Игры со смертью

– К чему ты мне все это рассказываешь? Уж не забросил ли твой Доулас этого «Рембо» к нам для совершения терактов?

– О нет. Карл пацифист, и изучает это явление только для того, чтобы наоборот противостоять злу.

– Да ладно! – Романов даже вскочил из-за стола. – Ты хочешь сказать, что профессор тащит к себе в лабораторию преступника, делает из него сверхчеловека, и думает, что тот, наделенный почти неограниченными возможностями, вдруг преобразиться и станет на сторону добра и справедливости. В таком случае твой Доулас или дурак, или законченный утопист.

– Не забывай, что Карл всего-навсего ученый, но в его штате работают несколько первоклассных психологов на которых и была возложена задача по исправлению мировоззрения Осокина. Кстати это было одно из условий из-за которого Сергея и передали Доуласу. А теперь о самом главном. Три месяца назад Осокин сбежал из лаборатории.

– Как сбежал?

– Все гениальное просто. Сергей загипнотизировал одного из лаборантов, оделся в его костюм, и убедил всех охранников что он – это лаборант. Когда это обнаружилось Осокина уже не было в стране.

– Прям фильм фэнтази с элементами детектива. Ну и где же он сейчас?

– Не знаю.

– Как?! Ты не знаешь где находится тебе подобный человек? Прости, но не верю.

– И тем не менее. Осокин научился ставить мощную защиту, из-за которой он совершенно не «прощупывается», но по некоторым косвенным уликам могу предположить, что Сергей находится в юго-восточной Африке.

– Очень интересно. Выкладывай.

– Вскоре после его исчезновения в Сомали вдруг появились пираты. Думаю, ты о них наслышан.

– Еще бы, но мне кажется это обычные местные бандиты, которые выполняют заказы владельцев судовых компаний.

– Так-то оно так, да не совсем. Во-первых, уж больно они «вдруг» появились, хотя суда там ходят не одну сотню лет. Во-вторых, пираты оснащены практически по последнему слову военной техники, что для захвата обычного сухогруза совершенно ни к чему. И последнее. Для вчерашних рыбаков они очень хорошо обучены военным навыкам.

– Хорошо. – Романов взглянул на часы, и заторопился. – Допустим ими кто-то руководит, с чего ты взял, что это Осокин?

– Интуиция, мой друг, интуиция. – Александров поднялся, и сладко потянулся. – А теперь я имею честь откланяться. С твоего разрешения – пойду. Очень много дел.

– То есть как прийти так разрешения не нужно, а вот уйти – обязательно с разрешения. – Фыркнул уже в пустую кухню Романов, и пошел одеваться.

– Владимир Владимирович. – Поднялась со своего места секретарь, как только полковник пошел в приемную.

– Что случилось, Елена Феликсовна?

– Вас срочно вызывают в министерство обороны.

Романов несколько секунд раздумывал войти ему в кабинет за отчетами, или нет, но потом качнул головой, развернулся и вышел. Проводив его взглядом, секретарь нагнулась к селектору, чтобы вызвать машину.

                              6

Солнце уже на половину погрузилось в теплую, морскую воду, когда неприметная «Лада» подъехала к уже знакомым воротам с поблекшей эмблемой ДОСАФ.

– Вы когда-нибудь здесь ремонт делаете? – спросил Бочкарев, намекая на выгоревшую, а местами даже облупившуюся краску.

– Да, конечно. А в чем дело? – не понял его вопроса Романов.

– Ваш фасад выглядит так словно эта база «ДОСАФ» застряла где-то в восьмидесятых годах прошлого века. Если на краску нет денег Вы бы сказали, я бы с завода спер.

– Но, но Петр ты по аккуратнее с предложениями. Мы же всё-таки карающий орган.

– Вот то-то и оно, что орган.

К этому моменту ворота со скрипом отъехали в сторону, и «Лада» вкатилась на территорию лагеря тем самым оборвав назревавшую перепалку. Как только машина остановилась к ней тут-же подбежал начальник лагеря.

– Товарищ полковник…

– Вольно, капитан. – Выбравшись из «Лады» Романов потянулся и повернулся в сторону стоявшего по другой бок машины Бочкарева. – Прими этого курсанта, и определи его к остальным. Документы я занесу в канцелярию сам.

Петр огляделся. С тех пор когда он здесь бегал кроссы, и прыгал с парашютом ничего не изменилось. Даже начальник остался прежнем.

