Неудержимость VI

Появившись в центре комнаты, я застал перед собой эльфийку, стоящую на одной ноге на угловой стойке кровати. При этом она выгнула вторую ногу вверх в вертикальном шпагате и водила руками вокруг себя, тренируя какую‑то дыхательную технику. Но она сразу же уловила моё появление в комнате и, застыв в пойманном положении, открыла серебряные глаза. Когда эльфийка посмотрела на меня, её губки презрительно дёрнулись, а радужки порозовели, и она укоризненно произнесла:

– Сэ Мале… Где же ты валялся, словно Скур Соув? Астэ мыться, вода тёплая.

Я стал раздеваться ещё при ней, пошагав в ванную, так что заметил, как она провожала меня слегка поголубевшими глазами. А ещё я отметил в ней изменения. Вайсэ немного подросла, отсутствующая до этого грудь проявила форму, и даже её волосы удлинились. Всё увеличилось примерно на сантиметр, но в целом сам рост придал ей больше худобы. Смог я рассмотреть и доселе скрытый пирсинг на ней: кроме ключиц, пупка, сосков и лобка с киской у неё он был и над косточками талии, и один секретный, в промежности между двух дырочек. Этот и вовсе был мне непонятным, потому что я даже и не представлял до этого, что, оказывается, туда что‑то так можно вставить.

Вода оказалась и вправду тёплой – Вайсэ постаралась, ожидая меня. А ведь дроу очень заботливая, даже с таким волевым и командирским характером. Я погрузился в огромную бочку с головой под воду и лёжа застыл на дне.

Как же всё меня задолбало. Я порой совершенно не понимаю, что происходит вокруг. Сначала были игры на выживание, теперь какая‑то одна лишь порно‑комедия. Я, конечно, понимаю, что в серьёзном фэнтези‑мире кровь и кишки льются на сапоги, и что феи тоже испражняются не бабочками, и что этот мир не игра. Но порой абсурдность происходящего вокруг меня сводит мой разум с ума. Безусловно, хотелось бы фармить в пати, познать дух авантюризма, пуститься без задней мысли в приключения. А я чем занимаюсь? Заказные убийства, массовая резня, подкуп чиновников, ложные показания, интриги, интимные связи, манипуляции людьми, и всё это в попытке стать единоличным владельцем самого прибыльного места. А ещё мне предстоит совершить предательство. Да кто же я такой?! Кардинально не узнаю себя. В обычной жизни я бы никогда так не поступал. Но это и не обычная жизнь. Всё рухнуло, привычной нормальности для меня тут не существует, здесь другие устои и правила. Но разве это так? Почему я не могу быть добрым? Воином Света? Даже с демонической кровью и поклонением Злым Богам можно совершать добро, этот мир позволяет. Но нет же! Я всегда выбираю самый гнусный путь. И нет мне оправдания, что я не мог поступить иначе…

Я вынырнул из воды, трясясь от переизбытка вновь нахлынувшей гиперэмоциональности. Надо расслабиться и очистить разум. Я вылез из бадьи, вытерся тёплым и пушистым полотенцем и направился к кровати. Надо поспать, как же хочется уже спать.

Вайсэ стояла всё в той же позе и продолжала свои движения руками, будто кунг‑фу-мастер, а я лёг на кровать, положив голову на подушку, и закрыл глаза. Ничего не хочется, я бы целый день проспал или провёл бы его в таверне, бухая и ни о чём не думая. Я почувствовал, как дроу подступила по матрасу ко мне и присела у моих ног, а затем её острый и твёрдый язычок мягко заскользил вверх от моей щиколотки. Вайсэ, стоя на четвереньках надо мной, добралась до моей груди, где впилась губами мне в сосок. И пока её рот нежно играл с моим торсом, она переставила свои колени мне между бёдер, а я решился сказать ей правду и приподнял голову:

– Исэ… Завтра…

Она оторвала лицо от моей груди и вскинула голову, грубо взглянув на меня серебристыми глазами. Тут же одна из её рук обхватила моё лицо, закрывая ладонью рот, и она едко прокомментировала:

– Лоусэн, Сэ Галан. Е И’.

