скачать книгу бесплатно
Раздобыв вешалку и на этот раз, я принялся за дело. Но тут к машине подошел дюжий полицейский и поинтересовался, что я делаю. Разъяснил ситуацию. Полицейский вежливо так спрашивает: «А Вы уверены, что это Ваш автомобиль?». Я аж похолодел. Дело в том, что при отъезде из Москвы в США я пытался обзавестись международными правами, но даже по великому блату не успел это сделать: очередь из «блатных» лишь ненамного уступала по своим размерам обычной многотысячной очереди. И по США я ездил, вооруженный лишь внутренними российскими правами, которые не имели никакой силы за океаном. Да полицейский при всем желании вообще не понял бы смысл этого документа – права же были на русском языке! Но до предъявления водительских прав дело не дошло. Я твердо заявил, что автомобиль это мой. Блюститель порядка поверил и, вынув какой-то механизм, в мгновение ока открыл дверцу машины и пожелал нам счастливого пути.
Перед возвращением в Пьедмонт мы вновь проехали мимо генерального консульства и домов, где жили в 1970-е годы, далее по мосту пересекли залив Сан-Франциско. А там, на противоположной стороне залива, я попал не в тот ряд на шоссе. В итоге мы заблудились, плутали по черному, убогому, грязноватому и странноватому Окленду. В конце концов въехали на шоссе там, где надо было уже подъезжать к дому Лео. Отдалились от дома, вернулись. Здорово устал, совсем не работала голова. Лег в 24 ч, встал в 3 ночи, опять лег. И вот с шести на ногах, повезли Лео Роуза в аэропорт, он уезжает в командировку. Потом будем кататься по Сан-Франциско. Он, кстати, стал уж очень забит машинами.
27 марта 1994 года, утро
Наконец отоспал ночь более-менее нормально. Проснулся лишь один раз в 4 утра, а встал в 6:50.
День вчера был насыщенный. Спозаранку повезли Лео в аэропорт, по когда-то езженой-переезженой, но теперь чуть-чуть подзабытой дороге. Аэропорт тот же, лишь здания модернизированы. Внутрь войти не удалось, негде встать. Назад ехали по еще пустой El Camino Real (Королевской дороге – № 82). Все выглядит примерно, как и выглядело.
С Эль-Камино Реал попали на ул. Мишн. Этот латиноамериканский район еще спал. Направились в чайнатаун, который поразил кипучей деятельностью: толпы народа, вовсю торгующие лавки и полное отсутствие парковок. Нашли, в конце концов, на Бродвее. Бросили 25 центов за 30 мин. Как оказалось, больше бросать не надо, машинка не работала. Мы простояли более 6 часов за 25 центов (вместо 3 долларов). Это частичное отмщение местным властям. Дело в том, что позавчера мне выписали штраф в 20 долларов за неправильную парковку у Генерального консульства России. Я дико возмущался: приехал к отечественному генконсульству, а меня обдирают!
В чайнатауне ходили по магазинам, обозревали жизнь и быт. Сувениры – того же рода, что 20 лет назад: открытки, бижутерия, фарфор, записные книжки и т. п. Но, конечно, больше товаров из КНР, от одежды до специй, от книг и до бытовой техники. Масса продовольственных лавок. В них та же вонь от рыбы и мяса. Но цены умопомрачительные. Почти такие же, как и в 70-х годах.
Повсюду рестораны, где толпы поглощали различные яства (цены по 4–5 долларов за блюдо), в два раза дешевле, чем в европейских ресторанах. Натулька купила бижутерию, обедали в McDonalds.
Нашли офис AT&T и оттуда позвонили в Москву за 2 доллара (3 мин). В Вашингтоне с нас сдирали за такой звонок 24 доллара. Позвоним и сегодня (мы вступили за 3 доллара в Клуб скидок).
В начале первого пешком пошли на Рыбацкую пристань. По дороге довелось поприсутствовать в Соборе Петра и Павла (Columbus&Union) на католическом венчании (югославка и ирландец). Зрелище впечатляющее. Натулька была в восторге. Церемония на 2 часа при полной церкви, при длиннющих белых лимузинах. Поразило, что священник, обращаясь к молодым, постоянно острил. Интересно, что и нас никто не пытался остановить.
