Заморочь

Часть Первая

Белые волки.

Острая пленка.

Капли дождя

Словно кровь

По губам.

Бойся вращаться.

Возвращаться.

Оборачиваться.

Смотреть.

Видеть.

Поезд качался и ехал. За окном кусками тьмы скользили деревья, шлагбаумы, мелькали домики. Илья развалился на нижней полке плацкартного купе и беседовал с попутным дедом. С дедом они ехали вместе уже два дня и успели если не породниться, то наболтаться досыта. На столе дрожала бутылка водки номер пять. Дед остался с ней один на один. Бабка-попутчица, выпив сто грамм, улеглась спать. Ее дочка, тоже пенсионного возраста, выпила стаканчик и залезла с дамским романом на верхнюю полку. Почти сразу оттуда тоже стал доноситься храп. Илья в очередной раз отказался выпить с дедом.

– По одной даже детям наливают, а ты, Илья, уже такая коньяка, – убеждал восьмиклассника дед. – 14 лет жеребцу, а он как дитя малое сок сосёт. Понимаю, была бы у тебя гонорея или уколы в зад кололи, я бы понял, – дед с чувством почесал свой зад, – но не пить принципиально – опасно для здоровья. Вообще, все что принципиально – опасно для здоровья. Ты мужиком никогда так не станешь. Такая примета есть: пока водки не выпьешь – бабу не отымеешь.

Илья засмеялся.

– Придется тогда тебя, дед, отыметь, – сказал он.

– Ах ты, сосунок, не слышал разве, что старших надо уважать? – сказал дед, недовольно поморщившись.

– Не переживай, дедуля. Отимею со всем уважением, – продолжал смеяться Илья.

– Вот где дурныш, – проворчал дед, наливая водку в стакан, – последний раз тебя спрашиваю. Будешь пить или нет?

– Ты заколебал своими последними разами. Не пью я, – ответил Илья.

– И как с тобой после этого разговаривать? Как с инопланетянином с тобой разговариваю. Не чувствую контакта.

– А я еще несовершеннолетний. Со мной таким старым кавалерам, как ты, контакты запрещены, – громко засмеялся Илья и похлопал деда по плечу.

Дед опять поморщился.

– Тише, – сказал он, – бабы наши спят

– Это твои бабы, дед, – еще громче засмеялся Илья. – Я не изврат.

Дед выпил, крякнул и закусил.

– Тебе хватит, – сказал Илья. – Колыбельная пробулькала. Можно ложиться на бочок, а то придет серенький волчок.

Илья звонко постучал зубами. Дед улыбнулся, поднял палец вверх и покачал им.

– А вот ты и не прав, – сказал он, – волчок тебя ждет. Я-то старый и пьяный, а тебя-то ждет-поджидает. И зубки блестят и глаза налились, а шерсть-то у него белая.

– Что ты, дед, несешь? Какая шерсть? – не понял Илья.

– Белая. Волчок оказался не сереньким, а беленьким. Красивый, блин, оборотень. Тебя-то он и съест.

Илья засмеялся.

– Давай, дед, глотни еще, – сказал он, – может быть, из тебя еще что-нибудь интересное всплывет.

– А ты мне не указывай. У меня самого указка есть в штанах. Покрепче твоей будет. И самому птенчик и бабе – леденчик, – протявкал дед.

– Да ты, дед, прямо монстр амурный.

– Не монстр, а ходок. Женщина – это бескрайнее поле. Только шуруй себе.

Илья засмеялся еще сильней и, кивнув в сторону, верхней полки, на которой храпела дочка-бабка, подмигнул.

– Подсадить? – спросил он.

Дед сразу перестал хмуриться и, подмигнул в ответ.

– Успею. Никуда не денется.

– Как сказать. У тебя такой возраст, что ты за указкой, а Кондратий за тобой.

Илья опять захохотал. Дед недовольно покачал головой.