Она отвела руку от моего рта и стала приближаться лицом к моему. Глаза её стали синими и подёрнулись пеленой, став смотреть на меня с вожделением, на её чувственных губах полуоткрытого рта, что тянулся к моему, блестели капельки слюны, а она, уже став тише и нежней, продолжала:

– Больше нет нужды в словах. Сейчас Сэйс… время наслаждений. Я твоя. Расслабься. Насладись мной… А я – тобой… Вот только ты кое‑что забыл…

Она томно дышала мне в лицо, опустив голову набок, и, смотря на мои губы, всё никак не решалась приблизиться к ним ближе. Она выдержала паузу, прежде чем продолжила с придыханием:

– Облик… Прими настоящий облик… – и она томно посмотрела на меня, отчего я сразу трансформировал тело в Элссиорское.

Лицо Исэ тронула довольная улыбка, и её губы нежно почти коснулись моих, лишь оставляя свою слюну на моих губах. Всё же поцелуй для дроу намного более сокровенная вещь, чем секс. А Исэ уже заскользила по моему телу вниз. Её губы добрались до моего члена, и она, крепко обхватывая его ртом, принялась с силой всасывать. Щёки её раздулись, так как её горячий ротик еле поместил его в себя, но она с обожанием смотрела мне в глаза и работала невероятно старательно, даря неописуемые ощущения. Но проблема же была в том, что я уже был готов закончить, не продержавшись и пары минут, так как был достаточно давно заведённым, а её прелюдиям и ласкам не было равных. Почувствовав это, она резко отдёрнула голову и всячески перестала ко мне прикасаться и принялась с удовольствием наблюдать со стороны за моей терпеливой борьбой с подкатывающими волнами удовольствия. Когда же я понял, что пик миновал, она произнесла:

– Не вздумай кончить раньше времени, а то ты меня сильно расстроишь…

И она тут же принялась повторять свою экзекуцию. В этот раз сдержаться было сложней, сладостная судорога тела не предшествовала кульминации, и она снова откинулась от меня, наблюдая за моим мучением своим полыхающим в вожделении и с толикой садизма взором, заодно показав мне свой язык. А после, закрыв рот, она показательно сглотнула, прикрывая глаза в удовольствии.

Ещё четыре раза она доводила меня до грани исступления, заставляя вовремя останавливаться у самого порога, пока её руки не проскользнули мне под колени, чтобы поднять мои ноги вверх. Исэ села на меня, словно на стул, и оказалось, что её тело внутри перестроилось, сформировав индивидуальный рельеф под меня. А ещё она пылала жаром, намного сильней, чем дроу была до этого.

Тем временем она легла сверху моих ног и игриво заглянула мне в лицо между моих щиколоток. Приоткрыв рот, она высунула язык, что начал, медленно извиваясь, выползать всё ниже к моему лицу. Он не был чересчур длинным – за губами вылез сантиметров на семь, наверное, и не выглядел змееподобным, просто длинный человеческий язык, но разве что очень тонкий и может скручиваться в кольца. И я повторил её действия, высунув свой ей навстречу. Они слегка соприкоснулись кончиками. Её язычок оказался шершавым, словно у кошки, и очень горячим. Даже и не понимаю, как он легко скользил по моей коже до этого. Или он нагрелся внутри рта и поэтому стал сухим? Я быстро засунул язык обратно в рот и, набрав слюны, высунул его. Её язычок сразу же ринулся к моему и начал скользить со всех сторон, смазываясь моей слюной. Собрав почти всю мою слюну, она заведённо притянула мои стопы к своим ушам, заставляя меня схватить их пальцами ног. А затем сама схватила мои и простонала:

– О-о-о… Как ты напряжён… Дрожишь… Ты хочешь? Хочешь меня ещё раз? У тебя такие длинные ушки… Какое же это наслаждение! Я…!

Она, пребывая почти в бреду, стала резко и с силой отталкиваться ногами от кровати, чтобы вырвать из себя мой член. Я не мог сказать, было ли ей больно, так как она находилась в иступлённой горячке, рывками скача на мне, но орала она громко. Порой её захлёстывало грудное рычание, а порой она переходила на высокие вскрики.

Повторив ещё раз облизывание языками, она отпустила мои уши и приняла присед, наваливаясь на мои ноги и держась за мои голени, так как я крепко держал пальцами ног её уши сверху. Между стонами она стала несвязно бормотать:

– Я! Твоя госпожа!.. И’Е Истрэс!.. И’Е!.. А ты так со мной!.. Меня нельзя брать за уши!.. Будто Е И’Е Овэлад!.. Йе! Йе! Я Овэ! Твоя Овэ! Жёстче! Йе! Да! Я сейчас! Е… Всё сама! Сделаю сама! Мой… муж!

Вот не знаю, говорила она всё это, потому что она и вправду себя так ощущала или это её заводило, но вот меня она завела на полную. При этом она так бесновалась, что уже привставала, тяня мои ноги и мой таз следом за собой вверх, отчего моя поясница даже отрывалась от кровати, а её ушки начинали вовсю трещать. А со стороны это выглядело, наверное, что худосочная девка, которая меньше мужика, долбит этого самого мужика о кровать, держа его за ноги, словно в реслинге. Но мне было плевать! Это даже не вызвало у меня смеха. Я тоже был заведён, а то, как она меня трахала, точно может происходить только в фэнтези‑мире, так как это было волшебно.

В итоге всё произошло не так, как я ожидал. Она резко остановилась и с силой оторвала мои стопы от своих ушей. После чего судорожно перебросила свои ноги через мои и прильнула всем телом к моему, с дикостью впихивая свой язык мне в рот. И получив её мятежный поцелуй, что так же, как и всё в ней, был уникальным и божественно неописуемым, я необузданно кончил в неё, открыв новую тайну про дроу: фиолетовые глаза. Её тело неумолимо сотрясало в такт моим конвульсиям, совпадающими с изливаниями в неё, кои я был не в силах прекратить. И чем больше я её наполнял, тем сильней меня начинало выталкивать из неё, но её секретная секция намертво сомкнула свой проход, полностью зафиксировав часть члена, что попала внутрь гротика. И Исэ охала и ойкала, пытаясь слезть с меня и впиваясь в меня своими ноготками, но так и не оторвала своих губ от моих. Её маленькие губы еле шевелились, плотно соприкасаясь с моими, и создавали такое ощущение, что дроу полностью не умеет целоваться. Но её дикая страсть и недоступность до этого придавали её поцелую невыразимое чувство близости. Она подарила мне самое сакральное, что у неё только было, – поцелуй. Не это ли настоящее проявление своей любви? Отдать всё…

Наверное, мы оба провалились в сон ещё до того, как я перестал кончать в неё, потому что мы одновременно проснулись абсолютно в той же позе, и я даже всё ещё находился в ней. Открыв глаза, мы долго смотрели друг на друга, пытаясь понять, что с нами произошло. По крайней мере, я уж так точно. О чём думала Вайсэ, я мог лишь догадываться. Дроу была расслабленной и не замечала у себя ниточку слюны, что стекала из уголка её рта мне на грудь. Мягкий взгляд полуприкрытых голубоватых глаз был прикован к моим губам, а её ладони с нежностью блуждали по моему телу.

