скачать книгу бесплатно
– Вам важно знать?
Я сердито посмотрел на него.
– Типа того, – сказал я. Затем, подумав немного, продолжил: – Какую бы большую вонючую уродину вы здесь ни держали, думаю, нашей компании она не подходит. Учитывая нашу задачу, не вижу смысла брать с собой безмозглую гору мяса.
Я почувствовал его сразу. Волосы на моей голове начали вставать дыбом. Меня почти целиком охватило ощущение страха, инстинктивная реакция на послание от моего заднего мозга, наследия первобытных времен: «Крупный хищник пялится на тебя».
– Ну наконец-то ты обратил на меня внимание, – пробормотал я себе под нос. Затем повысил голос и повернулся к Никодимусу. – Дело в том, что Грей прав. Настало время раскрыть детали. Так кто же последний участник команды?
– Я не хотел никого пугать, – сказал Никодимус. – У меня просто иной взгляд на вещи, нежели у вас, молодежи. Но я могу понять вашу тревогу.
Чушь. Он прекрасно знал, что делает, подсовывая этих коз нам на глаза, чтобы вселить в нас страх. Он с самого начала хотел показать, что у него в запасе есть нечто мощное, нечто страшное и опасное.
– По-моему, настало время для знакомства, если не возражаете, – сказал Никодимус, обращаясь сразу ко всем.
Сперва я почуял запах, и мой загривок попытался соскользнуть вниз и спрятаться в каком-нибудь укромном месте под воротником. Насыщенный, резкий, животный – запах крупного зверя, который находился рядом со мной. Козы вдруг впали в панику и заметались в загоне, испуганно блея.
– Что за черт! – выдохнула Вальмон, тревожно озираясь по сторонам.
Я не стал выгибать шею, чтобы оглянуться, а лишь напряг свое чародейское чутье, выискивая в воздухе неуловимые вибрации магической энергии. Мне никогда не удавалось поставить завесу, которая маскировала бы запах. Но то, что я не мог этого сделать, еще не значит, что подобное невозможно. У иллюзорной магии, или, если угодно, магии иллюзий, есть один большой недостаток – это все-таки магия. Обладая острым чутьем и зная наверняка, что где-то стоит завеса, вполне можно обнаружить источник магической энергии. Нужно только хорошенько поискать.
Тщательно сконцентрировавшись, я отыскал его буквально через мгновение – в десяти футах позади меня.
Как бы невзначай повернувшись в кресле, я скрестил руки на груди, уперся взглядом в пустое место, от которого шла энергия, и принялся ждать, пытаясь сделать скучающее лицо.
Всем на глаза предстала медленно появляющаяся из воздуха неподвижная фигура. В общих чертах она напоминала человеческую – но только в общих. Покрытая тугими слоями мышц, слишком плотных и непропорционально больших, чтобы быть человеческими. Мускулов было так много, что их очертания проступали даже сквозь толстый слой серой всклоченной шерсти, покрывавшей тело. Росту в этом существе было более девяти футов. Массивные плечи косо шли к шее толщиной в пару-тройку древесных стволов. Голова была странной формы: череп слишком сильно скошен для человеческого, с широким лбом и надбровными дугами, выступающими вперед единым горным хребтом. Глаза скрывались в тени густых сросшихся бровей, посверкивая, как нож убийцы, затаившегося в глубине пещеры. Черты его были грубыми и животными, руки и ноги – непомерно большими… И я прежде уже встречал подобную тварь.
– Звезды и камни! – выдохнул я.
Массивная бровь поднялась и опустилась. На секунду мне показалась, что где-то снаружи грохочет гром, а потом до меня дошло, что это у него из груди вырывается низкий рык.
Оно рычало.
На меня.
Я сглотнул.
– Это геносква[4 - Геносква – «каменный гигант», разновидность бигфута, снежного человека в фольклоре североамериканских индейцев.], – представил его Никодимус в образовавшейся тишине. – Он всех вас уже знает, поскольку прибыл первым.
– Да уж, прямо гора, – слабым голосом произнес Вязальщик. – В чем же его задача?
– Я поделился с Дейрдре своим беспокойством насчет доступа к интересующему нас объекту, – объяснил Никодимус. – В прошлом там были довольно сильные стражи, приглядывающие за входом и выходом из этого места. Геносква согласился присоединиться к нам, чтобы уравновесить силы, если кто-нибудь из охраны встанет у нас на пути.
– Огр? – спросила Эшер.
– Нет, – ответил я ей. – Он из Лесного народа.
Рык из груди геносквы стал громче. Звук шел такой низкий и неразборчивый, что трудно было разобрать, что он хочет.
– А в чем разница? – поинтересовалась Эшер.
– Я однажды видел, как человек из Лесных сражался сразу с двадцатью вурдалаками в схватке по договоренности, – рассказал я. – Так вот, если бы он сражался по-настоящему, ни один из них бы не выжил.
Геносква резко выдохнул носом воздух. Звук был невыносимо мерзкий, полный ярости, жгучей, лютой.
Я вытянул перед собой руки ладонями вперед. Мне редко встречалась такая сила, и физическая, и не только, подобную силу я видел когда-то тоже у одного из Лесных людей, человека, которого звали Речные Плечи, что пару раз встретился на моем пути. Поэтому мне очень хотелось наладить с ним отношения.
– Прости за то, что я тут наговорил. Мне казалось, Никодимус прячет здесь кого-то из троллей. Не думал, что это будет кто-нибудь из Лесного народа. Я как-то пересекался по работе с Речными Плечами. Может, ты слышал…
Я даже не понял, что произошло. Предполагаю, геносква кинулся на меня и атаковал. С секунду я пытался наладить с ним какое-то взаимопонимание, а уже в следующую секунду кувырком летел через весь цех в дюжине футов от пола. Передо мной промелькнул стол для переговоров, окна, потолок… и удивленное лицо Джордана, смотревшего на меня с галереи. Затем я впечатался в кирпичную стену, и череп отозвался вспышкой белого света. Я даже не заметил, как упал на пол… или просто этого не помню.
Зато помню, как поднялся, готовый к схватке. Геносква прошел над столом – просто перешагнул его – и сократил дистанцию в три огромных, бесшумных, как у кошки, прыжка, двигаясь с легкостью танцора, несмотря на то что весил фунтов восемьсот, не меньше.
Я метнул в него заряд Зимы, но он лишь презрительно отмахнулся и, брызжа слюной, прорычал заклинание. Лед, который должен был покрыть его… стек на пол у ног геносквы. Пол цеха погасил мою магию с таким же эффектом, как громоотвод принимает на себя молнию.
Пока я с полсекунды осознавал, что мой удар для него примерно то же, что и удар подушкой, он вновь повторил атаку.
Я перевернулся в воздухе. И снова врезался в стену. Я еще не достиг пола, а он уже был возле меня, и его гигантские лапищи всадили мне ржавый гвоздь в левую половину груди.
Только гвоздь вошел в мою кожу, как связь с мантией Зимнего Рыцаря оборвалась, и перед всеми снова предстал старый добрый Гарри Дрезден, каким был раньше.
Это подразумевало боль.
Много боли.
Мантия заглушала боль и в сломанной руке, и в других местах тела, но стоило мне потерять с ней связь, как на мозг сразу обрушилась лавина мучительных ощущений. Я закричал, забился, перехватывая руками кисть геносквы и пытаясь отпихнуть от себя его руку с гвоздем. Это было примерно то же, что опрокинуть жилое здание. Он даже не шелохнулся.
Геносква нависал надо мной, огромный, серый, вонючий, пихая свою противную рожу мне прямо в лицо и тяжело дыша. Пахло от него кровью и гнилым мясом. Когда он заговорил, его бас прозвучал на удивление ровно.
– Считай это дружеским предупреждением, – сказал он, с резким, каким-то неприятным оттенком в голосе. – Я не один из этих плаксивых Лесных человечков. Еще раз заговоришь при мне об этом травоядном любителе сношаться с сурками, Речных Плечах, и я сожру твои потроха прямо у тебя на глазах.
– Уф, – был мой ответ. Пространство вокруг вращалось, словно в каком-то паршиво снятом кино про отходняк после пьянки. – Кхм.
Гвоздь, похоже, отнял часть силы и у сережки Мэб. Кто-то вбил мне по свае в каждый висок, и почему-то я потерял способность дышать.
Геносква резко отступил от меня, будто я был чем-то недостойным его внимания. Он повернулся к остальным, а я отчаянно вцепился в торчащий из груди гвоздь.
– Вы, – обратился он к сидящим за столом. – Делайте, что говорит Никодимус. Или я вам головы поотрываю.
Он сложил свои огромные лапищи, и я заметил, какие у него до отвращения грязные ногти.
– Я здесь уже два дня, а никто из вас даже не заметил меня. А вчера ходил за вами по городу. И там меня никто не увидел. Не станете делать свою работу – и, где бы вы ни были, вам от меня не спрятаться.
Компания за столом тупо уставилась на него, потрясенная и притихшая, и я понял, что мои попытки подорвать авторитет Никодимуса пошли прахом.
Геноскве, видимо, понравилось произведенное впечатление. Он подошел к загону, выдернул оттуда козу, спокойно, невозмутимо, словно это была закуска в баре, а не бедное животное, отчаянно пытающееся избежать своей горькой участи. Одной рукой сломал козе шею и вдруг исчез, даже быстрее, чем появился.
Через секунду Кэррин уже была возле меня, схватила гвоздь своими маленькими, но сильными руками… но, о боже, как это было безумно больно! Я начал терять сознание.
– Не пора ли нам подкрепиться, – сквозь туман услышал я голос Никодимуса.
Ухожу, ухожу.
Меня нет.
Глава 23
Давненько я не бывал в этом месте.
Это было ровное пустое пространство пола, огромного и открытого. Звуки не отдавались эхом, словно здесь вовсе не было стен, чтобы от них отражаться. Я стоял в круге света, хотя и не мог разглядеть над собой ни одной лампы.
Хотя вот так, в одиночку, я был тут впервые.
– Эй! – крикнул я в пустоту. Непохоже, чтобы мое подсознание могло взять и вырубиться. – Если хочешь мне что-то сказать, тебе лучше поторопиться! Мне некогда, я спешу.
– Да, конечно, – ответил голос из пустоты. – Уже иду, погоди немного, поспешишь – людей насмешишь.
Шорох, шаги, затем появился… я.
Хорошо, это был я, правда не совсем я. Это был мой двойник, мысленное изображение меня, которое уже приходило ко мне пару раз в прошлом, но об этом я бы не стал рассказывать психиатрам, которые обязаны составлять о пациенте обязательные отчеты. Называйте его моим подсознанием, моим вторым «я», голосом моего внутреннего придурка, да как угодно. Это было частью меня, и вылезала она наружу не слишком часто.
Он был весь в черном. Сшитая на заказ рубашка, черные, как и рубашка, брюки, черные дорогие туфли. Имелась даже борода-эспаньолка, тоже черная.
Послушайте, я ни разу не говорил, что мое альтер эго так прихотливо.
В дополнение к его наряду на левой половине груди была приколота брошь – снежинка из серебра, отлитая так искусно, что можно было разглядеть ее кристаллическую структуру. Впечатляюще. Я не знал точно, что это значило, но, учитывая, как прошел сегодня мой день, ничего хорошего это не обещало.
С ним был кто-то еще.
Кто-то невысокого роста, укутанный во что-то наподобие одеяла из мягкой шерсти. Спутник двигался медленно, сгорбившись, словно испытывал ужасную боль, он с трудом опирался на руку моего двойника.
– Э-э-э, – протянул я. – Что?
Мой двойник усмехнулся:
– Почему ты никогда не в курсе, что творится у тебя в голове? Или ты этого не замечаешь? Это не мешает тебе?
– Я стараюсь не зацикливаться на этом, – ответил я.
– Вот как, адские погремушки? – Он усмехнулся. – Тогда нам надо поговорить.
– Почему ты не хочешь общаться со мной во сне, входя через подсознание, как все остальные?
– Я пытался, – сказал он голосом, который был подозрительно похож на мультяшного лося Бульвинкля. – Но кое-кто был очень уж занят.
– Постой-ка. – Я вздернул брови. – Тот сон с Мёрфи… Это был ты?
– Все эти сны посылал тебе я, тупица, – ответил двойник. – Клянусь, братан, ты самое пришибленное существо на этой планете.
– Не понял. А ты не заметил, что меня не очень-то легко пришибить?
– Не в этом смысле. А в плане секса. Скажи, что с тобой не так?
Я обиженно моргнул:
– И что же со мной не так?
– У тебя все было отлично со Сьюзен, – продолжил он. – А Анастасия… Вот это я понимаю! Тут есть что сказать по части опыта.
Я почувствовал, как заливаюсь краской, и напомнил себе, что говорю сам с собой.
– Ну и?
– А как насчет всех тех шансов, что ты упустил, болван? – спросил он. – У тебя в голове была тень чертова ангела, который мог воплотить любую твою сексуальную фантазию. Ты этим воспользовался? Нет. Мэб бомбардирует тебя девчонками. Один телефонный звонок – и полдесятка нереально горячих девочексидхе поучаствуют с тобой в родео в любое удобное для тебя время. А чем занимаешься ты? Прыгаешь через клетки с заключенными-демонами. Черт, даже Ханна Эшер занялась бы с тобой любовью, если бы ты захотел.
– Это паркур, – возразил я. – И то, что я не лезу в постель ко всему, у чего есть вагина, вовсе не означает, что я подавлен. Я не хочу, чтобы это был просто секс.
– Но почему? – сердито спросил мой двойник. – Действуй, размножайся! Испей чашу жизни до дна! Лови девиц! Во имя Господа, трахайся!
Я вздохнул. Точно. Моему внутреннему «и?ду»[5 - Ид – «оно», человеческое подсознание по Фрейду; часть «я» человека, отвечающая за инстинкты.] не надо было задумываться о последствиях. «Ид» был примитивным, ведомым животными инстинктами. Я задумался: «ид» и «идиот» не от одного ли корня?
– Тебе не понять, – сказал я. – Физического влечения недостаточно. Нужны уважение и привязанность.
– Ну конечно, – язвительно ответил он. – Тогда почему ты до сих пор не трахнул Мёрфи?
– Да потому, – смущенно сказал я, – что мы не… У нас не… Было много… Слушай, отвали.
– Ха! – воскликнул мой двойник. – Ты определенно боишься близости кое с кем. Боишься, что тебя отвергнут и унизят. Снова.
– Вовсе нет, – возразил я.
– Я тебя умоляю, – сказал он. – У меня прямая связь с твоим задним мозгом. Все твои страхи записаны у меня на диске. – Он закатил глаза. – Например, что она испытывает другие чувства.
– Мёрфи ничего не боится, – ответил я.
– Ага, у нее за спиной два бывших мужа, причем последний женился на ее младшей сестре. Он вполне мог послать ей открытку со словами: «Ты мне нравишься, но ты слишком крутая. И старая». А ты – гребаный чародей, который проживет века. Она точно вне себя от идеи закрутить с тобой.
Я нахмурился:
– Я… Ты правда так думаешь?
– Нет, дурачина. Это ты так думаешь.
Я фыркнул.
– Ну ладно, умник, и как же мне поступить?
– Если тебе так приспичило получить что-то настоящее, соберись и возьми ее, – предложил мой ид. – Завтра вы оба можете погибнуть. Проклятье, вы отправляетесь в царство гребаной смерти! Какого черта ты ждешь?
