откинута максимально назад. За монитором сидела женщина, позже я понял, что это врач, она была пожилого возраста в очках с желтыми оправами. Волосы у нее светлые и коротко подстрижены чуть выше плеч, а рядом с ней помощница молодая медсестра. Она мне показалась еще неопытной, все переспрашивала у врача, ростом она очень высокая, худощавая и голос у нее был такой же высокий, как и ее рост. «Ей бы на эстраду, с такими данными она бы без проблем брала высокие ноты» подумал я.

– Можете устанавливать прибор, – сказала врач.

Помощница взяла какие-то пластиковые предметы с проволоками разного цвета. Один конец этих проводов был подключен к компьютеру, за которым сидела врач, а другие концы медсестра подключила к моей голове. Когда все было готово, врач сказала, что можно начинать. Генрих поднялся и подошел ко мне.

– Сейчас ты должен спать, но недолго, – начал Генрих гипнотизирующим тоном, – я тебя сам разбужу, когда мы тут все выясним. А теперь спи, ты нужен своим друзьям из Норбурга, ты нужен Лизе! Сейчас я буду считать до трех и щелкну пальцами. Когда ты услышишь звук щелчка, ты уснешь и проснешься в ковчеге. Раз – ты расслаблен, устал, два – твои веки тяжелеют и ты ничего не чувствуешь, три – ты уже готов погрузиться в сон, спи.

Щелчок…

…Открыв глаза, я понял, что лежу в ковчеге. Рядом спали Тиль и Свен. Сложно было определить какое время суток сейчас. Была кромешная тьма. Я посмотрел, что там делают девушки, они тоже спали, а наши последние гости, помощники покойного мэра, сидели и о чем-то мирно беседовали. Затем я решил проверить свет, горит ли оно еще. Маленькая точка немного увеличилась в размере, но плыть нам придется долго. Вдруг я услышал голос Генриха «Ларс, возвращайся, время вышло». Я снова вернулся на свое место и лег. Закрыв глаза, я очень старался уснуть.

В этот раз все получилось как по маслу. Я открыл глаза и обнаружил себя в кресле нейрохирургического отделения.

– Ты был в ковчеге? – спросил Генрих, посмотрев на меня краем глаза.

– Да, – ответил я.

Генрих и врач продолжали смотреть на монитор и обсуждать что-то. Через некоторое мгновение я вник в их беседу.

– Вот посмотрите снова, – говорила врач, указывая ручкой на точку на мониторе, – первые двадцать секунд ничего особенного не наблюдалось, затем сильная активность обнаружилась в височной области. Эта часть головного мозга отвечает за воспоминания.

Генрих, не отрывая глаза от монитора, смотрел и слушал, что говорит врач. Он не спешил комментировать результаты. Помощница врача освободила мою голову от аппарата.

– Хорошо, спасибо вам огромное! – сказал, наконец, Генрих и встал, затем посмотрев в мою сторону, – нам пора идти Ларс.

– Не за что, – ответила врач, она была немного озадачена, – если хотите, пусть ваш пациент приходит снова на следующей неделе, может время пройдет и что-то изменится, все же мозг это очень сложный орган.

Мы с Генрихом, поблагодарив врача и ее ассистентку, покинули медицинский центр и сели в мою машину. Доктор сидел задумчиво.

– Что-то не так с результатами? Может быть со мной?

– Вот это я и хочу выяснить. Когда ты в Норбурге, в целом в том мире, твой мозг будто черпает информацию из памяти. Именно височная часть, которая отвечает за воспоминания, проявляет большую активность. Откуда бы взялся в настоящем мире, у нас потоп и ковчег, как ты можешь вспоминать то, чего не было… Ларс, мне нужно побыть наедине и обдумать, переварить всю информацию. Ты принес блокнот?

– Да, мне тогда лучше подвести вас до офиса или до дома?

– До офиса, там моя машина.

Я не знал, что спросить у Генриха, да и после того, как он сказал, что хочет побыть наедине и поразмыслить, мне не хотелось расспрашивать его. Нужно дать время профессионалу сделать свое дело. Оставив доктора рядом с его офисом, я поехал дальше, не зная куда. Если сравнить эти две жизни, то на данный момент настоящая реальность потеряла всякие краски. Разъезжая по узким улицам, я думал о том крохотном свете, о Лизе, о грядущих проблемах, что нас ждет после того как доберемся до новых земель, как найдем сад богов. Кровавые сцены в ковчеге не исчезали из памяти, я все еще вижу это, когда закрываю глаза.

