скачать книгу бесплатно
Прирожденный профайлер
Дженнифер Линн Барнс
Young Adult. Разгадай меня, если сможешьПрирожденные #1
Мировой бестселлер от автора «Игры наследников»!
«Прирожденные» – захватывающий психологический триллер, в котором молодые и талантливые парни и девушки используют свои таланты и помогают ФБР раскрывать самые запутанные преступления.
Семнадцатилетняя Кэсси умеет «читать» людей, подмечать мелкие детали и составлять точные психологические портреты. Этому ее обучила мать, бесследно исчезнувшая пять лет назад. Но Кэсси никогда не воспринимала свои способности всерьез. До тех пор, пока однажды ФБР не предложило ей сотрудничать.
У них есть особая программа для одаренных молодых людей, чьи навыки можно использовать в расследовании. Им нужен тот, кто сможет разгадать личность преступника или предсказать поведение подозреваемого. Им нужен прирожденный профайлер. Такой, как Кэсси.
Недолго думая, она соглашается тайно помогать ФБР. В компании других талантливых ребят ей предстоит раскрывать самые сложные серийные преступления. И, возможно, теперь она разгадает тайну пропажи своей матери.
Для фанатов книг «Хороших девочек не убивают» Холли Джексон, романов Майка Омера и Лэй Ми, а также сериалов «Менталист», «Мыслить как преступник», «Обмани меня», «Охотники за разумом» и «Милые обманщицы».
«“Мыслить как преступник” для мира янг эдалта, и я в восторге от каждой страницы». – Элли Картер, автор бестселлеров The New York Times
«Это книга из разряда “не-спать-всю-ночь-пока-не-дочитаешь”». – Publishers Weekly
Об авторе
Дженнифер Линн Барнс – автор бестселлеров New York Times: двадцати романов, в числе которых «Игры наследников» и серия «Прирожденные». Роман «Игры наследников» уже превысил отметку в 4 млн проданных экземпляров по всему миру! Дженнифер получила докторскую степень в Йельском университете в 2012 году, а в настоящее время преподает психологию и художественное письмо в Университете Оклахомы. В научной деятельности специализируется на психологии, психиатрии и когнитивных науках.
Дженнифер Линн Барнс
Прирожденный профайлер
Jennifer Lynn Barnes
THE NATURALS
Copyright © Jennifer Lynn Barnes, 2013
This edition published by arrangement with Curtis Brown Ltd. and Synopsis Literary Agency
© М. Карманова, перевод на русский язык, 2024
© Издание на русском языке. ООО «Издательство «Эксмо», 2024
Прирожденные
Я вспомнила, что агент Бриггс рассказывал мне о даре Майкла.
– Ты считываешь эмоции, – сказала я.
– Выражения лиц, позу, жесты, поведение, – пояснил он. – Ты прикусываешь губу изнутри, когда нервничаешь. И у тебя появляется морщинка в уголке правого глаза, когда ты пытаешься не пялиться.
Он произнес это, не отводя взгляда от дороги. Я взглянула на спидометр и поняла, как быстро мы едем.
– Хочешь, чтобы нас остановили? – взвизгнула я.
Он пожал плечами.
– Ты же профайлер, – ответил он, – ты мне и скажи.
Посвящается Нее, которая понимает человеческий ум и использует свою силу во благо, а не во зло (по большей части)
Часть I
Узнавание
Ты
Твой выбор сделан, и он верный. Не исключено, что именно она в состоянии тебя остановить и не будет такой, как другие. Может, ее окажется достаточно.
Единственное, что известно точно, – она особенная.
Сначала кажется, что дело в ее глазах, но не в их цвете – холодном, прозрачно-синем, не в ресницах или очертаниях или в том, что ей не нужно подводить глаза, чтобы они стали похожи на кошачьи.
Нет, причина в том, что таится за этим льдистым синим, – это оно сводит с ума толпы: уверенность, знание, проблеск иного мира, который она использует, чтобы убедить всех в том, что она обладает истинным знанием.
Может, она и правда что-то видит и знает и действительно является тем, что она о себе говорит, и даже чем-то большим. Но ты наблюдаешь за ней, следишь за ее дыханием и улыбаешься, потому что в глубине души знаешь, что тебя она не остановит.
И на самом деле ты не хочешь, чтобы она тебя остановила.
Она хрупкая. Идеальная. Отмеченная судьбой.
Есть кое-что, неподвластное предсказаниям так называемых экстрасенсов: ты.