На Рыбацкой пристани то же раздолье красок и гораздо больше ресторанов, магазинов, павильонов. Больше и народу. Очереди за порцией крабов у лотков! Лицезрели представления на воздухе. Мим, саксофонист, игрок на клавесине. Натуля удивлялась, как люди едят густой суп clam chowder прямо из отверстия в булке. Натулька отдыхала на газоне, снималась на фоне старой шхуны, развлекательного комплекса зданий Girardelli, морского парка, пирса. У подножья «самой извилистой улицы мира». Была великолепная погода, и все выглядело чудесно.
Взяли машину и проехали в совсем иной, пустынный, невзрачный район к югу от улицы Мишн. Заплатили штраф за неправильную парковку у генконсульства в Зале правосудия. Заняла процедура 1 минуту. В здании разные подозрительные субъекты, грозные полицейские, металлоискатели. В туалете под просьбой сливать воду надпись: «Нет, экономьте энергию!».
Далее ул. Мишн. Общий вид тот же: пальмы, миссионерская архитектура. Но большинство латинских лавок закрылось. Вместо них азиатские магазины, рестораны, прачечные. И здесь (как и в районе Сансет) наступают представители Азии!
Но все же забегаловки латинские есть. В одной из них мы и поели по два чудесных тако с острыми приправами. Осталось и несколько лавок с религиозными сувенирами. Как и прежде, много комиссионных магазинов одежды.
В целом перемен мало: экзотика и грязь, а попрошаек стало еще больше. Проходу не дают, требуют деньги. Цены же еще ниже, чем в chinatown. Из нового (кроме азиатов) – Woolworth, McDonalds и т. п. А вот кукол в национальных одеждах и в помине нет.
Стали кататься по вечернему городу: улицы Guerera, Otis, Ashby и т. д. Выехали на Fillmore. Вот эта негритянская улица преобразилась! Великолепные новые многоэтажные здания, жилые и офисные. Рестораны и клубы. И так на всем протяжении, от улицы Fell до проспекта Geary.
Спустились на улицу Lombard, потом поднялись на Russian Hill и спустились с него по «самой извилистой улице мира». Следующий объект – Telegraph Hill. Пришлось отстоять в длинной очереди, чтобы въехать на обзорную площадку. Наверху, как обычно, дул сильный ветер.
29 марта 1994 года
Вернусь к 27 марта. Воскресенье. Обедали у Игоря Моргулова (он, жена Наташа, сын Дима). Прекрасная квартира (Geary&Gough), богатейшие угощения. Потом поехали на мост Золотые Ворота, на высшие точки. Вернулись через San Mateo Bridge. Игорь подвез нас к особняку у залива, принадлежащему Фонду М.С. Горбачева. Снялись на фоне особняка. Натуля пошутила: «Давайте оставим записку Михаилу Сергеевичу: “Были у Вас, никого не застали дома”». Потом сами поездили по городу (Русский Холм и т. д.)
В понедельник, 28 марта, весь день в С.-Фр. (звонок в Москву), the 19-th Avenue, San Bruno shopping center, красивые места и крутые горки в городе, парк Голден Гейт (все точки).
Вечером встретились с нашим соседом, Биллом Стоуном, с которым дружили в 1970-х годах, ездили с его семейством на горный курорт Скво-Вэлли, столицу зимних Олимпийских игр 1960 года. Стоуны жили в шикарном особняке рядом с Генконсульством СССР.
Теперь это все в прошлом. Особняк давно продан, жена Билла, Джейн, его покинула, вышла замуж за другого мужчину. Стоун принимал нас в своей новой квартире. Небольшой, неуютной, неблагоустроенной, расположенной в гораздо менее престижном районе Сан-Франциско. Познакомил со своей новой спутницей жизни, милой дамой из Швеции Кристиной. Выпили вина и направились в итальянский ресторан на высоком холме с видом на залив.