– Слушай, Илька, – проворчал он, – тебе 14 лет, а когда человеку 14 лет, он уже куда-то идет. Знаешь, куда пошел ты?

– Сам пошел, – продолжал смеяться Илья.

Дед, не обращая внимания на смех мальчика, поднял руку.

– Ты куда сейчас едешь? – спросил дед, выдержав длинную паузу.

– Ты, дед, глухой или тупой? – сказал Илья. – Я тебе говорил уже. К тетке я еду, на каникулы. Сейчас лето, а лето – это каникулы, а каникулы – это какая-нибудь тетка. Андестэнд?

– Ты едешь гораздо дальше, – нараспев произнес дед, не опуская руки, – гораздо дальше. Так далеко, что до туда не пошлешь. Если захочешь туда дойти, в жизни не доберешься. Только по дивному дару туда попадают. Поверь моему слову. И ты никакой не Илья, ты – Илия. Читал Библию?

– Мультик смотрел. А ты никакой ни дед. Ты – пердед.

Дед опять покачал головой, еще налил и выпил.

– Не бойся волков. Бойся оборачиваться, когда страшно, – сказал дед, прищурившись. Он стал похож на злобную мультяшку-приведение. Илья стал кататься по кровати от смеха. У него уже болели легкие…

– Еле допёр сумки. Мать натолкала варенья. Три трёхлитровые банки. Я говорю ей, на фиг, нужно сквозь пол-Земли тащить эти банки. Нет, засунула. А в поезде все это удовольствие потекло. Меня чуть мухи не сожрали, потому что я был сладкий, как дунькина радость. Вам, вообще, нужно это варенье? Оно, вообще, хоть кому-нибудь нужно?

– Конечно, Илюша. О чем разговор. Ты уже мальчик большой, почти взрослый. Какой смысл пустому ехать. А варенье – замечательное, особенно клубничное. У нас в этом году клубника совсем плохая. Мать твоя – молодец.

Илья грязный и уставший сидел на диване напротив тети Веры, родной сестры матери. Илья звал ее по имени-отчеству: Вера Ивановна. Место, в которое Илья приехал на летние каникулы, называлось Невьянск. Это был небольшой поселок. В нем проживало чуть меньше 30 тысяч человек. Находился он в 40 километрах от Нижнего Тагила. Через поселок проходила Восточно-Сибирская железная дорога. Больше ничего интересного через него не проходило.

Квартира тети Веры была трехкомнатной. Кроме самой тети в ней жил ее муж, дядя Сережа, и их 15-летняя дочка Саша. Одна комната была залом – с телевизором и диваном, в другой спали родители, в третьей – Саша. Дядя Сережа работал на станции, проверял железнодорожные пути и проезжающие поезда. Тетя Вера работала в магазине продавцом. Магазин принадлежал шустрому еврею, которого тетя Вера со всей искренностью ненавидела. Саша училась в школе, перешла в выпускной класс. Она, как и Илья была на каникулах. Илья приехал к тете Вере во второй раз. Когда он приезжал в первый раз, ему было всего 3 года. Никаких воспоминаний о том времени у Ильи не осталось. Единственное, что он запомнил, это сестренку Сашу. У нее был старый сломанный фотоаппарат и она изображала из себя фотографшу. Братика она использовала в качестве модели – то делала ему на голове ирокез из прищепок, то пыталась подвесить его за штаны на бельевую веревку …

Илью на вокзале встретил дядя Сережа и помог ему вытащить тяжелые сумки. Илья попрощался с попутным дедом и встал, наконец, на твердую почву. До дома от вокзала было минут 30 пешком, но они подождали рейсовый автобус. Автобус был похож на чемодан. Удобно в нем было только водителю. Дядя Сережа провел Илью вглубь салона и они уселись на одно из деревянных сидений. Когда народ набился, автобус, кряхтя, тронулся. Через 10 минут была их остановка. Единственным изменением в пейзаже за окном было то, что деревянные домики сменились 4-х этажными «хрущевками». Доехав до своей остановки, дядя Сережа и Илья с трудом пробрались к выходу, перешагивая через ноги, корзины и головы. От остановки до дома было два шага. Квартира тети была на 3-м этаже. Тетя Вера ждала на балконе и, завидев их, стала махать рукой. Пока нагревалась вода в ванной, Илюша был основательно допрошен своей тетей на всевозможные темы – от «грязные ли были простыни в поезде?» до «много ли у них в городе террористов?". Допрос был беспорядочным и бессмысленным. Дядя Сережа тем временем ушел назад на станцию. Ему оставалось еще несколько часов работать…

