скачать книгу бесплатно
Марко убрал ключ и вытер руки ветошью.
– Всё. Теперь не будет подтекать.
Я посмотрел на кран.
– Спасибо. Может всё-таки чаю?
– Да не за что, – Марко расплылся в широкой улыбке, – мне ещё надо на третьем этаже проводку заменить, а то такая сырость. Боюсь замыкание может быть.
Закрыв за ним дверь, я подошёл к окну, и с тоской поглядел через стекло. Нескончаемый дождь превратил лежавший там мир в унылую серую муть.
– Так. Надо заняться делом!
Я обернулся и посмотрел на письменный стол. Рядом с видавшей виды пишущей машинкой покоилась так и не дописанная мною статья для «Археографического альманаха». Бодро направившись к столу, я несколько раз перелистал стопку бумаг, и отложил их в сторону. Вдохновения не было. Похоже у музы истории Клио явно имелись сегодня более важные дела, нежели посещение моей скромной персоны. Я отложил черновики статьи и прошёлся по кабинету. Из головы не выходили слова Марко.
Нет, ну в самом деле, зачем ей импровизированный итальянский разговорник в Калифорнии? Может мне кто-нибудь это объяснить?
Ответа не было. Немного побродив, я пришёл к выводу, что при следующей встрече с Марко надо будет поговорить с ним про вопросы квартирного отопления, накинул шерстяную кофту и устроился за клавиатурой старенькой машинки. Купленная по случаю и кое-как отремонтированная, она знавала и лучшие времена. Но увы, они остались далеко в прошлом – а теперь клавиши её постоянно западали, спутываясь лапками, а шрифт не всегда был разборчивым, что очень нервировало редакторов научных журналов. Тем не менее, она служила мне верой и правдой уже несколько лет, и все предложения Эрики всё ж таки напрячься и накопить на новую, пока оставались безответными. Я слишком привык к этой скрипучей и заикающейся, но хорошо знакомой машинке будто к старому другу и помощнику. Я даже украдкой подмигнул старой латунной надписи «Вагнер и Ундервуд» … Пальцы, ощутив под собой металл клавиш, забегали сами собой и я на какое-то время позабыл об итальянском разговорнике.
К реальности меня вернул телефонный звонок. Не люблю телефон. Если он звонит, это означает, что либо что-нибудь случилось, либо я кому-то очень срочно понадобился. А последнее тоже означает, что что-нибудь случилось…
– Слушаю?
– Танкред Бронн… то есть я хотела сказать доцент Танкред Бронн… то есть…
– Да, это я. С кем имею честь разговаривать?
– Вы меня, может быть, не помните…
– Ну, если вы представитесь, это сильно увеличит шансы, что я вспомню…
– Ой… Конечно. Меня зовут Линда. Линда Бендикт.
Я напряг память. Из её глубин всплыло молодое округлое лицо с веснушками, большие голубые глаза и короткая причёска…
– Кажется, я вас припоминаю. Вы ещё хотели записаться на семинары по археологии мезолита. Правильно?
– Да-да, именно. А ещё я очень хотела обсудить с вами недавнюю статью в «Вестнике каменного века». Ну ту, про огамические надписи, помните?
– Да, что-то такое было…
– Вы просили вам перезвонить через две недели, вот я и…
Я уловил ожидающую интонацию.
– Честно говоря я почти совсем забыл… Но, думаю, мы можем встретиться. Вечером. Вы в курсе, где находится читальный зал общественных наук?
– Конечно.
– Я планирую там поработать часов с восьми. Сможете подойти?
– Да-да. Я буду. Я не займу много времени. Обещаю.
– Отлично…
Я повесил трубку. Однако. Я действительно напрочь забыл, что обещал прокомментировать ей ту статью… И неужели уже две недели прошло? Следует поторопиться, так не успеешь оглянуться, как учебный год начнётся.
Продвинув телефонный аппарат к стене, я вдруг обнаружил, что, во-первых, уже далеко за полдень, во-вторых мой желудок сильно возмущён пропущенным обедом, в третьих – пожалуй уже настало время зажигать свет. Окна и так небольшие, а свинцовые тучи и густой дождь прилагали все усилия, чтобы задержать максимальное количество света.
Бурча про себя, я поплотнее запахнулся в шерстяную кофту и зашаркал войлочными подошвами тапочек в сторону кухни. Там меня ждало неприятное открытие – макароны закончились. Более сложные кулинарные решения меня однозначно не вдохновляли. Я посмотрел через оконное стекло на змеившиеся по булыжникам мостовой ручейки. Они меня тоже не вдохновляли. После некоторой внутренней борьбы я всё же решил, что дождь не вдохновлял меня меньше.
Я прошаркал обратно и совершил ещё одно открытие – в кошельке у меня оставалась только мелочь. С ворчанием я направился к комоду. Где-то здесь должен быть конверт с деньгами. Эрика вечно засовывает его на самое дно… Ну вот скажите, кому придёт в голову обокрасть бедного доцента? Я выдвинул ящик и начал извлекать оттуда связки писем, каталоги моторов, замасленные описания каких-то агрегатов, фотографии с дарственными надписями «От Освальда и Манфреда на память» и «Артур Рой для Эрики Витт с наилучшими пожеланиями», сложенные листы кальки со схемами и чертежами, новенький паспорт и всякий прочий хлам. А вот и конверт с деньг… Стоп. Паспорт? Откуда здесь паспорт?
Я вытащил паспорт, раскрыл и некоторое время тупо рассматривал надпись «Эрика Витт». Потом закрыл, аккуратно убрал обратно в комод и сел на стул.
Телеграмма из Бостона лежала у меня на столе, и я был абсолютно уверен в её существовании. Тем не менее, встал, дошёл до стола и перечитал.
дорогой танкред зпт плавание прошло хорошо зпт я на месте тчк завтра выезжаю трансконтиненталом в калифорнию тчк целую эрика
Для надёжности я даже внимательно изучил бланк и все пометки. Это действительно была телеграмма из Бостона. Но Эрика никак не могла попасть в Бостон без паспорта…
Пять минут спустя я ворвался в галантерейный магазин Старека.
– О, пан Танкред, как я рад вас вид… что-то случилось?
– Нет. Ничего. Решительно ничего. Я спокоен. Я совершенно спокоен.
За стремительно вышедшей из магазина покупательницей с грохотом захлопнулась дверь. Хозяин проводил клиентку разочарованным взглядом.
– Так что вы говорили, пан Танкред?
– Это вы говорили.
– Э-э-э?
– Вчера. Вечером. Вы говорили, что были на юге и видели…
Пан Старек чуть сконфузился и бросил пугливый взгляд в сторону задней двери.
– Да, да, – пробормотал он негромко, – я помню.
– Где?! Где именно?
– Рагуза. Честное слово это была вылитая пани Эрика, клянусь. И что поразительно, её сопровождал огромный негр! Честное благородное слово! Настоящий негр. Чёрный. И вы не поверите, у него были рыжие волосы! Вы просто не поверите, но я видел это собственными глазами!
Я поверил…
Машина подкатила к открытой подъёмной решётке и въехала в аккуратно посыпанный белым гравием внутренний дворик. В глаза сразу бросились ряды новеньких электрических фонарей. Что удивительно – смотрелись они довольно уместно и совершенно не выбивались на фоне старинных каменных стен и кованых решёток. Архитектор недаром ел свой хлеб. Чуть поодаль, в темноте бывшей конюшни, за широко распахнутыми воротами, проступали силуэты ещё нескольких автомобилей. На пороге стоял какой-то механизм, возле которого хлопотал рослый чернокожий мужчина в промасленном синем комбинезоне и повёрнутой задом наперёд кепке. Заметив подъехавшую машину, он улыбнулся, слегка поклонился и снял кепку. Под ней оказалась копна довольно светлых и густо вьющихся волос с лёгким золотисто-рыжеватым оттенком.
– Ваш механик? – спросила Эрика.
Ласло кивнул.
– С крашеными волосами? Или это парик?
Он рассмеялся.
– Нет, волосы настоящие, в тех краях дети часто появляются на свет с чёрной кожей и белокурыми волосами, которые с возрастом темнеют. Однако не у всех.
– Вам нехорошо? – переполошился галантерейщик.
– Нет, нет. Всё в порядке… У вас найдётся какой-нибудь стул?
– Вот. Присаживайтесь. Я сейчас принесу что-нибудь выпить…
– Не стоит хлопот…
Ошибки быть не могло. Это мог быть только он… Его механик… Проклятый трансильванец. Ласло Фледерштейн. Граф.
В моей памяти замелькали события месячной давности.
– Наш поезд отходит с третьего пути, дорогой.
Стоявший в указанном направлении колоссальный локомотив менее всего ассоциировался с трансильванской деревней. Длинный обтекаемый корпус, аэродинамические кожухи над колёсами и шатунами, встроенные в кожухи фонари – ожившая в металле иллюстрация из дизайнерского каталога от «Лоуи и Драйден». Всем своим обликом паровоз наводил скорее на мысли о Большом Восточном экспрессе, нежели о провинциальных узкоколейках бывшей Тройственной Монархии…
– Ты уверена? Надеюсь, мы собираемся не в Багдад?
Эрика рассмеялась.
– Нет, просто в Трансильвании, наконец-то, построили нормальную железную дорогу. Через пару лет её должны соединить с линией Бухара – Одесса.
– Да, газеты что-то об этом писали, – пробурчал я расстроенно.
Мог бы и сам догадаться. Этот железнодорожный прожект был одной из самых популярных новостных тем, именовался журналистами не иначе как «новое рождение Великого Шёлкового пути», и не слышать о нём мог разве что человек не знакомый с печатными изданиями и радио в принципе.
Разобравшись с багажом и билетами, мы поднялись в купе. Оно оказалось на верхнем ярусе двухэтажного вагона.
– Ты решил сэкономить на билете?
– Зато какой вид из окна…
– Можно было взять места и внизу.
– Мы едем не на другой конец Европы. Я посмотрел расписание. Такое впечатление, что они составили его уже в расчёте на рейсы минимум до Яркенда или Турфана… В общем мы будем на месте меньше, чем через восемь часов. Знать бы только зачем…
– Ты решительно не умеешь организовывать путешествия, дорогой.
– Да. И я этого совершенно не отрицаю. Я терпеть не могу дороги… Посмотреть новое – может быть и интересно, но вот вся эта суета с поездами, кораблями, цеппелинами, аэропланами… ужас какой-то.
– Я тебе говорила, что ты жутко изменился? Когда мы впервые встретились, ты собирался лететь на край света в грузовом отсеке почтового самолёта, а твой костюм был порван накануне в какой-то драке… Никогда бы не подумала, что ты всего за какие-то пару лет превратишься в обыкновенного буржуа в неизменных очках и бабочке…
Провинциальная трансильванская станция вполне оправдала мои ожидания. Обязательные кудрявые перелески, мягкие увалы холмов на горизонте, добротно побеленные домики с потемневшими от времени черепичными крышами и неизменно облупившаяся тёмно-зелёная краска на вокзальном заборе. Всё как при давно канувшем в лету старом режиме. Разве что традиционный штандарт Тройственной Монархии уступил своё место над станционным зданием сине-красно-жёлтому флагу Трансильванской республики.
Куда большей неожиданностью оказался дожидавшийся нас роскошный автомобиль. Лакированный новенький кабриолет модной кофейно-кремовой расцветки. На разбитой тележными колёсами брусчатке он выглядел настолько чужеродно, что вызывал острое желание лишний раз протереть глаза.
Рядом, облокотившись на машину, стоял подтянутый и довольно молодой человек спортивного вида. Видимо шофёр. Чуть выше среднего роста, белокурый, и стройный, в трикотажной безрукавке, гольфах и кепке. Заметив нас, он с неожиданным изяществом поклонился.
– Рад вас приветствовать, господа, – граф Ласло фон Фледерштейн к вашим услугам.
Краем глаза я заметил вышитый на безрукавке алый щиток герба с чёрной летучей мышью.
– Очень приятно…
Граф тепло, на мой взгляд, даже излишне тепло, поприветствовал Эрику, а я занялся чемоданами.
– Сюда, пожалуйста, – граф распахнул скрывавшуюся под запасным колесом створку багажника.
– Хорошее у вас авто, – я начал загружать чемоданы в небольшую ёмкость в задней части машины.
– Что не удастся разместить, можно будет положить в салон, – улыбнувшись, предложил граф, – а автомобиль хорош, пока не начались осенние дожди. Правительство республики склонно уделать всё внимание железным дорогам, а обычные пребывают в некотором, можно сказать, запустении…
– Честно говоря, я ожидал чего-то более традиционного в плане транспорта, – признался я, покончив с багажом.
– Двенадцать цилиндров? – поинтересовалась Эрика, разглядывавшая вытянутый нос автомобиля.
– Шестнадцать, – уточнил Ласло, – семь и четыре десятых литра.
– Ого…
– Литра? – переспросил я.
– Рабочий объём, он влияет на мощность…
– Можешь не объяснять, – заулыбалась Эрика, – Танкред ничего не понимает в технике. Только в иероглифах и древних свитках. Так что не вздумай заговорить с ним о каких-нибудь хотанских рукописях или кушанских храмах. Умрёшь от скуки…
– Ты преувеличиваешь, дорогая…
– Ну ладно, ладно, ты очень занимательно рассказываешь, не спорю. Но давай хотя бы не здесь.
– Ну что вы, я с удовольствием послушаю, – улыбнулся граф, – жаль, что доктор Альфред Геллинг был вынужден уехать…
– Ого, – теперь это была уже моя реплика, – вы с ним знакомы?
– Имею такую честь. Мы уже давно вели переписку, – скромно улыбнулся Ласло, – я немного интересуюсь антропологией. Ничего серьёзного, просто хобби. Я даже пригласил его погостить у меня в замке. Увы, ему пришлось направиться по срочным делам в Пресбург. Жаль, что вы с ним не сможете встретиться.
– Очень. Я как раз хотел обсудить несколько его гипотез…
Тут машина тронулась, налетела на ухаб, и я чуть было не прикусил себя язык.