Я провёл руками по её спине, от лопаток до подтянутой попки, и подтянул за неё дроу к себе повыше, захотев поцеловать. Но она лишь улыбнулась, когда наши губы соприкоснулись, не став отвечать взаимностью. Тем не менее я посчитал это невероятным прогрессом, так как и уворачиваться она не стала, а её радужка приобрела фиолетовый оттенок. И я слизнул с её щёчки слюну, что наполнила мой рот сладостью. Это вызвало у Исэ улыбку на губах и в глазах. Она потёрла ладошкой свою щёку и привстала, взглянув мне на член. Быстренько прильнула к нему лицом, подставляя мне свою попку, которую я тут же, обняв, подтащил к себе.

Гибкости её ногам было не занимать – она просто расставила ноги в шпагате, а то ей было бы неудобно забираться коленями на подушку. Я запустил свой язык, и Исэ, хихикнув, с удовольствием задвигала попкой. Сама же она повторяла ртом чудеса минувшей ночи. А когда она меня довела до пика, я с силой начал давить на её тело, и она, моё чудо, не сопротивлялась, позволяя мне засунуть член настолько глубоко, насколько её физиология это позволила. Когда же она, как и обещала, выжала меня до капли, она спокойно села мне на живот и, хихикая, спросила:

– Сай… И Скур? Я же переполнена… Зачем ты лез туда?

Глаза её горели удовольствием, а я понял, что я точно Скур, по‑нашему просто тупой. Не хочу это больше обсуждать.

Внимание! Вы выучили язык Кинскеадреэда +1 (1).

Так вот оно как работает! Надо не переводить, а думать на нём. Поймав удовлетворённый взгляд Вайсэ на себе, а она точно сделала для себя определённые выводы относительно меня, я не стал ничего комментировать, а встал с постели. Кинув быстрый взгляд в окно, в котором уже проглядывалось солнечное утро, удовлетворённо пошагал к бадье. Проспали мы часа два-три, так что сейчас где‑то около девяти утра. Помывшись в холодной воде и одевшись, я сменил облик на свой человеческий, и мы спустились в зал таверны, чтобы позавтракать. Посетители были, но немного, и вроде бы никто не шептался об утреннем мортал-комбате, что я учудил с Шат’то. Даже вроде Грод был не в курсе, а то этот бы сразу меня закидал вопросами.

Сев в закуток с диванчиками, мы с дроу позавтракали, прежде чем я наконец увидел спускающихся Илгу с Кишей, так удачно подоспевших ко мне. Не хотелось размышлять над тем, где бы мне пришлось бегать и искать их. Девушки были сонными, что выдавало в них бурную попойку. Видно, они ещё долго не покидали баньку после меня. Поручив девушкам Вайсэ и чтобы все они после трапезы двигались в город и ожидали меня возле южной конюшни к полудню, я встал из‑за стола. Ещё раз взглянув на дроу, я никак уже не решался снова заговорить с ней об имперцах. Я знаю, что я поступаю плохо. Но меня всё равно тут не будет ещё очень долго. Надо сделать какой‑нибудь маячок, чтобы она или я могли отыскать друг друга. Вот и отлично, этим сейчас и займусь.

Я вышел на улицу, по которой разносился заливистый, просто истерический смех орка. Я слышал его даже здесь, на крыльце таверны, при том что сам орк находился на своём. Но самое обидное, что вместе с ним звучал и смех орчихи. Эльф тоже был там и сейчас тыкал в меня пальцем, пытаясь сдерживать боль в своём животе. Теперь они втроём будут угорать. Падлы! Всё же меня спалили. Тем временем я был замечен с противоположной стороны улицы и ко мне двинулся Староста в сопровождении своих антимагов, а рядом с ним семенила новая фигура – Жрец в фиолетовой рясе.

Я натянул виноватую улыбку и дождался, когда они подойдут ко мне. Дикей с ходу начал говорить первым, проявляя неудовольствие:

– Бархоне′т! Еси бы этош бы бы не вы, то любо друго мы бы ать так печь в магич пламя′. Так есьм Боже кара за холуйство на Боже храм Маргода Веча Слава. Ты ж, Хрен‑блин, мо′же сказайка петь, чё те в бошка′? Лу′пить краснейший дева! Ох и хороша… Но сеча знатный. Здеся я с то′бой! Ме′ня б так дубаси′ть мой баба, я б тю‑тю. Ох, ко′была… Люд лопочет, баба выше′ те′бя, что Рэн Трах‑Бах. Та′кая раз удар мертвичит. А роти′ще, говоркивают, что у мохнатищ, пополам сундук раскрывай.

А он хорош. Гляди, как заливает! Как соловей. И вроде поругал, а в итоге получилось, что защитил. А у самого глаза смеются, да и губы еле сдерживают смех. Но я, пока он говорил, рассматривал Жреца. Этот был пунцовым, из последних сил сдерживая злобу и чуть ли не находясь на грани истерики, что вот‑вот прорвётся. Ну да, с таким‑то прозвищем от Старосты впору каждый день просыпаться в ужасе. Шнырь Взад – вот такое имечко подарил ему Дикей. В принципе, Жрец был как обычный Жрец, только Маг, ведь поклонялся он Богу Магов, и ничего особого не представлял из себя.

Шнырь Взад (настоящее имя Шаныр Азад), возраст: 58 лет, уровень: 362, Младший Жрец Маргода, Смотритель малой церкви Прильщиги, класс: Жрец (Маргод), специализация: Маг‑универсал (эксклюзивная ветка Жрецов Маргода).

Да и, по идее, всё, разве что микофобия у него, что сразу напомнило мне про Гребника в подвале. Да ещё и зоофил он, к зверолюдям относится лучше, чем ко всем другим.

Почесав себе ухо по-собачьи, я вызвал нескрываемый интерес в глазах Жреца и сразу же принялся развивать успех:

– Уважаемый Жрец Шаныр, я искренне приношу свои извинения вам за причинённый ущерб. Но Староста всё верно говорит. Девка та была не простая, а ночная тварь, дьяволица. Напала на меня по раннему утру. Так что я вступил с ней в бой. И в конце концов смог изгнать дьявола. Но не в этом суть. Вы как раз вовремя подошли. А ведь я уже очень давно хотел лично познакомиться с вами! Вы ведь слышали, что мы возводим новый город? И новый храм Маргоду? Отлично! Как здорово, что вы и Мэр сегодня вместе. Вам стоит это обсудить вместе наедине.

Сказать, что Дикий Пень Мух опешил, это неправильно выразиться. Тот сначала вылупился на меня, затем ударил себя ладонью по лбу, начав медленно ей закрывать себе глаза, а затем, резко развернувшись, быстренько потопал к себе в хату. Но не тут‑то было: Жрец, сначала удивлённо взиравший на меня, быстро понял идею и ринулся следом за Старостой, который поначалу пытался уйти быстрым шагом, но затем перешёл на бег в попытке удрать от прыткого святоши. Следом за этим событиями улицу разразил новый взрыв хохота орков и эльфа. Да всё они видят и слышат. Пусть им будет неладно! Но мне надо к орку. Возможно, у него и будет какая-то бирюлька для Вайсэ.

Подойдя к ржущей гоп‑компании, которой я ещё минут десять накидывал приколов про утреннюю дуэль, я всё же смог дойти до главного и спросил у Рэнгха насчёт решения моей проблемы. Орк, хрюкая от смеха, почесал лысую макушку и скрылся в дверях своего магазина, а через минуту снова показался, протянув мне кулачище. Он медленно разжал пальцы, показывая, что он сжимал. Два чёрных кольца с десятками квадратных бриллиантов, равномерно вставленных по ободу. Кольца… Серёжки! Йе фресс сэ гра маз! У меня же они на ушах. Но как‑то не хочется ими делиться, а что у орка?

Кольца Кровавой Клятвы.

Ранг: уникальный.

Комплект: минимум – 2, максимальный – 10.

Состав: гематитовый сплав мифрила, вампирические бриллианты.

