Вторая жизнь

«А зачем, если ты и так права? И позволь тогда уж ответить на твой невысказанный вопрос: почему я позволяю приходить сюда. Мне просто нравится твоё присутствие, я не чувствую себя таким одиноким».

Я немного смутилась от его слов, и в то же время было весьма приятно слышать подобные слова. Хоть мне и хотелось ответить тем же, что мне тоже нравится, когда он рядом, потому что именно в этот момент мне спокойно и хорошо. Но я всё же решила промолчать, ибо поймала себя на мысли, что, кажется, я уже это сказала. Надо как-то сменить эту неловкую тему, поэтому я задала другой вопрос:

– Что вчера произошло? Эта гроза, а потом твоё исчезновение.

«Это неважно, просто забудь об этом», – от этой фразы у меня мурашки пошли по коже, а точнее, не от самой фразы, а от того, как он её сказал. Словно я на его глазах переехала его любимого щенка, а потом спросила: «Правда, весело?». Его голос стал похожим на сталь, в нём явно ощущался холод и отстранённость. Слегка растерявшись, я не рискнула больше задавать вопросов и невольно отодвинулась в сторону.

Было видно, что он хотел сказать что-то ещё, но внезапно у меня перед глазами поплыли тёмные круги, сначала маленькие, а потом они стали больше и больше. Охватившая меня паника не дала даже пошевелиться, и единственное, что я смогла сделать, – это судорожно замотать головой, пытаясь отогнать их. Но это только усугубило ситуацию, они стремительно становились всё гуще, пока наконец не соединились воедино.

Темнота. Мы сидели перед очагом и допивали травяной отвар, его рука держала мою руку, согревая своим теплом. Потом он слегка отстранился и заглянул мне в глаза, а я с улыбкой и долей смущения посмотрел на него в ответ.

– Милая, ты прекрасно знаешь, как сильно я дорожу каждой минутой, проведённой с тобой. Моя любовь к тебе безгранична, и мне трудно представить, что бы я делал без тебя. Позволь мне провести остаток жизни с тобой… Согласна ли ты стать моей и выйти за меня замуж? – его голос дрожал от волнения, а в глазах сияла надежда. Я обхватила ладонями его лицо и закивала в знак согласия, так как не была уверена, что голос не подведёт меня и я не заплачу от счастья.

Он подался вперёд и крепко обнял меня в ответ, как в этот самый момент раздался грохот. Резко открылась дверь, впуская в дом порыв холодного воздуха. Внутрь вошёл человек, облачённый в чёрную рясу, на его шее висел большой деревянный крест, а в руке он сжимал свиток. Сзади него показались двое стражников, они встали по бокам от него, тем самым заграждая собою дверь.

Монах церемонно развернул свиток и с нарочито извиняющимся выражением лица громким и вкрадчивым голосом начал зачитывать написанное на пергаменте:

– Именем Святой Церкви вы обвиняетесь в колдовстве и сговоре с нечистой силой! Покайтесь, ибо с этого самого момента вы находитесь под стражей в ожидании Суда Божьего, – закончив, он бережно свернул свиток, подал знак стражникам, а сам развернулся и покинул дом.

Страх и непонимание происходящего охватили меня, от чего я только крепче прижалась к любимому. Какой сговор? Неужели траволечение и помощь людям теперь стали колдовством?

– Это какая-то ошибка, она ни в чём не виновата! – выкрикнул он, пряча меня себе за спину.

Но, не обращая никакого внимания на его слова, один из стражников грубо схватил меня за локоть и потащил к двери, в то время как другой заломил жениху руки, ставя его на колени.

Я очнулась на холодном сыром полу, платье промокло до нитки и стало тяжёлым от влаги. Где-то в углу мерно капала вода, и периодически местами доносился крысиный писк. Было темно, лишь в коридоре горел одинокий факел, давая хоть какое-то освещение.

Дрожа от холода, я с трудом встала и подошла к решётке. От прикосновения к ней пальцы обжёг холодный ржавый металл, и я невольно отдёрнула руки. Я стала вглядываться в тускло освещённый коридор, но вскоре послышались тяжёлые шаги. Мне не сразу удалось разглядеть человека, приближающегося ко мне, и в нём я с трудом узнала друга детства. Ещё маленькими мы бегали по лугу и играли в догонялки, а как только он стал старше, отец отправил его учиться в монастырь. С того момента мы больше не виделись. И вот она, ирония судьбы – я за решёткой, а он стоит передо мной.

– Они не слушают и не верят, мои слова для них ничего не значат. Я ничего не смог сделать, прости меня… – молодой человек просунул свою руку через решётку и дотронулся до моих замёрзших пальцев.

– Ты сделал всё, что мог. Всё хорошо, не стоит извиняться, – вздохнула я и быстро добавила: – Что они с ним сделали? Он жив?

Трудно было понять эмоции на его лице, но он всё же ответил:

– Жив. Даже сейчас, будучи в таком положении, ты думаешь не только о себе. Я подвёл тебя, и даже сейчас мне не положено долго находиться здесь.

– Иди и не вини себя ни в чём.

Площадь была забита людьми, они кричали, свистели и махали руками, пока зачитывались последние строки приговора. Я стояла в мокром платье, крепко привязанная к столбу, а под ногами находилось множество сухих веток. Всё происходило как в тумане…

Вот я вижу своего друга, подносящего факел к веткам у моих ног. Его глаза, полные слез, и огонь, жадно поглощающий меня. Волна адской нестерпимой боли вмиг охватила моё тело, и в нос ударил тошнотворный запах горелой плоти. Языки пламени становились всё выше, а боль только усиливалась, разрывая меня на части. Звон в ушах заглушили ликующие вопли толпы, и, чтобы не видеть их озлобленных лиц, я смотрела, как сама же сгораю заживо в этом треклятом огне.

В этот момент я молила только об одном – чтобы всё это побыстрее закончилось. Дикий крик сорвался с губ, прежде чем огонь полностью поглотил меня и наступила долгожданная темнота.

Глава 4

Я резко села в кровати, жадно ловя ртом воздух. В горле пересохло, душили слёзы, и трясло от страха. В комнате было темно, лишь свет от уличного фонаря пробивался в окно, отражаясь на полу. Я ещё долго не могла прийти в себя. Перед глазами то и дело всплывали образы перекошенных от злобы лиц и языки пламени, жадно пожирающие меня.

Но постепенно страх стал отступать, а я начала немного успокаиваться. Я сделала пару глубоких вдохов, медленно встала с кровати и на негнущихся ногах пошла в ванную. Умывшись холодной водой, я сделала пару жадных глотков, а потом снова вернулась в комнату. Но вместо того чтобы сразу лечь обратно в постель, я подошла к окну и приоткрыла его, вдыхая свежий ночной воздух.

Что это, блин, за хрень? Мне давно не снилось подобное дерьмо, а если и случалось такое, сны весьма сильно отличались от этого. Может, всё дело в перелёте? Акклиматизация, ну, или, на худой конец, стресс… Да, пожалуй, так и есть, перенервничала после перелёта, да и прощание с Максом имеет место быть.

Я ещё пару минут постояла возле открытого окна, затем закрыла его и наконец вернулась в постель. Измученная кошмаром, я уснула достаточно быстро.

На следующий день я проснулась только к обеду. Было почти два часа дня. На душе остался неприятный осадок, это сопровождалось жуткой головной болью и резью в глазах, словно туда насыпали песка. Не было никакого настроения и желания что-либо делать, но это не повод откладывать дела. А прежде чем покинуть кровать, я взяла с тумбы свой ежедневник, вкратце записала вчерашний сон и более подробно – сегодняшний.

Есть не хотелось, однако мой желудок считал иначе. К счастью, мне посчастливилось даже не опоздать на обед. Возле буфета столпилось небольшое количество людей, образуя своеобразную очередь. Половина столиков была уже занята, и свободных мест осталось немного. Выбрав себе обед, я села на освободившееся место возле окна.

Как только я вышла на улицу, сразу приняла решение пойти пешком, а заодно прогуляться. Погода была такая же солнечная, как и вчера днём. На голубом небе ни облачка, и, казалось, даже воздух был пропитан теплом. Сейчас мне не хотелось ждать автобус, к тому же я хорошо запомнила, как дойти до этого магазина. Он находился через две улицы от отеля и располагался на углу жилого дома. Я шла, не торопясь, наслаждаясь погодой и глазея по сторонам.

