скачать книгу бесплатно
– А как мы его траванем-то? Если с ним чифирить, сами кони двинем. Да и не станет он с нами чифирить.
– А мы ему в баночку подсыплем. Он чифу почти не пьет. Вот и сыпанем в баночку, она у него в учетке стоит. А зайти туда проблем нет.
– А ты все о нем узнал, – уважительно отметил Куст.
– Пошли прямо сейчас, – предложил здоровяк.
– Можно кому-то цинкануть, что, мол, учетчика из цеха мастер зовет, и порядок.
– Так и сделаем.
– Афган! – услышал заливавший кипятком чай в банке Вулич. – Мастер зовет!
– Черт возьми, как некстати. Но ненадолго, наверное. – Борис быстро пошел к воротам.
– Паси его, – сказал Кусту здоровяк, а сам вошел в кабинку. Увидел чай в банке, оглянувшись, вытащил из кармана пакетик и сыпанул в банку с чаем желтый порошок.
– Да нет тут мастера, – встретил Вулича Алин. – А кто тебе сказал?
– Да кричал кто-то. Кому это надо и на кой хрен?
– Пошли чайку попьем, – предложил Евгений.
– Я только заварил. Хочешь, пойдем…
– Да мы с Санычем попьем.
– Идет, сука, – усмехнулся здоровяк. – Сейчас попьет, и хана ему. Вовремя мы решили, – подмигнул он Кусту. – Я занырнул, а там банка с купцом.
– А купец – это просто слабый чай?
– Да, – кивнул здоровяк.
Борис налил чай в кружку и сделал глоток. Закурил.
– Хана козлу! – довольно улыбнулся Куст.
– Кустов и Пенов! – крикнул мужчина в штатском. – Вы где шатаетесь?! Сейчас рапорт напишу.
– Уже идем! – Двое побежали к нему.
– Опачки! – Борис схватился за живот и согнулся. – Траванулся, кажется… – Он сунул пальцы в рот. Выпрямившись, взял ведро с водой и начал пить. Снова сунул пальцы в рот.
– Но я приехала в такую даль, – возмущенно говорила крепкая женщина, – а вы не разрешаете свидания! Я не прошу длительного. Положено краткосрочное, так будьте любезны, дайте свидание.
– Но ваш брат, – начала объяснять женщина-прапорщик, – сейчас…
– Я хочу видеть начальника колонии! – перебив ее, твердо заявила женщина.
– Котова Алла Петровна, – прочитал заявление Заев. – Ну что же, краткосрочное свидание дайте. – Он подписал заявление. – И сообщите ей, что мы не завели уголовное дело только потому, что ему осталось до освобождения меньше полугода. – Он посмотрел на Бармина. – Значит, в Красноярске уже знают. Плохо работает оперчасть, да и вы, режимники, тоже.
– А что вы хотите? – усмехнулся тот. – Сотовый, считай, у каждого заблатненного. И сейчас звонить все имеют право. Распустили уголовщину, а теперь с нас стружку снимают.
– Да плохо ему! – Алин, поддерживая Вулича, подвел его к КПП между промышленной и жилой зонами. – Живот прихватило. Похоже, отравился чем-то.
– А что ел-то? – лениво спросил стоявший у входа прапорщик.
Борис согнулся и начал блевать.
– Хорош! Тащи его в медсанчасть! – Прапорщик распахнул калитку.
– Да надоели уже со своим сочувствием! – сердито воскликнула Вера. – Вот я и поставила все точки сразу.
Муж рассмеялся:
– Обожгла ты их крепко. Но мне кажется…
– Надоело! – повторила Вера. – Что с ним? – Она бросилась к тащившему Вулича Алину.
– Тошнит и рвет, – ответил тот.
– Отравление, – увидев воспаленные глаза, решила Вера. – Покажите язык.
Борис, с трудом удерживая приступ рвоты, высунул язык. Вера достала сотовый.
– Вера, – нетерпеливо позвал муж, – пошли…
– Срочно санитара к вахте, – приказала Вера и посмотрела на мужа: – Еда в холодильнике. Разогреешь. Посуду вымою.
– Ты его еще до больницы помоги донести, – раздраженно сказал муж.
– Санитары донесут, а то бы помогла.
Алин потащил Вулича навстречу бегущим санитарам.
– Да сделают ему там все. Пойдем обедать, – продолжал настаивать Виктор.
– У него, очевидно, пищевое отравление. Надо выяснить, что и где он ел, иначе может отравиться половина колонии, – покачала головой Вера.
– Несите его быстрее! – крикнул Виктор санитарам и приглушенно выматерился. Вера, улыбнувшись, ткнулась губами в его щеку.
– Ты сам настоял, чтобы я работала в колонии.
– Кто эта женщина? – услышал санитар хриплый прерывистый голос Вулича.
