скачать книгу бесплатно
– Мы не знаем всех обстоятельств, сэр. Возможно, Механик решил оборвать связи и с нами, и с русскими.
– Дрессированный пес не захотел кушать с руки хозяев и перегрыз оба поводка?
– У русских есть сказка о Колобке. Бабка вылепила его собственными руками, а он и от нее ушел, и от деда. И от медведя и волка. Но все равно плохо кончил. Его перехитрила лиса.
– Вот как? Хм… Предположим, Механик решил начать собственную игру. Но где он был целых семь лет?
– Неизвестно, в каких условиях Механику приходилось скрываться. Он мог получить тяжелое ранение и тайно лечиться. Или обратился к Богу – такое бывает с двойными агентами. А потом вернулся на грешную землю и вспомнил о нас. Возможны разные варианты.
– Вот именно! – воспрял духом Бред Коннорс. – Я не могу докладывать президенту непроверенную информацию. Разоблачение русского шпиона имело достаточный политический резонанс. Теперь мы должны заняться рутиной. Надо все проверить и перепроверить! Мы не должны руководствоваться догадками.
– Да, сэр! – Фрэнк Рассел знал, что энергия шефа подпитывается блеском в глазах подчиненных. Одухотворенное лицо директора ему было милее кислой физиономии.
– Письмо пришло из Калининграда, отель «Дона». Там семь лет назад, насколько я помню, останавливался Механик.
– У вас отличная память, сэр.
– Так вот, настало время вернуться в исходную точку. Надо еще раз поворошить давнюю историю. Разгадка зарыта именно там!
– Согласен!
– Пошлите в Калининград нашего агента, который хорошо разбирается в местной обстановке. Есть на примете такой человек?
– Это не проблема, сэр. После развала Советов в соседней Литве началось разоблачение сотрудников КГБ. Их отдавали под суд как изменников Родины.
– Ох уж эти демократии в коротких штанишках. Как будто мощное государство может существовать без рыцарей плаща и кинжала.
– Мы вовремя остановили глупый процесс. Точнее, возглавили. Отфильтровали самых толковых сотрудников и предложили им работать на нас. У них не было выбора. С одной стороны, тюрьма и презрение общества, а с другой – твердая валюта и наша защита.
– Бывших разведчиков не бывает. Они лишь меняют хозяев.
– Так точно, сэр. Разрешите начать операцию?
– Назовем ее… «Колобок». Так, кажется, звали шустрого бегуна из русской сказки?
– Название ассоциируется с Россией, – заметил Рассел.
– Ты прав, надо придумать что-то нейтральное. Кто слопал Колобка?
– Лиса.
– Тогда… Операция «Хитрая лиса». Как тебе?
– Отличная мысль, сэр.
– Действуй незамедлительно!
– Я позабочусь, чтобы наш агент срочно прибыл в Калининград.
Ушлый Фрэнк Рассел не стал уточнять, что агент Чайка уже получил задание и находится в пути. Начальство не вникает в процесс, ему подавай результат. А умный подчиненный способен подталкивать мысль начальника в нужное русло.
– И еще, – Бред Коннорс жестом остановил поднявшегося Фрэнка Рассела. – Что с семьей Механика?
– Я выясню и доложу, – уклончиво ответил Рассел на неприятный вопрос.
8
Первый день, Калининград, 14-00
Я приподняла опустевший стакан. День был жарким, а вода – холодной, донышко оставило влажный отпечаток на столе. Кирилл Коршунов открыл мини-бар.
– Вода закончилась. Сок?
– Может, что-нибудь поинтереснее? Мы все-таки на курорте.
Кирилл извлек маленькую бутылку белого вина и захватил два чистых бокала.
– Хотя мы на службе, но…
– Если бы знала, что ты такой зануда, ни за что бы не вышла замуж.
– А кто тебя спрашивал?
Тут он прав. Контора в своем репертуаре. Я увидела запись в новеньком паспорте, спустя семь лет после регистрации брака. И только тогда узнала свою новую фамилию – Коршунова.
– Кирилл, ты мне хотя бы покажи наш ЗАГС.
– Зачем? Тебя никто пытать не будет.
– Никакой романтики.
– Обещаю устроить праздничный ужин.
– С цветами?
– И лучшим шампанским.
– Ну, смотри, я тебя за язык не тянула. – На самом деле все наоборот. Из мужиков приходится вытягивать даже маленькие радости.
Он разлил вино, бокалы обхватил бутон из влаги. Обошлись без тоста. Я пригубила ярко-соломенный напиток и спросила:
– Про какой инцидент ты говорил?
– Следующим утром, третьего июля, Назаров устроил скандал. – Коршунов заглянул в смартфон. – Он позвонил по телефону, указанному в рекламном буклете, который получил вместе с янтарной Царевной-лягушкой. И разговаривал с мастером Никитой Бреусовым. Назаров заявил, что ему подсунули брак, что он купил не произведение искусства, а халтуру. Мастеру стоило немалых усилий успокоить клиента и выяснить, чем же конкретно он недоволен. Оказалось, Назаров обнаружил на брюхе лягушки какую-то трещину. Бреусов предположил, что трещина возникла из-за гравировки. Мол, это не его вина, но любезно пообещал устранить дефект. Янтарь плавкий материал, и он исполнит все идеально. В конце концов, они договорились, что Назаров сдаст лягушку в магазин, а вечером заберет ее обратно. Бреусов обещал предупредить продавщицу.
– Ваш полковник скандалист?
– Он не наш, а из СВР.
– Да какая разница! Сам говорил, что выпорхнули из одного гнездышка.
– Вообще-то сотрудники наших ведомств умеют контролировать эмоции.
– Контролировать? То есть управлять. Тогда Назаров специально устроил скандал.
– Зачем?
Я пожала плечами и предположила:
– Условный пароль. Зашифрованная информация. Контакт со связным. Что там еще практикуется в шпионском арсенале?
– Назаров знал, что его прослушивают, и вряд ли бы пошел на необоснованный риск.
– Он отнес лягушку?
– Да, отнес. А вечером получил обратно.
– Так, может, это был контейнер для микропленки?
– О чем ты говоришь? Времена микропленок давно прошли. Сейчас век компьютерных технологий.
– А как же ваше чертово досье в виде обычных бумаг?
– Понимаешь, особо важную информацию: досье агентов, их донесения – до сих пор предпочитают хранить в папках. Считалось, что так безопаснее. Существует куча технических примочек для предотвращения утечки электронных данных. А вот папки… Никто не мог предположить такую наглость.
– Я поняла. С вами чем проще – тем лучше.
– Ну-у, – беспомощно развел руки Кирилл. – Одно могу сказать, это не мой прокол.
– Иначе бы я стала вдовой.
– Кстати, о твоей гипотезе про контейнер. Янтарную лягушку мы потом обнаружили в номере Назарова. Просканировали ее, просветили и даже распилили. Обнаружили небольшую внутреннюю полость.
– Вот! Я оказалась права?
– Не совсем. Наши эксперты провели всесторонний анализ. Лягушка сделана из нескольких самородков янтаря. Никаких инородных тел внутри нее не было. Ни одного микрона.
– А если микрокапсула тоже была из янтаря?
– Не надо усложнять, Светлая. Это только в фильмах придумывают подобные заморочки. В жизни все проще. Мы допросили продавщицу из музея, изучили все связи мастера.
– И? – поторопила я неожиданно умолкнувшего Кирилла.
– На первый взгляд, все чисто. – Коршунов хмурился, что-то вспоминая и тыкая пальцем в сенсорный дисплей.
– А на второй?
– А на второй… Никита Бреусов, тот самый мастер, который изготовил Царевну-лягушку, скоропостижно скончался от инфаркта. Прямо на улице, недалеко от Музея янтаря. Сорок два года было мужику.
– Вот это да! Когда это произошло?
– Через два дня. Пятого июля вечером.
– Назаров причастен?
– Про это я хотел спросить у тебя.
– У меня?.. Тогда у меня тоже вопросы, да еще какие! Шестого июля вечером я оказалась в ужасной ситуации…
– Стоп-стоп! Так не пойдет, – спохватился Кирилл. – Давай двигаться планомерно, а не скакать с пятого на десятое. Теперь твоя очередь рассказывать. Третьего июля ты прилетела в Калининград. И сразу поставила меня в тупик.
9
Первый день, Калининград, 14-25
Я допила вино и фривольно прищурилась.
– Чем же я тебя удивила, милый Посредник?
– Выбором этой гостиницы на отшибе.
– Ты еще скажи, что я женщина-загадка. – Кошачья игривость, которую так любят мужики, мне не удалась. Ее слизнула горькая усмешка. – Я не загадочная барышня, а битая жизнью сука. С моей профессией приходится быть осторожной. Кто такой Посредник, я тогда не знала, ты умело маскировался. Я вынужденно доверяла инструкциям, но не слепо. И тем более не в тот раз.
По-моему, я разразилась самой длинной тирадой за десятилетие. На протяжении многих лет я привыкла быть одна. Если в постели с Кириллом мне сразу удалось раскрепоститься – иногда я позволяла себе сексуальные отдушины с незнакомцами – то в простом общении первые дни я чувствовала себя скованно. Я заново училась говорить. И училась улыбаться. Не тупо растягивать губы, как бывало раньше, когда требовалось ввести противника в заблуждение, а просто так, потому что мне хорошо и радостно.
– Чем же то задание отличалось от предыдущих? – насупился Коршунов.
– Я ощущала себя голой.
– Да?
– А как иначе? Прилетела сюда на самолете, без оружия. Я лет пятнадцать днем и ночью имела под рукой ствол. Только с оружием чувствовала себя спокойной. И вот… Иду на задание голой и беззащитной.
– Ну, не голой же?
– Тебе не понять. Для женщины эти слова – синонимы. В некоторых случаях, конечно, голое тело помогает обезоружить глупого самца. Но это не про меня. Я предпочитаю действовать на расстоянии полета пули. Теперь понятно?
– В общих чертах.
– Где тебе. Ты и сейчас при стволе.
Мы оба покосились на кобуру, висевшую на стуле. Коршунов сдал пистолет при регистрации на самолет и получил его обратно после приземления. Хорошо быть офицером спецслужбы.
– Перейдем к делу, – поторопил он. – Итак, ты прилетела…
– И вышла из аэропорта. На мне одежда, на плече сумка, но под прицелом глаз… Ну, ты понял мои ощущения. Я села в случайное такси, по пути разговорилась. По адресу, который дал Посредник, я не захотела ехать. Настроение было подавленное, всех подозревала…
– Вот этим ты меня и озадачила.