– Вениамин Спиридонович, здравствуйте. – Поздоровался Бочкарев, когда они отошли от полковника.

– Здравствуй, Петр. Рад снова вас всех здесь видеть.– Не оборачиваясь ответил офицер.

– Значит наши пацаны уже здесь? – обрадовался Петр. – Ай, хорошо! Нас на долго сюда – не в курсе?

Капитан молча пожал плечами, и показал на пустой коридор. – Дорогу к вашему кубрику найдешь или провести?

– Найду, Вениамин Спиридонович, конечно найду.

Подхватив сумку, он подошел к знакомой двери, на секунду задержался, а затем её резко распахнул, и рявкнул с порога: – «Встать, смирно!». Трое парней вскочили со своих мест.

– Вольно. – улыбаясь отдал команду Бочкарев, и бросил сумку на ближайшую кровать.

– Ах ты вирус троянский! Чтоб тебя Касперский стер! – Выкрикнул Паромов бросаясь к двери.

– Ну ты даешь, мазута сухопутная. – пробасил Морозов спеша вслед за Вячеславом, и лишь Громов, улыбаясь своей чуть застенчивой улыбкой, остался на своем месте наблюдать как его товарищи пытаются задушить в своих объятиях Бочкарева. Вырвавшись наконец из их рук Петр подошел к хирургу.

– Ну здравствуй, Сергей. – Он сперва немного замешкался, но потом все же протянул руку.

– Здравствуй, Петя, здравствуй. – Вместо рукопожатия Громов сгреб его в охапку, и сильно прижал к себе. – Я рад что ты снова с нами.

– А уж как я рад! – Волнение Бочкарева перед встречей сменилось на безудержную радость от того, что он снова здесь, среди своих товарищей, и они не только не оттолкнули, а наоборот были искренне рады его возвращению.

– Обед скоро? – Первое, что спросил Петр после освобождения из объятий.

– Узнаю Васильевича. – Хохотнул Морозов. – Здесь может быть Родина в опасности, а ему главное пожрать.

– Зря, Саша, смеешься, – без тени улыбки сказал Бочкарев присев на тумбочку. – Я в свое время провел ряд экспериментов, и пришел к выводу, что спасать Родину лучше всего сытому.

– Это почему же? – Повелся на его тон Морозов, а остальные с интересом следили за их диалогом.

– Да потому, что Родина – это мать?

– Ну, допустим.

– Не «допустим», а мать. А мама всегда следит за тем, чтобы её дети были сыты, одеты, и обуты. Даже когда ей угрожает опасность она в первую очередь думает о том накормлен ли её любимый сын – Петя. А уж он, в свою очередь, получив заветную миску щей готов свернуть шею любому, кто покусится на его право съесть эти щи, а значит на Родину.

Взрыв хохота заставил застыть Романова прямо на пороге их комнаты.

– Курсанты смирно! – перекрикивая шум скомандовал начальник лагеря. Парни дружно по вскакивали с мест, и выстроились в шеренгу.

Полковник кивком головы попросил капитана оставить их наедине, и только когда за ним закрылась дверь скомандовал: «Вольно.». поздоровавшись с каждым, кроме Бочкарева, за руку он присел на табурет, пригласив всех занять места напротив. Когда смолк шорох стульев Романов обвел ребят изучающим взглядом, с пол минуты помолчал, и лишь потом начал разговор.

– Ну вот я снова собрал вас здесь. Честно признаюсь – не думал, что вы мне понадобитесь так скоро.

– Ничего себе «скоро», полтора года прошло. – не сдержался Бочкарев.

– Не перебивай. – Строго взглянул на него Романов затем, чуть помолчав, продолжил. – Так вот, я вызвал вас для того, чтобы поручить одно очень непростое задание.

– Кого на этот раз? – Снова не удержался Петр.

– Никого – а что. – Полковник покачал головой, но от замечания удержался. – Два дня назад сомалийские пираты захватили торговое судно, на борту которого находился секретный прибор. Его нужно вернуть во что бы то ни стало. Это в двух словах. Теперь детали.

– Погадите с деталями. – Морозов наморщил лоб. – У Вас карта при себе?

– Да, разумеется. – Романов достал из портфеля ноутбук, и повернул его так, чтобы всем было видно.

– Где это произошло? – снова спросил Морозов.

Полковник, кончиком ручки обвел район Индийского океана.

– Под чьим флагом шло судно, нашим?

– Нет, Малазийским.

– Какой официальный груз?

