Узел Горгоны

– Ну допустим. А если на даче кроме него, окажется еще кто-то, жена его например?

– Да не будет там никого. Его жена в квартире живет, а на дачу, только по выходным приезжает. Иногда правда, к нему его коллеги заскакивают вечерок за винишком скоротать. Но я тебе скажу если что, есть там кто, или он один. Там окна стоят обычные, а шпингалет я тебе сам открою. Я к нему вечером заскочу, открою на кухне оконный шпингалет и ты спокойно попадёшь на кухню, а оттуда на второй этаж, где спальня и кабинет с сейфом, в котором деньги лежат. Только, сделать всё нужно будет уже завтра ночью. Ты там лишнего не болтай, не исключено, что у него на даче фсбэшная прослушка стоит. Кстати, ключ от сейфа, этот чудак на букву «м», прямо на сейфе и держит, бери и открывай, но ты лучше у него спроси, а то ещё допрет, что его кто-то из своих сдал. Хотя… В ментовку он всё равно обращаться не станет, так что, пофиг. Можешь его сразу как войдёшь, вырубить.

– Хорошо! Говори адрес, мне нужно заранее, самому на месте осмотреться, – наконец сдался, Пастух.

Старенькая дача Ремезова, в которой второй этаж располагался на чердаке под крышей, находилась в одном из садовых товариществ, в районе Нижней Ельцовки.

Пастух с самого утра объехал на велосипеде все прилегающие к товариществу лесные дорожки, выведал куда какая идёт и легко ли их будет перекрыть если за ним будет погоня, наметил несколько вариантов возможного отступления. А вечером проехал на своей машине возле подъезда дома в котором находилась квартира Савушкина. На двери третьего подъезда, губной помадой, было нарисовано небольшое ярко-красное сердечко, что по договору с Савушкиным означало, что на даче Ремезова, сегодня нет и никого не будет из посторонних.

Оставив машину на стоянке у кафе «РА», Пастух пересел на велосипед и по лесной дорожке, поехал в сторону Нижней Ельцовки. Ехать было не далеко и минут через двадцать, он прибыл на заранее выбранное им место в лесу у одного из больших деревьев, с которого в бинокль, хорошо просматривались дача и прилегающая к ней территория.

Уже давно, Пастух никому на свете не доверял и уж тем более, у него не было оснований доверять, Сове.

Ремезов приехал на дачу в начале одиннадцатого когда уже смеркалось, включил на втором этаже свет и около двенадцати ночи, его выключил.

Подождав ещё два часа, Пастух спустился с дерева, сунул бинокль в рюкзак на спине и подошёл к дому. Оглядевшись по сторонам, он перемахнул через штакетник и побежал к угловому окну на первом этаже.

Сова не соврал и шпингалет на окне, действительно оказался откинутым. Пробравшись через окно на кухню, Пастух натянул на голову балаклаву с прорезями для глаз и стараясь не сильно скрипеть рассохшимися ступенями, поднялся по лестнице на второй этаж.

Выполнять договорённости с Совой он не собирался и сразу отправился в кабинет, к сейфу. Найдя на сейфе ключ, он открыл дверь и сгрёб пачки денег в рюкзак.

«Теперь можно было уходить, а Сова пусть решает свои проблемы сам», – решил Пастух.

Однако уйти без приключений, ему не удалось. Как только он шагнул в коридор, из темноты на него бросился хозяин дачи с топором в руках. К счастью для Пастуха, коридор был узким и размахнуться, чтобы нанести серьёзный удар, Ремезов не смог, и Пастух нанес ему короткий удар в челюсть. Уже теряя сознание, Ремезов сделал шаг вперёд и обхватив Пастуха за шею, повалил его на пол.

Пытаясь освободиться от захвата потерявшего сознание Ремезова, Пастух сам не зная как, сорвал с его шеи кулон который зацепившись за молнию, повис на его куртке. Тогда, в горячке схватки, Пастух этого даже не заметил. Вывернувшись, он сбежал по лестнице вниз, и через кухонное окно выскочил во двор, перепрыгнул через ограду и рванул к дереву, где у него стоял велосипед.

Прямо тут же под деревом, Пастух стянул с себя куртку, штаны и кроссовки, бросил в эту кучу перчатки и балаклаву, сунул всё это в пакет и отъехав на приличное расстояние, закопал вещи в лесу в заранее приготовленной яме.