«Я не могу больше находиться здесь» сказал я себе, и повернул в сторону своего дома.

Глава 57

Я проснулся в ковчеге и обнаружил, что мы все еще плывем на огромной скорости по тоннелю. Вернулось чувство голода. У нас оставалось еще немного мяса, но мы решили, что поедим его, когда выплывем из тоннеля. Свет в его конце с каждым разом все увеличивался, и теперь не было сомнений в том, что это и есть выход из тоннеля.

Спать на боку было больно, кости выпирали наружу и, казалось, что они вот-вот сломаются. Я аккуратно повернулся на другой бок. В комнате девушек был слышен шепот. Немного поворочавшись, я понял, что не смогу уснуть. Я направился в комнату девушек. Гретхен спала, забившись в углу. Она очень переживала и постоянно плакала после того, как произошла история с мэром. Мне кажется, что для нее было бы лучше, если бы она так и не узнала убийцу своей дочери.

– Можно к вам? – спросил я шепотом, стоя у входа и глядя на Лизу и Рагну, которые сидели на полу, опершись о борт. Перед ними горел фонарь. Лиза улыбнулась, приглашая меня сесть. – О чем вы тут разговариваете?

– Обо всем, – ответила Лиза, широко улыбаясь. Ее глаза искрились счастьем, я не понимал, что на нее так повлияло. Я еще ни разу не видел ее такой счастливой. Она была прекрасна в этот момент. Я был готов выпрыгнуть из ковчега, и толкать его сзади, только бы поскорее добраться до тех мест, о которых говорит Лиза.

– Мы говорим о том, что может нас ожидать на новых землях, – добавила Рагна.

– Мне кажется, что будет райский сад, где всегда светит солнце, а на деревьях всегда растут спелые плоды. Там нет ни лавин, ни голода, ни потопа, – сказала Лиза мечтательно. Мечта, вот, что делало ее счастливой.

Они поочередно начали рассказывать о легендах. У каждой была своя версия легенды, но потоп и божественный сад фигурировали в обеих версиях. А также существовала и опасность на новых землях. И эта опасность исходила от представителей иного мира.

– Вы когда-нибудь видели представителей иного мира? – зачем-то спросил я, зная ответ наперед.

В ответ девушки отрицательно покачали головами и дальше продолжили рассказывать. Так, беседуя на различные темы, мы, кажется, убили пару часов, если не больше. Они так подробно описывали своих богов, что я уже имел представление о том, как они выглядят. Вдруг, мне стало интересно, а кто создал этих богов.

– Как вы говорите все, что нас окружает, было созданы кем-то. Но тогда и боги должны были быть созданы кем-то другим, а кто их создал? – спросил я.

– Верно, – ответила Рагна, усмехнувшись, – первые боги были созданы из вечного огня и леденящего холода. Все произошло, когда огонь и лед соприкоснулись. Боги рождаются, живут, размножаются и умирают также как и мы. Их несметное количество, и чтобы родились новые боги, они посредством потопа приносят в жертву сотни тысяч жизней. Представляешь Ларс, жизнь одного бога стоит несколько сотен тысяч наших жизней?! Я иногда задумываюсь о том, нужны ли они на самом деле?

– А что с тем, которому суждено выжить?

– Одни говорят, что он будет жить в одиночестве, пока не умрет своей смертью, но он будет жить в достатке. Другие утверждают, что выжившего боги сами усыновят и превратят его в бога. Есть и третий вариант, – после небольшой паузы Рагна продолжила, – никто не выживет, отличный конец, не правда ли? – посмотрев на меня с каменным лицом, спросила Рагна.

– Возможно, – ответил я растерянно, и посмотрел на Лизу, она улыбалась.

– Конечно, это самый худший вариант, – сказала Рагна, не выдержав и улыбнувшись, – хотя возможен и такой исход.

Вдруг я почувствовал, как ковчег начинает дрожать и качаться сильнее из стороны в сторону. Из отверстий начинал поступать теплый поток воздуха. В ковчеге стало светлее. Я поднялся и побежал посмотреть, что творится снаружи. Свет, который нам казался раньше точкой, увеличивался очень быстро, и мы вот–вот достигнем его. Я теперь видел внутренние стенки тоннеля, свет становился все ярче, ослепляя мои глаза. А дальше ничего не было видно. От того, что мы слишком быстро плывем, ковчег еще больше начал трястись. Я услышал голос Тиля:

– Что, черт возьми, происходит? Гретхен, ты где, с тобой все в порядке?

– Да, – выдавила из себя Гретхен. Тиль ее не услышал.

– Гретхен! – повторил он громче, и уже было слышно, как он бежит в комнату девушек.

– С ней все хорошо, – крикнула Рагна.

– Все, в кормовую часть ковчега, быстро! – скомандовал я, опасаясь того, что ковчег может столкнуться со скалами.

Испуганные, голодные мы сидели, прижавшись к задней стенке ковчега. Ковчег с каждой секундой трясло все сильнее и сильнее. В воздухе веял страх, снова тот же страх неизвестности. Я слышал дрожь, молитву, учащенное дыхание, как бьется сердце в бешеном темпе, все эти звуки словно смешавшись в моей голове, создавали чувство приближения смерти. Все сидели, зажмурив глаза. В какой-то миг, ковчег прекратил дрожать, и снова начал нас медленно укачивать, будто услышал наши молитвы. Я тут же побежал смотреть в отверстие и увидел море, бескрайнее море. Затем я снова побежал в кормовую часть и посмотрел, откуда мы выплыли, и увидел огромную скалу. Мне казалось, что эта скала медленно начинала тонуть. Но это уже было неважно, мы успели выплыть в открытое море. Свен открыл люк, вышел на крышу и начал радостно кричать «хэээй!», это был крик счастья. Не только он был счастлив, вслед за ним, мы все поднялись. Но открыть глаза было крайне трудно, солнечные лучи словно обжигали наши глаза. Мы как дети тьмы, выжившие, от того, чего нельзя было пережить, но мы это сделали и теперь могли насладиться вкусом победы сполна.

Глава 58

Мы, наконец, доплыли до заветного света, открыв перед собой новый мир, но так и не увидели новую землю, о которой говорилось в легендах. На небе не было видно ни солнца, ни звезд, ни луны, но было необычайно светло и жарко. Вокруг, от горизонта до горизонта, простиралось бескрайнее море. На горизонте не было видно ни клочка суши, наша радость начинала таять, как лед под палящим солнцем, а за ней начинала таять и надежда на спасение. Экипаж ковчега пал духом. Каждого обуревали мысли о том, что они оказались обманутыми, но все молчали, держа в себе свои переживания и страхи. Атмосфера в ковчеге была настолько напряженной, что хватило бы одной маленькой искры, чтобы взорвать это все. И только я раз за разом поднимался на крышу ковчега, чтобы оглядеться, не видно ли суши. Кругом была бесконечная водная гладь. А ковчег все продолжал плыть вперед.

К вечеру, когда я в очередной раз без всякой надежды поднялся, чтобы посмотреть вокруг, то вдали на линии горизонта я увидел что-то похожее на сушу. Это было похоже на мираж. Все было размыто либо от того, что вода испарялась, и пар искажал объекты, либо моя голова кружилась от жары и голода. Я долго стоял и смотрел вдаль на этот крохотный островок, который мог спасти нас. Немного приблизившись, я уже почти был уверен в том, что это была суша.

– Земля, я вижу землю, – крикнул я, просунув голову в люк. Все посмотрели в мою сторону и замерли, они еще не понимали, возможно, не верили своим ушам, не верили мне. Через некоторое время все взбодрились, Тиль уже поднимался по лестнице. Остальные стояли и ждали своей очереди.

– Я тоже это вижу, – сказал Тиль, – я вижу землю, клянусь всеми богами, это земля.

Все начали ликовать и обниматься, говоря друг другу «мы спасены, боги услышали нас». Истощенные, голодные, обросшие, но с улыбкой на лице, мы стояли на крыше ковчега, взирая на небольшой остров суши, который по мере приближения увеличивался в размерах.

– За весла! – скомандовал я, и первым занял свое место у весла. Остальные, воодушевившись, тоже заняли места, и мы начали грести. Скорость ковчега, который плыл по инерции после выхода из тоннеля, заметно увеличилась. Рагна стояла в носовой части и через отверстие наблюдала, чтобы мы не сбились с курса.

Потратив несколько часов, мы глубокой ночью доплыли до берегов новой земли, но выходить из ковчега не торопились, здесь как говорится в легендах, люди готовы убить друг друга, лишь бы первым дойти до божественного сада.

