Медвежий угол

скачать книгу бесплатно


Кевин молча обматывал клюшку изолентой. Боковым зрением Беньи оценил ситуацию и, повернувшись к Литу, с ухмылкой сказал:

– Не хочу тебя огорчать, Лит, но твоя родня ходит на наши матчи, чтобы полюбоваться на Кевина.

Раздевалка взорвалась дружным хохотом. А Кевин был избавлен от ответа на вопрос о том, придут ли его родители. Беньи был идеальным товарищем, если не считать, что у него вечно не было снюса.

Амат сидел в углу, прикинувшись ветошью. Самый юный игрок в раздевалке, масочник, он имел все основания не привлекать к себе лишнего внимания. Он старался смотреть поверх голов, чтобы не встречаться ни с кем взглядом, но все же успеть вовремя среагировать, если в него запустят чем-то тяжелым. Стены над вешалками были увешаны плакатами с лозунгами: «Тяжело в тренировке, легко в игре», «Команда важнее тебя», «Играй за медведя на груди, а не за имя на спине». Особенно крупными буквами был написан лозунг, красовавшийся в центре: «Мы не умеем проигрывать, потому что редко этим занимаемся!»

Амат на секунду утратил бдительность и слишком поздно заметил надвигавшегося Бубу. Когда защитник нагнулся к нему, Амат целиком оказался в тени его исполинского торса. Он ждал, что Бубу ударит его, но тот улыбнулся. Ничего хорошего это не предвещало.

– Будь снисходителен к этим невежам, сам знаешь, какие они невоспитанные.

Амат заморгал, не зная, что на это ответить. Некоторое время Бубу откровенно наслаждался его растерянностью, затем с торжественным видом повернулся к остальным игрокам, которые замерли в предвкушении. Он ткнул пальцев в ошметки изоленты, валявшиеся тут и там на полу.

– Смотрите, сколько мусора, парни! Разве это дело? А убирать кто будет, ваши мамочки?

Юниоры ухмыльнулись. Бубу демонстративно прошелся по раздевалке, подбирая обрывки изоленты, пока они не перестали помещаться у него в руках. Затем он поднял их к потолку и подбросил, бережно, как новорожденного младенца. Посмотрев Амату прямо в глаза, он улыбнулся и пояснил:

– А убирать будет мамочка Амата!

Помедлив в воздухе, ошметки обрушились на мальчика в углу, словно маленькие острые снаряды. Теплое дыхание Бубу коснулось его уха, когда защитник отдал распоряжение:

– Будь любезен, позови мамочку, масочник! А то грязь такая, что ступить негде.

«ВПЕРЕД!» – заорал Бенгт, и раздевалка опустела за десять секунд. Кевин вышел последним. Проходя мимо прикусившего губу Амата, который стоял на коленях и собирал изоленту, он бросил без всякого намека на сочувствие:

– Он просто пошутил.

– Да-да, конечно. Просто пошутил, – тихо повторил Амат.

– Ты… знаешь Маю? – добавил Кевин, уже стоя в дверях, как будто это случайно пришло ему в голову.

Амат поднял взгляд. В этом сезоне он не пропустил ни одной тренировки юниоров. Он знал, что у Кевина случайностей не бывает. Все, что он делает, спланировано и продумано до мелочей.

– Да, – пробормотал Амат.

– У нее парень есть?

Амат помедлил с ответом. Кевин нетерпеливо стукнул клюшкой об пол. Амат долго смотрел на свои руки, а потом неохотно помотал головой. Удовлетворенно кивнув, Кевин направился на коробку. Амат так и остался стоять, прикусив губу и раздувая ноздри. Наконец он швырнул изоленту в корзину и поправил защиту.

Последним, что он увидел, выходя из раздевалки, были слова, накорябанные затупившимся карандашом на пожелтевшей помятой бумажке: «Кому много дано, от того многого ждут».

Юниоры собрались на льду в центре площадки, где был изображен символ клуба – разъяренный медведь: громадный, гневный, грозный. Амат был самым маленьким, всегда. С восьми лет он только и слышал, что не пройдет на следующий уровень, что он недостаточно крепкий, сильный и рослый. Он оглянулся по сторонам: завтра они играют в полуфинале, эта команда юниоров в четверке лучших по стране. И вот он здесь. Амат посмотрел на Лита, Бубу, Бенгта и Давида, на Беньи и Кевина и решил показать им, что он умеет играть. Даже если ради этого придется пожертвовать жизнью.

Ничто не свете не может расстроить Петера так, как хоккей. Самое странное, что почти ничего не может сделать его настолько счастливым. Он прокручивал в голове ситуацию до тех пор, пока в кабинете не кончился кислород. Когда тоска и тошнота стали невыносимы, он пошел на площадку и поднялся на трибуну. Там ему думалось лучше, он провожал взглядом мячик, равномерно бившийся об бетонный пол, и даже не заметил, как на льду началась тренировка команды юниоров.

Суне вышел из кабинета, чтобы налить себе кофе, а по дороге обратно увидел Петера, одиноко сидевшего на трибуне. Суне понимал, что Петер уже взрослый мужчина, но старый тренер так и не смог к этому привыкнуть.