Саши дома не было. Она с утра уехала в город. Городом здесь называли Нижний Тагил, до которого Илья не доехал чуть меньше часа. Саша должна была вернуться с минуты на минуту. Когда горячая вода в ванной набралась, Илья пошел мыться. Помывшись, он был подвергнут процедуре принятия пищи…

– Сашка, выходи уже. Познакомься с братиком-то, – прокричала тетя Вера, стуча по двери туалета, в котором Саша заперлась сразу по приезду из города. Саша не отвечала. Ей было не до этого. Она вышла через пару минут. Тетя Вера уже мыла посуду на кухне.

– Ты что орешь, как дура? – спросила Саша, садясь на табуретку.

– А ты чё, как дура заперлась с порога? – ответила мама. – Твой братик приехал двоюродный, а ты с порога в туалет. Что он о нас подумает?

– Понятия не имею. Как тебе платье? – спросила Саша, вставая. Девушка продефилировала в новом платье взад-вперед по кухне.

– За сколько купила? – спросила тетя Вера, во все глаза, рассматривая обнову.

– Сколько дали денег, за столько и купила, – сказала Саша. – Минус мороженое и два беляша. Принести калькулятор?

– Иди уже с братиком знакомься…

Увидев свою сестру, Илья вскочил с дивана и расплылся в улыбке. Саша была высокой симпатичной девушкой с карими глазами. Она была в бежевом платье чуть выше колен.

– Привет, – сказала Саша.

– Привет, сеструха, – громко сказал Илья и, подойдя к сестре, по-братски обнял ее. Саша поморщилась и медленно выкарабкалась из родственных объятий.

– Как тебе мое платье? – задала Саша, успокаивающий вопрос.

– Нормально. Конечно, не экстрим, но сойдет. Чуть покороче, было бы любопытней, но и так нормально. Не переживай, сеструха, снимут и в таком.

Илья засмеялся. Саша вежливо улыбнулась.

– Ну, будем знакомы тогда, – сказала она…

– Как тебе мои «пэрэнтсы»? – спросила Саша, когда она, наконец, смогла вывести гостя на вечернюю прогулку. Саше поручили развлекать братца.

– Обычные «пэрентсы». Куда не придешь, плюс-минус, одна фигня.

Они сели на скамейку во дворе дома.

– Чем ты тут развлекаешься? – спросил Илья.

– Вешаю кошечек и скучаю по принцу. Жаль, что ты не куришь. Денег тебе много твои дали?

– Тысячу на месяц плюс дорога.

– Сойдет. Купишь мне сигареты? – спросила Саша.

Илья кивнул.

– Меня «пэрэнтсы» попросили тебя развлекать, – сказала Саша. – Тебе весело?

– Ага, – кивнул Илья.

– Что тебе показать?

– Покажи свои трусики.

– Ого, – улыбнулась Саша, смерив Илью взглядом, – да ты юный натуралист. Я твоя сестренка, дорогуша, так, что давай я тебе лучше покажу местные достопримечательности. Вон, видишь, мужик лежит в кустах?

Саша кивнула на кусты. Илья пригляделся и увидел, что из кустов торчат ботинки.

– Это дядя Гриша, лежачий памятник, временами ползающий. Будешь плохо себя вести, он приползет за тобой. Интересно?

– Нет, – сказал Илья, – твои трусики были бы интересней.