– Врач, – ответил коренастый мужчина, – жена начальника медчасти.
– Глаза у нее не административные, – прошептал Борис, – человеческие глаза. Хотя откуда здесь человеку взяться?… – Он почувствовал резкую боль в животе и приступ тошноты.
«Сейчас начнутся проблемы, – входя в поликлинику, думала Вера. – Против клизмы все возражают. А уж он…»
– Проблем не будет, доктор, – хрипло сказал Борис.
«Я это вслух сказала», – поняла Вера.
– Точно? – спросил Исмаил.
– Сто пудов! – гордо ответил Куст. – Его в больничку поволокли. Да капут этому Афгану. Нам бы бабки получить.
– Если где-то про это пропищите, вслед за ним отправитесь, – отрезал Исмаил.
– Велели медицине отдать. – Подойдя к КПП между промышленной и жилой зонами, пожилой мужчина показал банку с остатками чая.
– Бери, – кивнул прапорщик медбрату.
– Знаете, – покачала головой Вера, – он в рубашке родился. Еще бы полчаса, и все. Чем же это он так? Говорит, ничего не ел. Утром на завтрак не ходил, хлеб с конфетами ел. Недавно в промышленной зоне пил чай… Принесли? – посмотрела она на санитара.
– Да. – Санитар протянул ей банку.
– Что с Вуличем? – В кабинет стремительно вошел Седых.
– Отравился, – ответила Вера. – А почему у вас такой интерес к нему?
– Да ЧП нам ни к чему, – улыбнулся капитан. – Скоро комиссия приедет из столицы. И хочется, чтобы все было на должном уровне. Да, – повернувшись, чтобы выйти, остановился он, – вы не желаете, чтобы Котов перед вами извинился?
– Если бы человек совершил проступок и извинился, как говорится, от души, то… – Она вздохнула. – А так не надо.
– Хорошо сказано. Когда я смогу узнать причину отравления Вулича?
– Только через два дня. У нас, к сожалению…
– Я прошу вас, – Седых не дал ей договорить, – сразу сообщите результат мне.
– Значит, дело заводить не будут? – уточнила сидевшая перед стеклянной перегородкой Алла.
– Нет, – ответил Котов.
– Что же ты так? Столько для тебя сделали, а теперь…
– Да просто сорвался. А с Ромкой-то что за дела?
– Как ты? – заглянул в палату санитар.
– Жить буду, – ответил лежавший на койке Вулич. – А что со мной?
– Траванулся чем-то.
– Да это я и сам понял, – усмехнулся Борис.
«Только вот чем?» – мысленно спросил он себя.
– Ты Афган? – обратился к нему лежащий на соседней койке черноволосый молодой мужчина.
«Так, – начал вспоминать Борис. – Я почувствовал себя хреново после того, как попил чаю с конфетами. Перед этим меня позвали якобы к мастеру… Выходит, меня отравили? – Он сел. – Хреновина какая-то».
– Слышь, земеля, – не отставал сосед. – Ты Афган?
– Дальше что?
– Я тоже там был.
– Давай потом вспоминать будем.
– Лады. Меня Осой кличут. – Мужчина протянул руку.
– Афган, – машинально пожал ее Борис.
– А лихо ты дубаков в Ярославской пересылке таскал, – усмехнулся сидевший на койке в углу пожилой мужчина.
– Мужики, – вздохнул Борис, – дайте мне очухаться. Потом переговорим, ладно?
– Все путем, – кивнул Оса. – Оставь его, Клим.
Борис лег на спину.
«Так. Получается, меня траванули. Но кто и почему? И как? Точнее, чем? Может, что-то в конфетах было? Но они из ларька. Алин дал. Чай я из пачки насыпал. Что-то непонятно… Маргарин? Но его весь барак лопает».
– Ну и порядки у вас тут! – сердито говорила женщине-прапорщику Алла. – Человек болен, а его сажают в местную тюрьму на пятнадцать суток и еще до освобождения в какой-то ПКТ. Кстати, что это такое?
– Помещение камерного типа. Входите, – кивнула служащая на открытую решетчатую дверь.
– Мы будем жаловаться, и виновные понесут наказание. Сейчас не время коммунистической диктатуры, когда все было позволено.
– Извините, а в чем дело? – спросила полная женщина.
– А вы кто, позвольте узнать? – посмотрела на нее Алла.
– Помощник районного прокурора Алтурова.
– Вот вы-то мне и нужны! Моего брата посадили в камеру из больницы…
– Олег Котов?
– Именно он.
– Он должен благодарить врача Чепурных. За то, что он совершил, его вполне можно привлечь к уголовной ответственности. Он напал на нее и оскорбил. Вашему брату повезло.
– Ну да, – усмехнулась Алла. – Он говорил, что…