Внутри было достаточно светло, несмотря на выкрашенные в чёрный цвет стены и такой же пол. Вдоль стен тянулись ряды стеллажей со множеством дисков различных групп, а над ними висели виниловые пластинки и плакаты. Все диски были аккуратно разложены по нарастающей, начиная с классического рока и заканчивая блэк-металом. Из динамиков доносилось что-то тяжёлое и смутно знакомое.

За прилавком сидел молодой парень, со скучающим видом он то и дело набирал что-то в своём телефоне, при этом периодически поглядывая на меня. Я продолжала рассматривать диски, когда он наконец заговорил:

– Если нужна помощь, обращайся, – сказал он, отложил телефон в сторону и принялся листать какой-то журнал, а потом, немного помолчав, добавил: – Я тебя раньше не видел здесь. Ты не местная?

– А это так заметно? – я оторвала взгляд от одного из ранних альбомов Black Sabbath и подошла к прилавку.

– Не то чтобы очень. Город небольшой, и я знаю почти всех, кто сюда приходит, а тебя я здесь раньше не видел. Ты, кстати, откуда?

– Из России, решила сменить обстановку, – уклончиво ответила я, улыбнувшись.

– Так бы сразу и не сказал… Надолго у нас? Кстати, я Вели, – парень отложил журнал в сторону и протянул руку, с любопытством разглядывая меня, словно диковинную зверюшку.

– Очень приятно, Анна, – я ответила на рукопожатие. – Думаю, да. Я только недавно приехала и как раз ищу работу. Не сочти за дерзость, но у тебя случайно не найдётся места?

– Боюсь, что нет. У меня уже есть сменщик, а нанимать ещё одного человека будет нецелесообразно, извини. Но я знаю одно место, где как раз нужен человек.

Он вырвал лист из блокнота и, написав на нем адрес, протянул его мне. Я, не глядя, взяла его, так как в этот момент моё внимание привлекла стена за его спиной. На ней висели концертные фотографии разных групп и вырезки из журналов с подписями. Мой взгляд блуждал от одного снимка к другому, пока я не заметила одно-единственное фото, от которого не смогла оторвать взгляд. На нём был молодой парень, его длинные светлые волосы разметались по плечам, а в руке он держал микрофон, устремляя взгляд куда-то в сторону.

И сколько бы я ни вглядывалась, его лицо было трудно разглядеть из-за корпспейнта, но, несмотря на это, он показался мне смутно знакомым, хоть я и видела его впервые. И тут мне поистине стало очень любопытно, кто он такой. И почему меня не покидает чувство, будто я его давно знаю?

– Если так пристально смотреть, дыра появиться может, – сказал Вели с лёгким смешком, прерывая ход моих мыслей. – Тебя заинтересовала стена славы?

– А? – слегка опешила я. – В каком смысле стена славы?

– В прямом. Ко мне в магазин иногда приходят местные группы и делятся фотографиями с выступлений, я, в свою очередь, вешаю их на эту стену. Отсюда и название – стена славы.

– Ты знаешь его? – я указала пальцем на фото, которое рассматривала ранее. Проследив за моей рукой, Вели мельком взглянув на него и задумчиво ответил:

– Знаю группу, в которой он играет, – «Духи Хаоса». Классные ребята, пример подражания для многих новичков, которые только пытаются выбиться в люди. Но именно с ним я лично не знаком. Мутный тип. Странный он какой-то, неразговорчивый и постоянно в себе, – он перевёл взгляд на меня и добавил: – А зачем тебе?

– Да так, просто стало интересно, – я пожала плечами, делая равнодушный вид. – Ладно, мне уже пора. Извини, если отняла время, и спасибо за помощь.

– Был рад знакомству. Если что, заходи.

На улице уже потемнело и горели фонари. С наступлением вечера заметно похолодало, я поплотнее застегнула куртку и пошла в сторону отеля. Я и не рассчитывала, что так долго там пробуду, думала, заскочу минут на десять, а потом обратно в номер вернусь. Вели оказался вроде неплохим парнем, с ним было достаточно легко общаться. Жалко, конечно, что не удалось устроиться к нему в магазин, но я хотя бы узнала место, куда можно сходить и узнать. Возможно, там мне повезёт больше, но, думаю, этим можно заняться уже завтра.

Но сколько бы я ни думала о завтрашнем дне, все мои мысли возвращались к стене с фотографиями. Именно то единственное фото никак не давало мне покоя. Теперь неудивительно, почему я так долго пробыла в магазине… И чем дольше я об этом думала, тем сильнее становилось моё любопытство. Интересно, почему Вели так отзывался о том парне? Мне он не показался каким-то уж странным. Хотя, думаю, ему всё-таки виднее. К тому же он сказал, что знает эту группу.

На смену всем размышлениям о фотографиях и работе у меня появилось необъятное желание написать Максу. Почему-то именно сейчас захотелось поговорить с ним, а заодно рассказать о своём переменном успехе. Мы не видимся всего несколько дней, но я уже успела соскучиться по нему. Он всегда поддерживал меня в трудных ситуациях, давал нужный совет, и именно сейчас мне очень не хватает его поддержки. Вот только, к сожалению, я не могу всего рассказать ему… Боюсь, в этот раз Макс просто не поймёт меня. Да и про сны тоже придётся молчать. Это будет по меньшей мере странно и, возможно, даже дико. Особенно когда я в них начала общаться с силуэтом какого-то парня, к которому с каждым днём меня тянуло всё больше и больше. Его присутствие действует на меня успокаивающе, к тому же мне просто нравится находиться рядом с ним.

Стоп. Что? Я остановилась посередине улицы, уставившись себе под ноги. До меня только сейчас дошло то, о чём я только что подумала… Глупо. Как же глупо испытывать симпатию к тому, кого, возможно, даже не существует! Господи, наверное, это и есть первые признаки шизофрении? Для полной картины осталось начать разговаривать самой с собой. Я невесело усмехнулась своим мыслям и пошла дальше.

Зайдя в комнату, я не стала включать верхний свет, а решила ограничиться ночником. Я достала из сумки ноутбук, легла под одеяло и поставила его себе на колени. Быстро подключившись к интернету, я проверила страничку Макса. Он был не в сети. Такое бывает достаточно часто, поэтому я всё равно написала ему и попутно поставила на скачку его новый альбом. Это не заняло много времени, и вскоре я перенесла все песни себе на телефон.

«Привет, Макс! Как у тебя дела, что нового? Надеюсь, я не помешала тебе :)»

Как я и предполагала, ответ не заставил себя ждать:

«Вот скажи мне на милость, откуда в твоей милой головке появилась мысль, что ты можешь отвлекать меня?

Есть хорошая новость – сегодня наш альбом официально запустили в тираж. А всё благодаря твоей суперклассной обложке! А ты там как поживаешь?»

Внизу под сообщением был прикреплён файл, а когда я кликнула на него, то сразу на весь экран появился мой рисунок, но уже отредактированный и в цвете. На нём сверху красовался логотип группы, а снизу – название альбома.

Было приятно, что таким образом я смогла помочь ему. Почему-то сразу вспомнились мамины слова, она всегда говорила: «Рисунками сыт не будешь, надо делом заниматься, а не страдать ерундой. Какой вообще в этом смысл?» Вне зависимости от того, что там было нарисовано, они никогда ей не нравились. А порой, придя с учёбы, я долго не могла их найти и только спустя какое-то время узнавала, что она тупо выбрасывает их. Мы часто ругались по этому поводу, а я всё никак не могла понять, что они сделали ей плохого.

В какой-то из дней я не обнаружила на месте и стихи. Как потом оказалось, они тоже отправились в мусорное ведро. Мне было больно и неприятно от того, что она не понимает меня и ко всему так предвзято относится. С тех пор я завела этот самый ежедневник, писала и рисовала там, но дома его хранить было нельзя, поэтому я отдавала его на сохранение Максу. И только когда я наконец переехала на съёмную квартиру, смогла забрать его обратно.

«Эй, ты куда пропала? У тебя там всё хорошо?»

Звук пришедшего сообщения вернул меня в реальность. Встряхнув головой, я отогнала непрошеные воспоминания и быстро напечатала ответ, чтобы не заставлять его волноваться ещё больше.

«Да-да, всё хорошо. Прости, просто задумалась.

Я сегодня ходила в музыкальный магазин узнать насчёт работы. К сожалению, устроиться не получилось, но зато я узнала место, где, возможно, есть открытая вакансия. Завтра как раз собираюсь туда.

Обложка отпад, выглядит просто потрясающе. Рада стараться!»

«Ты там всего несколько дней, не переживай, у тебя всё получится! Лучше скажи, хоть немного отдохнула? Ходила куда-нибудь?»

«Ты как всегда прав :)

Если поход по магазинам можно назвать отдыхом, то да, я отдохнула на славу! Вчера почти весь день на это угробила. Погодка тут не лучше нашей, но сегодня хотя бы дождя не было.

Город классный, красивый, но я сюда не гулять приехала. Ты же сам прекрасно знаешь, сейчас работа для меня на первом месте».

Мы ещё долго разговаривали, вспоминали смешные моменты, обсуждали планы на будущее. И я даже не заметила, что уже почти перевалило за полночь. А так как прошлой ночью выспаться не удалось, сейчас меня то и дело клонило в сон. Поэтому разговор пришлось завершить. Я попрощалась с Максом, отложила ноутбук и пошла принять быстрый душ. А когда вернулась обратно, то обратила внимание на пришедшее сообщение от него.

«Аня?»

«Да, я ещё здесь».

«Я скучаю по тебе… Мне очень тебя не хватает».

Я ещё раз пробежала взглядом по строкам сообщения, и мои щёки тут же покрылись предательским румянцем. Несмотря на то что Макс достаточно часто говорил мне подобное, я понимала, что сейчас эти слова имели совершенно другой смысл. За день до рейса я уже говорила ему, что не хочу давать ложных надежд – отношения на расстоянии ни к чему хорошему не приведут. Но, видимо, у него своё мнение на этот счёт…

«Я тоже скучаю. Спокойной ночи, Макс».

Глава 5

Ещё находясь в полудрёме, где-то на грани своего сознания, я слышала какой-то неприятный звук, а по мере моего пробуждения он становился только громче. И тут я окончательно проснулась, но, прежде чем совершить необдуманный поступок в виде того, чтобы отправить телефон в полёт до ближайшей стены, я как можно скорее выключила надоедливый будильник. Сегодня мне наконец-то удалось выспаться, и даже обошлось без кошмаров. Возможно, тогда был единичный случай, и мои предположения насчёт нервов из-за перелёта оказались верны. Но, помимо этого, не было и поляны… Не помню, чтобы вообще что-то снилось.

Может, в прошлый раз я настолько достала его своими вопросами, что он больше не захотел видеть меня? От этой мысли мне сразу стало грустно, а вдруг мы больше никогда не увидимся? Тогда я не увижу не только его, но и поляну… Не хочу даже думать об этом. Я встряхнула головой, отгоняя эти мысли.

Я достаточно быстро привела себя в порядок, взяла рюкзак, предварительно положив туда все необходимые документы. Я, конечно, не рассчитываю, что меня вообще примут туда, глупо надеяться только лишь на удачу. Но будет ещё более глупо и даже обидно, если я окажусь не права, а документов не будет.

Перед выходом я спустилась на второй этаж. Надо было как следует позавтракать, чтобы потом не жалеть об упущенной возможности. К тому же неизвестно, сколько я там вообще пробуду. В обеденном зале было достаточно многолюдно, поэтому уже по обыкновению пришлось встать в очередь. Через несколько минут я выбрала себе завтрак и села за свободный столик. Попутно я решила посмотреть в интернете, что это вообще за место и где оно находится. Как оказалось, это был бар, и находился он как раз в центре Хельсинки, ехать до которого около двадцати минут.

На улице стояла весьма пасмурная погода. На сером небе проплывали небольшие тучи, гонимые участившимися порывами холодного ветра. Того и гляди, вот-вот пойдёт дождь. На мокром, ещё не высохшем асфальте местами виднелись лужи, в которых отражались проезжающие мимо машины. В этот момент я пожалела, что не оделась потеплее, но возвращаться уже не хотела. Вот чёрт меня дёрнул вчера про погоду сказать, как она сегодня же сразу испортилась. Убрав руки в карманы, я пошла в сторону остановки. Автобус приехал достаточно быстро, и, зайдя в него, я села на свободное место.

За окном мелькали деревья, дома, улицы и магазины. Пейзаж постепенно менялся, и вскоре показались первые высотки. Тут было всё по-другому, сразу видно – центр города как-никак. Широкие дороги с оживлённым потоком машин и многолюдные улицы, но, несмотря на это, всё было таким же чистым и аккуратным.

Я направилась вниз по улице, ведущей на площадь, и, не доходя до неё, свернула на набережную, откуда открывался потрясающий вид на город. Пройдя по ней, я свернула за угол и через пару метров увидела тот самый бар, а через дорогу от него – большой парк.