***

Сразу как только Пастух перепрыгнул через ограду и скрылся в кустах, через ограду перелез человек в тёмной одежде и через открытое окно, влез на кухню.

Опираясь рукой на стену, Ремезов поднялся на ноги и включив свет, вошёл в кабинет. Дверь сейфа была открыта, в замочной скважине сиротливо торчал ключ, а денег не было.

Услышав сзади тихие, крадущиеся шаги, Ремезов обернулся и получил смертельный удар по голове стоявшей на его столе, тяжелой мраморной пепельницей.

– Ну вот и всё, Анатолий Иванович, закончилась ваша карьера. На самом можно сказать пике, закончилась у самой его вершины. Потрудились, денег вон, почти заработали, ну и хватит, пора уступать дорогу молодым.

Савушкин снял со спины рюкзак, бросил в него пепельницу, достал из него монтажку и подошёл к сейфу, закрыл его торчащим из скважины ключом и сунул ключ в карман куртки. Потом, монтажкой выломал металлическую дверь и вырвал из неё замок. Выдвинул из шкафов ящики и разбросав их содержимое по кабинету, вернулся в лежащему на полу Ремезову и проверил на месте ли медальон.

– А я думал, кинет меня Пастух, не станет забирать у Ремезова медальон, – усмехнувшись, сказал Савушкин. – Надо же, не обманул.

Савушкин снял установленные им камеры видеонаблюдения и так же как и вошёл, покинул дачу. Теперь он был уверен, что у следствия не будет повода считать, что на даче орудовал кто-то из знакомых Ремезова знающий, где он хранит ключи от сейфа.

***

Пастух вернулся в кафе забросив по пути рюкзак с деньгами в багажник своего Гелендвагена. Велосипед он оставил в лесу за железно дорожной станцией. Под утро, в кафе было полно народа и свободных мест не было. Покрутившись у барной стойки, он вышел к стоянке и сев в машину, направился в сторону города.

В гараже, Пастух пересчитал деньги из рюкзака.

«Пятьдесят миллионов рублей, сумма с одной стороны приличная, но это смотря как посмотреть. Некоторые высокопоставленные чиновники за свои услуги, просят гораздо больше и если Ремезов продал какую-то гостайну, то это либо аванс либо, этой вещи на рынке грош цена за килограмм макулатуры. И кроме того, если Сова захотел с помощью этой штуки поправить свои карьерные дела, то совсем непонятно, как он может это сделать при живом и здоровом, докторе Ремезове? По всем раскладам выходило, что Сова задумал сам выйти на покупателя и опять же, живой и здоровый Ремезов, будет при этом, очень серьезной помехой. Ремезова покупатель знает и ему доверяет, а о Савушкине, он услышит впервые. Ремезову потеря его вещи, не критична, он может быть, сможет легко восстановить утерянное по памяти. В медальоне можно спрятать всё что угодно, смотря какой это медальон и очень хорошо, что я его не взял. Обломать Сову для меня не грех, а справедливое возмездие», – думал Пастух.

Пастух вскипятил воду в чайнике и развёл себе растворимый кофе. После бессонной ночи и делового стресса, откуда-то вдруг навалилась усталость и апатия, а ещё предстояло, спрятать где-то добытые за ночь деньги.

«Хранить их у себя было нельзя, отвозить в один из загородных схронов слишком рискованно. Мало ли что там ему наговорил Сова, у Ремезова свои соображения на этот счёт имеются и он может обратиться не к ментам, а к тем, кто ему эти деньги дал. Эти люди могут оказаться не менее серьезными, нежели спецслужбы и очень быстро смогут вычислить сначала Савушкина, а потом и меня начать искать. Валить нужно куда-то до поры, скидывать на хранение бабки и валить».

Надежный человек которому Пастух неоднократно оставлял на хранение деньги, правда не такие большие, у него был и это в данной ситуации было по его мнению, самым надёжным и самым быстрым вариантом.

Тика

Виктор Владимирович Бардаков, известный в определенных кругах домушник под кличкой Тика, всю ночь зависал с телками в загородной бане, когда на рассвете ему вдруг, позвонил Пастух.

Пастуха, Тика уважал и побаивался и отказать ему в просьбе, у него бы язык не повернулся.

– Извини, что разбудил в такую рань, но дело не терпит, надо бы встретиться, – сказал Пастух.