Билл заметно постарел, как-то поблек, стал тихим и печальным. Он сообщил, что два его сына проживают на восточном побережье США, старший увлекся бизнесом с Россией, попросил проконсультировать его. При нас позвонил в Нью-Йорк, где уже наступила ночь, разбудил сына, с которым мы тепло поговорили, условились принять парня в Москве. А еще мы говорили обо всем на свете – от перемен в России до новых религиозных течений в Америке. Билл все повторял: «А вы, друзья, не изменились, время вас не берет, словно вы прибыли на машине времени из прошлого».
Сегодня утром мы выступили в Калифорнийском университете в Беркли с лекцией о политике России в Азии. Руководил встречей профессор Бреслауэр, присутствовали студенты, тайваньские представители. Был и И. Моргулов. Встретились после длинного перерыва с моим однокашником по Наньянскому университету в Сингапуре Элланом Силверменом[2 - Подробно об Эллане Силвермене см. т. 1, с. 532–533.]. Он абсолютно не изменился.
30 марта 1994 года
Вечером ездили к Эллану Силвермену в гости. Живет в Беркли в запущенном доме Стива Силберстайна (я и с ним познакомился в Сингапуре в конце 1960-х годов). Невеста – Жанетт, сошлись с Элланом по объявлению. Поехали в ресторан малайский. Не еда – ужас. А потратились основательно. Эллан – удивительный человек. Такие способности, а он в 53 года по-прежнему разбирает журналы в библиотеке на полставки.
Сегодня последний день в С.-Фр. Завтра едем в С.-Хосе. Настаивает Хуа Ди, да и здесь уже вроде все посмотрели. Тяжелое занятие предаваться ностальгии. Лучше смотреть вперед, не сосредоточиваясь на прошлом.
31 марта 1994 года
Вчерашнее утро провели в районах Marina и Cow Hollow. Оставили машину у нашего дома 2130 Beach street. Пошли сначала на Chestnut, прошли до Fillmore, затем свернули наверх, до Union. И по Union прошли почти до Van Ness. На Chestnut кое-что уцелело с прошлых времен – продовольственные супермаркеты, пиццерия O Sole Mio, цветочная, турагентство. Увидели в окно нашу итальянку в турагентстве, но не стали заходить. Она очень постарела.
На Union не осталось никаких хиповых баров и музыкальных салонов. Почти все магазины новые. Но модный бар Perry’s, офис зубного врача Гринхуда на месте. И общий вид улиц (Union и Chestnut) тот же. В целом ощущение такое, что сейчас по-прежнему 1970-е годы и не было последующих долгих лет. Охватывает сложная смесь эмоций: ностальгии, печали, сожаления.
Натуля разговорилась с пожилой дамой. Узнав, что мы в прошлом работали в советском генконсульстве, дама рассказала: «Мамы с отпрысками из вашего генконсульства частенько приходили на детскую площадку на Марине. Они держались особняком. Не потому, что не хотели общаться, а из-за языкового барьера. Но эта изолированность советских от остальных детей и их мамаш бросалась в глаза».
Натуля заглядывала в магазины. Я любовался женой и снимал ее. Посетив очередной магазин, Наташенька торжественно заявила: «Мне нравятся вещи, которые мне нравятся!». Забавно.
В очередной раз вернувшись в Пьедмонт к Лео Роузу, я опять снимал Наташеньку на видео, называл ее «звездой», но при этом пытался шутливо критиковать: «Тебя снимать невозможно, то говоришь, что ты не в порядке, то…» Натуля, перебивая меня: «А то в порядке!». Мы оба смеемся.
Далее я снимаю, как Наташа пробует в действии раскладное кресло, веду видеокамерой по всем закоулкам просторной квартиры. Мы обмениваемся мнениями по поводу того, что квартира Лео практически не запирается, ее держит только хлюпенькая щеколдочка. Автомобиль же профессора стоит на улице абсолютно незапертый.
Мы обедаем и рассматриваем стопку журнала «Эйша Сёрвей». Лео Роуз – редактор этого журнала, и мы – его авторы. Это один из самых престижных востоковедческих периодических изданий планеты (а можно сказать и самый престижный).
Отдохнув, во второй половине дня вновь едем в Сан-Франциско. Прием у адвоката Стрэнда в его офисе (260 California st.). Собрался полный зал, в том числе И. Моргулов с женой, еще двое сотрудников генконсульства. Мы с Натулей выступили, поделились своими впечатлениями от Сан-Франциско, каким он был и каков сейчас. Нас буквально засыпали вопросами. В частности, один джентльмен, видимо, представитель СМИ, ехидно осведомился: «Это правда, что русские как не умели управлять бизнесом при коммунистах, так и не научились при капитализме?».
Наташа дала остроумный ответ на этот хамский вопрос: «Еще как научились! Сложились даже различные типы управления, которым американцам можно было бы поучиться. Это следующие типы управления:
• «Спортивная команда» – у сотрудников есть иллюзия принятия коллегиальных решений.
• «Команда экстремалов» – резкие смены курса, авральный подход к ведению бизнеса.
• «Семья» – отношения строятся по принципу семьи, мама и папа (руководители) защищают сотрудников в любых обстоятельствах. Но жестко карают за проступки, наносящие урон не бизнесу, а межличностным отношениям в коллективе.
• «Секта» – четкие ценности, навязываемые сотрудникам и нетипичные для бизнес-среды. Фильтрация при приеме на работу по этим ценностям.
• «Волчья стая» – жесткая структура, без права на ошибку у сотрудника.
• «Соковыжималка» – компании с высокой текучестью кадров. От новых сотрудников получают максимум пользы на начальном этапе даже ценой быстрого выгорания.
• «Кузница кадров» – культура, дающая хорошую школу сотрудникам.
• «Теплица» – низкая текучесть кадров, комфортные условия работы и жизни.
• «Казачья вольница» – установка на результат. Соблюдения графика и корпоративных правил не требуется.
• «Базар» – экономический интерес в проектах всех членов команды».
После мероприятия вместе со Стрэндом, И. и Н. Моргуловыми ужинали в ресторане Enrico’s на Бродвее под аккомпанемент оглушающего джаза.
1 апреля 1994 года
31 марта к часу дня прибыли в Сан-Хосе в дом Хуа Ди. Вечером ужинали с Хуа Ди, его невестой Катей (Чжу Цзяшуй) в ресторане в местечке Milbrae. Хуа Ди свел нас за ужином с сингапурским бизнесменом и его помощником из КНР. Обсуждали диссертацию Чжу Цзяшуй (Натуля ее научный руководитель) и проект сингапурца по внедрению в России уличных световых табло. Мы услышали о них впервые. Сингапурец объяснил нам, что это очень перспективное дело, предложил найти ему подходящих российских партнеров. Идея нас увлекла.
Ну а сегодня утром мы переехали из Сан-Хосе в Монтерей.
2 апреля 1994 года
Вчера секретарь MIIS Джули Тёрнер пригласила нас в Castroville, в Central Texas Barbeque. Лавчонка с несколькими столами, завешанная фото бандитов, вырезками из старых газет, всяческой рухлядью. Берешь себе салат, подходишь к стойке, где похожий на бандита хозяин за 7–9 долларов накладывает полную тарелку мяса, поджаренного на решетке: ребрышки, курица, говядина и т. д. Не съели и половины. Дома посмотрели Франкенштейна и легли спать.
Компания была чудоковатая и примитивная: толстая дочь Джули с придурковатым мужем, а также придурковатый жених при Терезе.
3 апреля 1994 года
Два дня гуляли. Вчера: Кармел, Pacific Grove. Сегодня: Big Sur, Carmel Mission (Easter Service), Monterey. В Big Sur дорога идет частично над пропастью, извилистая, но великолепная. Красивейшие виды на океан и горы. Посетили «Феникс» («Напенте»), ресторан за Big Sur с фантастическим видом на океан. Затем спустились по Canyon Road к пляжу в Big Sur (впервые, в 1970-х годах этого не делали). Дорога очень узкая, 3 мили. Внизу желтый песок, скалы, бурный прибой, сильнейший ветер. И много народу.
Сегодня утром Натуля звонила в Москву Дворниковым. Говорила с Доворниковой-младшей, Аней. Просила передать через ее маму, Иру, Наташиной маме, Нине Антоновне, что не надо волноваться по поводу приезда в Москву из Риги Капитолины Петровны. Пусть, мол, поживет у нас на Университетском проспекте, проблемы нет. Сказала, что завтра постарается позвонить опять. Положив трубку, заметила: «Анюта так нервничала, как будто ей придется платить за этот звонок!».
Я предложил: «Надо предупреждать, что будем звонить!» Натуля: «Они же не будут сидеть и ждать звонка! Кстати, в Москве сейчас 22:15 предыдущего вечера, через час уже лягут спать».
7 апреля 1994 года
Утром 4 апреля перед отъездом из Монтерея Натуля вышла погулять около нашего дома. Была в оранжевой кофточке с коротким рукавом. Выглядела очень привлекательно. Я опять взялся за видеокамеру. Запечатлел, в частности, как чей-то котенок катается на земле у Натулиных ног, ластится к моей жене. Животные продолжают не чаять в ней души!
В это время пришла девушка, взяла наше постельное белье. Вскоре всё на той же машине Хуа Ди выехали в Сан-Хосе. По дороге выяснилось, что крышка бензобака не открывается. Едва хватило бензина. У Хуа Ди поели и направились в Стэнфорд. Затем – в гости к корейцу из Беркли. Китайский ресторан, разговоры о написании книги по Корее. На следующее утро вылетели в Солт-Лейк-Сити. При подлете к городу дивились сюрреалистическому пейзажу – озеро, покрытое толстым слоем соли, вокруг скалистые вершины в снегу, яркое солнце вверху, сумрачно внизу.
В аэропорту нас встретил представитель мормонской церкви, помог устроиться в гостинице и тут же повез на экскурсию чисто религиозного содержания. Мы осмотрели снаружи главный собор церкви, посетили Tabernacle, музей церкви, где выслушали возвышенную религиозную лекцию на русском языке. Зашли в знаменитую генеалогическую библиотеку, где собраны родословные людей со всего мира.
Вышли на воздух, стало холодать, Натуля закрыла голову капюшоном, в котором выглядела особенно привлекательно. Отправились на машине в г. Прово, Университет Бригама Янга. Сопровождающий нас профессор рассказывал о преимуществах этого мормонского университета, компактного, серьезного, квалифицированного. Мы слушали и одновременно любовались горными цепями, протянувшимися чуть вдали от шоссе. Натуля устала и спросила, можно ли ей вздремнуть в пути. Я сострил: «Конечно, спи, я ведь снимаю фильм о Юте, в Москве посмотришь, но за входной билет придется заплатить».
В Прово нам нашли старого приятеля по Сингапуру Рона Джонса[3 - Подробно о Роне Джонсе см. т. 1, с. 598–600.]. В ресторане Park Provo состоялся ужин с участием Рона и его жены. Рон был очень взволнован встречей с нами, весьма возбудился, срывающимся голосом кричал, как давно мы не виделись! После ресторана они с женой зашли к нам в гостиничный номер и оставались там до полуночи. Рон рассказал, что познакомился с будущей женой-китаянкой в 1980 году. Она из Шанхая. Спустя семь месяцев после знакомства поженились, у них двое детей, сын и дочь. Я спросил у Рона, чем он зарабатывает на жизнь. Рон, шутя, воскликнул, что работает так мало, как это только возможно. Но тут же пояснил, что из банка, где трудился ранее, ушел и является сотрудником крупной компании по производству лазерной медтехники. Сообщил Рон и то, что в январе 1994 года ему исполнилось 50 лет. В процессе вечера я снял Рона и его жену Пэт на видео, в том числе их приветствия на кантонском диалекте китайского языка.
Утром 6 апреля за нами заехал профессор Брюс Портер, сподвижник-ученик Самюэля Хантингтона (сопровождал его в поездках в Россию), отвез нас с Натулей в университет Бригама Янга. Подписали соглашение о сотрудничестве между Дипакадемией и этим вузом. Далее мы выступили перед студентами и преподавателями университета. Присутствовавшие выслушали лекцию о российской внешней политике, поаплодировали, задали вопросы.
