Зеркальник

Как бы тебе не было больно.

Выдержи,

Ты можешь, мы в тебя верим,

Ты можешь, мы тебя любим,

Ты можешь, мы тобой гордимся.

Помни,

Мы рядом, ты под защитой,

Мы рядом, мы поможем,

Мы рядом, и нас много.

Знай,

Ты приехал сюда по доброй воле,

Значит всё правильно.

Верь,

Всё получится,

Потому что по-другому не может быть…

И вот оно, утро. Вышло солнце, и нет уже холода, только ветер и мысли напоминают о прошлой ночи: «Что это было? А прошёл ли я?» Ответ я увидел очень быстро. Большой орёл, словно появившись из ниоткуда, протяжно закричал. Птичий царь лично сообщил мне об этом, а значит, сомнений быть не может!

Начался третий день, который завершится третьей ночью и окончанием незабываемого времяпровождения. Желудок как будто свыкся с мыслью, что еды нет, а значит и просить не стоит, и поэтому спокойно урчал, прося хотя бы воды, которую я ему с удовольствием дал.

И вот уже полдень, солнце в зените, и вдруг в голове зазвучал голос:

– А чего это ты сидишь?

– Ну, сижу, и сижу, – продолжил я немой диалог с собеседником сверху.

– Иди, ищи посох!

– Но я же в защитном круге, и мне здесь ещё сутки сидеть!

– Иди, сказал. Когда выйдешь, запечатай круг солью, и то же самое сделаешь, когда снова войдёшь.

Я встал и пошёл. Я бродил по склону горы и отчётливо знал, что найду его, и, причём, это будет быстро, что, в принципе, и случилось. В один момент взор упал на обрыв. Я пристально рассматривал покатый склон, а потом вглядывался ещё дальше, вниз. Принимая знаки и доверяя внутреннему голосу, я стал спускаться. Склон становился уж совсем крутым, но что-то тянуло дальше и дальше. И когда стоять уже было совсем непросто, и я чуть было не покатился вниз, я увидел невероятное дерево, у которого из основания росло пять стволов, причём, четыре, как корабельные сосны смотрели вверх, а пятый ствол стелился по земле. Он рос горизонтально, а одна из его ветвей была петлёй. Произрастая прямой ветвью от основания, она образовывала завиток в середине ветки, после чего продолжала расти дальше прямо. Невероятное зрелище чудесному творению земли и природы.

Я подошёл и коснулся этой ветви, спрашивая, могу ли я забрать это чудо, для благостного продолжения жизни этой дубовой ветви. Ответ был лаконичен и прост: «Ты же за мной и пришёл? Так бери!» С благодарностью к этому месту и этому дереву, я срубил ветвь и долго не верил, что так может быть. Но волшебство уже плотно входило в мою жизнь, и удивляться чему-либо дальше уже не было смысла.

Только вот вернуться к лежбищу я решил уже другой дорогой. Просто пошёл по склону горы дальше, в направлении лагеря. Пройдя несколько сот метров, я увидел перед собой очень необычную пещеру, вход в которую был завален огромным валуном. Но проход всё же был, хоть и узкий. Местами нужно было опуститься на колени, чтобы пролезть внутрь. Я стоял перед пещерой и размышлял, заходить ли мне внутрь. «А вдруг придавит?» возникла в голове мысль, и тут же голос: «Раз страшно – иди». Ну что ты поделаешь? Я с трудом прополз по узкому проходу и оказался внутри пещеры Али-Бабы. Место жутковатое: внутри огромные, обвалившиеся валуны, и вверху лишь небольшая трещина, как узкая полоска импровизированного окна.

– Не хотел бы я здесь ночевать, – буркнул я себе под нос. И зачем я об этом подумал, да еще и проговорил вслух? Следующая фраза уже звучала у меня в голове: «Иди за вещами!» И я пошёл собирать свой нехитрый скарб: бубен и варган, посох и все остальные вещи. Заносить всё это через узкий лаз было не из приятных удовольствий, но все же в итоге все вещи оказались внутри, и так как уже наступал вечер, нужно было готовить импровизированную кровать. А ещё успеть очертить защитный круг из соли и воды, очертить периметр ножом и расставить свечи.