– Придется тогда тебе показать нашу падающую башню, – вздохнула Саша. – Это единственная местная архитектура. Здесь полтора шага. Пошли?

Сестра повела Илью дворами. Через минут десять в темном небе появился силуэт очень высокой башни, которая действительно была сильно наклонена.

– Красиво же? – спросила Саша. Они остановились под единственным горящим фонарем.

– Стрёмно, – кивнул Илья, – но кое-что всё равно было бы интересней.

Саша серьезно посмотрела Илье в глаза.

– Ты уверен? – спросила она.

– В чем? – не понял Илья.

– В том, что ты хочешь увидеть, то, что интересней?

– А что б не позырить, – засмеялся Илья.

– Знаешь, братец, у тебя сестричка очень странная, – серьезно продолжила Саша. – Ты таких странных еще не видел и не увидишь.

– У тебя три сиськи что ли? – засмеялся Илья.

Саша попыталась нахмуриться, но не выдержала и тоже захохотала…

Вернувшись с прогулки, ребята поужинали. Родители сели смотреть телевизор. Брат с сестрой немного посидели с ними, после чего пошли в Сашину комнату. Родители решили, что Илья, как гость будет спать в Сашиной комнате, а Саша на время переберется в зал.

– Ты на моей кровати сильно не фантазируй, – сказала Саша, садясь на широкий подоконник. Илья прыгнул на кровать.

– Жестковато, однако, – сказал он. – И чем же ты такая странная?

– Узнаешь, – ответила Саша. – Ты рано ложишься?

– Сегодня хотел пораньше лечь. Часовые пояса у меня сдвинулись. У нас уже 2 часа ночи сейчас.

– Просто «пэрэнтсы» сидят в зале, – сказала Саша. – Ты укладывайся, а я посижу пока здесь, что бы не зырить с ними муру всякую…

Илья лежал на кровати, под одеялом и листал привезенный с собой журнал для экстремальных подростков. Вошла Саша. Она бросила Илье на кровать белые трусики с черепашкой.

– Смотри, сколько хочешь. Только нюхай осторожней, – сказала Саша. – Только сняла, так что свежак.

Илья взял ее трусики, повертел в руках, не выдержал и понюхал. Трусы пахли совсем не цветами. Илья поморщился.

– Теперь ты это видел, – продекламировала Саша, – и нечего больше желать.

Саша села на край кровати. Она переоделась и была в джинсовых шортах и футболке.

– А ты что, без трусов что ли сейчас? – спросил Илья.

– Абсолютно. Если сниму всю одежду, то буду совершенно голая. Вдохновляет?

Илья засмеялся.

– У меня уже стоит, – смеясь, громко сказал он.

– Ты что орешь, осел, – одернула брата Саша. – Мамулечка услышит, прибьёт обоих. Что за журнал?

– Да так, фигня фигни. А ты и без лифчика?

– Блин, – покачала головой Саша, – ты, правда, что ли озабоченный?

– Да я шучу, – ответил Илья. – Ты что, сеструха, шуток не понимаешь? Просто родственные чувства переполняют.

– Не захлебнись, братец. Чем займемся-то?

– Покажи свои фотки что ли, – попросил Илья.

– У меня нет фоток, – ответила Саша.

– Совсем? – удивился Илья.

– Совсем. Мне нельзя фотографироваться. Доктор запретил.

– Это, типа, ты такая странная? – усмехнулся Илья.

Саша кивнула

– Давай, спи, – сказала она. – Папа, похоже, уже лег. Они завтра с утра слиняют на работу, поболтаем подробнее…

– Будешь? – Саша достала из кухонного шкафа трехлитровую банку с прозрачной жидкостью.

– Что это? – спросил Илья, жуя, приготовленный сестрой, омлет.

– Водка. Папаша с завода привозит. Свой кранчик там у нас есть.

– Я не пью.

– С утра? – уточнила Саша.

