скачать книгу бесплатно
Задние пространства поместья были ещё более потрясающими – дорожки, проложенные ровными линиями и обсаженные по краям кустами лаванды, вели к маленькому пруду. По периметру плотно росли огромные деревья. Оставшийся на просторе газон тянулся до самого обрыва, с края которого открывался умопомрачительный вид на Средиземное море, зелёные склоны гор и изгибы побережья.
– Нас ждут, – лукаво шепнул Евгений на ухо заворожённой Орловой.
Они вошли в дом.
Глава VII
– Миш, какие комментарии мы даём о назначении генпрокурором Сергея Смолова? – спрашивала пресс–секретарь у Божесова, входя в его рабочий кабинет.
– Ну, как думаешь? – спросил её ласково Михаил Александрович, не отрывая глаз от монитора. – Я сенаторам такие субсидии наобещал за Сергея Васильевича, что придётся сокращать лапинские расходы на здравоохранение… Конечно, самые положительные комментарии! Скажи, что лично я знаю его по Лимской области, что он профессионал и прочее… Хотя добавь, что у нас с ним были разногласия в вопросе, ну, например, эвтаназии. Но покажи, что мы с ним друзья.
– Поняла, – Мари не собиралась уходить. – Но, Миш, он знает меня, как подозреваемую по делу «Четырёх» 2018 года. Это не опасно?
– О тебе он и без поста генпрокурора знает, молчит же?
Мари скептически кивнула.
– Мари, для меня очень важен свой генеральный прокурор. Смолов тоже грешный, поэтому, если начнёт пасовать, мы его быстро закроем. А пока он мой.
– И он наверняка не знает о компромате?
– Абсолютно, – прошептал коварно Божесов.
Мари молча сидела на одном из диванов кабинета Божесова. Он продолжал смотреть в монитор погружённым взглядом.
– Ты правда хочешь предложить Лапину устроить выборы с твоим участием? – задала наконец Мари давно интересующий вопрос. Михаил Александрович оторвался от компьютера и улыбнулся, не показывая зубов. Его взгляд не выражал ничего, но внутри шло обдумывание ответа.
– Это был бы прекрасный сценарий с легальным переходом власти. Ясно, что я выиграю у него. Особенно, если выборы фальсифицировать…
– Но ведь это не твой путь. Твои планы масштабны и потому требуют какой–то социальной встряски… Как ты сам говорил. Что это будет? – робко спросила Мари.
– Ну, радость моя! Прости, но никто, кроме Орловой, не знает план. Я бы и рад рассказать все тоталитарные подробности, – улыбался Божесов. – Но это тайна. Поэтому просто жди, когда мы выиграем. А пока иди в свою чудесную квартиру в Хамовниках, отдохни в китайских интерьерах и наберись сил, впереди много работы.
Мари сказала что–то в ответ и вышла из кабинета, простившись с Михаилом Александровичем. Он посидел ещё несколько минут, пролистывая какие–то документы, и достал телефон.
«Всёпоплану?» – написал Орловой Божесов.
«Потомрасскажу. Наужинеуепископа, – пришёл ответ. – Вцелом, ничего».
«Завтра чтобы была у Лапина. Он будет объяснять стратегию освещения реформы в СМИ».
– Машину мне, – немного грубовато сказал он в селектор.
***
Через двадцать минут Божесов инкогнито приехал в Управление Собственной безопасности, а именно к своему человеку – Екатерине Алексеевне, занимавшей пост начальника Управления. Со Службой безопасности у Божесова не складывались отношения со времён его работы прокурором, поэтому свой человек на ключевом посту организации был для него безумно полезен. Если директор Красенко напрямую подчинялся Президенту, и влиять на его решения Божесов не мог, то должность Екатерины Алексеевны давала доступ ко всем сотрудникам, всем данным и, в некотором смысле, ко всем операциям.
– Здравствуй, здравствуй моя Императрица! – мурлыкал Михаил Александрович, входя в кабинет к Екатерине Алексеевне.
– Привет, Миш, – не отрывая взгляд от стола отвечала Екатерина.
– Я, представь себе, по делу…
– Даже знаю какому.
Михаил Александрович, словно кот, молниеносно расположился на диване в комфортной для себя позе.
– Ну–с, что можешь поведать интересного?
Екатерина Алексеевна отложила бумаги и посмотрела на Премьера.
– Что вы все смотрите так, будто вас от любимого дела отрывают, – пошутил он.
– Что ты, вовсе не отвлекаешь.
– Тогда рассказывай о наших проблемах.
– Ну в общем. Под тебя Лапин копает.
Божесов смерил её презрительным взглядом и засмеялся.
– Ну, могу только пожелать ему удачи! Я абсолютно чист.
– Да всё проще. Они фальсифицируют, – заметила Екатерина Алексеевна.
– Так… И что именно? – уже озаботился Божесов.
– Посмотри, – кинула она папку на диван. – Это копия дел «Дальнобойщиков» и бюджетного финансирование «True liberals». Меня отстранили, но как обычно, пока приказ прошёл через канцелярии, я успела заказать копии.
Божесов с азартом пролистывал дело, почувствовав в себе тягу к прокурорскому прошлому. Он внимательным взглядом читал каждую страницу, улыбаясь в определённых местах.
– Мило, мило, – сказал он, оторвавшись от папки. – Они на основании моего присутствия на дискотеке «True liberals» хотят установить тайный сговор? Сказать, что деньги к ним отправлял я? Третьекурсник в суде всё это развалит.
– Не скажи. Я не знаю, что им удалось нарыть кроме этой папки.
– То есть установление моей причастности к финансированию возможно?
– Конечно. Любой министр и его замы могли проворачивать эти операции, даже в счёт своих бюджетов. Всё равно по договорённости это повесят на тебя. А там и полноценное уголовное дело, и отставка в связи с утратой доверия.
– Кать, – задорно улыбнулся совершенно спокойный Божесов. – По Конституции Премьер уходит отдельно от Правительства. Поэтому даже со статьями 278, 279 и 283, к которым они наверняка меня и подводят, возникнет серьезный политический кризис. Сейчас такая ситуация, что перед поправками в Конституцию расчищать министров и будоражить их воспалённое сознание опасно, к тому же с такой формулировкой против их руководителя. А вот после или во время… Здесь можно и шоу устроить.
– Им будет не до веселья.
– Зато мне! Представляешь, что можно на этом уголовном деле построить?! Какую мощную пиар–компанию. Да они сами себе яму выкопали, зайка моя! – его глаза загорелись демоническим блеском.
– Удивлена, что ты радуешься этому, – заметила Екатерина Алексеевна спокойным, почти безучастным голосом.
– Это удача, – протянула сладко Божесов, раскинувшись на диване и потянувшись. – Теперь мы год ждать не будем до выборов! Теперь мы устроим всё раньше и с новыми, более крутыми перегибами!
– Для начала надо будет найти крысу в Правительстве, того, кто совершал переводы «True liberals», – оборвала восторги Екатерина Алексеевна. – Я понимаю, что ты желаешь встряхнуть систему, чтобы строить свою, но нужно ведь готовиться.
– Ну, да. Ну, да… – задумался Божесов. – Только я вижу, что способов практически нет.
– Так надо было меня делать директором Службы, – не без обиды прошептала Екатерина Алексеевна.
– Ха! А кто дела эти ведёт? – не обратив внимание на её слова, спросил Божесов.
– Капитан Мирович и капитан Клёнов занимаются. Мирович вёл финансирование с самого начала.
– Ну–с. С ними можно договориться? Компромат, угрозы?
– Ты что хоть! Я так рисковать не буду. Они же и закроют всех нас за шпионаж и госизмену. С силовиками так не надо!
– Я и сам своего рода силовик, – пожал плечами Божесов. – Прокурор вообще–то… Говоришь, Мирович занимался финансированием?
– Да, и его как раз можно подкупить через третьих лиц.
– Нет, нет. Это скучно и опасно. Я другое придумаю… Нам нужно максимально затормозить дело в части связи «True liberals» со мной. То есть, чтобы этот момент начали заново рассматривать… – он задумался.
– Клёнов, кстати, летал в Ниццу, – сказала Екатерина Алексеевна. – Сегодня прилетел, так что можно использовать его поездки, как своеобразный компромат… Да и молодой он ещё, всё хочет делать справедливо, поэтому под либералов копает весьма вяло и посредственно…
– Так убьём его, – спокойно произнёс Божесов.
– Клёнова?!
– Да нет! Ты меня вообще слушаешь? Мировича. Тогда Клёнову придётся формировать уже собственное мнение о финансировании и, возможно, связываться с нашей крысой.
– Но…
– Семейное положение у кого какое?
– Мирович не женат, родители в Твери работают правоохранительной системе… Клёнов проще, семья, жена, ребёнок. Родители в Лимске, бизнес.
– Лимске? – переспросил Божесов. – Так это наш с тобой родной город, Катенька. Точно Мировича грохнем, – он встал и решительно пошёл к выходу.
– Кстати, тебя–то я слышал. Клёнов справедливый. Отлично, значит, будет копать против Лапина. Я подтолкну. Спокойной ночи, я поехал обмывать нового Генерального прокурора. Точно пригодится.
Глава VIII
В гостиной особняка епископа было четыре человека, бурно беседующих между собой. Все были одеты довольно торжественно. Появление хозяина остановило разговор, и заставило гостей повернуться.
– Добрый вечер, дамы и господа, – поклонился им епископ, говоря на русском. – Позвольте представить вам Елизавету Орлову, Заместителя Руководителя Администрации Президента России по связям с общественностью.
Елизавета Николаевна гордо кивнула.
– Мадам Лимазо, государственный секретарь при министре социальной политики Франции, – представлял гостей Евгений. – Месье Бийон, первый советник французского еврокомиссара…
При представлении месье Бийона глаза Орловой хищно заблестели, когда ей представили этого человека.
– Сергей Авраамович Нарьевич, – продолжал епископ, – Предприниматель, меценат и просто хороший человек. Учредитель «AnnaBank»… Преподобный отец Дирош, священник этой деревни…
Все сказали пару формальных шуток и дежурных фраз, сказали на хорошем русском языке, что немного позабавило Орлову… Улучив свободный момент в беседе на особенности внутренней политики Франции, Елизавета Николаевна шепнула Евгению:
– С Бийоном у меня и не состоялась встреча в Казино! Вам спасибо огромное, Ваше преосвященство… Вы мне Богом посланы!
– Все мы Богом посланы, – позволил себе профессиональную шутку епископ.
Плавно переместились из гостиной в просторную столовую с окнами, из которых открывался вид на побережье и надвигающиеся с моря тёмные тучи, подсвеченный последними лучами солнца. Два молчаливых официанта бесшумно скользили между стульями, подливая в бокалы местное Белле и принося новые блюда.
Разговоры были различные и велись по непонятной Орловой причине на русском языке. От проблем здравоохранения Франции и бюджета Евросоюза на 2036 год до проблем Католической Церкви, фонда Русской Церкви «Благословение» и политической жизни России.
Елизавета Николаевна не отставала ни от одной темы обсуждения, развёрнуто высказывая своё мнение по каждому вопросу. Разумеется, о России спрашивали в основном её.
– Как Родина поживает? – прожорливо спрашивал у неё Нарьевич.
– Как будто вы не знаете, Сергей Авраамович? Только две недели назад уехали, – бодро отвечала Орлова.
– У нас за это время произойти может всё что угодно, сами понимаете! Сергей Николаевич активно Конституцией занимается?
– Всё у нас тихо, мягко, стабильно и системно… Ваш университетский друг Лапин занимается пиаром. Правительство Божесова его всячески поддерживает, хотя сам Божесов не в восторге. В нём говорит прокурор, понимающий истинную причину изменений в Конституции.
– Так почему премьера не выгоняют? – интересовался старичок–священник.
– Что вы, святой отец, – отвечала за Орлову мадам Лимазо, – После его борьбы с инфекционным кризисом 2024 года он народный герой! Не правда ли? Кстати, он против упрощённого представления о семье, как союза мужчины и женщины?
– Ну, абсолютно точно, его неформальность обожают… Но по поводу семьи и вообще этих специфических ценностей у него своё мнение.
– Да? И какое же?
– Божесов не любит семьи. Он считает, что родительский контроль и воспитание должны быть минимальными, что и реализовал в своей образовательной реформе.
– Ах, да… В некоторых местах он скопировал образцы английской частной школы–пансиона. Что ж…
– Статистически, это очень взвешенная система, – добавил Бийон. – Мне Божесов очень нравится, у всех Европейских Комиссаров о нем положительное мнение. Его борьба за снятие санкций действительно прекрасна.
– Согласна, – улыбнулась ехидно Елизавета Николаевна. – Не каждый русский политик смог отобрать базы НАТО в Прибалтике и успешно блефовать военными действиями. Хах!
Месье Бийон сконфузился от неприятного воспоминания из истории Европы.
– Да, тогда он был хорош…
– Так что о правах человека? – повторила коварно мадам Лимазо.
– В России все равны в своих правах, – констатировала Орлова. – Но Божесову нравится говорить, что у нас нет прав мужчин и прав женщин, а есть права человека, которые едины для всех.
– Здорово…
– Но он в своём мнение о социальном устройстве непоследователен и нелогичен, – спешно сказала Орлова. – Он не умеет взвешивать и измерять все риски от решений таких вопросов…