Свойства: ношение активированного кольца позволяет связаться с носителем любого другого кольца в комплекте.

Способ активации предмета: каждый из носящих должен капнуть каплю своей крови на каждое из колец, тем самым настраивая персональную связь между ними.

Способ использования: каждый час вы можете отправить любое одно сообщение индивидуально каждому из носящих кольца, связанные с вашим. Сообщение может содержать текст в 100 любых символов, запись голоса в 100 любых звуков. Раз в сутки можно отослать прямое направление к одному любому другому кольцу, которое будет действовать один час и указывать на настоящее расположение пославшего, после чего закрепится его последнее расположение до нового активирования данного варианта использования (примечание: отображение направления, видимое только носящему, можно включать или выключать через кольцо). Раз в месяц можно получить расположение любого одного из колец в связке, которое будет действовать один час и указывать на настоящее расположение искомого, после чего направление исчезнет (примечание: данный вариант удаляет предыдущее направление и не оставляет направления после себя). Если носящий снимет кольцо, один из камней у других колец потухнет, а носящие кольца получат информацию о том, кто именно его снял. Как только снявший кольцо снова его наденет, камень снова покраснеет, а все носящие узнают, кто присоединился к связи.

Бонусы: подобные кольца можно носить в комплекте из четырёх колец на одном пальце независимо от их заполнения. За каждого носящего в связке с вашим кольцом вы получаете +1 ко всем Характеристикам.

Ограничения: Кольцами могут пользоваться только те, кто их изначально активировал. Никто из посторонних не может увидеть список кольца никаким из существующих способов. Никто, кроме самого носящего, не может снять кольцо с пальца. Носящий может снять кольцо только по собственному желанию. Привязка с кольца слетает только с окончательной смертью активировавшего.

Клеймо Грандмастера‑Ювелира Басик Вискенси из Бастиона Эвэди. Клеймо мастера гарантирует качество и является подтверждением того, что данное изделие оригинально и не является подделкой. Все права на технологию защищены.

Я изумлённо воззрился на довольную физиономию орка и с придыханием выпалил:

– Беру все, сколько есть.

Бугай рассмеялся, сжав кулак, и, отводя руку, раскатисто спросил:

– И что же? Даже цену не хочешь узнать?

Это вызвало у меня подозрительный взгляд на Трах‑Баха, и я боязливо уточнил:

– И сколько?

А это в свою очередь вызвало в орке ещё больший взрыв смеха, и он аж согнулся, хватаясь за живот. Я перевёл взгляд на орчанку, что подозрительно, со страхом косилась на Рэнгха, но ради поддержки партнёра стала тоже неуверенно посмеиваться тому в тон. Благо истерика орка длилась недолго, и, когда распрямился, он сурово произнёс:

– Тысяча.

Я внутренне стёр пот со лба – тоже мне, устроил актёрскую игру из‑за тысячи. Да они ему, наверное, и вовсе бесплатно достались. Небось караван покрошил – и опля, за тысячу отдам то, что было бесплатным. Но я включился в игру и неуверенно переспросил:

– И сколько у тебя таких есть? Десять будет? За пять тысяч возьму.

Орк задумался, посмотрев на небо, затем на орчиху, и в конце перевёл взгляд на эльфа, который что‑то махал руками у меня за спиной. Ушастый хмырь явно показывал тому, чтобы он поднимал цену, но я увидел непонимание в глазах орка. Он посмотрел на эльфа как на больного идиота и, зловеще улыбнувшись мне, протянул руку:

– Идёт… Но золото вперёд.

Я отсыпал орку пять кусков, и тот снова ушёл на свой склад. Я же тем временем зловеще развернулся к эльфу. Но, видно, как только я начал поворачиваться, тот стрелой сдристнул к себе, так что я увидел только оседающую пыль на дороге. Этот момент вызвал хохот у орчанки, и я посмотрел на неё:

– Как дела, Ругха?