– Электроника, кондиционеры, телефоны, ну и все такое. Кстати, груза было не много, судно шло почти пустым.

– Ясно. Получатель?

– Украина.

– Чей экипаж на борту?

– Сборный. Русские, украинцы, греки, капитан – Гаврилов Тимофей Иванович. Помощник – Ковтун Михаил Данилович. Еще вопросы?

– У меня пока все. – Морозов подтянул к себе ноутбук, и они вместе с Паромовым погрузились в изучение данных.

– Могу и я задать вопрос? – Как ученик в школе поднял руку Бочкарев.

– Только по существу.

– Чей это аппарат?

– Наш.

– Тогда что он делал в Малайзии?

– Проходил испытание, и доработку.

– А что, на одной шестой части суши ему места не нашлось?

Полковник вздохнул, и показал пальцем в потолок.

– Что это за прибор? – оторвался от интернета Паромов.

– Информация конечно секретная, но вам я кое-что сообщить могу. Это прибор предназначен для нейтрализации любого спутника. Вы даже представить себе не можете, что будет если похитители разберутся что к чему.

– Мне кажется эти рыбаки не отличат кондиционер от микроволновки. – усмехнулся Бочкарев.

– Э, не скажи. – обернулся к нему Громов. – Эти, как ты говоришь – рыбаки, вооружены так, что им позавидуют некоторые профессиональные армии, а по их действиям можно предположить, что ими управляет очень грамотный, умный, хорошо разбирающийся в военном деле человек.

– Еще одна странность заключается в том, что пираты напали на полупустое судно, что для них совершенно не характерно. Ведь в несколько кабельтовых восточнее проходило два забитых под завязку сухогруза, и один танкер. – Продолжил Романов.

– Есть и еще кое-что. – Поднял голову Паромов, и развернул ноутбук. – Вот смотрите, это данные статистики пиратских нападений. На протяжении всего времени их существования они не захватили ни одного судна с электроникой.

– Я так понимаю ваша задача в общих чертах ясна?

– А то. – Поднялся Бочкарев. –Мы должны прибыть в Сомали, найти предводителя пиратов, и убедить его подарить нам приборчик, а заодно растолковать, что селедку ловить гораздо выгоднее чем красть чужое. Так?

– Почти. Вам действительно нужно найти судно, и прибор, но сделать это так, чтобы шума было как можно меньше. Знать о вашем прибытии всей Африке совсем не обязательно.

– Это понятно.

– А раз понятно, то давайте, наконец, приступим к обсуждению деталей операции.

Парни враз умолкли, а Романов принялся подробно объяснять план предстоящей операции.

Закончив разговор, он поднялся, и уже у двери сказал: – Вылет завтра в четыре утра, сейчас отдыхайте, а вас, Громов, попрошу зайти ко мне.

– Товарищ полковник. Курсант Громов по… – Сергей так и не закончил фразу. В кабинете, рядом с Романовым, стоял человек, которого он меньше всего ожидал здесь увидеть.

– Проходи, присаживайся. – Поднялся ему на встречу полковник. – У нас к тебе будет отдельный разговор.

– Слушаю. – Не отрывая удивленного взгляда от Александрова сказал Громов подходя к столу.

– Ты догадываешься кто украл прибор? – Без всяких предисловий, прямо спросил Сан Саныч.

Сергей перевел взгляд на полковника. Уловив его Александров поспешил развеять опасения: – Можешь говорить Владимирович в курсе.

– Я просканировал тот участок, – хоть и с некоторой опаской, но все же сообщил Громов, – и мне показалось, что там есть, так сказать, не совсем обычный человек. Правда он тут же исчез с информационного поля, да так быстро, что я не успел ничего о нем узнать.

– Молодец. – Улыбнулся Сан Саныч, – Вот видишь, Володя, какого я уникума нашел? Способностям Сергея цены нет.

– Что ж вы эти способности там, в Ливадии, не применяли? – Хмуро спросил Романов вертя между пальцами авторучку.

– Тогда они у него еще спали, но я чувствовал, что это не простой парень.

– Могу я узнать, что все это значит? – возмущенно спросил Громов переводя взгляд с одного на другого.

– Не волнуйся Сергей, все в порядке. – По-отечески произнес Александров. – Дело в том, что мы с Владимировичем очень давние друзья, и о наших способностях он знает не понаслышке. От него у меня нет, и не может быть никаких секретов, тем более, что мы делаем общее дело.

– Как общее?! Вы хотите сказать, что…

– Да, дорогой мой друг. Я тоже, некоторым образом, причастен к созданию вашей группы, а, равно как и к разработкам операций. Теперь, когда все точки над «и» расставлены можно перейти непосредственно к обсуждению нашего плана.

– Значит так. – Отложил в сторону авторучку полковник. – Руководство группой я поручаю эм-м, скажем Морозову. Он все же как ни как морской волк, вот пусть, и командует. Твоя же задача, как выражается Саша, сканировать местность, и любой ценой узнать куда исчез прибор, но в приоритете освободить судно.

– Ничего не понимаю. – мотнул головой Громов. – Так что важнее освободить сухогруз или найти прибор?

– Владимирович, можно я? – Вмешался Александров, и не дожидаясь согласия выступил вперед. – Понимаешь в чем дело. Мы знаем кто похитил аппарат. Это некий Осокин. Им займемся в самое ближайшее время, а сейчас главное спасти парней на судне. Он, как главарь пиратов, знает, что за них выкуп никто платить не будет, а потому и в живых экипаж оставлять им нет смысла. Выгоднее продать сухогруз пустым, чем с командой, которая знает слишком много.

– Это понятно. Но как же быть с прибором? Ведь он же особо секретный. Сами же говорили.

– Да, аппарат уникальный, но его я буду держать под контролем, а вы спасайте людей. – Сан Саныч отошел к окну, открыл форточку, и закурил.

– Вопросы есть? – спросил Романов.

– Да. – Уже поднявшись ответил Громов. – Кто такой этот Осокин?

– Все, что я о нем знаю в течении суток будешь знать и ты. – Стоя к нему спиной ответил Александров.

– Погоди, – уже у порога остановил его Романов. –О нашем разговоре никому ни слова.

– Даже ребятам?

– Им пока тоже. А чтобы не возникло не нужных вопросов, на вот возьми. – И полковник протянул ему небольшую, картонную коробку.

– Что в ней?

– Ампулы с лекарством. Сейчас всем сделаешь прививки от малярии и других Африканских болячек, а также раздашь индивидуальные медаптечки. За этим я тебя и вызывал.

– Есть всем сделать прививки. – Громов взял коробку, и спешно покинул кабинет. В голове у него был полный сумбур.

Сергей вернулся в кубрик в тот момент, когда парни заканчивали ужинать.

– Где тебя носит, уже все остыло? – Складывая тарелки на раздаточную тележку спросил Бочкарев.

– Да вот уколы вам принес.

– Это вместо десерта?

– Типа того. – Громов раскрыл коробку, достал оттуда ампулы и шприцы. – Это прививки от малярии и других всяких Африканских зараз. Ну, кто первый?

Ребята переглянулись, и Петр, обреченно вздохнув, сделал шаг вперед: – Коли уже, эскулап, раз без этого не обойтись.

– Ты сам все прекрасно понимаешь. – Сергей набрал в шприц лекарства, и подступил к другу.

Закончив медицинские процедуры, и раздав медаптечки, Громов наскоро поужинал и лег спать.

Уже засыпая он услышал подле себя едва уловимый ухом шорох.

– Что же тебе Петр Васильевич не спиться? – не открывая глаз, с улыбкой спросил он.

– А как ты узнал, что это я? –удивленно прошептал Бочкарев.

– Твой сип курильщика за сто метров слышно.

– Да, ты прав нужно бросать курить.

– Могу помочь

– Серьезно? Спасибо, буду очень благодарен. Кстати, я как раз и пришел чтобы спросить у тебя, что ты со мной тогда сделал?

– Не волнуйся, я ничего с тобой не делал.

– А как же …

– Петя, не сейчас. Давай как-нибудь потом, в процессе работы. Уж очень сейчас спать хочется.

– Ладно. – немного помолчав согласился Бочкарев. – Потом так потом. Спокойной ночи.

– И тебе приятных сонвидений.

                        7

Прошло время, девушку выписали, эмоции улеглись, но то, что произошло той ночью Сергею не давало покоя. Что это было? Как, как это сработало? Он потом осторожно, тайком пробовал проводить эксперименты на других пациентах, но ничего не получалось. Громов не чувствовал их, не видел, как видел и чувствовал тогда Татьяну. А может и не было ничего? Может это ему все почудилось, или простое совпадение? Над этими загадками парень мучился уже которую неделю как вдруг, возвращаясь домой с очередного дежурства у больничной ограды он нос к носу столкнулся с Татьяной. Она была не одна. Рядом стоял худощавый мужчина в темном, поношенном костюме, а на его широкоскулом лице с аккуратными усами «щеткой» красовались тяжелые, роговые очки с очень сильными диоптриями. Мужчина сделал шаг на встречу.

– Вы? – ошеломленно произнес Громов.

– Узнали, – улыбнулся мужчина. – Что ж, это приятно. Сергей Геннадьевич Вы не могли бы уделить нам минуту своего драгоценного времени? – Его тихая, сдобренная легкой хрипотцой старого курильщика, полная чувства собственного достоинства, речь заставила Громова не просто остановиться, но и более внимательно присмотреться к этому человеку. Ведь при первой их встрече ему было не до этого. Высокий лоб, упрямые складки у рта, острый, проницательный взгляд да же сквозь призмы толстых стекол, выдавали в нем умного, волевого человека с твердым характером, а обветренная, смугловатая кожа говорила о том, что он не кабинетный неженка. Мужчина представлял собой резкий контраст со стоящей рядом хрупкой, голубоглазой Татьяной, и все же у них было что-то неуловимо общее.

– Если Вы помните, меня зовут Александр Александрович, и я являюсь отцом, – мужчина повернул голову в сторону девушки, и в его голосе послышалось тепло, – Вашей бывшей пациентки – Татьяны. Надеюсь Вы её помните?

– Еще бы. Она была моей первой, и пока единственной больной. – Сам того не ожидая выпалил Сергей.

Взгляд мужчины словно рентген пронзил парня насквозь: – А вот об этом, если не возражаете, давайте поговорим по подробнее. Вы не очень устали? Нет. Тогда хочу предложить небольшую, пешую прогулку.

Поместив парня между собой и дочерью Александров закурил: – Сергей Геннадьевич мне бы хотелось услышать, что же все-таки произошло той ночью. Причем услышать все, включая мельчайшие подробности. Надеюсь Вы их помните?

Громов посмотрел на Таню. Девушка шла рядом низко опустив голову, и её темно-русые волосы ниспадали с плеч закрывая лицо. Интуитивно почувствовав, что этому человеку можно довериться, Сергей рассказал все и про Татьянино лечение, и про то, что было потом про сомнения, эксперименты, неудачи. В своем монологе он поведал про все то, что тяжким грузом лежало у него на душе. Мужчина слушал молча ни разу не перебив, и не задав ни одного вопроса. Лишь только одна сигарета сменяла другую в его твердых, натруженных пальцах. Только после того как Громов закончил Александр Александрович остановился.

– Вы уверены, что хотите понять, что же тогда произошло, и почему не получалось потом? – Он не отрываясь смотрел Сергею в глаза. Под его настойчивым взглядом Громов почувствовал всевозрастающий трепет, однако, проглотив подступающий к горлу ком, утвердительно кивнул.

– Подумайте хорошенько, молодой человек. Нужно ли Вам это.

– А как же! – Не скрывая удивления воскликнул Сергей. – Ведь если я научусь этим владеть, то смогу лечить людей, не причиняя им дополнительных страданий. А врачебные ошибки будут полностью исключены.

Аккуратно подстриженные усы Александрова дрогнули в чуть заметной улыбке. Он поправил очки кончиком среднего пальца, и отвел глаза в сторону

– Похвальное желание, но учтите, Сергей, что обладание этим, если можно так сказать, даром, доставит Вам массу проблем. – Мужчина снова испытывающе посмотрел на Громова. – Подумайте, крепко подумайте нужно ли Вам это.

Закурив очередную сигарету Александр Александрович двинулся дальше, оставив стоять по среди тротуара совершенно сбитого с толку врача. Пройдя несколько шагов, он обернулся: – Если не передумаете жду завтра у себя в любое удобное для Вас время. Танюша, объясни молодому человеку как нас найти.

Девушка кивнула, и её глаза заблестели от радости. Она достала из сумочки блокнот, быстро черкнула адрес, и оторвав листок вложила его в руку Сергея.

– Это на окраине. Там, ближе к лесу. Зеленый забор. Он один такой на всей улице, не перепутаете. – На словах добавила она, и с надеждой заглянула ему в глаза. – Вы придете?

Сердце Громова словно ошпарили кипятком. Оно затрепетало в груди так, что казалось вот, вот выскочит. Её пронзительно голубые озера буквально растворили его в себе, и он с огромным наслаждением погружался в них все глубже и глубже с единственным желанием не выныривать оттуда никогда.

– Обязательно. – Сухими от волнения губами прошептал Сергей.

Девушка, одарив его самой очаровательной улыбкой на земле вдруг отстранилась, и бросилась догонять медленно идущего по дорожке отца, а Громов еще долго стоял, не осознанно теребя в руке клочок бумаги.

Совершенно не задумываясь над данными ему предостережениями он уже на следующий день стоял у зеленого забора, и чуть волнуясь нажимал кнопку звонка.

– Не передумали? – Проворчал Александров, хотя чувствовалось, что он ждал прихода Сергея. – Что ж, в таком случае прошу в нашу «крепость».

Мужчина машинально поправил очки, и отступил в сторону пропуская во двор хирурга. Как только Громов переступил порог калитки к нему, из глубины ухоженного двора, бросились две огромные, страшные на вид собаки.

– Джек, Баркс знакомьтесь это Сергей Геннадьевич. Наш друг. Слушаться, и впускать его в любое время.

Услышав голос хозяина, псы завиляли хвостами, внимательно обнюхали вошедшего, и отошли в сторону.

– Теперь Вы можете входить сюда один, когда угодно, собаки даже не рыкнут.

– А что за порода? – Спросил Сергей, все еще подозрительно косясь на плетущихся следом псов.

– Кавказец и московская сторожевая. Не признали?

– Я не разбираюсь в собаках. – Почему-то почувствовал неловкость Громов.

– А для меня нет лучше друга и помощника чем умный, и верный пес. Однако мы пришли. – Оборвал свою речь Александр Александрович у входной двери. Пропустив гостя вперед, хозяин указал ему на небольшую, ведущую вниз лестницу.– Сюда, пожалуйста. – И встретив вопросительный взгляд, пояснил. – Там мой кабинет.

Открыв неприметную дверь Сергей остолбенел. Небольшая, каких-нибудь 3 на 4 метра комнатка представляла собой хранилище уникальных, с точки зрения Громова, вещей. На многочисленных полках стояли тома мировых классиков, даже такой далекий от литературы человек как Сергей с первого взгляда догадался что это подлинники, а на дубовом, старинном столе в беспорядке лежали пожелтевшие свитки. Тут же, в тяжелой, бронзовой чернильнице красовалось потрепанное перо. В углу, на приставной вешалке небрежно болтался камзол 17 века, а на стене висело необычное зеркало.

– Не обращайте внимания на беспорядок. – Оторвал от осмотра комнаты хозяин. – Я люблю, когда вещи находятся там, где их можно легко найти, а не там, где они красиво смотрятся. Присаживайтесь.

Он указал Громову на стоящий в торце стола стул, а сам расположился рядом в плетеном из лозы кресле.

– И так, Вы пришли чтобы узнать, что же всё-таки произошло с Вами той ночью?

Парень хотел уточнить, что не совсем за этим, но передумал и лишь кивнул в ответ. Александр Александрович закурил.

– Не растекаясь мысью по древу скажу сразу – это не дар, молодой человек.

От удивления глаза Громова едва не вылезли из орбит, а рот приоткрылся.

– Дар есть у художников, некоторых писателей, актеров, врачей на конец.

– А у знахарей?

– О ясновидящих, колдунах, и новомодных экстрасенсах разговор особый. – загасил окурок в изящной, малахитовой пепельнице, Александров. – То, что представляете собой Вы, Сергей Геннадьевич, не вписывается ни в одну из вышеперечисленных схем.

– То есть?

– Вы очень плохо воспитаны, молодой человек. – строго взглянул на него хозяин по верх очков. – Я еще не закончил. Повторюсь – у Вас нет дара. Дар – это когда человеку дается возможность делать что-то лучше других. Ведь не зря же говорят: «Одаренный музыкант или математик» или «У него дар оратора». Дар подразумевает что-то одно. Даже упомянутый Вами знахарь имеет дар исцелять, и не более. Вы же – уникум, обладающий почти неограниченными возможностями. Людей, наделенных такими способностями как у Вас считанные единицы. – Снова закурив Татьянин отец в упор посмотрел на Громова. На этот раз в его серых глазах плясали огоньки живейшей заинтересованности. – Вы готовы раздуть дремлющее в Вас пламя?

– Да, разумеется, – согласился Сергей. Всю короткую речь он сидел почти, не дыша боясь пропустить хотя бы одно слово, и сейчас в его голове бурлила совершеннейшая каша.