Глава 1
Смена была плохая, а чаевые еще хуже, и коллеги оставляли желать лучшего, но c’est la vie, que sera sera[1 - Такова жизнь, что будет, то будет. (Пер. с фр.)], вставьте клише на иностранном языке по вкусу. Я устроилась сюда на лето, работа помогала мне отвязаться от бабушки и избавляла всех тетушек, дядюшек и прочих двоюродных родственников от ощущения, что они непременно должны предложить мне временную работу в своем ресторане/мясном магазине/юридической конторе/бутике. Учитывая, что со стороны отца наша семья очень большая, многочисленная (и очень итальянская), возможности ее бесконечны, но они были вариациями на одну и ту же тему.
Папа жил в другом полушарии. Мама пропала без вести, предположительно погибла. Обо мне заботились все и одновременно никто. Я подросток, проблемный по определению.
– Заказ готов!
С отработанной легкостью я взяла поднос с оладьями (с порцией бекона) левой рукой и двойной буррито (халапеньо отдельно) правой. Если осенью с экзаменами не сложится, меня ждет будущее в отстойной индустрии быстрого питания.
– Оладьи с беконом. Завтрак с буррито, халапеньо отдельно. – Я поставила подносы на стол. – Джентльмены, желаете что-то еще?
Еще до того как кто-то из них открыл рот, я уже точно знала, что они собираются сказать. Тот, что слева, попросит добавки сливочного масла. А тот, что справа? Ему понадобится еще один стакан воды, прежде чем он сможет хотя бы подумать о халапеньо. Десять к одному, что этот перец ему даже не нравится.
Типы, которым он действительно нравится, не просят положить его отдельно. Мистер Завтрак-с-Буррито просто не хотел, чтобы его посчитали слабаком, только вместо слова «слабак» он произнес бы кое-что другое.
«Эй-эй, Кэсси, – строго сказала я себе, – давай держаться в рамках приличий».
Я стараюсь избегать крепких выражений, но есть у меня дурная привычка – подхватывать чужие повадки. Поместите меня в комнату с англичанами, и я выйду из нее с британским акцентом. Это происходит ненамеренно – просто я уже много лет забираюсь в чужие головы. Издержки профессии – не моей, маминой.
– Можно еще несколько порций масла? – спросил тот, что сидел слева.
Я кивнула и немного подождала.
– Еще воды, – прокряхтел тот, что справа. Он выпятил грудь и жадно уставился на мой бюст.
Я заставила себя улыбнуться.
– Сейчас принесу воду, – я с большим трудом сдержалась и не добавила «извращенец» в конце.
Я по-прежнему не оставляла надежду, что мужчина уже к тридцати, который делает вид, что любит острое, и так пялится на грудь официантки-подростка, словно готовится к олимпиаде по глазению, окажется щедр на чаевые.
«И все-таки, – подумала я, направляясь за добавкой воды, – вероятно, он из тех, кто зажимает чаевые юным официанткам просто потому, что может».
Погрузившись в размышления, я снова и снова прокручивала в голове детали: то, как мистер Завтрак-с-Буррито одет, его вероятный род занятий, тот факт, что его друг, который заказал оладьи, носил куда более дорогие часы.
Он постарается перехватить чек, а потом оставит минимум чаевых. Уверена, что так и будет.
Другие дети готовились к школе, разучивая алфавит. Я выросла, изучая другую азбуку: поведение, личность, окружение – мама сокращенно называла это ПЛО, ее рабочий инструмент. Невозможно просто выключить этот способ восприятия, особенно став достаточно взрослой, чтобы понять: когда мама говорила тебе, что она экстрасенс, она врала, а то, что она брала с людей деньги, – мошенничество.
Сейчас ее нет рядом, но я невольно анализирую окружающих – для меня это так же естественно, как дышать, моргать или отсчитывать, сколько дней осталось до восемнадцатилетия.
– Столик для одного можно? – тихий насмешливый голос вернул меня в реальность. Его обладателем оказался парень, который более органично смотрелся бы в сельском клубе, а не в закусочной: идеальная кожа, тщательно уложенные волосы. Хотя его слова прозвучали как вопрос, на самом деле они им не были.
– Без проблем, – ответила я, беря меню, – сюда, пожалуйста.
Присмотревшись, я поняла, что Сельский Клуб примерно того же возраста, что и я. На его идеальном лице блуждала ухмылка, а походка выдавала представителя школьной элиты. От одного взгляда на него я чувствовала себя прислугой.
– Этот подойдет? – спросила я, подведя его к столику у окна.
– Подойдет, – ответил он, опускаясь в кресло. Небрежно, с непробиваемой уверенностью он окинул взглядом зал. – Много народу здесь в выходные?
– Много, – ответила я и задумалась: не утратила ли я способность говорить полными предложениями. Судя по выражению лица парня, у него, похоже, возник тот же вопрос.
– Я оставлю вас на несколько минут, чтобы вы посмотрели меню.
Он не ответил, и я воспользовалась паузой, чтобы отнести Оладьям и Завтраку-с-Буррито их чеки (во множественном числе). Я решила, что если разделю счет пополам, то смогу получить неплохие чаевые, по крайней мере, от одного.
– Я приму оплату, как только вы будете готовы, – сказала я, сосредоточенно изображая фальшивую улыбку.
Возвращаясь на кухню, я заметила, что парень у окна наблюдает за мной. И смотрел он не тем взглядом, который говорит, что он готов сделать заказ. Да я даже не понимала до конца, что это за взгляд, но каждая клеточка моего тела говорила, что в этом что-то есть. Неприятное ощущение, что я упускаю какую-то ключевую деталь в данной ситуации и в нем самом, не проходило. Такие парни обычно не приходят поесть в подобные места. Они не рассматривают таких девушек, как я.
Смущенная и настороженная, я подошла к нему.
– Вы решили, что возьмете? – спросила я.
Заказ у него нужно принять, никуда не денешься, и я позволила волосам упасть на лицо, чтобы они заслонили его.
– Три яйца, – сказал он. Его орехово-карие глаза пристально всматривались в мои, скрытые за волосами, – оладьи и ветчину.
Записывать его заказ не было необходимости, но я внезапно обнаружила, что жалею об отсутствии ручки, – мне захотелось хоть во что-нибудь вцепиться.
– Как приготовить яйца? – спросила я.
– Сама скажи, – его слова застали меня врасплох.
– Простите?
– Догадайся, – ответил он.
Я посмотрела на него сквозь пряди волос, по-прежнему прикрывавшие мое лицо.
– Хотите, чтобы я отгадала, как приготовить яйца?
Он улыбнулся.
– Почему нет?
Вот так, значит, перчатка брошена.
– Явно не болтунья, – произнесла я, размышляя вслух. Обычный вариант, слишком простой, а этот парень любит выделяться. Но не слишком сильно, а значит, пашот тоже не подойдет, по крайней мере, не в этом заведении. Глазунья, поджаренная с одной стороны, слишком жидко; полностью пропеченная – недостаточно жидко. – Поджаренная с обеих сторон, но лишь слегка, – я была уверена в своем выводе так же, как в цвете его глаз. Он улыбнулся и закрыл меню.
– Я угадала? – поинтересовалась я, но не потому, что мне нужно подтверждение, а чтобы увидеть его реакцию.
Парень пожал плечами.
– А в чем тогда веселье?
Я хотела задержаться, рассмотреть его, понять, в чем дело, но не стала. Я передала на кухню его заказ, потом отнесла ему. Меня поглотил обеденный наплыв посетителей, и когда я решила взглянуть на парня еще раз, тот уже ушел. Он не стал дожидаться чека – просто оставил двадцатку на столе. Я решила, что за такую сумму чаевых он может играть в загадки сколько душе угодно, и тут заметила, что он оставил не только банкноту, но и визитку.
Я взяла ее. Строгая белая карточка, черные буквы, ровные промежутки между строчками, но текста совсем немного: имя, должность, номер телефона. В верхней части три слова, всего три слова, от которых у меня перехватило дыхание, будто меня ударили в грудь.
Спрятав в карман визитку и чаевые, я вернулась на кухню. Отдышалась, а потом посмотрела на визитку снова.
Имя – Таннер Бриггс.
Должность – специальный агент,
Федеральное бюро расследований.
В последние три слова я так пристально всматривалась, что взгляд затуманился. Что я натворила, что мною интересуется ФБР?
Глава 2
После восьмичасовой смены меня пропитывала усталость, но мысли безостановочно крутились в голове. Мне хотелось закрыться в комнате, упасть на кровать и разобраться, что за чертовщина случилась сегодня днем, но, к несчастью, было воскресенье.
– Вот она! Кэсси, мы уже собирались отправить мальчиков тебя искать.
Тетя Таша принадлежала к числу наиболее адекватных родственников с папиной стороны, она не стала подмигивать и спрашивать, не нашла ли я парня, на которого трачу время. О, это прерогатива дяди Рио!