Вопросы звучали весьма профессионально – времена изменились, миссионеры уже внедрились в нашу страну, в самом университете появились российские студенты, так что мормоны теперь многое знали о России. И новый ректор отнюдь не трепетал от мысли, что бывший коммунист выступает в стенах мормонского храма знаний и правды (как это случилось в 1978 году, когда ректор этого университета не позволил мне прочесть лекцию в подопечном ему вузе с формулировкой: «Пока я жив, нога коммуниста в наш храм знаний и правды не ступит!»)[4 - О моей поездке в Юту в 1978 году см. т. 1, с. 606–608.].
Вскоре мы уже выехали в аэропорт вместе с Роном Джонсом. Погода была нелетная, рейс задерживался, и мы три часа проговорили с нашим другом, в основном о религии.
Ну а в 3 ночи мы прилетели в город Бостон. Туман был такой, что ничего не было видно на расстоянии одного метра. Мы все удивлялись, как летчик сумел посадить лайнер, да еще весьма плавно. Получили вещи и на такси, по пустынному городу и тоже в тумане, добрались в город Кембридж, в Гарвардский университет. Поселились, как нам и предписывалось в приглашении, в Faculty Club, гостинице для преподавателей. Здание выполнено под английскую старину: монументальное и величественное. Номер великолепный – уютный, красивый, удобный.
На следующий день пообедали в ресторане Faculty club еще с одним сподвижником-учеником Самюэля Хантингтона Майклом Дэшем (его тоже принимали в Москве), прогулялись по шикарной, прямо музейного уровня, территории Гарвардского университета и нанесли визит самому Хантингтону. Человек очень специфический, самовлюбленность зашкаливает. Много времени он на нас не тратил (не то что мы на него в Москве). Поговорили минут пять, подписали соглашение о сотрудничестве, в частности об открытии в нашей Академии представительства Института стратегических исследований им. Джона М. Олина, возглавляемого Хантингтоном.
Сели в метро и направились в центр Бостона, на экскурсию по этому историческому городу, в котором мы никогда ранее не бывали. Было холодно, +5 °С, дул ветер, и Наташенька покрыла головку капюшоном. Сразу же отмечу, что Бостон нас разочаровал: памятные места выглядят довольно убого и отчасти запущенными. Дома – так себе, река – не впечатлила. Когда стемнело, улицы опустели. Вместе с тем надо признать, что исторических мест много. На каждом шагу памятники, мемориальные таблички, старые, аккуратные кладбища, соборы и церкви.
Натуля пребывала в хорошем расположении духа. Со всеми заговаривала. Шутила, озорничала – то спрячется за огромной связкой воздушных шариков, то вставит руку в копию римской достопримечательности «Пасть правды» – в древности посредством нее проверяли на искренность обвиняемых и свидетелей. Постоянно просила что-то запечатлеть на видео: лобстеров в аквариуме, красивое здание, экстравагантно одетого деда, взлетающий или снижающийся самолет (а это происходило чуть ли не ежеминутно, и прямо над нами). Заходила в религиозные заведения – и знаменитые, вычурные, и самые обычные.
8 апреля 1994 года
Утром позавтракали в элегантной атмосфере Faculty club и вновь на метро отправились на осмотр Бостона. Купили проездные и катались в разные районы города. Приятно удивило то, что метрополитен был почти пустым в утренние часы. Мы сидели и рассматривали в окно вагона проносящиеся мимо городские пейзажи (линия метро идет над землей). Пейзажи преобладали неприглядные: убого-индустриальные, запущенные, захламленные. Дома кирпичные, тусклые, повидавшие виды, на улицах никакой зелени. Я заметил: «Чуть-чуть лучше Черемушек!» Натуля возразила: «С точки зрения запущенности хуже!».
Выйдя из метро, направились к важной достопримечательности Бостона – USS Constitution, старейшему парусному кораблю на плаву (с 1797 года). Он все еще числится в составе флота США. Мы присоединились к экскурсии по кораблю. Увы, и сам корабль произвел на нас убогое впечатление, и чернокожий гид показался примитивным. От причала пошли пешком по «Тропе Свободы», пролегающей по историческим местам города, к Bunker Hill. Путеводитель утверждал, что по пути туда можно наслаждаться «федералистской архитектурой», но нам она не приглянулась. Район выглядел грязноватым, неопрятным, пустынным.