Когда настало утро, мы впервые за последние почти два месяца открыли дверь ковчега и вышли осмотреть местность. Огромный каньон, треснувшие скалы и умирающие реки, можно сказать, струи воды, которые веками протекая, вырезали такие громадные ущелья. В несколько сотен метров от нашего ковчега, на берегу стояли еще четыре корабля.

– Эти корабли, кажется из Норбурга, – сказал Рагна, – надо бы их осмотреть.

– Мы посмотрим, а вы оставайтесь здесь. Это может быть опасно, – ответил я и предложил лишь мужчинам пойти со мной.

Корабли были чуть меньше нашего, но главное они смогли пережить потоп. Недалеко от них на земле лежали люди, вонь стояла невыносимая. Я осторожно приблизился к телам. Без сомнения они были убиты в бою и погибли пару дней назад, судя по состоянию.

– Свежие мертвецы, отличный обед, – сказал Тиль, пытаясь немного разрядить обстановку.

– Это не смешно, – ответил я, – убийцы могут быть еще недалеко, сейчас нам нужно быть бдительными как никогда.

– В таком случае, я возьму этот меч и топор, – сказал Тиль, и вырвал из рук мертвеца оружия.

Остальные тоже последовали примеру Тиля и, взяв по паре оружия, начали осматривать корабли. Благо, в одном из них оказался приличный запас овсяной муки. «Скорее всего, этот корабль принадлежал крупному земледельцу» подумал я. Когда очередь дошла до четвертого, последнего, корабля, оттуда выбежал молодой человек с топором, и с криками бросился на нас. Тиль шел первым, и именно на него бросился незнакомец. Он на ходу замахнулся топором и предпринял попытку разрубить Тиля на две части. Тиль не растерявшись, легко парировал его удар. Бруни и Свен тут же набросились на незнакомца, не дав ему предпринять вторую попытку. Они повалили его на землю, Бруни выбил из его рук топор. Оказавшийся на земле, незнакомец заплакал и начал молить о пощаде, он умолял, чтобы его не убивали. Бруни держал его руки за спиной, не давая ему возможности встать.

– Как тебя зовут? – спросил Тиль, схватив парня за волосы.

– Флаки, меня зовут Флаки. Пожалуйста, отпустите меня, я вам еще пригожусь, – продолжил просить милости Флаки.

– Не вздумай делать резких движений, – слегка приподняв голову Флаки, потягивая за волосы, проговорил Тиль, – понял?

– Понял я, понял.

Бруни и Свен отпустили молодого человека. Флаки боялся вставать, он сидел и смотрел на каждого из нас.

– Здесь есть еще кто-нибудь кроме тебя?

– Нет, я один остался, – ответил Флаки.

Глава 59

– Гарольд, иди, позови девушек, а мы пока проверим корабль, – распорядился Тиль. Гарольд бегом направился к нашему ковчегу. Я, Тиль и Гест вошли в корабль, откуда минутой ранее на нас выбежал Флаки. В корабле и вправду больше никого из людей не было, зато было очень много еды. Наши животы начали издавать жалобные звуки при виде еды. Подошли наши девушки, я представил им Флаки и мы начали разбивать привал на берегу моря.

– Карл нам очень пригодился бы сейчас, – сказал я, вспомнив о том, как он соорудил шатер под дождем в тот роковой для него день. Девушки принесли еду из корабля, которую не надо было готовить. Мы ели, смакуя каждый кусок пищи. Я чувствовал, как еда, попадая в желудок, расходится по всему телу, разгоняя кровь в жилах.

– Я знаю, ты из Норбурга, – сказал я Флаки, сев рядом с ним, – я видел ваш корабль в тот день, когда город ушел под воду.

– Вы тоже из Норбурга?

– Да. Слушай, мы все из одного города, так что должны держаться вместе. Отныне ты будешь с нами, и мы не оставим тебя в беде.

– Спасибо, – признательно ответил Флаки.

– А теперь расскажи нам, что тут произошло, кто убил всех этих людей.

Флаки не спешил начинать. Он пару раз посмотрел на берег, где лежали мертвые тела и робко начал:

– Мой отец всегда верил в легенду о потопе, а потому, я и три моих брата все свободное время помогали отцу строить вот эти корабли, – указывая на корабли на берегу, начал свой рассказ Флаки. Начал он издалека, а значит, рассказ ожидался длинный. – Я никогда не верил в эту легенду, а потому работать мне не хотелось. И я искал всевозможные оправдания, чтобы не работать на строительстве. Мой отец ни разу не упрекнул меня в этом. Основную часть кораблей, а их было девять, построили отец и три моих братьев. Я же присоединялся к ним редко, и в эти редкие моменты я не делал ничего особенного, ходил от брата к брату, слоняясь без дела. И вот, теперь я жив и сижу здесь благодаря их труду, а они покоятся на дне морском. Они трудились для того, чтобы я мог жить, – Флаки выглядел безутешно. Он сидел в молчании, погрузившись в свои мысли.

– Здесь только четыре корабля. А где остальные пять? – спросил Бруни, нарушив тишину и пытаясь блеснуть своей смекалкой.

– Они затонули сразу после того, как вышли в плавание. Затонули именно те корабли, в которых были мои братья и отец. Они дали мне лучший корабль, а себе взяли те, которые были построены в конце, на скорую руку. Вместе с ними затонули и люди. Отец с братьями начали призывать всех, присоединиться к нам и спастись с первого дня, когда пошел ливень. Кто-то верил им, и шел за ними, а кто-то высмеивал их. Мне было стыдно, что я имею отношение к этой семье, – он снова замолчал. Было видно, как сложно было ему это рассказывать, но в то же время, исповедь ему была необходима.

– По сколько человек было у вас в кораблях? – спросила Рагна.

– По 8-10 человек в каждом, – ответил Флаки. И только сейчас, обернувшись к берегу, я увидел множество убитых людей. – Если бы все корабли добрались до берега, то мы бы их одолели.

– Кого их? – озвучил вопрос, который был написан на лице каждого, Бруни.

– Я не знаю, кто это, но они ждали нас тут. Наши корабли поочередно добирались до берега, а они врывались в них и убивали всех. Наш корабль шел последним из четырех. Когда очередь дошла до нас, то мы все спрятались в корабле и не выходили. Эти люди ворвались в наш корабль, и начали искать нас. Они прямо там же убивали тех, кого находили. Меня спасла ночь. С наступлением темноты, они, решив, что здесь больше никого нет, ушли. Я прятался в своем укрытии до самого утра. А потом услышал ваши голоса…

– Сколько их было?

– Около полсотни человек. Все вооружены топорами. На вид они такие же люди, как и мы. Там, у того корабля, – он показал самый дальний корабль, – лежат пару убитых из их числа.

От надежды к отчаянию и от отчаяния к надежде, словно по синусоиде менялось наше настроение. Только вчера мы плыли через тоннель, не зная, что нас ждет впереди, как вдруг оказались в открытом море, где светило солнце и было тепло. Потом снова отчаяние, вызванное тем, что мы не видели земли, и стало слишком жарко. Потом земля, еда и спасение, вроде как. Но оказывается, что здесь есть полсотни головорезов, которые могут в любой момент прийти и убить нас. Это было похоже на игру в «Русскую рулетку». Ты крутишь барабан, и направляешь пистолет к виску. Спускаешь курок. Щелчок. В этом и есть вся наша жизнь. От надежды к отчаянию и от отчаяния к надежде…

Глава 60

Подкрепившись, мы начали готовиться к походу в божественный сад. Если верить легенде, которая пока что сбывалась в точности до мельчайших подробностей, то путь предстоял трудный. Необходимо было взять с собой побольше запасов еды, а также запастись кое-каким оружием. Мы обходили каждый корабль, брали оттуда все съедобные продукты и складывали их у нашего привала.

Неся на себе тяжелый мешок овсяной муки, я заметил, как девушки, держа в руках палки и опустив головы, время от времени били по песку. Бросив мешок, я подошел к ним и увидел, что они пытаются поймать крабов или играли с ними. Им было весело, они никогда не видели крабов. Когда я впервые увидел их, мне было также интересно наблюдать за ними, а большие особи смотрелись довольно опасно. Девушки, охотясь за крабами, изрисовали весь берег отпечатками босых ног, а волны, достигая их, смывали следы. Волны не могли перейти определенную черту, каждый раз размывая берег до определенного места, словно собака, привязанная к столбу. Посмотрев на количество крабов, я обрадовался, у меня теперь был вопрос, который меня сильно волновал «лучше сварить крабов или зажарить?», в любом случае, мы сегодня точно разнообразим свой рацион морепродуктами. «Эх, сейчас бы шезлонги, солнцезащитные очки, крем от загара и холодное пиво» мечтал я до тех пор, пока Лиза, подбежав, не спросила меня: