Подполковник Кремля

– Спит. Не смог разбудить. «А что вам надо», – уже добрее спросил Витя.

– А звезду он зачем эту притащил, – Петрович похлопал, по торчащей стреле звезды. – И дорогу перегородил, не проехать.

– Это моя звезда, а Михаил помогает мне перевести ее, – уклончиво объяснил Витя. – А вы что вокруг не можете объехать?

– Да, могу, – пожал плечами Петрович. – А зачем тебе эта звезда? Куда ее приспособишь?

– Никуда. Просто я коллекционирую такие звезды, – с серьезным видом ответил Витя. – Хобби у меня такое. Может, знаете, где такие еще есть?

– Вот чудак-человек. Вон их сколько, – задрал голову в небо Петрович.

– Это другие звезды. Космические. А мне именно такие нужны, – провел рукой по звезде Витя.

– Какие другие? Такие же и там. Красные, рубиновые звезды. Одна в одну.

– Вы, что-то путаете, – снисходительно произнес Витя.

– Ничего я не путаю, – усмехнулся Петрович. – На стольник спорим? Хочешь, слетаем, посмотришь.

– Как туда слетаешь? Ракета специальная нужна, – немного растерялся Витя.

– Вот моя ракета, – постучал рукой по агрегату Петрович, – Это с виду мотоблок. А двигатель у него я сам собирал, из ракетных запчастей. Я же тридцать лет на ракетном заводе проработал.

– Я знаю, – покивал Витя, – Мне Мишка рассказывал. Вам даже памятник поставили. У него на этажерке копия стоит.

– Это не мне памятник. Это с меня скульптор Рабинович ваял. Лет тридцать назад. А я позировал ему в мастерской с молотком. Хороший скульптор был. Два червонца дал. По тем временам, не плохие деньги. Пять бутылок беленькой можно купить было. – В голосе Петровича засквозила ностальгия.

– Только вот лицо у памятника на ваше не очень похоже, – с сомнением произнес Витя, подойдя ближе к Петровичу.

– Рожа там точно не моя, – проскрипел Петрович, голосом Доцента из упомянутой комедии, – Мою не утвердили. На бандита говорят похож. Голову отдельно потом лепили, со второго секретаря райкома партии товарища Баймухомедова. Ну, так что звезды смотреть будешь? Тебя кстати, как звать?

– Витя, – он протянул руку Петровичу, – А когда можно?

– Так только сейчас и можно. Пока они еще не погасли. Одет ты вроде тепло. Полезай в кузов, – ответил Петрович, взбираясь на небольшое седло мотоблока.

Витя задумался на мгновенье и махнув рукой запрыгнул в кузов.

– Держись крепче за борта, – скомандовал Петрович, и завел мотоблок.

Они объехали по снегу Мишкин трактор и снова оказались на дороге. Петрович стал медленно прибавлять газу, а когда деревня осталась позади, с азартом закричал: «Поехали!», – и Витя почувствовал, как они оторвались от земли и стали, делая виражи подниматься вверх, в небо. Витя сначала сильно испугался и что есть силы, вцепился в борта кузова, но через какое-то время привык, и осторожно перегнувшись через борт, стал рассматривать проплывающие внизу огни дорог и населенных пунктов. Скоро огни исчезли, и стало значительно прохладней, и они погрузились в какое-то сырое облако.

–Брезентом накройся. В кузове там поищи, – оглянувшись на Витю, крикнул Петрович, – Скоро уже будем на месте.

Витя провел рукой по дну прицепа и ухватив край плотного, тяжелого брезента натянул его на себя, укрывшись с головой. И в это время мотоблок вырвался из облака, и Витя оторопел от открывшегося вида. Везде куда не посмотри, над облаком торчали оголовки шпилей кремлевских башен, увенчанных красными рубиновыми звездами.

– Все, переходим на свободное парение, – произнес Петрович, заглушив мотор, и повернулся лицом к Вите. – Ну, что про эти звезды ты говорил?

– Ага, – с восхищение произнес Витя, оглядываясь по сторонам, – А как их отсюда на землю доставить?

– Все что ли, – удивился Петрович.

– Нет, нет. Мне всего четыре звезды осталось для полной коллекции.

– Как у Брежнева хочешь, – чиркнув спичкой, закурил Беломирину Петрович, и в космосе сразу запахло крепким, папиросным дымом.

– Точно, – счастливо засмеялся Витя.

– На мотоблоке их не вывести, – постучал валенком по кузову Петрович, – Тут Мишкин трактор нужен. Но у него двигатель надо на ракетный переделывать.

– А что можно переделать, – с надеждой в голосе, спросил Витя.

– Можно. Но запчасти нужны, – поплевав на папироску Петрович, – Я могу с друзьями с ракетного завода поговорить. Но те денег попросят.

– Сколько?

– Запчасти тысяч двадцать и работа, тысяч десять. Я же за бесплатно тоже делать не буду, – выжидательно посмотрел на него Петрович.

– Тридцать тысяч значит, – посчитал Витя, – У меня как раз столько есть. Хотите прямо сейчас отдам?

– Не надо. На земле рассчитаешься, – Петрович выстрелил окурком в сторону и тот медленно полетел в космическую мглу. – Вот еще один искусственный спутник Земли образовался, – провожая взглядом окурок, философски добавил Петрович и посмотрел на Витю, – Давай тогда, чтобы время не терять, я в Ивантеевку слетаю, на завод, а ты здесь выходи и жди меня у Мишки.

– Как выходить, здесь же космос, – испуганно огляделся по сторонам Витя.

– Ты прыгай. Там внизу, под нами как раз старый колхозный стог, на него и приземлишься.

– А если не попаду, – с опаской посмотрел Витя вниз, но там была сплошная темнота.

– Поэтому прямо сейчас прыгать надо, пока нас не снесло. Время пошло. Давай, – закричали Петрович и Витя, сбросив с себя брезент, подошел к борту и закрыв глаза, с криком прыгнул вниз.

***

«Ты чего раскричался», – услышал Витя над собой голос Мишкин и открыл глаза. Он все также лежал в трениках на диване. Одеяло сползло на пол, а рядом попыхивая папироской, стоял Мишка в майке, сатиновых трусах и валенках.

– Да, сон какой-то странный приснился, – приходя в себя, потряс головой Витя, присаживаясь на диване.

– Это ты угорел просто, – выпустил дым изо рта Мишка. – Печку старая, пропускает в хату дым. Зато тепло стало, хоть голым ходи.

Он подошел к печке и взяв большую чугунную сковородку с шипящей яичницей и поставил на сто: «Давай, вставай, завтракать будем».

– Мне бы умыться, – все еще не отойдя ото сна, похлопал по щекам себя Витя.

– Снегом оботрись на улице, – ставя на печку чайник, предложил Мишка. – Вон валенки у двери стоят, надень.

Витя сунул ноги в валенки и пройдя через кухню и сени, вышел во двор, засыпанный метровым слоем снега. От двери вели две расчищенные дорожки. Одна заворачивала на улицу, а вторая вела прямиком к ветхому деревянному туалету. Витя, скинул свитер и покрикивая, сначала растерся снегом, а потом забежал в туалет, и уже, в хорошем настроении вернулся в хату.

Они сели с Мишкой за стол и прямо из сковородки начали, есть яичницу, запивая крепко заваренным чаем из зверобоя. Вдруг со стороны улицы кто-то постучал в окно. Мишка вышел из-за стола и выглянул наружу. «Чего ты там стоишь. Заходи в хату», – он побарабанил пальцами по стеклу, и вернувшись к столу, сообщил: «Это Петрович, сосед». И тут же в сенях раздался скрип двери и в хату вошел, внося за собой морозный воздух, мужчина в советском пальто с каракулевым воротником и кроличьей шапке.

–Привет, соседи, – снимая шапку, расплылся в улыбке Петрович. Он лицом и внешним видом был похож на актера Леонова из советского фильма «Зигзаг удачи». – Что это за звезду ты притащил, Миш? Куда она тебе?

– Это не моя. Это вот Витина, – кивнул в сторону Вити Мишка.

– Петрович, – представился мужчина. – В Сосновку вчера точно такую же привезли. У церкви разгрузили.

– Кто привез, – подскочил от неожиданности Витя.

– Так эти. Коммунисты. Это ихняя церковь теперь. Они ее выкупил, и реставрировать будут, – ответил Петрович, обтирая ладонью лицо. – А тепло у вас тут в хате.

– А что они со звездой делать собираются, – вернулся к разговору Витя.

– Кто ж их знает, – пожал плечами Петрович. – Сегодня у них там самый главный приезжает, из Квасвы, Плюганов, может, слышали. Митинг будет проводить. Он и скажет, куда ее крепить.

–Так ты у них там, на работу устроился, – отхлёбывая чай, спросил Мишка.

–Да, завхозом. Бывшей второй секретарь райкома товарищ Баймуховедов, по старой памяти рекомендовал, – ответил Петрович и подойдя к этажерке взял в руке статуэтку с ракетой, – Это же с нас памятник тогда Рабинович ваял. Туловище мое, а голова Баймухомедова.

–Так вы сейчас в Сосновку едите, – с надеждой спросил Витя.

–Да. Только трактор дорогу перекрыл. Мешает. Чего я и заходил. Убери. А то мне к девяти там быть надо. До митинга, – и он надел на голову шапку и направился к двери.

– Сейчас уберу, – Мишка встал из-за стола и накрыв сковородку газетой стал одеваться.

– Мне тоже надо в Сосновку. На эту звезду хочу посмотреть. – Витя быстро стянул треники и впрыгнул в джинсы.

– Только ты на своей «копейке» не проедешь. Не чистил я еще туда дорогу, – открыл дверь Мишка.

– А как же Петрович добирается?

– Он на мотоблоке ездит. Пойдем. Может, договоришься, возьмет тебя. А я к обеду как раз дорогу туда дочищу и заберу обратно.

Они вышли во двор и обойдя дом остановились перед стоящим на дороге трактором и торчащей из телеги лучами от звезды. Дальше за трактором стояла «копейка», а за ней тарахтел точно такой же как во сне двухколесный мотоблок с прицепленным кузовом. На сиденье мотоблока, держась за руль, сидел Петрович в плавательной маске, защищающей, судя по всему, от ветра. Мишка залез в кабину трактора и заведя его, опустив перед собой висевший впереди отвал, свернул с дороги и стал объезжать дом расчищая отвалом дорогу перед собой. Витя подбежал к сидящему на мотоблоке Петровичу: «А вы меня с собой в Сосновку не возьмете? Мне надо очень их звезду увидеть?»

– Возьму. Чего не взять, – покивал Петрович, – Только в кузове придется ехать.

–Конечно, конечно, – радостно согласился Витя, – Сейчас только «копейку» загоню во двор.

Он открыл дверь «копейки» и съехал по расчищенному Мишкой проезду с дороги, и выключив двигатель, бегом вернувшись к мотоблоку.

– Там брезент лежит. Накройся им, а то холодно будет, – посоветовал Петрович и подождав пока Витя усядется в кузове, прибавил газу и они, поднимая клубы снежной пыли, покатили в сторону Сосновки.

***

Сосновка, было зажиточное село, значительно больше Березовки. Здесь, нескольких улиц сходились к центральной площади, на которой стоял покрашенный бронзовой краской памятник Ленину с вытянутой рукой, а вокруг разместились, церковь за чугунной оградой, с кривой колоколенкой, двухэтажное кирпичное здание, еще дореволюционной постройки с облезшей вывеской «Продмаг», автобусная остановка и снеговик с торчащей из груди метлой. Петрович остановился у церковной ограды и, заглушив мотоблок, помог Вите выбраться из кузова. Они прошли через ворота во внутренний дворик и сразу увидели большую красную кремлевскую звезду, висевшую на стреле автокрана. Внизу стоял мужичек в брезентовой робе и оранжевой строительной каске. «Вира», – крикнул мужичек и закрутил рукой над головой. Из кабины появилось красное лицо кранового и он, задрав голову, вверх стал медленно поднимать стрелу со звездой к шпилю колокольни.

В это время из церкви вышел попик с редкой бородкой, в черной рясе с накинутой сверху телогрейкой и подошел к Вите и Петровичу, наблюдавшим за подъемом звезды.

–Чего они делать собрались, отец Никодим, – поздоровался с ним за руку Петрович.

– Сейчас из города монтажники должны приехать, и будут крепить на шпиль, – грустно ответил отец Никодим и посмотрев вверх, на колокольню, несколько раз перекрестился.

– Не выдержит она ее веса. Рухнет, – критически оценил ситуацию Петрович.

В это время во двор въехал и остановился старенький автобус Пазик, и из него стали выходить пенсионного возраста люди с красными шариками и флажками в руках и выстраиваться у колесного прицепа, оббитого красной материей. Последним из автобуса вылез полноватый мужчина в белых валенках, драповом пальто и каракулевой шапке, типа «пирожок».

–Вот и партийные активисты с товарищем Баймухомедовым прибыла, – весело произнес Петрович и помахал рукой человеку с «пирожком» на голове. Тот, переваливаясь, подошел к ним и поздоровался со всеми за руку.

– Товарищ Плюганов уже на подъезде. «Скоро начнем, – сообщил Баймухомедов и подняв голову посмотрел на висящую рядом с колокольней звезду, одобрительно добавил, – А ничего смотрится». Почти как на Красной площади.

– Похоже, – согласился Петрович, – Только не выдержит колокольня ее веса. Рухнет, прямо на президиум с товарищем Плюгановым.

– А чего делать то, – вопросительно посмотрел на него Баймухомедов.

– Каркасом надо усиливать металлическим, – со знанием дела ответил Петрович.

– Где же я тебе металла столько возьму? «Да и работы тут месяца на два», —озадаченно произнес Баймухомедов

– Если ни на три, – согласно кивнул Петрович.

– Ладно. Пусть так повесит, на кране. Пока товарищ Плюганов с торжественной речью выступит. А я потом с ракетным заводом попробую договориться насчет металла, – подумав немного, решительно произнес Баймухомедов и в это время во двор въехал большой черный внедорожник с проблесковым маячком на крыше.

– Пора начинать, – выдохнул Баймухомедов и побежал, встречать начальство.

Из открывшейся двери внедорожника вылез на снег лысоватый мужчина без шапки с лоснящимся, сытым лицом, в котором Витя сразу узнал руководителя коммунистической партии товарища Плюганова. Следом за ним вылезли еще двое, судя по всему, телевизионщики, с большой видеокамерой. Они прошли мимо Баймухомедова, который протянул товарищу Плюганову мегафон с рукояткой и подойдя к церкви, задрав голову, долго рассматривали звезду, снимая ее на камеру. Потом Плюганов забрался по приставной лестнице в тракторный прицеп, и одобрительно покивали стоящему внизу народу. Баймухомедов сделал знак рукой и стоящие возле трибуны люди захлопали в ладоши и отпустили вверх воздушные шарики.

–Товарищи! – Плюганов поднес к лицу мегафон и повернулся лицом к видеокамере телевизионщиков. – Та справедливая борьба за права трудящегося народа, начатая еще на заре нашей эры, товарищем Иисусом, продолженная товарищами Марксом, Лениным и сегодня, в моем лице, нашей коммунистической партией, не закончена. И я заверяю вас, от лица вышеперечисленных товарищей, будет и дальше продолжаться до полной и окончательной нашей победы, символом, которой является эта красная кремлевская звезда, озаряющая нам путь в светлое будущие. Не сомневайтесь, совсем скоро подобные звезды засияют по всей нашей, необъятной стране.

Товарищ Плюганов, опустив мегафон, и посмотрел вопросительно на телевизионщиков.

–Снято, – утвердительно кивнул один из них.

– Спасибо товарищи, за теплый прием, – Плюганов помахав ладошкой, спустился вниз и направился к внедорожнику.

– Ура, – в разнобой неуверенно закричали пенсионеры, а Баймухомедов подбежал к автобусу и через мгновенье, из динамика, установленного на его крыше с небольшой хрипотцой, зазвучали слова песни:

Вихры враждебные веют над нами,

Темные силы нас злобно гнетут,

В бой роковой мы вступили с врагами,

Нас еще судьбы безвестные ждут,

Но мы поднимем гордо и смело

Знамя борьбы за рабочее дело,

Знамя великой борьбы всех народов,

За лучший мир, за святую свободу…

Черный плюгановский внедорожник, включив проблесковый маячок, выехал за церковную ограду, а песня все продолжала звучать из автобусного динамика.

– Да, выключи ты его уже, – крикнул раздраженно Баймухомедов водителю автобуса и повернувшись к продолжавшим размахивать флажками пенсионерам, скомандовал, – Все, товарищи митинг закончен. Все садятся в автобус, и едем в заводскую столовую. Там уже накрыт праздничный обед.

Народ радостно загалдел и побежал занимать места.

– Эй, начальник, а со звездой что делать? У меня смена закончилась, – вылез из кабины крановой с красным лицом.

– Спустите ее в прицеп. Пусть там лежит пока, – махнул рукой Баймухомедов и попрощавшись с Петровичем побежал к автобусу.

Когда Пазик с автокраном уехали, из церкви вышел отец Никодим и подойдя к Петровичу с Витей, с опаской глядя на звезду спросил: «И куда ее теперь девать, звезду эту окаянную?»

– А может вам лучше продать ее кому-нибудь, – с надеждой посмотрел на него Витя.

– Да, я сам готов заплатить, лишь бы ее отсюда увезли, – перекрестился отец Никодим.

– Ну, а чего. Мишка скоро приедет. Он как раз на Сосновку дорогу чистит. Зацепим телегу, и отвезет к себе, – рассудительно предложил Петрович.

– Сделайте милость, вывезите ее отсюда, – сложил ладони перед собой отец Никодим, – А я за вас молиться богу, потом буду.

В это время с улицы раздался рокот мотора и мимо церкви проехал синий Мишкин трактор.

– Стой, – закричал Витя и выскочив за ворота бросился догонять трактор.

***

В Березовку они вернулись к полудню. Мишка, подложив два бревна в прицеп и зацепив тросом, стащил трактором сначала одну звезду на землю, а потом таким же образов освободил сани от другой. А Витя в это время принес из «копейки» банку соленых огурцов, растопил в хате печку и поставив чайник. Пообедав огурцами и выпив чаю со зверобоем, Мишка прилег у себя за занавеской на кровать, а Витя достал телефон и набрал номер полковника Козлова.

– Я как раз тебе собирался звонить, – ответила трубка голосом полковника Козлова. Как дела?

–Две звезды на месте, – самодовольно доложил Витя, – Что-нибудь насчет цыган выяснили?

– Записывай адрес, – устало произнес Козлов, – улица Трудовая дом 6.

– Это где такая?

– В Ивантеевке. Все как Изольда предсказала. Это где-то на окраине города. У тебя, сколько денег еще осталось?

–Тысяч сорок, наверное? Я же пятьдесят в стройбате отдал, да еще Мишке трактористу, – начал перечислять Витя.

–Подожди, – перебил его Козлов. – Там километров тридцать от Ивантеевки, поселок дачный находится, «Генеральский Утес». Там как раз шеф дачу себе строит.

–Кто, – не понял Витя.

–Генерала Барсукова, – раздраженно ответил Козлов.

– А-а-а. Это куда я в прошлом году брусчатку с Красной площади привозил, – вспомнил Витя про дачу генерала Барсукова, – Это там?

– Точно. Тебе надо туда будет съездить, прямо сейчас. Там таджики баню строят. Найдешь, бригадира, Улугбека. Отдашь ему деньги. Как раз сорок тысяч.

– А на что остальные звезды покупать буду, – растерялся Витя.

– Я к тебе завтра длинномер отправлю, за звездами. С ним деньги и передам. Где ты, кстати, базируешься?

– Деревня Березовка, – грустно вздохнул Витя, поглядывая на часы. Он очень рассчитывал сегодня вернуться назад и успеть купить дочке новогоднюю елку.

– Все. Давай сначала езжай сначала на дачу генерала, а потом к цыганам. «Не слышу ответа?» —бодро произнес полковник Козлов.

– Есть на дачу генерала, – без настроения произнес Витя и в трубке раздались длинные гудки.

***

До Генеральского Утеса Витя доехал часа за полтора и не без труда нашел среди элитных особняков, дачу генерала Барсукова. Точнее сказать, высокий забор из красного кирпича, в стиле кремлевской стены. Вдоль забора ходил дворник, азиатской наружности и отбивал наледь с дороги.

– Здравствуйте, – выйдя из машины, обратился к дворнику Витя. – Вы Улугбек?

– Он, там внутри, в бане, – дворник открыл встроенную в ворота дверь, – Проходи.

Витя вошел внутрь и оказался на уменьшенной в несколько раз Красной площади, если смотреть на нее со стороны кремлевской стены. Дачный дом представлял собой копию центральной части ГУМа. Слева возвышалась уменьшенная копия исторического музея, справа, в подлинную величину стоял памятник Минину и Пожарскому, а посередине в виде фонтана, возвышалось лобное место. Вся площадь перед домом была выложена настоящей брусчаткой с Красной площади, которую Витя привозил сюда еще прошлой весной.

– А баня, где, – оглянулся по сторонам Витя.

–Там за пожарным проход есть, – указал рукой на памятник дворник.

Витя обошел Минина с Пожарским и по расчищенной от снега дорожке прошел во внутренний двор и замер от неожиданности. Прямо перед ним, в горке уплотненного снега, воткнутая как лопата, стояла самая разыскиваемая им кремлевская звезда. Витя закрыл глаза, потряс головой и снова открыл. Звезда осталась на месте.

– Ты чего головой трясешь, – раздался сзади голос с южным акцентом.

Витя оглянулся и увидел не достроенное здание в виде мавзолея Ленина, уменьшенное раза в два, рядом с которым сидели на корточках таджик в тюбетейке.

– Мне, Улугбек нужен, я деньг привез, – пришел, наконец, в себя Витя.

– Я, Улугбек, – вставая, расплылся в улыбке таджик, – Заходи дорогой. Как я рад тебя видеть. Плов будем кушать, новый год встречать.

– Нет, нет. Я бы с удовольствием, но мне домой надо возвращаться, – протянул ему деньги Витя.

– Эх, жаль. Баня готова, я бы тебя и попарил сразу.

–А где баня, – оглянулся по сторонам Витя.

– Вот же она, – с гордостью показал на мавзолей Улугбек. – Там и поспать, отдохнуть можно. Все как у Ленина в домике сделал. Так генерал просил.

– А звезду эту, куда вы собираетесь ставить, – покосился на звезду Витя.

– Не знаю пока. Вчера ее только привезли. Может башню кремля, будем строить, – пожал плечами Улугбек, – Мне, что скажут то я и построю. Улугбек все может.

Извини, мне пора возвращаться, – протянул ему руку Витя.

– А может, останешься. Шашлык башлык сделаем. Я тебя в бане попарю. Как Ленин вечно молодым станешь, – развел руками и расплылся в улыбке Улугбек.

– Следующий раз, дорогой, – ответил Витя и, обнявшись с гостеприимным Улугбеком, вернувшись к «копейке». Он достал телефон и набрал полковника Козлова.

–Чего надо, – ответил недовольным шёпотом Козлов. – Я на совещании у генерала.

– Я нашел третью звезду. Она здесь, – тоже шепотом ответил Витя.

– Где здесь?

–У генерала на даче. Рядом с мавзолеем. В смысле с баней.

В ответ из трубки раздалось напряженное сопение полковника Козлова.

–Вы, слышите, товарищ полковник, – подал голос Витя.

– Да, слышу я, – раздраженно ответил Козлов, – Правильно определила Изольда, что кто-то из наших спер. Я честно сначала на тебя подумал.

– На меня, – у Вити от негодования даже перехватило дыхания. – Да, как вы могли, товарищ полковник, такое подумать!

–Ладно, ладно, не кипятись. Ты же картину Утро стрелецкой казни, пытался из Красного Уголка вынести.

– Это по пьяни было и на спор, – с возмущением продолжил Витя. – И это всего лишь копия была.

– А чего звезду по пьяни, не мог что ли, – хохотнул Козлов, – Ладно. Пошутил я, извини.

– Ну и шуточки у вас, – с обидой в голосе ответил Витя, – Ну, так что с генеральской звездой делать?

– Оставь ее на месте. Тебе какой следующий адрес, Изольда дала?

– К цыганскому барону ехать надо, – без настроения вздохнул Витя.

– Вот и занимайся бароном, а я тут с генералом уточню и сообщу, что с его звездой делать.

– Ясно, – Витя отключил телефон и сев в машину, уже включил зажигание, как из кремлевских ворот генеральской дачи выбежал Улугбек с пакетом в руках. Он подбежал к машине и потянул пакет Вите, от которого шел ароматный запах чего-то очень съедобного: «Вот, возьми дорогой. Это настоящий узбекский плов. Я вчера вечером приготовил. Дома, подогреешь и покушаешь»

Витя, забрал пакет с пловов, помахал рукой Улугбеку и забив в навигатор адрес цыганского барона и поехал за четвертой звездой.

***

Всю дорогу Витю не покидала обида на полковника Козловым, заподозрившего его в причастности к пропаже кремлевских звезд. Та история, на которую сослался Козлов с похищением картины Утро стрелецкой казни из Красного уголка, случилась года три назад. Как раз они закончили ремонт здания комендатуры и отмечали это событие в Красном уголке, расположенном на втором этаже, рядом с кабинетом Вити и Козлова. Уже в хорошем подпитии, капитан Ерошкин, из службы охраны, стал хвастаться сигнализацией, которую они установили за бешенные деньги и что теперь, не то, что человек, муха не проникнет в здание не замеченной. Полковник Козлов высказал сомнения в надежности сигнализации, они заспорили и тут Витя, чтобы поддержать начальника предложил, что он вынесет висевшую на стене картину и никакая сигнализация не поможет. Витя занимался ремонтом внутренних помещений и хорошо знал, что стена между их кабинетом и Красным уголком сделана из гипсокартона и в ней легко можно легко выпилить нужный проем и вытащить через нее картину. В общем он поспорил с капитаном Ерошкины на традиционную бутылку коньяка, что к утру картины не будет. Ерошкин, с самодовольным выражением лица, поставил Красный уголок на сигнализацию, и они разъехались по домам.

На следующий день, Витя приехал на службу на полчаса раньше. Принес из подсобки в свой кабинет стремянку и ножовку, аккуратно выпилил в стене необходимый проем и вытащил через него Утро стрелецкой казни, а на ее место повесил лежавший у них на шкафу еще с советских времен портрет Ленина и снова заделал в проем куском гипсокартона, закрепил его изнутри малярным скотчем. Сигнализация, естественно, не пикнула, а подошедшие к тому времени сослуживцы стали свидетелями Витиного триумфа.