– Да я и не спал ещё. Я в бане в Кудряшах, с телками зависаю, только, бухой я, Пастух, извини, но сам к тебе подъехать не смогу, – ответил Тика.

– Сможешь, Тика. Бери такси и приезжай к оперному театру, я тебя прямо у монумента ждать буду. Долго я тебя не задержу, передам кое-что и можешь обратно к своим бабам ехать.

– Ну ладно, я сейчас тачку вызову и приеду.

Пастух сел на скамейку и поставив рюкзак между ног, стал ждать Тику.

Тика приехал на такси часа через полтора.

– Ты машину не отпускай, сейчас обратно поедешь, – крикнул ему Пастух.

– Вот тебе рюкзак с бабками, здесь, пятьдесят лямов нашими. Спрячь где-нибудь до поры, а я пока отъеду, вернусь, заберу, – пихнул ногой рюкзак, Пастух.

– Ничего себе!!! – удивился Тика. – Фартовый ты, Пастух, такие бабки поднял.

Спрашивать где он сумел поднять такие деньги, Тика не стал, это было бы неправильно. Но удивиться удачи кореша, право имел.

– Всё будет как надо, не переживай, ты меня не первый год знаешь, – сказал Тика забирая рюкзак с асфальта.

– Это ты должен теперь переживать, как бы доверенные тебе бабки не потерять, – усмехнулся Пастух.

– Тьфу – тьфу – тьфу!!! – сплюнул через левое плечо, Тика. – Я сегодня больше бухать не буду, схожу в парную, потом в холодный бассейн и поеду.

Добравшись обратно до сауны, через полчаса Тика уже и не вспоминал о данном Пастуху. И нализавшишь в хламину, мирно храпел в объятьях пышногрудой блондинки. Проснулся он только лишь следующей ночью и вспомнив о деньгах которые лежали в рюкзаке на заднем сиденье его Крузака, ужаснулся.

Подскочив с кожаного дивана, он как был нагишом, так и ломанулся на стоянку. Рюкзак с деньгами оказался на месте.

«Надо бы его в багажник переложить и шмотками закидать», – подумал Тика и вернулся в сауну.

Он кое-как преодолел соблазн опохмелиться и остаться здесь до утра, оделся и подошёл к машине.

Вспомнил что, хотел положить деньги в багажник и завалить их каким-нибудь барахлом, он вытащил рюкзак из салона и в этот момент к нему подбежали две совершенно голые подружки и кинувшись ему на шею, стали уговаривать его остаться ещё хотя бы на полчасика.

Бросив рюкзак на крышу джипа между релингами багажного крепления, он уволок девчонок в сауну и пообещав им вернуться часика через два, вернулся к машине, сел за руль, завёл двигатель и рванул на Первомайку, где у него совсем недавно был отстроен коттедж на первом этаже которого, располагался хороший, надежный гараж с подъёмными воротами.

Время было уже около трёх часов ночи и на дорогах почти не было машин. Домчавшись до Первомайского района, Тика выехал на улицу Баганскую проходившую между станцией Инская и лесным массивом, и на которой в это время, было совсем пусто. В районе бывшего вытрезвителя, дорогу ему перебежал какой-то охреневший мужик и Тика еле успел бросить машину в сторону, но по-видимому задней частью кузова, всё же слегка его шоркнул. Увидев в зеркало, как мужика отшвырнуло с дороги в кусты, Тика прибавил газу.

«Вот козел! На пустой дороге, ночью, умудрился под машину попасть, сволочь», – выругался он и на всякий случай сбавил скорость до разрешённой. Остановиться и посмотреть, нужна ли сбитому им мужчине помощь, ему и в голову не пришло.

Минут через десять, Тиха подъехал к гаражу и с пульта открыл ворота.

Не спеша, чтобы не зацепиться зеркалами, въехал внутрь и вдруг, внутри у него всё похолодело…

Он вспомнил, что оставил рюкзак с деньгами на крыше Крузака и так и не переложил его в багажник.

На ватных ногах, он вылез из-за руля и пересиливая страх, посмотрел на крышу джипа. Рюкзака на ней, конечно же не было и где он свалился по дороге из Кудряшей на Первомайку, одному богу известно.

На заднем крыле от столкновения с мужиком, осталась лишь еле заметная вмятина.

Всё ещё на что-то надеясь, Тика выехал из гаража и забыв опустить ворота, помчался обратно в Кудряши.

На всем пути от его коттеджа до сауны, не было даже и намёка на упавший где-то с его машины, рюкзак с деньгами.