Всё сделано было оперативно, и тут пригодилась большая пленка, которую я взял с собой, потому что земля, которая была за все эти годы нанесена и смешана с породой, была настолько сырой, что походила на после дождевое месиво, а грязь с превеликим удовольствием липла на подошву. Сыро невероятно, температура в склепе не больше четырех градусов. Одно радовало – ветра здесь не было.

Я расстелил пленку и приготовил импровизированную кровать, расставил маленькие свечи по периметру, выпил чай, который за три дня изрядно поднадоел, и прилег в ожидании чуда третьего ночного запроса.

Пещера начала радовать своей жутью уже через час после наступления темноты, и, хотя свечи аккуратно горели, а пламя практически не дрожало, появились первые, не совсем приятный обитатели. А вернее хозяева пещеры – летучие мыши. Их было, не сказать, что много, но каждая, приближаясь к защитному кругу, в своем непредсказуемом полете откликалась не совсем приятными ощущениями, а перспектива встречи хотя бы с одной из них воочию меня вообще не радовала, тем более, в преддверии другой встречи. Но, что самое невероятное, ни одна из мышей не залетала за границу защитного круга. Вот и не верь теперь во всё это!

Свечи начали одна за другой свою агонию, переходящую в затухание, а когда осталось три из одиннадцати, в нарастающем мраке полной темноты, в небольшом промежутке входа начало ощущаться какое-то присутствие, такое же огромное и всё заполняющее и без того небольшое пространство внутри пещеры. Мысли о том, что возможно нужно было бы оставаться там, где я и был накануне, как протяжная нота сожаления заныли в голове. Но я уже был там, где есть, и оставалось только довериться Творцу и тому, что всё это не зря, всё во благо!

Когда присутствие стало ощущаться слишком явно, а свечей почти не осталось, и звёзд с луной отсюда не было видно ни при каком раскладе, из места входа в пещеру, из расщелины, то ли привиделось мне, то ли это было наяву, появились два глаза. Я вслушивался в тишину, – есть ли хоть какой-нибудь шорох. Сердце колотилось, как отбойный молоток в этом замкнутом пространстве. Но нет, тихо. Я начал вспоминать, спрашивал ли разрешение у духов горы на присутствие здесь. Да, было такое, и ответ был, значит, это не они. Третья ночь, третье присутствие, только вдобавок ещё и эти два глаза. Ну хоть чуточку можно было бы по легче? Но нет, сиди и смотри в оцепенении, а вдруг сейчас кинется!

Сколько глаза смотрели, не знаю. Время изменило свой привычный бег, и одна только свеча оставалась. И почему я зажег их все сразу? Об этом думаешь только позже. Вроде опытный же, был на выживании. Наверное, чтобы осветить как можно больший периметр, потому как две или три свечи навевали уныние и жуть, а возможно я просто об этом не подумал. Но это уже и неважно, глаза напротив отражаются в пламени единственной свечи, которая почти догорает, а вставать и идти к сумке за фонарем вообще печальная идея.

Будь что будет, посох как большая исполинская дубина лежит рядом, нож то же, а поэтому ждём.

И вот оно началось! Большое присутствие проявилось раскатистым эхом внутри пещеры. Низкий, но спокойный голос в третий раз озвучил знакомый вопрос, и я тихо, но уверенно ответил утвердительно: «Я беру ответственность за себя и мой мир, за свое эго, за скромность и гордыню, гордость истинную и искаженную, за себя и свой дар, за прошлые воплощения и их опыт. И пусть это будет красиво, благостно, с теплотой и добром, с миром и любовью!»

Всё стихло, свеча давно погасла, глаза не находили отклика света в темноте тоже, и осталась лишь тишина. Темная тишина. Одеяло почти на голове, и тогда пришёл сон. Всё тот же неповторимый сон, которого не было уже давно. Но в нём что-то изменилось, в нём поубавился градус ужаса, он стал спокойней, спираль уже не кружила так жутко, и он закончился раньше, потому что солнце на восходе через маленькое узкое окно вверху, коснувшись первым лучом, разбудило меня, и нужно было просыпаться и собираться домой, тихо и спокойно сложить вещи. Благо воду не нужно было тянуть с собой обратно, да и спуск всегда легче, чем подъём! Но, что примечательно, в этом маленьком кусочке небольшого окна я увидел большую красивую птицу на ветке огромного дерева напротив пещеры, и это тоже был знак!

Весть летит во все концы,

Он прошёл! Мы молодцы,

Он нашёл, что мы искали,

Посох в руку, как медали!

Ну что, милок, давай по порядку? В лес ходил? Ходил. На горе посидел? Посидел. Аскезу голодом и одиночеством прошёл? Прошёл. Вроде всё перечислили, а пугать тебя и не надобно, как есть, голова сама пугана. Тебе память нужно вернуть и инструменты волшебные. Посох ты нашёл! Но он не тот, с которым ты ходил когда-то, а его брат. Ну, милок, такие сейчас времена, настоящие вещи прячутся, вместо себя подмену дают, да ты сейчас с исконным то и не справился бы, потому тебе брата и прислали. Любо, давай-ка дальше, сейчас нужно их соединить, мост проложить между исконным посохом и сегодняшним.

А далее начинается самое интересное. Это первое упоминание о самом загадочном и неимоверно мощном персонаже, хозяине параллельного мира, распорядителе, о том, кто знает всё о параллельном мире нашей души, ЗЕРКАЛЬНИКЕ.

Глава 6

Зеркальник

Над красной горой всходило зелёное солнце. Пустыня вокруг отливала изумрудным цветом. Где-то вдалеке рокотал гром, и по земле пробегали ярко-фиолетовые змейки сверкающих молний. На горизонте показался размытый силуэт. Этот кто-то шёл медленно и тяжело и через некоторое время рухнул на землю. Тело не было похоже на человеческое. Громоздкие руки и ноги с шестью пальцами. Вытянутое тело и выгнутые в другую сторону колени. Но лицо, даже скорее лик, привлекало и завораживало. Невольно вспоминалась старая школа иконописцев. Тонкие черты лица, неровные губы, благородный нос, миндалевидные глаза и длинные, густые волосы. Но при близком рассмотрении вырисовывалась очень интересная особенность. Волосы были живые. Они постоянно шевелились и передвигались по какой-то замысловатой орбите, но не выходили за определённые границы.

Он чуть дышал, и единственное, что выдавало в нем жизнь, – это незримое движения воздуха, которое угадывалось по ноздрям и еле приметному подъёму груди. Любопытные змейки обрисовали вокруг тела абрис и заняли выжидательную позицию.

Тело перевернулось на спину, устремив глаза в вечность, и прошептало:

– Я попытался, но не смог. Я принимаю твои условия.

И в тот же миг вокруг тела вздыбилась земля. Заходили ходуном близлежащие барханы, и его поглотила земля.

Трансформация завершилась быстро. Можно сказать, мгновенно. На тело как будто бы одели зеркальный скафандр с той лишь разницей, что этот скафандр невозможно было бы снять, если бы вдруг пришла такая блажь в голову.

– Ты будешь многолик, каждый будет видеть тебя таким, каким он только себе представляет.

– Ты будешь всесилен и могущественен.

– Ты будешь здесь и не здесь.

– Ты будешь всюду и нигде.

– Твоя страна будет неизменна и изменяема.

– Ты один и ты – миллиарды.

Голоса звучали отовсюду. И то, что они говорили, тут же облекалось в какие-то фантасмагорические формы.

– ТЫ – ЗЕРКАЛЬНИК!

Трансформации прекратили своё буйство после этих слов, и земля «выплюнула» на поверхность величайшее чудо: ЗЕРКАЛЬНИКА…

– Милый, милый, милый дом. – напевал тихий голос за стеной. Дом был старый, и при каждом порыве ветра на улице половицы трещали, а стены заводили трель, похожую на стрекот кузнечика.

Мальчик спрыгнул с кровати и подошёл к одной из многочисленных дверей.

– «Кем я буду сегодня?» – пронеслась молнией мысль в голове. Ответ не заставил себя ждать:

– «Человеком».

– «Что такое человек?»

– «Открой дверь, и познаешь».

Порывы ветра за стенами достигли своего апогея. Казалось, ещё секунда, и дом разлетится на мелкие кусочки. Но нет. Он лишь немного сильнее зашатался, но выстоял в очередной раз.

– Мама.

Мальчик повернул голову.

– Я хочу познать, что такое человек.

– Не задерживайся в этом обличии. Впереди ещё много интересного. Голос за стеной прервал свою песню. Мальчик открыл дверь и шагнул вперёд.

Выжженная солнцем местность, казалось, была такой целую вечность. Но когда-то здесь были горы. С течением времени они разрушились, и люди построили здесь город. Извилистые улицы города были загажены остатками жизнедеятельности. И вот это уже не мальчик, а мужчина. Высокий и статный. В тёмном плаще и при шпаге. Он шёл по улице, с любопытством оглядываясь вокруг.

– Эй, красавчик, – старая мегера, выглядывая из окна, остановила его. -Подойди-ка.

– Что ты хочешь, милая женщина?

– Это я то – милая женщина? – закричала старуха, безобразно искривив рот. – Ты меня плохо знаешь!

Крик сменился на свистящий шёпот:

– Давай-ка я залезу тебе на спину, и ты отнесёшь меня на базар. Это за углом. А я дам тебе яблоко.

Хитрый глаз старухи, не отрываясь, следил за ним.

– Оставь яблоко себе. Я просто так тебе помогу, милая женщина.

Старуха вышла из дому и, подойдя, с неожиданным проворством вскарабкалась ему на спину. Будто бы сидя на лошади, она пришпорила его своими грязными пятками.

– Нооо, поехали!

И они двинулись в путь…

«В этом воплощении ты познаешь, что такое ненависть». – быстрой молнией пронеслась мысль в голове мужчины. И тут же хороший удар свалил его с ног. Старуха кубарем скатилась с его спины, да так и осталась валяться в стороне бездыханная. Из её головы торчала стрела. Всюду скакали чёрные всадники, сея вокруг смерть и разруху.

– Добрые люди, что происходит? – вопрошал мужчина бегущих в ужасе горожан. Он пытался встать, но новая толпа беженцев каждый раз сбивала его с ног.

– Беги, спасайся! – кричали ему отовсюду.

– Это нашествие!!!

Неистовый ураган, пришедший вместе с «нашествием», топил в себе крики и мольбы о помощи. Он рвал слова в клочья, тут же разметая осколки, разбрасывал их по улице.

– Кто ты, ветер? Почему ты так яростен? Что ты хочешь мне сказать?

– Ничего не бойся, просто смотри, и я покажу тебе всё.

Люди бежали сломя голову, не видя от страха ничего вокруг. Мужчина наконец-то поднялся на ноги и отряхнул лицо и руки. Тёмные всадники быстро и привычно вершили своё кровавое дело.

– Почему ты нас не боишься? – спросил мужчину один из них, занеся меч над его головой.

– Позволь спросить тебя, – ответил мужчина, – зачем вы пугаете этих добрых людей?

– По праву сильнейшего, – разъяснил всадник, и меч со свистом рассёк голову мужчины…

Мальчик закрыл дверь и повернулся к матери. Она спросила его:

– Ты познал, кто такие люди?

– Это очень странные существа. – задумчиво ответил мальчик. – Они состоят из противоречий. Придётся сходить туда ещё не раз…

Глубоких познаний тебе, Вещий! Хотим ещё раз вразумить. Мы пытаемся описать понятиями людей события и факты нечеловеческие. Иногда нет таких слов в вашем языке, чтобы описать в полной мере это явление.

Поведём же теперь мы былинушку,

О деяниях громких Зеркальника,

Оный муж всем известен лояльностью,

Бережёт всех вовеки, заботится.

Скромен муж сей, и нет в нём тщеславия,

В гневе скор, но всегда лишь за правду он,

Непосильною ношей, безмерною,

Наградил сим Творец, как призванием.

Лепестками цветка милосердного,

Чтобы было всем чуть и по чуточке,

Чтоб за всеми приглядывал по сердцу,

Награждал или миловал чашею.

Чтоб казнил, но всегда в разумении.

Достойного пути тебе, Вещий!

Мы показываем тебе лишь малую толику жития Зеркальника, чтобы ты нёс людям не иносказательные мысли о нём, а открытые и достойные его поступки.

Ты смотришь в отражение себя,

Бескрайние просторы постигая,

А зеркала сопутствуют любя,

И страхи, и печаль отодвигая.

Зеркальник выступает как судья,

Поступки разделяя на причины,

И не укроешься накидкою вранья,

Повсюду взор его, воистину орлиный…

…Ветры бушевали над пропастью уже четвертые сутки, но Он уже знал, что это. С ураганом всегда приходило что-то новое. Мрачный замок, стоявший над ущельем, производил должное впечатление. Теперь уже юноша сидел в зеркальном зале, постигая алгоритмы вечности. От множества зеркал зал казался необъятным и бесконечным, образуя бесчисленное множество порталов, где за каждым была своя дверь. Юноша с лёгкой грустью вспоминал встречу на «Красной планете», где его наградили бесценным даром. Быть судьёй и подсудимым. Быть всем и ничем. Быть везде и нигде. Сегодня он как никогда ощущал потребность своего присутствия на искомой планете. Он решительно встал и подошёл к одной из граней зеркала. Миг, и его не стало.

Тело в зеркальном скафандре остановилось посреди изумрудной пустыни.

– Явился? – пророкотал гром. Ярко-фиолетовые змейки огромной волной подкатились к ногам.

– Да, Я пришёл. Я услышал Зов.

– Мы вопрошаем тебя. Почему в первый раз ты так яростно отказался от перевоплощения?

– Я хотел свободы, но не смог её постичь. Слишком велика ноша, которую вы возложили на меня.

– Но ты справился с принятием, справишься и с отдачей.

Змейки перекатывались у ног живой волной, то приближаясь, то отдаляясь.

– Я принял, значит, я удостоен?

– Да, это так.

– Прими ещё один дар. Дар мудрого сочувствия.

Тишина как будто упала на землю. Гром затих, и ветер тоже. Эйфория безумства природы оставила свой бег. Змейки застыли в оцепенении. Всё ждало ответа.

– Я принимаю! – и разом из пространства проявились цветы. Заблагоухало всё вокруг. Тело втянуло в себя цветы мудрого сочувствия и пропало из виду.

Молодой человек задумчиво смотрел на цветы, медленно плавающие посреди зеркального зала.

«Необходимо принести этот дар людям. С их жестокосердными сердцами это просто необходимо», – подумал он и подошёл к одной из граней зеркала…

…Зеркальник посмотрел в проём стены, где вырисовывалось неясным абрисом окно. Оно не имело чётких очертаний, лишь только усилием мысли обретало форму. За окном занималась заря. Небо переливалось нестерпимо яркими красками. Буйство цвета менялось ежесекундно.

«Будет очень хороший день», – пришла мысль, и окно тут же потеряло свою форму. Зеркальник вышел на выступ стены, расправил свои крылья и с удовольствием подставил их ветру. Взмывая вверх, подумал: «Ветер – предвестник, что же он принёс на этот раз?»

Ветер крепчал, и пришлось вернуться в замок.

«Зов я тебя слышу!»

Зеркальник вышел из замка и твёрдой поступью подошёл к глади озера. Ненадолго он залюбовался пасторальной картинкой вокруг, вглядываясь в глубину воды.

Планета была из плазмы. Всё вокруг перетекало и углублялось. Нигде не задерживался взгляд, потому что движения невозможно было зафиксировать. Зеркальник тоже перетекал из одного состояния в другое.

– Явился?!

– Да, я прибыл.

– Мы даём тебе дар любви. Все, кто будут смотреть в зеркала и в отражения, будут любить себя и любоваться собой. Но также этот дар имеет обратную сторону. Иногда они будут так сильно не любить себя, что в негодовании будут разбивать зеркала, стуча в бессилии в своё отражение. Потому что любовь – это всепоглощающее чувство. Она есть всегда и во всём, даже когда человек, глядя на себя, на своё отражение, ненавидит того, кто стоит напротив. Даже тогда она есть, потому что её не может не быть, потому что всё есть любовь.

– Я принял этот дар. Но он очень текуч и не постоянен. Как ухватить его?

– Не принимай его весь сразу. Этот дар безлик и в то же время многолик. Наслаждайся его неповторимостью и разнообразием, и тогда постепенно он войдёт в тебя весь.

– Это бесценный и уникальный дар. Я благодарю вас!

Озеро покрылось рябью. Вечерело.

«Пора возвращаться в замок. Необходимо привыкнуть к новому состоянию», – подумал Зеркальник…

..Где-то очень громко звенел колокольчик. Его хрустальный голос звучал то ближе, то дальше. Зеркальник открыл глаза.

«Какая благодать!» – картинка мира вокруг него была действительно прекрасна. Всё настолько красиво и гармонично, что человеческим языком вряд ли можно это передать в полном объёме.

– Милый друг, Ты здесь? – ласково позвал он в пространство. Портьера из живых цветов раздвинулась, и показалось озорное личико его второй половинки. Его супруга была с его же планеты. Они знали друг друга с младенчества и настолько дополняли друг друга, что были одним целым.

