История одного землетрясения

Самолёт жёстко сел с края полосы. Трясло невероятно сильно. В какой-то момент показалось, что вот-вот он пойдёт боком и перевернётся. Но экипаж выровнял его. Включили реверс, и двигатели заревели. Пассажиры в салоне стали биться о передние кресла. Спустя минуту всё закончилось. Борт остановился за 20 метров до разлома.

Пилоты запрашивали диспетчера, но никто не отвечал. Экипаж открыл люки и выпустил надувные трапы. Пассажиров организованно эвакуировали, и все побежали к зданию аэропорта. В аэропорту царил хаос.

13. Роберт

Тюремная машина уже двигалась по одной из улиц города, как вдруг её сильно тряхнуло. Водитель в страхе выругался, но продолжал движение. Странный гул донёсся до кабины, земля задрожала. Через несколько секунд произошёл толчок невероятной силы, машину подбросило в воздух, и она упала на бок. Крик водителя заглушил страшный грохот обвалившегося здания. «Волгу» накрыло полностью. Тюремную машину придавило частью упавшей стены, и кабина распоролась. Роберт не успел опомниться, как увидел лицо одного из охранников, застывшее в ужасе – из груди его торчал кусок арматуры, проткнувший насквозь кузов машины. Второй охранник бездыханно валялся в углу со свёрнутой шеей.

14. Ерем

Ерем вышел из такси с пакетами и захлопнул дверь. Такси отъехало. Из-за сильного тумана ничего не было видно дальше вытянутой руки. Ерему послышался гул, и он замер, чтобы прислушаться. При первом же толчке земли дед упал на землю, не выпуская пакеты из рук. Гул нарастал. Ерем попытался подняться, но тут начался второй толчок, и все здания полегли. Ерема накрыло каменной пылью.

15. Роберт

Роберт дотронулся до своего лица – кровь стекала со лба на правую щёку. Он вытерся рукавом и ногами снял с себя один ботинок, затем полез и вытащил ключ от наручников. Пальцы правой руки плохо слушались из-за липкой крови, Роберт взял ключ в левую и открыл замок наручников. Он быстро нырнул в распоротую обшивку кузова и спрыгнул на землю.

Туман был очень плотный, словно молоко. Роберт не видел своих ног.

16. Дверь

Дед Ерем встал из-под маленького завала камней, в руках он всё ещё держал пакеты с продуктами. Он был весь белый от строительной пыли. Ерем сделал пару шагов и начал натыкаться на развалины. Остановился на пару секунд, потом снова зашагал вперёд, уже более решительно. Через несколько шагов он остановился как вкопанный. Пакеты выпали из его рук, он смотрел прямо перед собой. В пяти шагах от него, среди груды развалин стояла одна лишь входная дверь его родного дома. Туман начал рассеиваться.

17. Туман

На какое-то время в тумане нависла зловещая тишина. Роберт двигался быстрым шагом – надо было как можно скорее оказаться подальше от места аварии. Однако туман был настолько густым, что ему пришлось несколько замедлить шаг.

Из тумана навстречу ему проступали силуэты людей, застывших, словно на картине. Несколько автомобилей без толку светили фарами, водители рядом с разбитыми машинами крутились вокруг, пытаясь понять происходящее. Потом они исчезли из вида, и Роберт споткнулся о человека, вылезающего из-под небольшого завала ползком. Потом появился мальчуган, он стоял неподвижно, с опущенной головой. Роберт споткнулся и упал. Из-под камней и обломков лицом кверху торчала голова мужчины, он был мёртв. Роберт в ужасе отпрянул, поднялся и побежал в другую сторону.

Он не понимал, куда бежать, не было никаких ориентиров. Быстрым шагом он продвигался куда-то вперёд. Вдруг прямо перед ним вырос милиционер, они столкнулись лицом к лицу. Тот смотрел куда-то вдаль пустым взглядом, лицо ничего не выражало. Роберт заметил, что у него оторвана рука.

Роберт отпрянул и убежал влево. Кто-то простонал рядом, но не было видно, откуда доносится этот стон. Он услышал крик женщины, потом другой, потом закричали мужчины, кто-то криком звал родных. Звуки заполнили туман. Это были страшные звуки – вой и крики людей.

Роберт начал инстинктивно уходить подальше от этих звуков, но их становилось больше, разрушения были повсюду. Он набрёл на уцелевшую стену, попытался обойти её, поднявшись по обломкам наверх. Сделав пару шагов, он оступился и покатился вниз.

Подняв голову после падения, Роберт увидел в тумане большой дубовый стол. Он стоял посередине комнаты как ни в чём не бывало. Через пару секунд проступили силуэты громоздкого шкафа. Комнату разрезало пополам, словно ножом. Край дивана свисал над разломом. Уцелел угол двух стен и часть перекрытия.

Взгляд Роберта вернулся к шкафу. Он поднялся и осмотрелся. Никого не было видно. Роберт открыл шкаф. Аккуратно сложенные вещи на полках, на вешалках – одежда, мужская и женская, и запах нафталина.

Роберт не раздумывая взял свитер с полки, нашёл брюки, ремень и переоделся. Одежда была велика, но это было лучше тюремной формы. Теперь он мог передвигаться без страха быть схваченным.

18. Сеник, дядя Ваче

Сеник вытащил из разрушенной парикмахерской дядю Ваче.

– Цел?

– Цел, – ответил Ваче.

– Нормально побрились, – сказал Сеник, осматриваясь кругом.

19. Автобус

15 часов по местному времени. Живые вытаскивают раненых и погибших. Люди кричат и плачут.

Что делать с ранеными, непонятно. Массовая истерия. Удивительно, как в этом аду кто-то ещё спасает людей из-под развалин.

На площадку к скопившемуся народу резко подрулил молодой крепкий парнишка на КамАЗе. Ещё через минуту примчался автобус. Начали лихорадочно, без разбора грузить раненых в самосвал и автобус. Не понять, кто руководит всем этим, потому что на самом деле никто – все действия спонтанны.

– Куда везти? – кричит крепыш из КамАЗа.

Роберт смотрел на эту картину и не понимал, к кому этот парень обращается. Никто не ответил. Пожилой человек вдруг включился и ответил:

– За город надо. В Талин! В Талин гони!

Крепыш увидел, как догружают кузов его самосвала ранеными, и от ужаса закрыл рот рукой.

Автобус был переполнен, там все стонали и плакали навзрыд. Стёкла были в крови, казалось, что салон наполнен ранеными до потолка.

Водитель автобуса не выдержал, выпрыгнул из кабины и принялся бежать, закрывая лицо руками.

– Автобус! – кричала женщина – Кто повезёт автобус? Господи! Они умрут!

Крепыш сел за руль КамАЗа и остолбенел. Челюсть его дрожала.

Неподалёку, окружённый кучей вопящих людей, Альберт Калашян оказывал первую медицинскую помощь, смачивая водкой лоскуты ткани и перевязывая раны. Роберт подошёл к нему быстрым шагом и выхватил у Альберта полбутылки водки, затем подбежал к КамАЗу, прыгнул на подножку и вложил бутылку в руку водителя.

– Гони быстро! – во всё горло прокричал Роберт.

КамАЗ рванул, наделав пыли. Роберт торопливым шагом подошёл к двери водителя автобуса – он смотрел под ноги, чтобы не видеть ужаса, творящегося в салоне автобуса. Когда же он сел за баранку, то понял, какому испытанию подверг себя. Рядом с ним толпились раненые женщины, с подростками и детьми на руках, мужчина полуживой валялся у двери, рядом под ногами лежали без сознания две пожилые женщины, и кровь, повсюду кровь. Но самое страшное – это вой, жуткий вой, крики людей, испытывающих адскую боль.

Роберт был невозмутим. Нажав на газ, он рванул следом за КамАЗом. Он потянулся к ручке автомагнитолы и врубил её на полную мощность. Великая музыка Арама Хачатуряна мгновенно заполнила салон. У женщины с ребёнком на руках, что была по правую руку от Роберта, от изумления перекосило лицо, весь народ в автобусе при первых звуках музыки замер на мгновенье. Роберт гнал что есть мочи и старался не оборачиваться. Через несколько секунд плач и стоны удвоили силу.

На трассе с большой скоростью мчались КамАЗ и следом автобус. Гигантская пробка растянулась по встречной полосе – вся страна спешила на помощь. Водители КамАЗа и автобуса сигналили клаксонами и фарами что есть мочи, благо трассу быстро освобождали.

Люди в пробке выскакивали из машин. Одна девушка, увидев картину в промчавшемся автобусе, в ужасе завизжала.

Крепыш в КамАЗе сжал челюсти, дыхание спёрло. Вдруг он истошно заорал в лобовое стекло, вены на шее вздулись. Он поднёс ко рту бутылку водки и вылил всё содержимое себе в глотку. Он не то ревел, не то кричал. И продолжал гнать.

Роберт нёсся следом за ним. Перед его глазами был кузов самосвала, где он видел раненых, на их лицах был ужас. Роберт уставился в одну точку и нёсся. Темпераментная балетная ария придавала этой картине ещё более зловещий и сюрреалистический окрас.

Больница была приведена в полную готовность: медсёстры, врачи, готовы носилки, освобождены все койки для приёма пострадавших.

Главврач говорил в кабинете по телефону.

– Мы готовы. Сколько? Сорок восемь? Мы готовы.

Положив трубку, он направился к выходу.

– Едут! – крикнул кто-то. – Но это другие! О Господи!

Все работники больницы бегом высыпали на улицу.

КамАЗ и автобус остановились почти одновременно. Медицинский персонал застыл в ужасе. Врачиха схватилась за лицо. Кто-то подсел на месте. И гробовая тишина. Только стоны и крики пострадавших.

Роберт тихо вылез из кабинки. Медработники стояли как вкопанные, глядя на машины. Главврач вбежал к себе в кабинет и разрыдался. Это был шок.

– Ну хватит! – заорал Роберт.

Медработники очнулись, и начался перенос раненых в здание больницы. Роберт и крепыш присоединились к ним.

Спустя час Роберт и водитель КамАЗа сидели на асфальте у стены возле входа. Крепыш безучастно смотрел куда-то вдаль.

– Это конец, – сказал он тихо.

Докурив сигарету, Роберт сказал:

– Поднимайся, брат. Это только начало.

20. Розыск. Милицейский участок

К дежурному по милицейскому участку входит майор с бумагой о розыске.

– Передайте на все посты этого: Роберт Мелконян. Пусть проинструктируют всех сотрудников, в первую очередь патрульные службы. Очень опасен. Здесь все данные.

– Товарищ майор, – сказал молодой лейтенант, – кто в этом аду будет искать одного преступника? Вы же знаете, что творится! Половина милиции работает на развалинах!

– Приказ не обсуждать, лейтенант! Чрезвычайная ситуация не отменяет выполнение наших основных обязанностей. Порядок сейчас особенно важен. Надо всюду успевать. Выполняйте немедленно!

– Есть! – отчеканил лейтенант.

21. Роберт на развилке дорог

Вслед за КамАЗом Роберт вырулил на Т-образную развилку трассы. КамАЗ свернул влево и помчался обратно к Ленинакану. Роберт уставился на дорожный знак, указывающий направление. «Ереван 75 км» было написано на знаке. С минуту он колебался. В его положении быть подальше от этих мест означало спасение. И Ереван был самым подходящим вариантом.

Роберт смотрел стеклянными глазами на дорожный знак. Он нажал на педаль газа, повернул влево и поехал на Ленинакан.

22. Дедушка и внук

Ленинакан, 1973 год, июль

Дедушка Мелкон с внуком Робертом в сопровождении мужчины вошли в комнату подвального помещения.

– Отец, это всё, что могу предложить, – виновато сказал мужчина. – Здесь немного сыровато, но если регулярно будешь обогревать, то жить можно.

Дед оглядел комнату. Старый шкаф, допотопная старая кровать, три стула и стол – вот вся мебель. В углу комнаты было кустарное сооружение, что-то наподобие кухни. На уровне потолка было небольшое окно, выходящее прямо на тротуар, видны были только ноги пешеходов.

– Раскладушку я тебе дам. Туалет есть, а вот мыться надо ходить в баню, – сказал мужчина.

– Сколько просишь? – мрачно спросил дед.

– Давай так, живите пока, а там наладите жизнь, разберёмся, идёт? Ты только оплачивай коммуналку.

– Спасибо, сынок, – тихо произнес дед Мелкон.

– Не за что, отец, – ответил мужчина. – Тебе работу придётся искать, на одну пенсию будет трудно.

– Мне обещали место сторожа на базе, посмотрим.

– Ну, располагайтесь, не буду мешать. Если что надо, я на втором этаже, квартира номер пять. Меня зовут Манвел. Стучись в любое время. Жену мою Мариам зовут, она про вас знает.

– Спасибо, дорогой. Дай Бог тебе долгих лет, – сказал дед Мелкон.

Манвел смутился, кивнул и быстро вышел.

– Здесь мы будем жить, Роберт, – сказал дед, когда хозяин подвала закрыл за собой входную дверь. Он тяжело присел на край кровати и принялся молча наблюдать в окно за ногами проходящих пешеходов.

Роберт оглядел мрачную комнату, затем подошёл и сел рядом с дедом.

– Мне нравится, – сказал Роберт. – Я тоже пойду работать.

Дед повернулся и посмотрел на внука.

– Ты должен учиться, Роберт. Запомни навсегда: кем бы ты ни стал, ты должен быть образован. Только так становятся настоящим человеком. Обещай мне, Роберт!

Роберт опустил взгляд и, тяжело сглотнув, молчал несколько секунд. Затем посмотрел на деда и сказал спокойным и уверенным тоном:

– Я даю тебе слово, дед.

23. Возвращение в ад

Роберт добрался в Ленинакан затемно. В городе был полнейший хаос. Трупы, раненые, безумные граждане, много солдат, они разбирали завалы солдатскими лопатами. Очень много студентов, группами, они разгребали голыми руками.

Роберт брёл среди этого хаоса, не раздумывая, куда идти. Голова кружилась от усталости и голода.

К нему подошла группа грузин.

– Генацвале, где больница, подскажи?

– Там. От неё ничего не осталось, – устало указал Роберт в темноту.

– А куда везут раненых? Мы врачи, – сказал один из группы.

– Не знаю. Идите в центр.

Вокруг было слышно много грузинской речи. Грузия спустя пару часов после землетрясения первая примчалась на помощь.

Возле Роберта с шумом проехала «Волга» и остановилась. Из неё выпрыгнул грузин и открыл багажник.

– Люди! Здесь еда! Разбирайте.

Он привёз целый багажник тушёнки. Подъехала ещё машина, вышли люди и стали кричать: