скачать книгу бесплатно
-Этого я тебе не прощу. Никогда.
-Эй, Зоя!– позвал Феликс.
Когда секретарша заглянула, велел ей позвать охранников из Управы.
-Не надо,– поднялся Веточкин.– Я в провожатых не нуждаюсь. Что ж, Феликс Николаевич, желаю вам всего самого- самого…И скоро вы получите то, что заслужили.
-Проваливай!
В пятницу с Сейшельских островов позвонил Дерюгин. Сказал, что филиал почти открыт, но нужны дополнительные средства. Трубку у него перехватил журналист Квасцов, который тоже оказался на островах. Пьяным голосом он кричал, что благотворительность "Третьего глаза"– это величайшее достижение человечества, тоже заявил, что не хватает денег, хрюкнул и отключился, видимо, опал.
Вскоре после этого странного звонка вошла Зоя, сказала, что переезд в новый офис фонда в Сити состоится через неделю. Уже приглашены журналисты федеральных каналов и изданий. А на 30-е число Пустоблюдову забронировано место в бизнес классе самолета Москва- Виктория.
-Виктория?– не понял Феликс.
-Ну да, это столица Сейшельских островов. Руководитель компании должен присутствовать на открытии филиала. Так что скоро будете в Индийском океане.
Однако Зоя не угадала.
Под вечер, в приемный час руководителя фонда "Третий глаз", приползла сухонькая старушка в белом, театральном парике. Она вообще была похожа на погасшую звезду подмостков, которая всячески пытается светить. Яркий, девичий макияж, тяжелые, позолоченные серьги в виде стрел Зевса, серебряные массивные перстни на тонких пальцах. Пахло от нее тиной, корвалолом и советскими духами, название которых Феликс никак не мог вспомнить.
Она села напротив, постучала пальцами по столу, видно, собираясь с мыслями. Потом достала из ридикюля, с каким, наверное, когда-то ходила в театр, пачку тонких сигарет, попросила огонька. Пустоблюдов собирался сказать, что в общественных местах курить запрещено, но почему-то не посмел. Чиркнул зажигалкой, пододвинул к экзальтированной старушке пепельницу.
-Ну-с, – не выдержал он.– Я вас внимательно слушаю. У вас просьба, жалоба?
-Жаловаться, молодой человек, давно не ходят лично,– ответила она высокомерно, пуская в потолок синие кольца. – Для этого изобретен интернет. Написал в нужную инстанцию и дело в шляпе. Если и не снимут с должности обидчика, так крови ему подпортят изрядно. Политический режим в стране другой, а бюрократическая машина та же.
Феликс поморщился – только еще не хватало выслушивать от старой карги политпросвет.
-Так что же вам угодно, госпожа э…?
-Качалова Мария Ильинична, двоюродная племянница того самого великого Василия Ивановича. Настоящая его фамилия Шверубович. Говорят, что это Суворин придумал ему сценический псевдоним – Качалов, но это не так. Моя семья жила в Санкт-Петербурге и когда Вася приехал из Вильно покорять столицу, мой прадед отдал ему свою нахнаме, это по-немецки – фамилия. И с тех пор…
-Очень интересно, госпожа Качалова, но не желаете ли перейти к делу?– как можно учтивее перебил старушку Пустоблюдов. Ему нужно было ехать смотреть апартаменты на Кутузовском, которые заочно подобрал ему заместитель Дерюгин.
-Простите, молодой человек, для пожилых людей воспоминания – их воздух. Так вот. Мой муж Карл Иванович серьезно болен.
-Сочувствую.
-Спасибо. И я очень больна.
-Мария Ильинична, здесь не поликлиника.
Это едкое замечание старуха оставила без внимания.
-Супруг болеет уже много лет,– продолжила она,– почти не встает с постели. Я ухаживаю за ним из последних сил.
-А-а, – догадался Феликс,– вы хотите, чтобы "Третий глаз" помог вам в ухаживании за вашим супругом. Что ж, для того и существует наша организация.
-Нет, -резко возразила посетительница.– Я хочу, чтобы вы избавили меня от него раз и навсегда.
-Что, простите?
-Что же тут непонятного! Я хочу, чтобы вы его убили.
Феликс заморгал глазами, потом начал медленно подниматься.
-Вы с ума сошли, госпожа, как вас…
-Сядьте,– не попросила, приказала Качалова голосом, каким видно ее великий родственник говорил в образе Бориса Годунова в "Смерти Иоанна Грозного".
Такого жесткого, железного голоса Феликс еще никогда не слышал, а потому ноги его подкосились и он опустился в кресло. Заглянула встревоженная Зоя, но ее взмахом руки выпроводила старушка.
-Да, вы не ослышались. Карлу 90 лет, он сам мечтает об эвтаназии, но она в нашей стране, как вам известно, запрещена. Я моложе его на 10 лет и еще хочу пожить, а с ним я не протяну и нескольких месяцев.
-Вы понимаете о чем просите?– наконец привел в порядок мысли и чувства Пустоблюдов,– это же…
-Пустяковое дело. Я же знаю, в вашем коллективе полно диких азиатов. Им что человека жизни лишить, что малярийного комара прихлопнуть.
-Уходите или я вызову полицию. Зоя!
-Мы с Карлом скопили шкатулочку золотых и бриллиантовых украшений, на пару миллионов, думаю, долларов потянет. Выполните мою просьбу и она будет вашей. А мне уже более, кроме воздуха и свободы ничего не надобно.
В кабинет вошла секретарша, но Феликс ей так ничего и не сказал, сидел с полуоткрытым ртом.
-Вы что-то хотели, Феликс Николаевич?– спросила Зоя, как-то странно поглядывая на старушку. Пустоблюдову даже показалось, что в ее глазах промелькнула веселинка.
-Я? Ах да. Нет, ничего, у меня тут серьезный разговор, просьба никого ко мне не впускать.
Когда секретарша вышла, Феликс перегнулся через стол.
-Каким же образом мы должны…хм, избавить вас от мужа?
-Ну, это вам виднее. Насколько знаю, в свое время вы служили охранником в Следственном изоляторе, так что опыт, как обходиться с людьми, у вас имеется.
Ничего себе подготовилась старуха,– подумал Феликс.– Откуда только мою биографию узнала? На этот вопрос ответила сама Качалова.
-Сын Карла от первого брака, до того как уехал в Израиль, служил в МВД. В его домашнем компьютере осталась база данных на всех жителей страны. Ознакомилась с вашим личным делом, потому к вам и пришла с такой просьбой.
-Вот значит как. – Пустоблюдов потер руки, не зная, что на это еще сказать. А старушка продолжила:
-Так вот, думаю, вам не стоит поручать это дело своим гастарбайтерам, лучше сделайте это сами и не надо будет ни с кем делиться.
-Но я еще ничего вам не ответил!
-И не надо. Вот мой адрес.– Она протянула лист бумаги сложенный вчетверо.– Сегодня ночью меня в квартире не будет, уеду к старой подруге в Подольск, она если что подтвердит мое алиби. Ну а вы…Ключ от входной двери, если всю же решитесь, найдете под ковриком.
-Послушайте…
-Еще раз говорю, дело пустяковое. Карл на ночь принимает снотворное. Тихо и бесшумно накроете его лицо подушкой. И всё.
-А шкатулка?
-Значит, согласны! Шкатулка будет находиться в финском серванте у окна. Но имейте в виду, Феликс Николаевич, открыть ее можно только ключом, который находится у Карла. Он носит его на шнурке, как крестик. Если попытаетесь ее взломать…она просто взорвется. Карл работал со взрывчатыми веществами на кафедре физической химии, он и оснастил ее таким механизмом. Ну а ключик сможете взять только, когда Карл…перестанет дышать.
-Чушь какая-то! Почему вы сами не можете… накрыть его подушкой?
-Бога боюсь, а вы, Феликс Николаевич, организовав свой "Третий глаз", как погляжу, и черта не боитесь. Так что флаг вам в руки.
-На сколько вы говорите ценностей в шкатулке?
-На пару миллионов точно. Но не знаю, сколько теперь стоит кулон с желтым алмазом в платиновом обрамлении. Его подарил моему прадеду сам Василий Иванович Качалов, а ему в свое очередь кулон преподнесли поклонницы во время гастролей в Дании. Не понимаю, уж как его чекисты во время обысков не отобрали. Возможно, вступился Дзержинский, с которым Вася учился в Вильне в одной гимназии. Называется кулон: "Благочестие".
-Благочестие,– повторил Феликс,– а…
-Никакого подвоха с моей стороны, Феликс Николаевич,– перебила Качалова.– Включите свой третий глаз, недаром же вы так назвали свою фирму. Ну, что он вам говорит?
-Не знаю,– честно признался Пустоблюдов.
Старушка затушила очередную выкуренную за время беседы сигарету, поднялась, и больше не произнеся ни слова, вышла из кабинета.
Феликс попросил у Зои водки. У себя в кабинете он ее не держал, боясь войти в штопор. Секретарша же по его просьбе выдавала не больше 50 граммов в день и обязательный бутерброд с сырокопченой колбасой. Теперь колбаса была вареная и Феликса от ее пластилинового вкуса чуть не стошнило.
В тот вечер он не поехал смотреть квартиру. Сидел в съемных апартаментах на Котельнической, глядел в окно на яркие кремлевские звезды и размышлял.
Странная все же старуха – решила избавиться от мужа и вот так запросто пришла к Феликсу с предложением его убить. С другой стороны, в простоте и есть правда. Её понять можно, с паралитиком не жизнь, а одни мучения. Что же это за кулон такой с желтым камнем? Благочестие… Сейчас всё наладилось – большая зарплата, огромные премиальные, замы, филиал открывается на Сейшельских островах, скоро и сам туда поедет. Но это все временное, мыльный пузырь, который рано или поздно лопнет. И что тогда? Тогда можно остаться с носом. Нет, нужно иметь свой, независимый капитал, – думал Феликс,– о котором никто не знает. И с этим капиталом, тихо, незаметно, в один прекрасный день раствориться на краю света, например, в Тасмании. И этот независимый капитал может дать ему…старушка Качалова. Что там подсказывает третий глаз?
Однако теменной энергетический центр Феликса молчал. И около полуночи он решился.
От волнения съел две банки свиной тушенки, закусил сгущенным молоком и копченой скумбрией. Перед выходом выпил стакан виски "Бурбон". Посмотрел на бутылку, сам себя спросил: "И чего тебе не хватает, Пустя, живешь как олигарх Абрамович, так нет ведь, позарился на бабкины бриллианты. Решился на убийство". И сам себе ответил: "Это не убийство. Дед Карл ведь мечтает об эвтаназии, а злое государство не может и не хочет облегчить его страдания. Я стану его спасителем, избавителем от мук, архангелом, который откроет ему врата в царство небесное".
От мысли о "вратах" Феликс поморщился, он давно уже не верил и в бога, ни в черта. И все же в глубине душе мысль ему понравилась. "А кто знает, что там наверху? Так что не исключено, я действительно отворю старику дорогу в рай и или в ад, хрен его знает, что он успел натворить за свою долгую жизнь. Недаром алмаз называется "Благочестие". Возможно, помощь ближнему во встрече со Спасителем и есть истинное почитание бога".
"Мудрено,– вздохнул Пустоблюдов,– но что-то в этом есть". На душе стало легко, а сердце забилось в предвкушении чего-то великого.
Было прохладно, моросил противный дождь. Феликс поднял воротник плаща Армани, спустился в подземку на Китай-городе. Такси осмотрительно решил не брать. Через полчаса он был уже на окраине города, а еще через пять минут возле дома, указанного старухой.
Дождь прекратился, светила окаянная Луна. Она выглядывала из-за крыши старой девятиэтажки, отчего это обычное советское строение напоминало зловещий замок из фильма – фэнтези.
Ночь была глубока и очаровательна, от метро до дома он не встретил ни единой души. Однако у подъезда его бросило в жар. Дверь была с кодовым замком, а старуха не дала магнитного ключа! Можно попробовать нажать все клавиши разом, иногда срабатывает. Или, может, ну его всё к черту, раз дорога перекрыта, не стоит ее пытаться продолжить? Это годами проверенный закон.
Уже собираясь отступить, Пустоблюдов повернулся спиной к двери и вдруг замок ее щелкнул. Белкой отскочил за угол, сам удивляясь своей прыти. Из подъезда вышла тетя с маленькой кривоногой собачкой, свернула за противоположный угол. Опять сделал невероятный скачок, перехватил почти закрывшуюся дверь, вошел в пахнущий кошками, кислой капустой и содой подъезд. Лифтом пользоваться не стал. Бочком по стенам, как – будто кто-то его мог увидеть, поднялся на девятый этаж. Там горела слепая лампа, у двери под Љ…стояла картонная коробка из под телевизора. Во рту пересохло, ноги дрожали. "Нет, нужно определенно бежать".
Однако рука потянулась к коврику у двери, а под ним действительно находился ключ. Как только Феликс ощутил прохладу металла, страх его внезапно пропал, словно это был не ключ, а оружие.
Уверенной рукой он отпер дверь и оказался в почти темной квартире. Луна светила в кухонное окно, находившееся слева от коридора, поэтому очертания квартиры и предметов были довольно сносно видны.
Миновав на цыпочках коридор, он оказался в небольшой комнате. Теперь уже включил крошечный фонарик на автомобильном брелоке. А вот и сервант у окна.
На нижней полке, среди рюмок и небольших бутылочек, он нашел деревянную шкатулку, обитую по краям и по центру металлом. Она имела довольно внушительный вес. Слегка потряс. Внутри что-то загремело. Испуганно вернул шкатулку на место. Натянул на руки резиновые хозяйственные перчатки, двинулся к слегка приоткрытой двери в другую комнату. Подойдя к ней, прислушался. В комнате раздавался не громкий и неравномерный храп.
Дед явно болеет еще и апноэ, подумал Феликс, и почему раньше не помер во сне от остановки дыхания? Теперь вот возись с ним.
Он достал из кармана капроновую бельевую веревку, натянул. Решил удавить деда ей, а не подушкой, как советовала бабка. Подушка – способ не проверенный, а веревка…опыт был, в детстве истребил таким способом нескольких котов, пока сосед, чей хвостатый друг пострадал, не отдубасил его табуреткой. Да так, что две недели пришлось провести в больнице. Соседа, за это посадили, чему Феликс был очень рад, но котов больше не трогал.
"Тряхнем стариной",– прошептал он себе под нос и осторожно вошел в комнату. Посветил. На широком диване лежал, укрытый с головой коричневым одеялом, храпящий человек.
Больше никаких колебаний Феликс не испытывал. Уверенным шагом приблизился к спящему, откинул с головы одеяло и набросил на шею веревку, стянул что было силы.
И тут произошло неожиданное. Голова отделилась от туловища и упала к его ногам, больно ударив по пальцам, куда-то покатилась. "Неужто держалась на одной нитке?"– промелькнула мысль. При этом храп не смолкал.
В этот момент в комнате зажегся ослепительный свет. Из комнаты, где он только что был, вошли два спецназовца с автоматами, следом за ними полицейский, державший в руки пистолет. А из-за его плеча выглядывала улыбающаяся…бабка Качалова.
-Что, милок, головка не крепкая у моего деда оказалась? А у тебя и вовсе дырявая, ха-ха! Ты ключик с покойничка сними, да шкатулочку открой, может, чего интересного найдешь.
Пустоблюдов взглянул на диван и увидел на нем манекен, какие выставляют в витринах магазинов, только без головы.
Ржал и мент, только не улыбались спецназовцы. Они двинули Феликсу под ребра автоматом, повалили на пол, застегнули на запястьях наручники.
-Статья 30 Уголовного кодекса Российской Федерации, плюс часть 1 стати 105- покушение на убийство,– сказал полицейский. – Свидетели!
В комнату вошла заспанная баба в халате с бигуди на жидких, рыжих как у клоуна волосах и…начальник ТСЖ Себастьян Веточкин. За его плечами маячила, поднимаясь из любопытства на цыпочки, секретарша Зоя.
-Себа,– невольно вырвалось у Феликса.– А ты каким боком тут?
-Живу я здесь, на пятом этаже. Госпожа Качалова моя старая подруга. Зоя – ее племянница. А ты, я вижу, опустился ниже плинтуса.
-Кто бы говорил, пьянь болотная. Это провокация!– закричал Феликс.– Старуха сама меня подговорила. Я буду жаловаться прокурору!
-Гражданка Качалова,– обратился к старухе полицейский.– Вы действительно подговорили гражданина Пустоблюдова убить своего мужа? Где он?
Бабка замахала руками:
-Вы же знаете, Карл сейчас спит у Зои. А приходила я к Пустоблюдову, чтобы попросить его починить проводку в коридоре, наша управляющая компания "Колобок" не чешется. Вызывать же Мосэнерго – денег нет. Сейчас за всё дерут. Сказала, что "Третьему глазу" я полностью доверяю, уезжаю на пару дней к подруге, а ключи оставлю под ковриком. А он, видишь, как решил. Ограбить, а Карла убить. Нелюдь.
-Ведьма!– крикнул в пол Феликс.– Я знаю, вы специально все подстроили и организовал это Веточкин, потому что я его на работу не взял. Ничего не докажите, я человека не душил, а кукла не в счет.
– В счет, гражданин Пустоблюдов. Ответственность по 30 статье наступает даже тогда, когда только планируется совершение преступление, разрабатывается план. Вы же задержаны при свидетелях на месте преступления в момент его совершения. В комнате была установлена инфракрасная камера, изображение с которой свидетели наблюдали на мониторе в соседней квартире гражданки…э-э, Зои Курочкиной.
Полицейский вынул из-под подушки на диване, где лежала кукла, диктофон, продолжавший "храпеть", выключил.
-Славно получилось, – сказала бабка.– Вот как работают теперь наши правоохранительные органы, любо дорого посмотреть. А ворам и убивцам место в клетке. Тьфу.
Старуха сплюнула под ноги Феликсу, а Веточкин лыбился во всю ширь своей отвратительной физиономии. Когда Пустоблюдова уводили, он крикнул ему вслед:
– Помни, Пустя – добро оборачивается боком, а зло передом. Лучше никогда не делай ни того, ни другого. Подвел тебя третий глаз, ха-ха!
Феликса Пустоблюдова посадили в СИЗО. А его место в благотворительной организации занял Себастьян Веточкин. В мэрии хотели назначить своего человека, но Веточкин бесцеремонно ввалился в администрацию и, глядя прямо в глаза высокому городскому чиновнику, заявил:
