Астероид «Надежда»

Сергей Балашов

Астероид "Надежда"

– Все, выработали на Бэнтэне всю платину. Собираем роботов и валим на Землю, парни.

Фернандо перескочил небольшой холм и опустился метрах в ста впереди. Кай с Николаем шли аккуратнее.

– Фернандо, погоди.

–Что, Кай? Скажешь, «не твое дело, оператор»?

Кай остановился, показал пальцем вверх.

–Да причем тут. Смотри!

В небе над ними чуть ниже Солнца проплывала яркая бусина Блюдца. Отсюда, из пояса астероидов, Солнце было просто крупной звездой, не сразу и найдешь в небе.

– Вон та большая точка – Марс. А левее, голубая – это Земля.

– Охрененно романтично. Александро нас скоро вниз отправит – насмотришься.

Кай попытался повторить прыжок Фернандо. От падения его спас третий астронавт.

– Спасибо! Николай Андреевич, ну хоть вы ему скажите! Здесь еще столько работы!

Фернандо только отмахнулся. Они уже подошли к входному клапану станции, Кай был между Фернандо и Николаем. Махнул перчаткой перед сенсором. На миг показалось, что дверь не откроется, загудит красной надписью «Доступ запрещен». Что за глупости. Он здесь на законных основаниях.

Пока проходили через шлюз и дезактивацию, он повторял про себя разговор с оператором. Вот как нужно ответить. Они не просто сотрудники корпорации «ДжиПиАр». Они еще и пионеры человечества. Да, в первую очередь нужны ресурсы. Космическая станция по добыче и переработке редкоземельных металлов, которую все называли просто «Блюдце», – самый дорогой и сложный проект человечества. Конечно, платина из недр астероидов поможет окупить эти расходы!

Но ведь недаром первой целью экспедиции с экипажем стал именно астероид 2056-Пэ-Си-12! Аномально высокая плотность. Диаметр в тысячу километров, а сила тяжести на поверхности целых 0,3 «джи»! Нетиповой состав грунта. Изменение альбедо в зависимости от положения на орбите!

А четвертый сектор? Неужели никому не интересно, что происходит прямо под боком станции, в четвертом?

Да что там, даже неофициальное название астероида, Бэнтэн, означает «Надежда!». Надежда, а никакая не «платина»!

Все трое уже были в раздевалке, и Кай как раз собирался выпалить все приготовленные аргументы. Как обычно, Фернандо его опередил. От комбинезона, который оператор надевал под скафандр, оторвалась и глухо стукнула об пол свинцовая пластина. Фернандо подцепил ее пальцем.

– Эй, Кай, держи! Средство защиты! Бери пример, носи в трусах! Идешь наружу – спереди, идешь в рубку – сзади!

Кай заткнул уши и замотал головой, чтобы не слышать гнусного смеха.

– Фернандо, прекрати! Да, Майк гей. Ну и что?! Неприлично так шутить!

Тот подошел вплотную и встряхнул Кая за плечи. Он был на полголовы выше.

– Мальчик. Да пофиг. В худшем случае меня отсюда вышлют. Значит, я на Земле буду на месяц раньше вас. Вы еще лететь будете. А я уже засужу корпорацию за вред здоровью. Получу кучу денег. Установлю в штаны крутейший нейростимулятор, и буду чпокать красоток на побережье Брюсселя. Плевать я на всех хотел. Эта станция – отработанный материал. Здесь и баб-то нормальных нет.

Кай уже набрал воздуха, чтобы заступиться за товарищей. Что значит «отработанный материал»? Что, даже Мария? Краем рассудка он понимал, что спрашивать об этом нельзя, Фернандо опять поднимает его на смех, но остановиться не мог.

Но с глубоким вдохом в рот и нос Кая попала серая пыль. Мелкая крошка с поверхности астероида каким-то образом проникала даже под герметичный скафандр. Пыль астероида пахла сырым костром.

Кай чихнул один раз, второй. На глазах выступили слезы.

– Фернандо, отстань от парня, – Николай протянул юноше платок. Кай благодарно кивнул и принялся вытирать глаза и нос.

– Как прикажете, Мастер-бурильщик! – Оператор шутовски раскланялся и вышел из раздевалки.

– Николай Андреевич, это что, правда? Экспедицию свернут, просто потому что мало металла?

Николай устало улыбнулся.

– Не знаю, Кай, не знаю. Это как Александро решит.

Проводив Николая до его комнаты – мастер бодрился, но выглядел совсем больным – Кай решил дойти до центральной рубки.

Почти сразу он столкнулся с Марией.

Программист-аналитик была одета в «домашнее» – спортивные штаны и майка без рукавов. На плече махровое полотенце. Полотенце отлетело на пол, когда на повороте Кай врезался в девушку и чуть не сбил с ног.

– Ой! Извини, Мария! А я только снаружи! Вот, держи, твое полотенце. А ты куда, в душ? – Кай почувствовал, что краснеет.

– Угу. Извини. Сплю на ходу. Три смены сидела, для Александро прогноз добычи пересчитывала.

Голос у девушки был совсем тихим. Под глазами чернели тени. Даже серебристые татуировки на шоколадно-коричневой коже рук казались блеклыми и выцветшими.

– Извини. Сочувствую. Вы данные по платине считали? Вот и мы наружу все вместе ходили, проверяли. Я Землю в небе разглядел!

Мария пробормотала что-то совсем тихо. Кажется, она спала стоя. Кай подбирал слова, чтобы сделать комплимент ее прическе: карие волосы, чуть светлее кожи, она заплела сегодня в дюжину растрепанных косичек.

На стене коридора включился экран связи. Появилось парящее в пустоте лицо – вытянутое, с невероятно тонким носом, пухлыми губами и волосами жемчужного цвета. Образ Марго, цифрового ассистента станции, создавала целая команда дизайнеров. Виртуальный помощник астронавтов одновременно была и похожа, и непохожа на представителя любой расы на Земле, и должна была вызывать у всех положительную реакцию.

Увы, сейчас ее появление Кая разозлило.

– Чего тебе, Марго?

– Добрый день, наладчик технических систем Кай. Спешу напомнить вам, что в вашей комнате на внутреннем блоке климатического модуля развешены вчерашние носки. По моим расчетам, запах в комнате будет субъективно невыносим для человеческого обоняния через четырнадцать минут двадцать секунд. Хотите прослушать рекомендации?

Кай повернулся к экрану. Сейчас он задаст дурацкому искусственному интеллекту с ее искусственным юмором! За спиной Мария тихо рассмеялась. Из багрового Кай стал пунцовым.

– Ладно, я в душ и спать. Хорошей смены, – Уже отворачиваясь, Мария еще раз хихикнула.

Кай подошел вплотную к экрану.

– Марго, ты издеваешься?

Цифровой ассистент ответил ровным неторопливым голосом.

– Меня зовут Марго, я ваш виртуальный помощник. У меня нет ответа на этот запрос, техник Кай. Хотите оформить заявку на поиск в глобальной сети?

Кай зарычал и побежал в свою комнату. Стукнул ладонью по замку, едва дождался открытия двери. Закинул внутрь сумку с одеждой. Вчерашний комплект белья действительно висел на блоке кондиционера. Как он туда попал? Быстро переодевшись, Кай посмотрел в зеркало. Волосы дыбом, нос красный от пыли.

Сперва он хотел зайти к Майку. Поболтать и спросить про новости. Но взглянув на часы сообразил, что у связиста сейчас время сна.

– Марго, запрос. Профессор Нулджи в лаборатории?

– Именно так, – Удивительно, но Марго вела себя странно только тогда, когда Кай оказывался рядом с Марией.

Все на станции делают одно дело, просто каждый на своем направлении. Николай и Фернандо бурят породу, добывают редкоземельные минералы и отправляют их на Блюдце. Мария собирает данные и настраивает компьютеры. А еще лучше всех формирует отчеты и презентации. Майк отвечает за связь со внешним миром и работу автоматических дронов. Он, Кай, следит за тем, чтобы у всех остальных не ломалась их сложная и не очень техника.

Начальница станции Александро всеми руководит и передает распоряжения из штаб-квартиры на Земле. Даже вредина Марго выполняет роль врача, психоаналитика и секретаря.

Но главное, конечно, происходит в лаборатории, у профессора Чэнь. Уж она точно развеет сомнения! Кто, если не она, расскажет, сколько еще важного и полезного нужно сделать исследователям Бэнтэна! Конечно же, у них впереди месяцы, да что там, годы работы! Даже когда истощатся запасы этой дурацкой платины.

Кай помахал рукой перед сенсором лабораторного отсека. Зажегся зеленый огонек, дверь отъехала в сторону.

В большой комнате ярко горели лампы. Ведущий научный сотрудник экспедиции сидела в лабораторном кресле, на коленях планшет управления. Перед креслом на длинной штанге висел включенный коммуникатор. Картинка с него транслировалась на огромный экран слева от стола.

Кай решил не мешать и зайти позже. Но Нулджи жестами показала, чтобы он остался.

На экране возникли цифры обратного отсчета. Три… два… один…

– Добрый день всем любителям науки! Меня зовут Нулгынэт Чэнь, и я рада приветствовать вас на моем прямом эфире! Я по-прежнему на исследовательской станции на астероиде Бэнтэн.

Профессор повернулась в кресле, камера последовала за ней. За спиной Нулджи были расставлены приборы, несколько включенных экранов, проектор с какой-то химической диаграммой. Не функционально, но живописно.

– Сразу напомню – я не могу общаться с вами в прямом эфире. Извините, мои дорогие. Между мною и вами в это время года двести пятьдесят миллионов километров. Вашим импульсам требуется почти четырнадцать минут, чтобы долететь до меня!

Нулджи не глядя взяла со столика очки и нацепила на кончик носа. Камера сместилась, почти нырнув в вырез идеально белого лабораторного халата. Глядя поверх стекол, профессор по слогам произнесла:

– Это физика. Е равно эм цэ квадрат.

Камера отодвинулась, сменив ракурс. Теперь она показывала длинные ноги Нулджи.

– Так, ваши вопросы. Как переводится с китайского мое имя? Это не по-китайски. Правда ли, что от космической радиации выпадают волосы? Нет, не правда. Что мы тут делаем? Ребята, мы занимаемся наукой, физикой и геологией. Самой неземной и самою земною из профессий. Еще вопросы… Почему эфир не в три-дэ? Не забывайте, мы же в кос-мо-се. Сигнал идет через единственную антенну. Скорости едва на видео хватает! Так, так… Вот что, мои дорогие. Тут целый ряд вопросов и обвинений. На моем канале все настоящее. Панорамы астероида – настоящие. Эфир про добычу платины – настоящий. Губы у меня – настоящие.

– Открою вам секрет – среди астронавтов нет никого с аугментациями. Импланты пока что не выдерживают стартовых перегрузок. Все что вы видите – настоящее!

Нулджи изящным жестом указала на свои формы, камера послушно описала полукруг. Кай начал пятиться к выходу из лаборатории. Дверь оказалась заперта.

– Следующий вопрос. «Зачем вы обманываете…» Так. Извините, но на такое я не отвечаю. Если вы не верите космические полеты – ваше право. Нет, Земля не плоская, мы ее видели на орбите. Извините, я не хочу банить никого из зрителей, поэтому просто игнорирую такие вопросы. Договорились?

– Ну и под конец эфира у меня для вас сюрприз! Если это видео наберет больше пятидесяти тысяч просмотров, то следующий эфир я проведу в очень необычном костюме! Подсказка: это героиня из фильма прошлого века. Для этого образа я заказала себе, прямо с Земли, узорчатое золотое бикини, золотой пояс, длинную юбку с разрезами, и обруч на шею с цепочкой. Все это мне прислали друзья из одного магазина, ссылочка на него в описании.

Нулджи накрутила косу на палец и прижала к виску.

– Если не догадались, то поделитесь моим видео в вашей сети, и уже через шесть земных дней узнаете ответ! Присылайте новые вопросы, подписывайтесь на мой канал…

Умом Кай понимал, что эфир не мог длиться дольше пяти с половиной минут. Именно таков был предел пропускной способности канала связи. Это он знал от Майка, вместе настраивали. Но сейчас ему показалось, что трансляция длилась целую вечность.

Сказав положенные слова прощания, Нулджи щелкнула пальцами. Лампы потускнели, экраны погасли. Камеры выключились и свернулись на штангах, как дикие змеи.

– Привет, Кай! Как тебе эфир? Ты что-то хотел?

Кай собирался поговорить про перспективы научной работы станции. Но сейчас выдавил только:

– Нулджи… Зачем это все?

– Ты про социальный капитал? Так это же часть нашей работы! Все ради науки, Кай. Тебе проще, у тебя железки. А я с людьми работаю. Один такой эфир позволяет привлечь до миллиона новых подписчиков. Больше общественного внимания – больше финансирования. Прямая взаимосвязь! Могу тебе цифры показать. Или у Марии спроси, она мне аналитику вовлеченности делала.

– Но это же не настоящая наука! – Выдавил из себя Кай.

Профессор нахмурилась.

– Обидно такое слышать. В конце концов, мы работаем для людей Земли. Мои зрители – те самые простые люди. Ради которых все наше исследование. Мы одна команда, Кай!

– Ребята говорят, что станцию скоро закроют. Когда запасы платины иссякнут…

Нулджи изящно пожала плечами. У нее что, даже майки под халатом нет?

– Если закроют, нас переселят на Блюдце. Там веселее, новые темы для роликов.

Сумбурно извинившись, Кай вылетел из двери. Кажется, расстояние от лаборатории до комнаты он преодолел за три прыжка.

Через десять часов, на следующий календарный день, Кай зашел в рубку к Майку.

Невысокий, вечно улыбающийся, Майк сидел за консолью передатчика. Рядом остывала кружка синтетического чая. Могло показаться, что специалист по связи и информационным системам погружен в работу: мерцали индикаторы и сообщения, стрелки виртуальных циферблатов дрожали в красной зоне нагрузки, на экране одновременно светились логотипы Блюдца, Хьюстона, Артемиды-1 и Илон-сити. Он глубоко надвинул огромные наушники и увлеченно махал руками над консолью.

Но Кай достаточно хорошо знал связиста, чтобы понять – Майк ничем не занят. Передача сигнала идет в автоматическом режиме, от человека корректировок не требуется. Вот будь на экране эмблема корпорации…

– Привет, Майк! Не занят?

Майк взмахнул руками, едва не опрокинув кружку. Подлетел из кресла, обнял и расцеловал Кая. Тот ответил на объятия – так было принято у связиста на родине.

– Кай, солнышко! Что так давно не заходил? Не занят, совсем не занят! Это эфир нашей Нулджи передается, весь канал забит. Для тебя я совершенно свободен! Ну давай, расскажи мне, как твои отважные дроны бороздят просторы нашего астероида!

Кай собирался ответить кратко и деловито. Но сам не заметил, как четверть часа пил с Майком кислый чай, пересказал разговоры с Николаем, Фернандо и Нулджи, и делился своими опасениями о закрытии станции. Майк сочувственно вздыхал, кивал, подливал напиток, а в конце успокаивающе потрепал по коленке.

– Дружище, я сам ничего не знаю. Все серьезные сообщения приходят под паролем. Их даже Марго прочесть не может, только Александр. Александро.

Как обычно, Майк оговорился в имени начальника станции. Кай подозревал, что добрый и ласковый связист был давно и безнадежно влюблен в своего руководителя. Когда тот объявил о смене идентификации и добавил к имени букву, Майк переживал это как личную трагедию. Кай видел, как мучается приятель, но все никак не решался его об этом спросить.

– Майк, у меня к тебе просьба, – Кай глубоко вздохнул, собираясь с духом.

Конечно же, Майк бросился заверять, что сделает для друга что угодно.

– Давай отправим дрона в четвертый сектор?

Майк поперхнулся.

– В четвертый? Сами, без распоряжения? А как же программа, маршрут, подготовка?

Вся территория вокруг базы была разбита на восемь квадратов, с длиной стороны в пять километров. В первом секторе, условно на север от купола станции, находился «космодром» – место взлета и посадки грузовых кораблей, а также станция по производству топлива. Справа и слева, во втором и восьмом, были натыканы коробки ангаров, хранилищ, ремонтной мастерской и автоматической фабрики первичной обработки. Именно там работали Фернандо, Николай и Кай. Раньше, когда руды было много. Седьмой сектор, на условном западе от станции, был резервным полем, ровной площадкой «на всякий случай». В шестом, пятом и третьем шла активная добыча платиновых руд.

Четвертый сектор был терра инкогнита. За первый месяц разведки в нем пропали три робота и несколько дронов. Большой автоматический бур, просто проезжая мимо, заглох и отрубился от управления. Фернандо и Кай вынуждены были ехать к нему на ровере и вести машину назад в ручном режиме.

Вопреки ожиданиям Кая, ни Нулджи, ни Александро не заинтересовались аномальной зоной. По молчаливому согласию всех членов экспедиции этот угол просто начали обходить стороной. Из пятого сектора в третий Фернандо отправлял машины кругом. Майк следил, чтобы траектории взлета и посадки челноков не проходили над этой зоной. Николай Андреевич рассказал про магнитные аномалии, выдвинул пару теорий геологического характера, но никаких советов не дал.

– Да, Майк, туда. Смотри, это единственное направление, про которое мы еще не знаем. Я всю ночь не спал, думал. Если залежи руды есть на юге и на востоке, то и на юго-востоке должны быть. Подземные жилы не прерываются, мне Николай Андреевич говорил!

Майк принялся его отговаривать. Кай был готов и вывел на экран расчеты. Никакого нарушения приказа не будет, потому что не было запрета. Дополнительных расчетов маршрута не потребуется, базовая программа геологической разведки зашита в памяти роботов. Даже наладки устройств не требуется – вся техника у него протянута, хоть вокруг астероида ехать!

– Про потерю сигнала я тоже подумал. Мы будем следить за машиной в реальном времени. Включим резервный радиоканал. Если сигнал начнет слабеть, сразу дам задний ход. В крайнем случае сгоняю туда на ровере. Мы ничем не рискуем! Можем разведать еще одно богатое залегание, Фернандо будет чем заняться еще несколько месяцев. А если повезет, то найдем что-то еще интереснее!

Кай ходил взад-вперед по рубке, маша руками. На лбу выступил пот, щеки раскраснелись. Переводя дыхание, он умоляюще посмотрел на Майка. Тот был непохож на себя: хмурился, что-то бормотал под нос. Потом заулыбался и игриво махнул рукой.

– Не могу я отказать мужчине, у которого так горят глаза! Будет тебе резервный радиоканал.

Связист потянулся, встал с кресла, стянул с шеи наушники.

–Настраивай здесь все, что нужно. Я схожу еще чаю налью. Тебе принести?

Кай бросился к панели управления. Кажется, Майка не было довольно долго. Кай успел активировать дрона-разведчика, прогнать диагностику, прогрузить задачу и маршрут, выставить каналы управления, и только тогда связист вернулся в рубку с термосом в руках.

Майк разлил по кружкам ароматную синтетику.

– Ну, давай. Как говорили твои предки, «поехали!»

Послушный программе дрон вылез из ангара, покатался вперед-назад, и бордо пополз. Пока ничего интересного, обжитая территория.

Координаты на экране сменились, вместо тройки загорелась четверка. Кай вспомнил, что нужно дышать.

– Майк, гляди. Линий металлов на спектрометре пока нет… Магнитометр скачет… Скоро точка, после которой отрубалась связь. Майк, проверь, все работает?

Связист с улыбкой отвернулся к своей панели. Кай всем телом подался к экрану, как будто мог помочь роботу ехать вперед.

Показания менялись, некоторые значения замигали желтым и красным. В строчках экспресс-анализа появились значки нежданных химических элементов. Кай краем глаза заметил обозначения иридия, никеля, меди. Титана? Не может быть, показалось. Дрон ехал под уклон, направляясь к широкому проходу между двух холмов. Кай завороженно глядел на картинку. Что-то в изображении было неправильно. Найдя кнопку движения камеры, он махнул пальцем по панели. Ракурс обзора поменялся. Ошибки быть не могло.

– Силы небесные… Майк, ты глянь!

Камни, по которым ехал дрон, были ровной прямоугольной формы. Чуть скошенные по краям, плотно подогнанные друг к другу плитки. Покрытые слоем пыли, со сколами и трещинами, но совершенно точно – прямоугольные. Дрон ехал по ним, как наземная машина по трассе. Кай вскочил и заметался по рубке. Немедленно прыгнуть в скафандр и бежать наружу! Увидеть феномен своими глазами. Даже не феномен – величайшее открытие! Это же…

Экран и телеметрия резко погасли. Вместо данных повисла плашка «Сигнал потерян». Кай с невнятным мычанием схватился за панель и судорожно затыкал в кнопку «Обновить».

Майк вытер пот со лба.

– Бесполезно. Как с предыдущими, полный обрыв связи. Не ломай пульт, пожалуйста.

– Ну ты же видел? Видел, а? Погоди, запись есть?

Майк развел руками.

– Извини, запись была дискретной. Иначе никак, каналы забиты. Первые пятнадцать минут дрон успел скинуть, а вот дальше все пропало. А дубль-канал только аудио пишет.

Кай застонал. Потом неожиданно раздался визг. В первый миг юноша не мог понять – это что, он издает такой звук? Какой позор! Но потом Кай сообразил, что это сигнал тревоги.

На контрольной панели связи возникла дюжина окошек с красными восклицательными знаками. Майк развернулся к пульту, нацепил наушники, пробежался пальцами по сенсорам.

– Что за?.. Все каналы отрубились. Антенна работает… Сигнал идет… Проверка связи. Блюдце, я Бэнтэн. Как слышите? Резервный? Тактический? Как тактический-то может быть забит?

Кай вгляделся в мельтешение на экранах. Станция внезапно оказалась отрезанной от внешнего мира. Пропала связь с ангарами и посадочной площадкой. Оборвались передачи от других мест. Блюдце, Илон-сити на Марсе, Артемида на Луне – все молчали. Вместо привычного фона сообщений все заполнял ровный белый шум. Как будто рубку накрыли непроницаемым колпаком.

Майк кусал губы, держась за голову. Схватил со стола планшет, выпрыгнул из кресла.

– Я к Александро. Это же чрезвычайка. Ничего тут не трогай!

Кай растерянно присел на край стула. Визг сирены замолчал, оставив после себя звон в ушах. На пульте резвились огоньки. Что же произошло? Дрон ехал по расщелине. Сперва ведь перестал отвечать сам дрон. Уже потом произошел сбой систем коммуникации. Может быть, это аномалия? Нет, там совершенно точно были геометрические фигуры! Не камни, а дорога. Он своими глазами видел! Ну как же так, нет записи!

Срочно бежать к Николаю Андреевичу и вместе идти на разведку. Фернандо с собой взять, пусть посмотрит, скептик. Нет, тревога же. Выход со станции запрещен. Тогда к Марии? Она, конечно, поверит!

На экране из точек и линий сложилось лицо Марго.

– Наладчик технических систем Кай. Передаю вам сообщение от руководителя станции Александро. Вам предписывается прибыть на общее собрание персонала в кабинете руководителя станции через двадцать минут. До этого времени вам предписано находиться в своей каюте. Взаимодействие с другими членами экспедиции запрещено.

Лицо цифрового ассистента подернулось рябью и пропало. Кай готов был поклясться, что Марго ему подмигнула и ехидно скривила губы.

Ничего не понимая, он побрел в свою комнату. Двадцать минут – как раз есть время побриться и причесаться. Общее собрание, как-никак.

В кабинете начальника станции Кай чувствовал себя неуютно. Второе по размеру жилое помещение в куполе, после столовой. Конечно, ангар или «котельная» куда больше. Но там работаешь в окружении знакомой техники. А здесь – два стола, стулья, и много незанятого пространства. Как будто голый посреди поля стоишь.

В кабинете уже были Мария и Фернандо. Аналитик заняла свое обычное место возле проекционной доски. На коленях планшет, под рукой стилус для записей, сосредоточенно листает файлы с диаграммами. Фернандо на другом краю стола – отодвинул стул, закинул ногу на ногу. Кай присел на ближайшее место, потом сообразил, что окажется прямо напротив начальника, и быстро перепрыгнул правее. Николай Андреевич сел рядом. Чем-то недовольная Нулджи шла последней.

На экране возникла Марго. Наконец вошли Майк и Александро.

Кай давно не видел руководителя вблизи. Начальник станции Александр Меер уже на Бэнтэне принял решение о смене идентичности. Ничего особенного, личное дело каждого. Однако необходимые для этого изменения в организме можно было провести только на Земле. На станции ему пришлось ограничиться новым именем и гормональной терапией. От лекарств у Александро появилась отдышка и отечность. Цвет лица стал нездорово-желтым. Кай опустил глаза, вглядываться в чужие осложнения было очень неприлично.

Александро кивком объявила о начале собрания, сделала жест Майку. Тот суетливо вскочил с места, чуть не взлетев к потолку. Принялся рассказывать то, что астронавты и так уже знали. На всех частотах, доступных для связи, фоновый шум, который глушит входящие и исходящие сообщения. Станция полностью отрезана от остальной Вселенной.

– Прямо хоть сигнальный костер разжигай, – Майк смущенно хихикнул. Никто в комнате даже не улыбнулся.

– Спасибо.

Голос Александро, и раньше негромкий, после смены идентичности стал совсем шепотом. В комнате воцарилась полная тишина. Притих даже Фернандо.

– Специалист по информационным системам изложил текущее положение дел, однако оставил без внимания причины возникновения данной ситуации. Похвальное благодушие, достойное высокого статуса астронавта. Но нежелательное для сотрудника корпорации «ДжиПиАр». К сожалению, возникшая кризисная ситуация была спровоцирована действиями конкретного сотрудника. Несанкционированный доступ к автоматическому роботу. Грубое нарушение инструкций и техники безопасности. Использование оборудование и энергии станции таким образом, для которого подходит только одно определение: «растрата».