скачать книгу бесплатно
И вам опять о новой, лучшей жизни
Соврёт неугомонная капель!
Сказ о тульском самоваре
Дышит кузница – калёное жерло,
На округу высыпая весело
Звон булата, пламя, искры, жаркий пар…
Здесь когда-то сочинили самовар.
Обнаженные до пояса, в поту
Мастера черны, как грешники в аду.
От огня у них прищурены глаза.
И прихвачены бечёвкой волоса.
Поколения сменялись у печей.
Много было тут отковано мечей.
Тем оружьем перебита тьма врагов —
В дни победы чтут и скромных мастеров.
В наковальном звоне – будущего песнь:
Плуг, подкова и коса рождались здесь.
Мыслей смелость, а затем упорный труд
Людям пользу, славу мастеру дают.
На рождение его ушли года.
Много сметки было вложено, труда.
Полюбили на Руси и мал, и стар
Чудодейный медный тульский самовар.
Покорил затем заморскую он даль.
Каждый царь цеплял на грудь ему медаль.
Он пузатым и таким важнецким стал,
Словно самый настоящий генерал.
Вот – стоит он меднолоб и крутобок,
С толстой шеей да, пожалуй, кривоног.
Закипает, будто в пляс сейчас пойдет,
Зазывая чашки в звонкий хоровод.
Пофырчит, потом присвистнет, пустит пар —
Ну, ей-богу, раззадоренный гусар.
Самовара дружелюбное тепло
Будит в сердце доброту, смягчает зло.
Гордо выставив вперед свой краник-нос,
Наш туляк встает на жостовский поднос
И, воркуя изнутри, лосня свой бок,
Льет крутой и ароматный кипяток.
Тяжким потом и смекалкой удалось
Сочинить затем и первый паровоз.
И ракете, что готовится на старт,
Самовар – известно – тоже старший брат.
Этой строчкой немудреной дань воздам
Всем известным и безвестным мастерам,
Тем, кто терем променяв на неуют,
День наш завтрашний без устали куют.
Память
На свою мне память
Жаловаться грех:
Она тверда, как камень,
Крепка, как орех.
Ни силой и ни чудом
Не вскрыть её врагу:
Частенько сам дотуда
Добраться не могу.
Лубочная картинка
По Зарядью, по Зарядью
Скоморошный люд идёт.
В колпаке атласном дядька
Скачет, пляшет и поёт:
«Как в корзинке Якова
Есть товару всякого», —
Из кошёлки достаёт
Прямо… целый огород.
Позвенит бубенчиком —
Соберёт копеечки,
С мишкою поборется —
Весь народ уморится.
Пятерню пристроит важным гребешком.
Шею вытянув, пройдётся петушком,
Он поквохчет, резво вскочит на крыльцо,
На протянутой ладони – вдруг яйцо.
Колесом идет, сложившись, как калач, —
Восхищаются мальчата: «Во, ловкач!»
И, усевшись, как на троне, на бревне,
Так же царственно воскликнет: «Чарку мне!»
Выпьет бражки-медовухи черпачок
И по кругу понесётся, как волчок.
Пляшет бешено – по швам трещат портки,
И дробушку выбивают каблуки.
А подручный на свирельке свиристит
И в сопелочку, приставив нос, свистит,
Наливаясь спелой свеклой изнутри,
Надувает щеки, словно пузыри.
Знать, «нечистая» – помощница в делах,
Коль у них вдруг оживает и метла.
На шапчонке пляшут звонко бубенцы,
Всласть хохочут и миряне, и купцы,
А народ умеет страсти разжигать,
Бросишь искорку – огня не удержать:
Городской, селянин, поп да всякий сброд,
Сбросив шапки, затянулись в хоровод.
Кушаки уж распоясаны давно,
Топчут площадь, как по осени гумно,
Входят в пляс, рванув рубаху, чтоб в бреду
Хоть на час забыть про лихо да беду.
Ты, жалейка залихватская, играй,
Ты играй, родная, да не уставай,
И, покуда с хрипотцою ты поёшь,
Этот мир на сказку дедову похож.
Наплясались всласть, аж в коликах живот.
По лицу течёт веселья сладкий пот.
Ух, намаялись, натешились до слёз,
А теперь копейку в шапку брось.
Скоморошья доля вовсе нелегка…
Уходили с площадей они в века
Мимо сруба, мимо царского дворца
Под проклятия святого чернеца.
Скоморохами их нынче не зовут,
Не телеги – самолёты их везут.
Величает их народными народ,
Ремесло их с новой силою цветёт!
Родник
Говорят: в лесу дремучем,
У горы, под самой кручей,
За поляною глухой
Бьёт издревле ключ гремучий,
Ключ с целебною водой.
Преподобный Отче Сергий
В том далёком древнем веке
С божьей помощью открыл
Это чудо человеку
Для возврата прежних сил.
И с молитвою в дорогу
Издалёка люд убогий,
Всякий хворый и больной
Сквозь века, леса и горы
С легкой торбой, тяжким горем —
За водицею святой.
И несёт молва по свету,
Что целебней места нету,
Чем чудесный тот родник.
Вот и мне бы к водам этим —
Я бы сердцем к ним приник.
Но порою вдруг нежданно,
Как бальзам на наши раны,
Где-то рядом – не в глуши
Кто-то щедро открывает
Золотой родник души!
Восьмое чудо
Семь чудес известно людям,
Знаменитых семь чудес.
Но еще восьмое чудо,
Несомненно, в мире есть.
Это, может быть, простая,
Может, с вычуром, резная,
С непременной теснотой,
Раскаленная, взрывная
Баня русская с парной.
Чем-то с кузницею схожа:
Словно горн, пылает печь…
Здесь любой, наверно, сможет
Сразу тонну сбросить с плеч.
Для начала – все в парилку,
На полок, как на алтарь.
Вот озноб прошел по спинам,
За ознобом – сладкий жар.
Рвутся залпами поддачи,
