скачать книгу бесплатно
Отряд мигом перестроился. Жеребцы пошли вскачь, из-под копыт полетели комья мерзлой земли. По левую сторону мелькали покрытые серым налетом деревья, по правую – мерзлое болото. На ходу Прозор выдернул лук и наложил на тетиву стрелу с широким наконечником-срезнем. Если твари, что обвили ствол, нападут – будет бить на скаку. Не впервой, сумеет.
Богатырь замыкал отряд. Ум его стал холоден и расчетлив. Он отстраненно следил и за спутниками и за тем деревом. Черные тулова змей у ствола пришли в движение: они уже не плавно колыхались, а резко изгибались, вертя головами в разных направлениях. Твари видимо не понимали, отчего содрогается земля.
«Точно, у них разум есть! – отрешенно думал Прозор. – Ага, вот первая!..»
Одна из змей вдруг отделилась от дерева и стремительно поползла к тому месту, где тропка уводила от топи.
Стрела глухо визжа полетела в извивающуюся тварь. Есть! По мерзлой земле запрыгали две змеиные части. От ствола отпала еще одна. Богатырь наложил следующую стрелу, но бить пока не стал. Стрел мало – надо поберечь.
Охотник соразмерял расстояние до дерева следил за шевелящимся клубком и уже облегченно думал: «Проскочим! Кони быстрей идут!»
И впрямь проскочили! Прозор краем глаза видел, что только тогда, когда его жеребец прошел поворот, от ствола отвалились остальные змеи. Гадины сворачивались в тугие кольца, и, резко разворачиваясь, прыгали. Но догнать вендов они не могли – кони скакали быстрей.
А вот и светлое место близится. Еще немного и отряд выскочил на залитую закатными лучами широкую просеку. Проскакали еще немного. И тут, обернувшись, Прозор увидел ошеломительное зрелище. Из темноты леса на просеку выскакивали змеи и попадая на теплое место, на свет, тут же рассыпались прахом. Будто сгорали на лету! Лишь серый пепел легкими облачками оседал на траву!
– Стойте! – заорал Прозор. – Да стойте же! Твари дохнут! Их Хорс бьет!
Венды остановились и развернули коней. Они зачаровано смотрели, как из мрака выпрыгивают диковинные гадины и, попадая на закатные солнечные лучи, гибнут – обращаясь в пыль.
Любомысл покрутил головой.
– Надо же! Столько морей исходил, сколько миров видел, а о таком не слышал!
Прозор помрачнел.
– Думаю, тут ты и не такое увидишь. Занесло же! Ты как, Милован? – богатырь повернулся к парню. Увидев его лицо, вздохнул и покачал головой: зря спросил – и так понятно. Видимо, частица яда успела попасть в кровь.
Молодец сидел бледный. Губы и сжимавшие повод руки дрожали. Тело бил озноб. Когда скакали, Милован не чувствовал слабости, а как попали на светлое место, как напряжение схлынуло и тело будто цепи сковали. И под горлом жжет. Ему, когда эта тварь вцепилась, показалось, что из груди кусок вырвали.
– Квел я, – Милован махнул рукой. – Чую, отрава во мне. Упаду скоро…
– Да ты что, друг! – всполошился Борко. – Терпи! До озера доедем, я рыбки наловлю, у меня в суме снасть лежит. Ушица тебя мигом на ноги поставит! Про хворь забудешь!
Прозор оглядывался по сторонам. Он выискивал нужную траву. Их тут много растет. В детстве деревенский знахарь учил его разные болезни изгонять. Но пока ничего нужного богатырь не видел. Хотя…
– А ну-ка! – венд соскочил с жеребца. – Добромил, иди со мной. Покажу кое-что!
Богатырь заприметил у дальнего дерева растущее в теньке растение: на невысоком стебле будто светло-лиловые колокольчики висят, а под ними один большой цветок распустился. Прозор бросился к нему. Следом спешил княжич.
– Вот, Добромил, смотри! – Прозор встал на колени перед цветком. – Это растение-братоубийца. Оно силу придает.
– Почему братоубийца? Слово-то какое страшное…
– Потому, княжич, что у него два корешка. Они будто братья-близнецы. Когда молодой корешок подрастает, силы набирается, старший брат гибнет. Запомни этот цвет. И если усталость тебя одолевает или хворь, а ничего другого нет, то обратись к этому цветку. Он тебе свою силу отдаст. И всегда бери растения только руками. Если коснется его железо – силу вмиг потеряет!
Прозор бережно подкопал пальцами цветок. Губы его шептали заветные слова. Без них тоже растение не взять. Добромил прислушивался, запоминал.
Вскоре на ладони Прозора лежало два маленьких круглых корешочка. Он отряхнул их от налипшей земли и отер о рукав. Один корешок протянул Добромилу. Богатырь видел, что княжич тоже устал.
– Вот, княжич! Ты как, силы иссякли?
– Нет-нет, Прозор! Ты лучше Миловану дай! Ему нужнее.
Прозор только внутренне улыбнулся: справный князь из Добромила выйдет! Не о себе думает – о людях.
– И Миловану хватит! Ты, княжич, оглянись. Присмотрись во-он к тому дереву. Видишь? Там еще такой же цвет растет. Заветные слова запомнил? Иди, возьми его. Один корешок твой по праву. Другой хворому отдай…
И верно. Добромил увидел, что у росшего неподалеку дерева растет еще один такой же цветок. Княжич направился к нему…
Возвращаясь к спутникам, Прозор сорвал по пути несколько круглых листочков с неприметного, казалось, растеньица.
– Жуй, Милован! – Прозор протянул корешки. – Один сейчас, другой – как силы вновь иссякать будут. Дай я тебя рану этими листками закрою. Они яд в себя примут и ранку затянут…
Наложив на змеиный укус круглые листки и надежно их прикрепив тронулись дальше. Круглый, похожий на яичко, корешок почти сразу произвел на молодца благотворное действие. Его лицо порозовела, а дрожь в теле унялась. Милован чувствовал себя так, будто ничего не случилось.
Кони раздували ноздри. Умные животные чуяли запах воды. Ехать до озера оставалось совсем немного. Вот, меж деревьев, блеснула озерная гладь. И вот венды выехали из леса на широкий поросший заливными травами берег.
– Вот это да! – воскликнул Добромил. – А сверху оно небольшим казалось!
Его спутники молчали, пораженные увиденной красотой.
Огромное озеро лежало в окаймлении высоких стройных деревьев… Глаз путников радовался: они привычные, не то что в хвором лесу, и их не счесть. Вот растет могучий ясень, а вот зябкая ольха и разлапистые ели. Вот красавцы клены, а средь них изредка растут величавые неохватные дубы. Единственное – сосен отчего-то мало. Видимо, не очень подходит им для жизни это благодатное место
Понизу шел кустарник. И росли не буйные колючки, которые даже конскую шкуру продирают, а знакомые, которые и у них в родном лесу есть. Вон малинник, рядом низкорослые заросли ежевики.
Вершины деревьев шевелил ветер и золотило закатное солнце. Дальние берега заволакивала дымка. На самой же – уже темной – воде часто возникали круги. Порой доносился всплеск, – это охотилась на вечернюю мошкару озерная рыба. Значит, будут с едой! Да и без этого венды чуяли, что окружающий озеро лес полон зверья – не будет удачной рыбалка, так поохотятся.
Венды покачивали головами. Дивились тому что видят. Вроде и немного времени прошло, а уже отвыкли от привычного леса. Не видно плесени на стволах, нет серого налета на ветвях. Не растут на земле бледные истонченные грибы, и в траву можно лечь без опаски.
– Гляньте… – шепнул Борко. – Там, у дубов.
В дубняке паслось семейство кабанов, доносилось довольное хрюканье и повизгивание. Мелькали полосатые спинки молодняка. Лесные свиньи тыкались пятачками в траву, выискивая желуди.
– Охотиться пока не будем, – отозвался Прозор. – Хоть руки и чешутся. Осмотримся поначалу. Еда с собой есть, подождем до утра. Пока светло, поедем за тот озерный выступ. Глянем, что за ним… Может там место для отдыха выберем. Тут слишком близко к тому болоту. Кто знает, что еще в нем водится. Пора ночная идет, мало ли что…
– Да и бабушка сказала, что у озера нас ждать будет, – добавил Любомысл. – Она-то прояснит, где мы очутились, что за мир такой!
Лошади тянулись к воде. Они, бедные, с самого утра и не кормлены и не поены.
Напоив, поехали дальше к вдающемуся в озеро выступу, благо до него недалеко и до темноты успеют. Объедут, глянут, что там дальше, и на ночлег остановятся.
Милован схватился за лук – в кустах мелькнула серая спинка зайца. Молодец уже позабыл, что совсем недавно его ужалила многоногая болотная тварь. Рана под наложенными листами уже не жгла огнем. И слабость ушла – корешки Прозора оказались воистину чудодейственны.
– Эким ты шустрым стал, – улыбнулся довольный Борко. – Не трожь зайчонка, я ж обещал – рыба будет.
– Рыба так рыба, – опуская оружие охотно согласился Милован. – Даже лучше, ухи-то ведь так и не отведали.
На лица вендов набежала тень. Вспомнили, как позапрошлой ночью варили уху, как на их отряд обрушилась нежданная беда и как погибли друзья.
«Эх, как там Велислав? – опечалился Прозор. – Жаль, нет его с нами. То-то дивится будет, когда мы отсюда выберемся и все ему расскажем…»
В том, что его лучший друг жив и вышел целым из ночной передряги богатырь не сомневался.
Путники въехали на вдавшийся в воду выступ, обогнули его берегом и…
И онемели!
ГЛАВА 2. Хозяйка лесного озера
Шагах в двухстах от вендов, на пологом берегу тихой заводи, невдалеке от воды, стояла изба.
Да что там изба!
Хоромы! Небольшой терем!
Дружинники остановили коней. Переглядывались молча: пропали куда-то слова. Оставалось лишь пристально рассматривать ухоженное строение.
Так хорош, так наряден был этот терем с его светлыми стенами, умытыми окошками, окаймленными искусной резьбой ставнями, хитро вырезанными перилами и балясинами, что суровые венды не могли им не залюбоваться.
Ну никак не ожидали они увидеть такое в этой необычной земле, после прохода сквозь больной лес!
Отражались в озерной глади ясные гладкие стены, – будто любовалось собой пригожее жилье. Сверкала в закатных лучах лазурная кровля и бежали над ней кучерявые облака.
Закрадывалось сомнение: уж не таится ли там неведомая опасность? Не морок ли этот опрятный терем? Слишком неожиданным было наткнуться на эдакое красивое жилье в странном, неведомом мире. События последних дней приучили вендов не сразу принимать на веру то, что видят глаза. Но нет, вроде бы хоромы им не мерещатся.
– Этакое жилье князю впору! – Милован не мог скрыть восторга. – Оно даже лучше чем каменный дом!
– Да, – согласился Прозор, – или князю, или богатому купцу. Верно, Добромил?
– Верно. Я такого красивого дома даже в Триграде не видел – там и деревянные дома есть. Это наша Виннета вся из камня. Вот бы и у нас такой построить!
– Вырастешь – построишь! – улыбнулся Любомысл. – Запоминай…
Сразу за избой – или теремом? – зоркие охотники увидели небольшое стадо оленей. Трое детенышей в пятнистых шкурках и пяток самок. Предводительствовал ими красавец-вожак. Голову его украшали не до конца развившиеся рога. Старые олень сбросил ранней весной, а новое ветвистое оружие вырасти еще не успело. Животных будто не смущало и не страшило то, что они пасутся рядом с жильем.
– Не боятся… – удивился Борко.
– Видимо, приручены, – задумчиво сказал Прозор. – Непуганые…
Но тут он ошибся. Услышав голоса, олень поднял голову, втянул воздух, и закинув рога на спину, издал низкое и протяжное мычание. При утробном реве шея его сильно раздувалась. Оленихи с детенышами неспешно, важно подняв головы, направились в лес. Шествие замыкал вожак. На шее у него Прозор разглядел нечто вроде ленточки, или, скорее, ошейника.
– Точно, приручены, – улыбнулся предводитель. – Видимо, хозяин животину любит. Вы, вот что, парни. Не вздумайте в этом месте охотиться. Неизвестно, какие звери хозяину этого жилья любы. Может, они тоже ручные. Рассоримся.
– Хорошо, – согласился Милован. – В озере рыба плещется. Борко обещал ухой угостить. Помнишь?
– А как же, друг! Дай только с ночлегом обосноваться. Тут же ушицу сварганю. Ты как? Помог Прозоров корешок?