«Это всё, кранты! Такие деньги, я в жизни никогда не имел и отдать потерянное бабло, не смогу даже если продам всё что имею и заложу дьяволу душу. Накаркал Пастух, когда сказал, чтобы я его бабло не потерял».

Глава 6

Саня Крот

Пытаясь заработать деньги чтобы хоть как-то приподняться и выскочить из вечной нищеты с нехваткой бабла на сигареты, еду, новые кроссовки, штаны и прочие жизненно необходимые мелочи, Саня Кротов, где только не трудился.

На заводе платили сущие копейки, которых едва хватало от зарплаты до зарплаты. На всяких там строительных подрядах в диких бригадах, куда Сашка совался когда, уволился с завода, заработок был гораздо более приличным, но ненадежным. То клиенты по сумме кинут, то просто месяцами работы нет, то бригадир сукой окажется. В общем непруха у Саньки с этим делом была полнейшая. Да и с жильём полный облом. По началу, когда Саня приехал в город из своей деревни и устроился на завод, ему даже комнату в общаге выделили, но вот потом, когда он решил пойти на вольные хлеба, за съемные хаты которые он менял как перчатки, приходилось платить. А менял он квартиры потому, что хозяева его гнали за несвоевременную уплату уже через пару месяцев спустя после того, как он заселялся. Вот от полной безысходности, Саня Крот и познакомился с Зинкой, бабой не красивой, изрядно побитой жизнью и к тому же, на десять лет старше его. Но зато, у Зинки была собственная двушка в кирпичной пятиэтажке на Первомайке и Саня закрыв глаза на все её недостатки, собрал свои пожитки в сумку и переехал со съёмной хаты, в Зинкину квартиру. По началу, Зинка нарадоваться не могла на своего молодого и не дурного собой, молодого мужика и умудрялась работая продавцом в круглосуточном киоске, кормить Сашку, одевать и обувать в тех промежутках, когда он не мог найти очередной заработок. Сашка очень любил, когда Зинка была на сутках и не пилила его насчёт работы. Он в такие дни просто валялся на диване и смотрел по телевизору бесконечные сериалы. Зинка становилась всё злее и злее и наконец прямо посередине ночи, выгнала Сашку из своей квартиры на улицу.

– Дай хоть до утра подождать… Я утром уйду спокойно, – пытался потянуть время Сашка.

– Иди – иди, тунеянец! Хватит на моей шее сидеть! Найди себе другую идиотку, которая будет тебя, бездаря, кормить.

– Так ты хоть, дай мне вещи то собрать…

– Какие здесь твои вещи? Всё, что у тебя есть, мной куплено, моим горбом заработано и ты мне ещё за квартиру должен, вон сколько электричество за этот месяц нажег.

Крот вышел из подъезда на улицу и достал из кармана сотовый телефон. Время было около трёх часов ночи, на улице было не холодно и в принципе, можно было бы посидеть до рассвета на скамейке, ну а потом куда? Спать всё равно где-то надо и Сашка набрал номер телефона своего кореша с которым частенько приходилось брать один заказ на двоих. Где-то по строительству, где-то по отделке и вполне возможно, что у Юрки и сейчас есть какая-нибудь небольшая шабашка.

Юрка тоже, как и Сашка, года два назад приехал в город из какой-то деревни и сейчас снимал квартиру на Звездной. Он и Сашке предлагал снимать одну квартиру на двоих, но тогда, у него было всё более менее сносно с Зинкой и он дурак, отказался.

– На проводе… – ответил Юрка сонным голосом и даже по телефону было понятно, что вчера вечером, он хорошо с кем-то погулял.

– Это я, Крот. Меня Зинка с хаты выгнала, приютишь на время?

– Что, прямо сейчас что ли? – удивился Юрка.

– Ну да, прямо сейчас. Стал бы я тебе звонить среди ночи, если бы мог терпеть до утра.

– Ладно, приходи только… Возьми что-нибудь по дороге. Ну, пива полторашку, а лучше, двушку.

Крот пошарил по карманам и выгребая последнюю мелочевку, поплёлся к киоску и купил двушку пива.

Чтобы попасть ночью, когда не ходил транспорт на Звездную, ему нужно было перейти через железнодорожную паутину станции по переходному мосту и в районе бывшего вытрезвителя перейдя шоссе, найти в темноте лесную тропинку. По ней, пройдя через заброшенное кладбище, можно было спокойно дойти да Юркиного дома, всего минут за двадцать.

На шоссе было пусто, только где-то вдалеке, слышался рёв мотора мощного внедорожника и по макушкам деревьев скакали отблески фар приближающейся машины.

Сашке бы подождать пока машина проедет, но он то ли в коматозе от бессонной ночи, то ли загруженный невеселыми думками, решил, что успеет перейти дорогу раньше, чем машина приблизится.

Едва только он дошёл до середины шоссе, как летевший на бешеной скорости джип, ослепил его светом и завиляв по дороге, понёсся прямо на него. Сашка едва успел отпрыгнуть в сторону и зацепив машину пластиковой бутылкой с пивом, полетел в придорожные кусты. Рядом с ним, ломая ветки, грохнулся какой-то мешок.

С расцарапанными ветвями руками и лицом, Сашка осмотрел свою одёжку и обнаружил, что старенькая кожаная куртка и джинсы, изорваны так, что выйти куда-то в таком виде, будет невозможно.

«Всё один к одному!» – чуть не заревел, Крот и на четвереньках пополз в сторону еле видневшейся в слабом лунном свете, тропинки.

Далеко ему уползти не удалось по причине того, что головой он упёрся в зацепившийся лямками за кусты, обычный, зелёный туристический рюкзак, советского образца, который каким-то образом, прилетел следом за ним с дороги.

«Чё за хрень?» – удивился Сашка и попытавшись сорвать рюкзак с ветвей, обомлел…

На влажную от предрассветной росы траву, из рюкзака посыпались упакованные в банковскую упаковку, пачки пятитысячных купюр.

Не веря своим глазам, Крот собрал высыпавшиеся пачки денег и сунув их в рюкзак, перекинул его через плечо и прямо по заросшим высокой травой могилкам, рванул в чащу леса.

Он понимал, что этот рюкзак, мог прилететь сюда только с того джипа и случиться такое могло лишь только в одном случае, если он лежал на крыше багажника. Хозяин этих денег, очень скоро обнаружит пропажу и кинется их искать. Самое хреновое, что он мог хорошо разглядеть Крота, тогда как он в свете фар, ничего не видел.

О том, что с такой находкой нужно идти к Юрке, он и не думал. Остановившись минут через двадцать, Крот к своему счастью обнаружил, что он всё ещё тащит в руке ту злополучную бутылку пива.

Сразу же захотелось пить и сорвав крышку, Сашка обливаясь, выпил залпом не менее литра.

Звонок телефона едва не лишил Сашку рассудка.

– Ну ты где там? Пиво взял? – спросил Юрка.

– Извини дружище, у меня бабок нет совсем. Да и Зинка меня обратно пустила, так что, не приду я, – ответил Сашка и выслушав в свой адрес целую плеяду «ласковых» слов, отключил телефон и на всякий случай, вынул из него батарейку.

Осмотревшись по сторонам, он решил выбросить телефон, где-нибудь в другом месте. Ему почему-то вдруг пришла в голову мысль, что его могут искать по следу с собакой и сунув бутылку в рюкзак, он побежал дальше.

Пастух

Передав деньги Тике, Пастух на такси подъехал к одному из гаражных кооперативов, находившийся почти у самого выезда из города.

Рассчитавшись с таксистом, он прошёл вдоль капитальных гаражей, вышел на берег Оби и подошёл к одиноко стоящему на берегу, большому металлическому гаражу.

Пастух осторожно ударил кулаком в дверь три раза, подождал секунд пять и ударил ещё два раза.

Спустя минуты три, дверь распахнулась и высокий седой старик, пригласил Пастуха войти внутрь гаража.

– Здравствуй, дядя Миша, – Пастух обнял старика и поставил на стол большой пакет с продуктами.

– В бегах, значит, – усмехнулся старик.

– Ну, не совсем в бегах, дядя Миша. Больше в непонятках. Пустишь на пару деньков, перекантоваться?

– Обидеть меня решил? Мог бы и не спрашивать и не стучать, ключ знаешь где лежит и как войти если что не так, тоже знаешь, – ответил старик.

Войти в гараж и выйти из него, «если что не так», можно было через небольшой, прокопанный под землей тоннель из заброшенной трансформаторной будки, стоявшей метрах в пятидесяти от гаража у самой воды возле насосной станции, из которой подавали воду на дачные участки, за гаражами.