– Я, вообще, не пью. Принципиально, – радостно ответил Илья. Он ехал к тетке без особых надежд, но встреча с сестрой все изменила. Саша ему сразу понравилась. Каникулы обещали быть увлекательными.

– Ну и чудак. Мне сейчас станет весело, а тебе так и будет принципиально, – ответила Саша. Она налила себе рюмку, выпила, закусила малосольным огурцом.

– И чем ты еще увлекаешься, кроме того, что не пьешь? – спросила Саша, ставя банку назад. Судя по выражению ее лица, водка ей самой не очень-то нравилась.

– Много чем. Я в танцевальный кружок ходил три года, сейчас боксом занимаюсь и качаюсь тоже. Видишь, мышцы торчат?

Илья согнул руки и, напрягшись, показал свои бицепсы.

– У нас про таких качков говорят «Шварценеггер отимел», – сказала Саша.

– Где это у вас? На уроках макраме? – засмеялся Илья, воткнув вилку в батон.

– Непропорционально развитая мышечная масса делает голову визуально маленькой и человек становится похожим на мышь. Причем на очень глупую мышь, которая ни в одну норку не влезет, – скороговоркой сказала Саша, – но ты, к счастью, пока больше похож на свой скелет.

– Ничего себе ты болтать, – удивился красноречию сестры Илья. – Где научилась?

– Лучше расскажи, что ты танцевал в своем кружочке? – перевела тему Саша.

– Фигню разную. Типа, танго, вальс, – ответил Илья.

– Как пьянка будет какая-нибудь, пригласи мою маму на медленный танец, – попросила Саша. – Она потом тебе оплатит и моральный и физический.

После завтрака Илья и Саша стали играть в нарды. Илья играл в первый раз, и пока он разобрался с правилами, Саша его два раза выиграла. Илья проиграл 100 рублей. Утро было солнечным. На улице становилось жарко. Солнце прорезалось сквозь шторы. Комната стала накаляться.

– У нас есть речка. Пойдем купаться? – спросила Саша.

– Речка маленькая и вонючая? – усмехнулся Илья.

– Ага, копия ты, – усмехнулась в ответ Саша.

– Ха-ха, – сказал Илья, – а у нас нормальная речка, да и город настоящий, не то, что ваше урочище. Но если купаться, то пошли.

Саша хмыкнула и ничего не ответила. Они собрались и пошли на реку. Саша повела Илью не на, так называемый, пляж, где плескались мамы с детьми, а к мосту. Мост уже 10 лет, как был почти построен. Дорога к мосту с обеих сторон была заасфальтирована – с одной стороны даже проложили рельсы, но кончились деньги и строительство было заморожено. А каркас моста так и остался стоять, постепенно разрушаясь. Илья и Саша спустились по крутому склону к берегу. Вокруг было тихо и безлюдно. Только чирикали птицы и роем кружились мошки.

– Ты умеешь плавать? – спросила Саша, снимая платье.

– Ещё как. Я – известный карась, – ответил Илья, уставившись на сестру. Саша, поправляя купальник, поймала его взгляд.

– Ты прямо, типа, красавица. Сиськи, все дела, – сказал Илья.

– И что? – пожала плечами Саша.

Они стали заходить в воду. Вода была прохладной. Илья, заорав, разбежался и нырнул. Саша отпрыгнула в сторону. Илья вынырнул и с криком стал обрызгивать сестру. Саша попробовала убежать, но не успела. Илья схватил ее за руку и потащил на глубину. Дно было крутым, глубина начиналась сразу. Илья окунул Сашу с головой.

– Предупреждать надо, что – придурок, – зло сказала Саша, вынырнув.

– Предупреждаю, я – придурок, – проорал Илья и, махая руками, поплыл на другой берег реки. Саша, немного побарахтавшись, вернулась на берег и села на траву. Илья доплыл до другой стороны, помахал сестре руками, что-то прокричал и поплыл назад. Когда он вернулся, в его руках была мокрая и основательно потрепанная белая кувшинка. Илья, поправив выбившиеся лепестки, с поклоном вручил цветок Саше.

– Ну вот, – сказала девушка, – мы всем совхозом выращивали аленький цветочек, а первый же иноземец его загубил.

– Там таких аленьких цветочков, косой коси, – сказал Илья, плюхаясь рядом с сестрой. – Нет, что бы по-честному поцеловать братика.

– Отвали. Ты мокрый, как курица, – смеясь, ответила Саша.

– Тебя только это останавливает? Я быстро подсохну, – сказал Илья и, встав на четвереньки, стал отряхиваться, как собака.

Саша вместо ответа улеглась на траву, закрыла глаза и стала загорать. Она даже задремала, но тут же проснулась от щекотки. Илья водил травинкой по ее ногам. Саша со всей силы ударила брата в живот. Пресс был крепким.

– Кулачок не отбила? – засмеялся Илья.

Саша вместо ответа ударила еще сильней и чуть выше, в район солнечного сплетения. Илья охнул и упал на траву, раскинув руки.

– Не отбила, – ответила Саша, потирая руку.

Илья, смеясь, поднялся.

– Может топлесс позагораешь? – предложил он.

– Зачем еще? – хмыкнула Саша.

– Просто я не люблю валяться, как придурок, на солнце. Так хоть на тебя позыркаю.

– Слушай, Илька, – ответила Саша. – Я сочинила тебе праздник. Куплю тебе газетку цветную с голыми тетками и зыркай сколько влезет.

Илья по-настоящему обиделся.

– Ты, дура что ли, – пробурчал он. – На фига мне нужны твои цветные тетки.

Саша засмеялась и снова легла загорать.

– Спорим, я с моста нырну? – сказал Илья спустя минуту.

– Ныряй, – сказала Саша.

– Давай спорить.

– Давай лучше поспорим, что я сейчас в носу поковыряю, – ответила Саша, протягивая руку.

Илья, не ответив, встал и пошел в сторону моста.

– Если всплывешь, то разбуди меня, – прокричала ему вслед Саша. Илья, не обернувшись, поднял правую руку вверх и сжал кулак.

Мост был высоким. Метров семь, если не больше. Прыгать с него было опасно. Один старшеклассник, прыгнув с моста, даже сломал ногу год назад. Илья пошел по мосту, хватаясь за ржавые прутья, чтобы не потерять равновесие и не свалиться в реку раньше времени. Наконец, он дошел до середины моста и стал махать Саше руками. Саша махнула в ответ. Она не собиралась его останавливать, но на всякий случай приготовилась спасать. Илья с криком бросился в воду ногами вниз. Брызг было много. Спустя несколько секунд, Илья вынырнул на поверхность и поплыл к берегу. Саша хотела притвориться спящей, но передумала.

– Блин, страшно, как в колхозном сортире, – сказал Илья, выходя на берег. – У меня чуть трусы на уши не залезли.

– Я думала, ты хотя бы сальто сделаешь или войдешь в воду плашмя, вперед своим крепким брюхом, – сказала Саша.

– Если бы я вошел в воду плашмя, то тебя бы цунами смыло, – засмеялся Илья. – Интересно, что за идиоты построили этот мост?

– Этот мост никто не строил. Он просто родился, – ответила Саша.

– Ты бредишь, сестренка, – ответил Илья. – Надо быть крупной уродиной, что бы родить такое уродство.

– Такая уродина есть. И зовут ее Земля…

Вечером Илья с Сашей пошли в клуб на дискотеку. По дороге Саша выпила бутылку местного копеечного пива, любезно купленную Ильей. Клуб был большим двухэтажным зданием с нелепыми колоннами. Вход на дискотеку стоил 20 рублей. Илье пришлось заплатить за двоих. В зале было темно и громко. 3 ярких лампочки мигали на редкость назойливо. Людей было много, но мало кто танцевал.

– Ну и чумень у вас крутят, – проорал Илья на ухо Саше, которая искала взглядом знакомых.

– Зато громко, – проорала в ответ Саша. Она постоянно кивала и девчонкам и мальчишкам. Её тут все знали.

– Пошли потанцуем, – сказала Саша. – Удиви наш колхоз.

Они вышли в центр зала и стали танцевать. Илья танцевал энергично, временами ловко, но не на пять баллов. Желание на пару порядков превосходило умение. Саша танцевала, как все нормальные 15-летние девушки. Через три песни они вышли на свежий воздух. Саша покурила. Потом они вернулись в зал и снова стали танцевать. На «медляк» Илья пригласил Сашу. Сестра была не против. Через пару часов Саше все надоело, и они решили просто прогуляться по ночному городу. Когда они вышли из клуба, Сашу окликнули какие-то ребята. Саша, попросив Илью подождать, подошла к ним. Через пару минут она вернулась.

– Одноклассники? – спросил Илья.

– Просто знакомые – ответила Саша.

Они прогулялись по ночному поселку и пошли домой.

– Хочешь, я тебе покажу поляну? – спросила Саша, когда они подошли к своему подъезду.

– Хочу. А что это такое? – спросил Илья.

– Это место где делают фокусы. Но это не так близко. Я возьму завтра велосипеды у соседей и поедем. Ты умеешь крутить педали?…

До Поляны было, действительно, далеко. Около двух часов, если на велосипеде. Сразу за поселком асфальт кончился, и пришлось ехать сначала по гравию, а потом просто по плотно утоптанной земле. Было облачно. Солнце появлялось нечасто. Велосипеды были нормальными. Ехать было легко. Через два часа легкость испарилась, но Саша упрямо ехала на полтора корпуса впереди и не собиралась сбавлять обороты. Илье хотелось попросить об отдыхе, но он решил дождаться, когда первой попросит сестра. Вскоре Саша свернула прямо в поле и поехала в сторону, появившегося в стороне от дороги, леса. Илья поехал за ней. Велосипед затрясло на кочках. Доехав до опушки, Саша спрыгнула с велосипеда. Илья остановился рядом.

– Приехали – сказала Саша с улыбкой. Похоже, она совсем не устала. – Видишь Поляну?

Саша показала рукой направление, и Илья увидел конечный пункт их маршрута. Поляна была сразу за первыми деревьями. Саша и Илья бросили велосипеды на опушке и вышли на Поляну. Илья осмотрелся. Здесь было на что посмотреть. Первое, что бросилось Илье в глаза, была большая старая карусель, точнее то, что от нее осталось: железная ось с потрескавшейся синей краской, ржавый диск наверху и несколько оборванных металлических тросов. На конце одного из тросов покачивалось красное деревянное кресло. Карусель была высокая, метров десять, ничуть не ниже деревьев. Она смотрелось удивительно нелепо в этой глуши. Потом Илья увидел еще две достопримечательности: странную бетонную скамейку, которая держалась непонятно на чём – у нее была одна ножка, и огромную картонную стрелку-указатель, показывающую вглубь леса.

– Ты и теперь будешь говорить, что всё это построено людьми? – спросила Саша.

– А кем тогда? – спросил Илья.

– Это Земля родила, – ответила сестра.

– Кончай, дурить, – засмеялся Илья. Он привык, что Саша часто загоняет и это его совсем не напрягало.

– Пошли, пожрём, – сказала Саша и пошла назад к брошенным велосипедам.

– А как же фокусы? – вспомнил Илья.

– Не на голодный же желудок.

Илья согласился. Они вернулись на опушку и достали из ранца еду: термос с чаем и несколько бутербродов с колбасой и сыром. Еды оказалось не так много. Во всяком случае, кончилась она мгновенно, только раздразнив аппетит. Но Саша, похоже, наелась. Пока Илья недоуменно шарил в ранце, убеждаясь в том, что еды больше нет, сестра встала и оттряхнула с себя крошки.