Орчанка осклабилась, но добродушно ответила:

– Да ничего. Весело тут у вас. Особенно ты тут самый весёлый. Как там Илга поживает?

Я взглянул на таверну и протянул:

– Да тоже ничего. Устроилась ко мне на работу помощницей. Теперь ей будет нескучно. Ты, кстати, ничего необычного за ней не замечала? Ворон не видела на ней?

Я посмотрел в глаза орчанки, желая отследить её реакцию, но та спокойно махнула мне рукой, рассмеявшись:

– Тоже мне скажешь! Необычного! Это же Илга… Она вся странная… – орчиха даже, присев и расставив руки в стороны, подёргала плечами. А затем она призадумалась, обхватив кулаком подбородок: – А про ворон что ты имеешь в виду? Нет, не видела…

Но тут вышел орк и передал мне десять колец, спася меня от объяснений, и я поинтересовался у Рэнгха:

– У тебя сколько всего есть таких колец?

Рэнгх посмотрел на меня как на умалишённого и заявил:

– Ты сначала с этими разберись, а закончатся, заходи, я посмотрю…

И снова рассмеялся, словно он заправски пошутил, но в этот раз Ругха подхватила смех сразу. Спелись, блин.

Я отвернулся от них, под рокочущий хохот спустился с лестницы на дорогу и увидел, как Жменя выходит из своей кузни. Старый пройдоха воровато оглядывался, что‑то пряча у себя за пазухой, и пока стоял в дверях, размышляя, стоит ли ему выйти наружу или всё же вернуться обратно в дом. Я подбежал к нему, но гном, то ли не различив меня, то ли различив лишь юркую и быструю тень, что подскочила к нему, со страхом захлопнул передо мной дверь. Пришлось стоять подле закрытой двери и минут пять звать его, прежде чем он наконец выберется из‑за своего прилавка и взглянет на меня через замочную скважину.

– Гвоздей тебе в залупу, чтоб ты сел на кирку! Хрен‑Блин! – раздался его ворчливый голос за дверью, но великий конспиратор так её и не отворил для меня, а лишь, уткнувшись ртом в замочную скважину, спросил:

– Чего хотел? Я тут… как бы занят…

Не было времени удивляться его поведению, и я сразу перешёл к главному:

– Да я насчёт своего специального заказа…

– Эм… – гном замялся, и по его тону было отчётливо понятно, что он будто впал в затруднительное положение. Тяжело дыша, он похрипел, помычал и наконец‑то разродился заискивающим тоном:

– Баронет… тут такое дело… видишь ли… я тут… мне, в общем… Нет, само собой… я сделал всё… Но-о-о… Оно… как бы… тут мне… с…с-с-с… само-о-ому… оно… н… н… надо‑о‑у… вот!

Я впал в ступор. Минуту в моей голове была абсолютная пустота, и я разглядывал узоры дубовых досок двери. Потому что я никак не мог осилить понимание того, зачем гному понадобился женский интимный пирсинг. В принципе, я это первым и озвучил:

– Это… А зачем тебе серёжки на женскую?.. У тебя же… Ох ты ж, в рот тебе сраку гоблина! У тебя что? Пизда там?

Слетевшая с петель и всех десяти замков дверь чуть не пришибла меня, так как разъярённый гном открыл её с ноги. Дверь пронеслась перед моим кончиком носа и на последней оставшейся петле отклонилась в сторону, рухнув сбоку от меня, а взбешённый гном выпрыгнул передо мной, заорав на всю улицу:

– Балку в твою штольню! Да чтоб я такой срам ещё от кого услышал! Это ж надо! Чтобы обо мне такое могли подумать!

Бешеный взгляд гнома заметался по сторонам и, явно увидев невдалеке орка с орчихой, сразу же потупился. Жменя снова замялся и, быстро вынув руку из‑за пазухи и подхватив мою ладонь второй, мигом что‑то вложил мне в пальцы, а затем, непринуждённо насвистывая, принялся поднимать дверь.