Bunker Hill (Холм Банкер) знаменит тем, что там в 1775 году состоялась крупная битва между колонистами Новой Англии и британской армией. В 1842 году там открыли монумент в память о битве – башню в виде белой колонны. По 299 ступеням я поднялся на башню, Натулька идти отказалась.
Назад в центр Бостона опять шли пешком. Пытались дозвониться в Москву. Не удалось. Тогда на рейсовом автобусе покатались по различным районам города и пригородам. И на сей раз не впечатлились. Вышли из автобуса и добрались до места Бостонского чаепития. Это была знаменитая акция протеста американских колонистов 16 декабря 1773 года в ответ на действия британского правительства, в результате которой в Бостонской гавани был уничтожен груз чая, принадлежавший Английской Ост-Индской компании. Это событие стало толчком в американской истории, положив начало Американской революции.
Далее – Prudential Center (в Back Bay), поднялись на секунду в ресторан наверху, оттуда – в John Hancock building, самое высокое и фантастически красивое здание. Словно висит в воздухе тонкий прямоугольник. Провели около 2 часов в Observatory. Разглядывали город и при свете, и в темноте. Смотрели шоу об истории Бостона, слушали переговоры летчиков с землей в аэропорту.
Пешком вернулись по очень красивой улице Boylston к метро на Park st, на метро – домой, на площадь Гарварда, заполненную веселящейся молодежью.
Экскурсия по Бостону закончена. Его называют самым европейским городом Нового Света. Мы увидели в нем черты Нью-Йорка и Вашингтона одновременно. Конечно, это не Сан-Франциско (с точки зрения очарования). И не Москва (по достопримечательностям). Хочу специально отметить, что снимал Натулю на видео весь день – на фоне достопримечательностей, реки, домов, парков, церквей. Натуля в пальто, отороченном мехом, меховой шапке выглядела просто сногсшибательно. Фантастическая красавица у меня женушка!
9 апреля 1994 года
Утром общались с Сергеем Григорьевым, старым знакомым по ЦК КПСС. Оказалось, что он живет в Кембридже. Рассказал много интересных вещей, в том числе и о московских демократах. Прогнозы печальные.
Показал Кембридж, где много приятных, английского типа домов. Выпили кофе. Описал, как он защищал докторскую диссертацию в университете. В диссертационной комиссии, в отличие от России, состоят научный руководитель и еще два профессора. С места в карьер один из профессоров спросил, какие из его книг Сергей читал. Диссертант признался, что ничего не читал. И получил от ворот поворот. Профессор отчеканил: «Когда прочтете, придете на защиту». Вот теперь Сергей сидит, читает труды всех трех членов его диссертационной комиссии.
Погуляли с Натулькой вдвоем. В 15:00 приехал М. Дэш, отвез в аэропорт. Долетели до Нью-Йорка за 40 мин. Встретил В. Бахуров и доставил в представительство. Поужинали в деликатесной.
Нью-Йорк – город большой, грязноватый, с неровными шоссейными дорогами, огромным количеством народа. Совсем непохожий на чистенькую, новенькую, красочную, светлую, умытую Калифорнию.
14 апреля 1994 года
10 апреля гуляли по Нью-Йорку (чайнатаун, Little Italy, Lower Manhattan). Все это происходило под непрерывным дождем. Чайнатаун забит людом, в том числе российским. Все дешево, включая продовольствие, но очень уж грязно, неопрятно. В Little Italy изобилие популярных в США итальянских ресторанов (как говорит Натуля, макароны в томатной пасте за 20 долларов). Вечером поели курицу из забегаловки Chirpick. Сделана на вертеле, вкуснее Kentucky (наше общее мнение).
15-го утром дозвонились до Кутцтауна (Пенсильвания) и отправились туда. Володя Бахуров – за рулем. Сначала несуразные, страшные промышленные окраины Нью-Йорка с невероятным количеством фривеев и машин. Потом не очень симпатичные пейзажи Нью-Джерси. Тоже промышленность. Пенсильвания – луга, рощи, аккуратные, колониальной архитектуры домики. Зелень пока не взошла, кое-где даже виднеются черные остатки снегопадов (зима была необычайно суровая, даже школы закрывали). Летом здесь, видимо, очень живописно. За 2,5 часа доехали до Кутцтауна. Это другая, после Нью-Йорка, планета: тихий, уютный, похожий на немецкий городок. Спокойные, симпатичные, приятные люди. Глушь, вроде, а до Нью-Йорка, Вашингтона, Филадельфии, Питсбурга и т. д. – рукой подать.