– Помог. Хворь будто пыль мокрой тряпкой смахнуло.
Милован и впрямь уже забыл о нападении на болоте. Тело наполняла сила, молодец ощущал как в жилах бурлит кровь. Казалось, нет такого дела, которое не было бы ему по плечу! И в самом деле корешок чудотворный!
Борко не переставал дивиться.
– Вот это да! – шептал молодец. – Ну и ну! Хорошо, что изба такая…
Прозор услышал и про себя усмехнулся: понял, о чем думает дружинник. Видимо, не у него одного такие мысли бродят.
– Какая «такая» изба? Красивая?
– Нет, не это… – Борко замялся. – Она как бы привычная. Страха в ней нет.
– А ты что, ожидал частокол покосившийся увидеть, а на нем черепа людские да конские? – заулыбался Милован.
– И десять кольев свободных, как раз для нас – путников усталых, – ехидно добавил Любомысл. – Так, Борко? Угадал? Или тебе иная жуть мерещилась?
Борко кивнул. Весь путь у него не выходила из головы та странная старуха, которую они увидели у диковинной могилы. Он думал, что и жилье, в котором она будет их ждать, ей подстать.
– Это ты друг, в детстве сказок наслушался! – засмеялся Милован. – Я помню: в детстве хлебом тебя не корми, только дай новый сказ послушать. Вот и мерещится тебе, что это Яга нас к себе в гости заманила. Как войдем – так будет в печь на хлебной лопате сажать. Так?
Борко только досадливо отмахнулся здоровой рукой.
– Сам на печь со страху забирался, не помнишь что ли? Да и как старуху увидел, эвон как за лук схватился! Помнишь?
– Ладно, парни, – ухмыльнулся Прозор. Яга не Яга, а ночлег нам нужен. Лучше этой избы вряд ли что найдем. Можно и в лесу, но если крыша есть, так чего ж от нее отказываться? Вещует мне что-то, други мои любезные, что нас тут уже ждут, – принюхиваясь и довольно чмокнув губами добавил Прозор. – Чуете? Воздух запахом яств пропитан… Прямо хоть нарезай да ешь!
В самом деле – в прохладном вечернем воздухе витали запахи жареного, пареного, печеного и еще невесть какого съестного. Милован и Борко сглотнули слюну. Молодым парням почти всегда хотелось есть. А тут еще такой переход совершили! С утра, почитай, маковой росинки во рту не было! Уже давно пора подкрепиться чем-нибудь.
– Хорошо! – Лицо Любомысла расплылось в довольной улыбке. – Значит, спать на пустой живот не ляжем. Вот и ладушки! Ты как, Добромил? Проголодался, небось?
Маленький княжич лишь слабо кивнул. Еще бы! Можно и не спрашивать: он и голодный, и усталый. Все вместе…
Прозор полез в перекинутые сзади седла торока.
– Вот что, ребята. Дружинные плащи одеваем. Пусть хозяин видит, что мы не просто путники усталые, но воины княжеские. Честь надо блюсти. Облачайтесь. – Прозор ловко накинул на себя черный плащ с вышитой на плече прыгающей рысью.
Надев плащи, венды ощутили, что и на душе тепло стало, и сил вроде прибавилось. Прозор верно придумал: хоть и незнакомая земля кругом, но вести себя в ней надо достойно.
– Едем! – Прозор тронул повод.
Под копытами шуршала осока. Кони неторопливо шли по краю берега. Ни к чему спешить, и тем показывать хозяину свою неучтивость.
Хоромы оказались не только красивыми но и добротными – основательно срубленными. Срезы бревен просмолены. Щели подоткнуты толстыми пластами мха. Сами же бревна не успели еще потемнеть – видимо, дому не так уж много лет. И окна оказались не из слюды, а совсем как в княжеских палатах – стеклянные.
Единственное, что отличало его от привычных, ранее видимых домов, – это большое крыльцо. Венды не делают их такими широкими: чуть ли не в четверть стены.
За хоромами виднелись какие-то, тоже основательно сделанные, хозяйственные постройки. Почти целое княжеское подворье! Только не очень большое: из дерева и не обнесенное частоколом. Хотя, вообще-то, одиноко стоящее в лесу хозяйство всегда принято огораживать.
Бесшумно отворилась резная дверь и на крыльцо вышла девушка…