Внутри было тихо, а приглушённое освещение говорило о том, что либо я опоздала, либо пришла слишком рано. Продолжая стоять на месте, я начала осматриваться по сторонам. Стены из красного кирпича, на которых висели разные плакаты и логотипы групп. Вдоль них стояли такие же красные кожаные диванчики со столами. В середине такого импровизированного кольца находились обычные столики, на гладко отполированной поверхности которых стояли перевёрнутые стулья. А чуть поодаль от них располагалась небольшая сцена. Только в самом конце возле барной стойки стояла молодая девушка с кукольным личиком и короткими рыжими волосами. Будто почувствовав на себе мой взгляд, она тут же обернулась.

– Мы закрыты.

– Простите, но я не за этим пришла. Мне сказали, что здесь нужен человек, я ищу работу.

– Я понимаю, но сейчас бар закрыт, а директора нет на месте. Если не передумаешь, приходи к семи. Как раз к этому моменту он уже будет здесь, – немного виновато улыбнулась она.

– Что ж, спасибо, что предупредила.

Чёрт. Чёрт. Чёрт. Ну ведь я же смотрела, как сюда добраться, так какого хрена тогда не обратила внимания на часы работы? Это же надо было так опростоволоситься, и чем я только думала? Можно, конечно, и дальше стоять тут как дура и ругать себя последними словами, но от этого я буду выглядеть ещё более нелепо, чем сейчас. Поэтому я повернулась к выходу и как раз в этот момент увидела то самое объявление о вакансии. Что ж, значит, у меня ещё есть шанс.

Расстроенная, я вышла на улицу и сразу достала телефон, чтобы узнать время. Двенадцать часов дня. Это окончательно добило меня. Идиотка. И вот что мне теперь делать весь день? Вдох. Выдох. Во всяком случае, это не отказ, просто нужно немного подождать. Всего-то какие-то жалкие семь часов.

Тяжело вздохнув, я перешла дорогу и направилась в парк. В нём было тихо и свежо, рассаженные в рядки деревья, клумбы с уже увядшими цветами, аккуратные извилистые тропинки, а рядом с ними скамейки и фонари. Я бесцельно бродила по тропинкам, а под ногами то и дело шуршали опавшие листья. Я даже не сразу заметила, как всё дальше ухожу вглубь парка, и, к моему удивлению, он оказался больше, чем я его представляла.

Через какое-то время вдалеке показался небольшой прудик, и, подойдя ближе к нему, я села на скамейку. Надо было хоть как-то скоротать время и чем-то себя занять. Я немного посидела в раздумьях, потом достала из рюкзака ежедневник и принялась рисовать. К сожалению, линии от ручки получались не такие нежные и тонкие, как от карандаша, но его с собой не оказалось.

Я перевернула лист на чистую страницу и, словно погрузившись в некий транс, начала набрасывать первые штрихи, которые со временем преобразовывались в черты лица. Особое внимание уделяя глазам… Прямой нос… Плавные изгибы губ… А в довершение – длинные волосы в лёгком беспорядке.

А когда рисунок был готов, я внимательно посмотрела на результат. Это было уже знакомое мне лицо, этот задумчивый взгляд, смотрящий куда-то в сторону, рука, поднесённая к губам… Я долго смотрела на него, пытаясь понять: почему мой мозг решил снова изобразить его? А главное, опять появилось это странное ощущение, что я его знаю. Но, помимо этого, также возникло лёгкое чувство стыда. Меня тянет к человеку из сна, но при этом я рисую другого. Но я тут же отдёрнула себя, а, собственно, что в этом такого – нарисовать портрет человека? Ну, подумаешь, второй раз, в конце концов, я же не совершила преступление.

В последний раз взглянув на него, мне в голову пришла идея, и я решила кое-что проверить. Снова перевернула лист и принялась за дело. И когда всё было закончено, я посмотрела на то, что получилось: это был тот же парень, но с одним небольшим изменением – в виде корпспейнта на лице.

Провалиться мне на этом месте… Это же именно его я вчера видела на грёбаном фото в магазине Вели! Всё это время я рисовала именно его! Ладно, нарисовала один раз – чистая случайность, но вот второй раз – совпадение? Как? Почему? Зачем? И ещё множество других вопросов вертелись у меня в голове, на которые мне необходимо найти ответы.