– Ты знаешь, я чувствую, что сегодня будет ветер, – сказала его супруга Лицедея.

– Душа моя, я тоже это чувствую. – ответил Зеркальник.

Ветер за стеной действительно набирал обороты.

– Сегодня мы пойдём вместе! – решили они одновременно, вглядываясь в отражение глаз, друг друга, где каждый видел себя.

Планета состояла из воды. Не реками и озерами, а полностью. Вода безбрежным океаном заполняла всё пространство, воочию показывая всю безмерную глубину в её самом прекрасном воплощении. Суша отсутствовала даже под водой.

Зеркальник с супругой облеклись в тела, подобные китам, только прозрачные и немного большие по объёму.

– Вас двое?!

– Да, это так.

– Отлично. Сегодня мы передадим вам дар ответственности. Ответственности за всё. За дела. Поступки. Мысли. Чувства. Принятия и отдачу. Злобу и Любовь. За все, что вы чувствуете, и чего еще не испытывали.

– Вы согласны?

– Вместе мы осилим Ваш дар.

– Подумайте хорошенько. Мы даём вам время.

– Нет, мы готовы!

Колокольчик опять звенел где-то далеко-далеко. Зеркальник с супругой отвели взор друг от друга, и устало опустились на траву.

– Душа моя, ты как?

– С тобой мне всегда хорошо! …

…Уже как несколько дней за окном величественного замка стояла засуха. Раскалённый воздух, будто предупреждая о грядущем путешествии, начал рваться порывами неистового ветра.

– «Я был прав», – подумал Зеркальник, – «предчувствия меня ещё никогда не обманывали».

И в следующее мгновение с воем ветра он услышал новый призыв.

Он подошёл к одному из больших зеркал и, пройдя внутрь, очутился на красной планете огня. Но это был не просто огонь, это было пламя пламени. Оно могло как уничтожить всё к чему прикасается, так и обогреть всё вокруг своим тёплым светом. Это было пламя соизмеримое с солнцем. Оно вмещало в себе всё и весь свет. Оно яростно и в тоже время ласково обнимало Зеркальника.

– Ты услышал наш призыв?

– Да я услышал, и Я здесь.

– Ты готов получить один из самых больших даров, которые мы для тебя приготовили?!

– Да, я готов. Я с ответственностью принимаю его.

– Это дар самопожертвования. Это очень глубоко, и непросто для осознания, но мы надеемся, ты увидишь, почувствуешь и всё сделаешь правильно.

Голос стих, и его взору открылась страшная картина. Десятки, сотни маленьких человечков, близко-близко прижавшись друг к другу, с ужасом смотрели на подступающее к ним испепеляющее пламя. Ужас и слёзы были на лице каждого из них, и каждый приготовился к неизбежному. Голос сверху, как раскаты грома, жестко и бескомпромиссно сказал ему лишь об одном:

– Их можно спасти, но только ценой твоей жизни. Ты можешь снять свой зеркальный покров и укрыть им всех, но тогда ты сгоришь. И помни, чтобы ты не выбрал, всё есть Ты.

Всё, что Зеркальник видел перед собой, снимая своё зеркальное одеяние, мгновением пронеслось перед глазами. Он увидел глаза матери, поющей его любимую песню. В следующий миг, ощутил объятия своей любимой, которая печальным взором провожала его туда, откуда он уже не вернется. И всё стихло. Пламя поглотило его, и осталась только одна неоконченная мысль: «Всё ли я успел в своей жизни?»

Глаза закрылись, бездна накрыла его, и всё перестало существовать, но последнее, что он увидел, – это то, как сотни маленьких человечков с благодарностью смотрели на него, протягивая ему свои ручки, и каждый держал на ладони своё сердце…

… И вот вновь зазвучал голос, тот который он уже знал, тот который ни с чем нельзя было спутать:

– Ты прошёл это испытание. Открой глаза и посмотри на свой мир, на своё пространство. Отныне оно называется ЛЮБОВЬ.

Открыв глаза, он увидел, что стоит в середине прекрасного незнакомого места. Раньше здесь был его дом. Но теперь пространство полностью изменилось. Всё наполнилось самыми чудесными красками, сдержанными, но такими глубокими, что словами передать невозможно, а сотни его маленьких преданных друзей обнимая его, плакали от радости…