Поместили в оригинальной гостинице. Частный дом, живешь вместе с хозяевами. Называется Bed&breakfast («Кровать и завтрак»). Дом показался немецким – масса ковриков, статуэток, занавесочек и т. п. Но выяснилось, что это колониальный, раннеамериканский стиль. И делается сейчас такое для воссоздания традиций.
Утром завтракали с хозяйкой. Натуля рассказывала о своих впечатлениях от Пенсильвании, Кутцтауне, об обстановке в доме-гостинице. Сделала хозяйке комплимент в отношении убранства, заметила, что многое из такого убранства купила бы себе для дачи. Шутила, пыталась скатиться со второго этажа по перилам лестницы.
Вечером ужинали у президента университета профессора Macfarlen. Было хорошо и весело. На следующий день встречи в университете, переговоры, присутствие на лекции И.К. Кочетковой. Вечером выступление перед студентами. То же, что и в Юте. Но реакция не столь горячая. Студенты здесь глуповатые, и Натуля считает, что лекция для них была «слишком хороша».
13:30 – участие в ланче почетных профессоров университета. Рассказали об архивном проекте «Белые пятна дипломатической истории ХХ века». Вот здесь был успех – публика пришла в восторг. Как и от Наташиного анализа шедевров Шекспира и ее английского.
После ланча на автобусе вернулись в Нью-Йорк. Бесконечно шел дождь, даже поснимать не удалось. Кутцтаун был покрыт водой и грязью. Натуля заметила, что по этим улицам в такую погоду не пройти.
В Нью-Йорке – шум, гудки, сумрачные, разряженные люди. И невероятное нагромождение домов, кипящая жизнь. Пешком дошли до представительства, переоделись и пошли гулять. Снова попали под дождь. Зато сегодня светит солнце.
Трудно зарабатывать деньги. Из-за этого (а также из-за того, что не удалось ни о чем существенном договориться) ощущение усталости от поездки и пресыщенности ею.
…Итоги поездки, может быть, чуть лучше, чем в 1992 году, но, в принципе, близки к нулю.
16 апреля 1994 года
14-го, в четверг, большую часть времени провели в представительстве и с его сотрудниками. В первой половине дня с водителем поездили по магазинам. Купили мне пуховое пальто за 120 долларов и кое-что еще. Долго и нудно возвращались в представительство по улицам Манхэттена. Они забиты транспортом и людьми. Такого столпотворения не найдешь и в Москве. В 14:00 пошли на ланч в китайский ресторан. В.К. Грешных заплатил за четырех (+ В. Бахуров) 40 долларов. Еды столько, что не осилили и половины, но не очень вкусно.
Вечером пошли с Бахуровыми на крышу небоскреба у ООН. Выпили вино (Натулька) и пиво (я). Далее поехали к Бахуровым по улицам, похожим на помойку. Посидели в неуютной квартире в Ривердейле. Я дозвонился Фэлкаю и Уиткомбу, нашим друзьям в Кутцтаунском университете. Они накануне заверили, что возьмут сына Володи Андрея на учебу без оплаты. 25-го Володя повезет сына на смотрины.
Вчера, 15-го, Натулька позвонила в Москву. После этого нас отвезли в центр, в Sym’s. Наталька купила платья. Погуляли в Battery Park, на берегу Гудзона. Погода была великолепной: тепло (+20 °С), солнечно. На берегу масса народа. Гуляют, жуют бутерброды, курят (здесь курящих гораздо больше, чем в Калифорнии). Негры развлекают толпу: прыгают на роликах через бочки, выжимаются в стойке, поют, стучат на барабанах и т. д. И не только в парке – такое по всему городу.
После парка погуляли по Wall st. и соседним улицам. Народу там, как в Москве в метро в часы пик. Все бурлит и кипит.
