Ключ от чужой двери

Ну да, на чужое ранчо… Покататься на лошадке прямиком из преисподней.

Как всегда в такие моменты, в голове Айрис начинал звучать недовольный голос мужа, отчитывающий её за любую мелочь, то и дело возникающую с детьми. «У хороших матерей дети не болеют, потому что хорошая мать не оставляет своих детей без присмотра ни на минуту! Ты ведь именно для этого сидишь дома – чтобы смотреть детей. Что мешает тебе быть хорошей матерью, Айрри?»

«Айр-ри»! Он всегда произносил это именно так, с удвоенным «р». По мнению Айрис, это звучало как попугайская кличка…

Она передёрнула плечами, отгоняя брюзгливое эхо из прошлого.

Бывший может отправляться ко всем чертям вместе со своими сентенциями. Она – хорошая мать. А ещё – смертельно уставший человек. Ну, ладно, не смертельно, но порядком уставшая женщина средних лет, которой давно пора устроить личную жизнь.

И хватит есть себя поедом. В конце концов, ничего страшного не случилось, девочки в порядке и с нетерпением ждут встречи с Дикси.

А со всем остальным она разберётся на месте.

Они ехали мимо кукурузных полей и небольших фермерских домиков так долго, что смотреть в окно Айрис совсем наскучило. Да и было бы на что – обычные сельские виды. В какой-то момент Майкл резко повернул руль, и машина вильнула в узкую аллею, обсаженную старыми соснами, в конце которой виднелись невысокие автоматические ворота. Подъехав вплотную к панели кодового замка, он набрал нужные цифры, и сезам открылся. Под колёсами автомобиля зашуршал гравий. Навстречу им выехало несколько всадников на ширококостных вороных лошадях. Айрис удивлённо провела их взглядом. Она всегда думала, что лошади боятся машин, но эти никак на автомобиль не отреагировали.

Когда Майкл припарковался на широкой площадке перед конюшней, Полли первой выскочила из автомобиля.

– Ди-и-икси! – донёсся до Айрис её звонкий голосок.

Шерил выпрыгнула следом. Айрис только и успела крикнуть, чтобы подождали её, но девочки со всех ног уже мчались к ограде, за которой паслись упитанные, хотя и порядком грязные лошади. Правда, через несколько секунд Шерил всё же вспомнила о матери, оглянулась и энергично помахала Айрис: иди к нам!

Редкие минуты близости с дочерью-подростком – что может быть дороже? Ах ты ж моя золотая девочка, мамочка уже спешит к тебе!

…Да что за непруха! С патетикой не задалось с первого же шага. Айрис стояла посреди утоптанной лошадиными копытами площадки, с бессильной злобой наблюдая, как её модные серебристые лоферы, купленные неделю назад, погружаются в свежеиспечённое лошадиное… Дерьмо, вот же славно началась прогулочка!

– О, воздух какой! – Майкл довольно потянулся и похлопал себя по «пивному» животу. – Аппетит нагуляем!

Айрис угрюмо угукнула, безуспешно оттирая о траву замызганные ботинки. Некоторым, не будем показывать пальцем, одна забава – живот набить, а у неё только что двести баксов навозищем накрылись.

– Здесь что, никто не убирает на территории?

Майкл сдвинул на затылок ковбойскую шляпу из соломы с надписью «Crown» (корона ему, по мнению Айрис, иногда изрядно давила на мозг) и подмигнул дочери:

– Чего ж нет, убирают – каждый за своей лошадью. Тебе бы сюда обувку понадёжнее, сапоги какие, а не эти… – он щёлкнул пальцами, – финтифлюшки. Да не злись ты. Отдашь мне потом, я их водкой отчищу, будут как новые.

Айрис прикинула, что хуже: появиться в офисе в туфлях, воняющих навозом или водкой? Решила, что из этих двух зол выбор очевиден. Лоферы придётся выкидывать.

«Дикси-и-и-и!..» – снова донеслось до них. Дикси, дремавшая метрах в двадцати от ворот, даже ухом не повела.

Подойдя поближе к ограде, Айрис в полной мере ощутила тот самый «ох какой воздух!», которым так восхищался отец пару минут назад. Сложно сказать, как тут можно было нагулять аппетит. А вот отбить его напрочь – запросто. Она с тоской подумала о припасённых на ужин мидиях в сливочно-чесночном соусе.

Впрочем, если дышать через раз, то можно признать, что тут вполне сносно. Большой подковообразный пруд, величественные старые деревья, ветер, шелестящий в кронах… Так много зелени Айрис уже давно не видела. Как и не ощущала ласковое тепло вечернего солнца… Она стянула с плеч бирюзовый бомбер и повязала его рукавами на бёдрах. Ладно, хватит себя накручивать, может, день ещё повернётся не только лошадиным крупом.

Пока Айрис озиралась по сторонам, Майкл вывел-таки норовистую кобылу из левады. Дикси была явно недовольна вмешательством в вечернюю дрёму: прижимала уши и злобно отфыркивалась. Дочери притащили откуда-то ящик со щётками. Майкл достал из него какую-то штуковину с крючком и жестом подозвал Полли.

– Сейчас я тебя научу, как лошадь раскрючковывать, – с этим словами он согнулся в пояснице и потянулся к конской ноге.

В этот-то момент и выяснилось, что Дикси уже полностью проснулась, и планы на этот вечер у неё имелись очевидно другие. Окрысившись, она изогнула шею, резко выбросила вбок морду и молниеносным движением цапнула хозяина за ягодицу. Тот выругался и ответил ей ударом локтя в живот.

«Интересно, и часто она так?». Айрис немного отвернулась и встряхнула волосами, чтобы не рассмеяться. Смешного, пожалуй, было мало, но очень уж неожиданное место кобыла выбрала для членовредительства. Дикси казалась сейчас даже опаснее, чем она предполагала.

И, будто прочитав её мысли, кто-то неожиданно с ней согласился.

– Бойкая девка, – услышала она мужской голос за спиной. – Не боитесь? Ей никто не объяснил, что человека надо уважать.

Говорил мужчина спокойно и уверенно, но Айрис всё равно вздрогнула от неожиданности.

Повернувшись, она окинула взглядом темноволосого незнакомца лет сорока.

Тут же послышался грохот опрокинутого ведра, короткий взвизг и возмущённый бас Майкла Керука: «Тпр-р!!! Стоять, крыса, смирно стоять!». Полли и Шерил воробушками вспорхнули на ближайший забор и с беззаботным азартом наблюдали оттуда, как Дикси кружит вокруг хозяина, норовя то цапнуть его за руку, то достать задним копытом.

– Господи, да как же Полли на ней ездит? – вырвалось у Айрис.

– Будете смеяться, но единственное безопасное место рядом с этой кобылой – у неё на спине, как ни странно, – с лёгкой иронией заметил её собеседник.

Солнцезащитные очки скрывали его глаза, лоб пересекала глубокая складка. Он, казалось, едва сдерживался, чтобы не рассмеяться: потирал ладонью «штурманскую» бородку, пряча улыбку. Ну ещё бы, с высоты его роста многое могло показаться смешным. Явно растерянная горожаночка в хорошо унавоженных гламурных лоферах, с растрёпанными на ветру волосами, надо думать, забавляла не меньше выходок задурившей кобылы.

Внезапно Айрис увидела всю эту сцену его глазами и усмехнулась. Он улыбнулся в ответ и протянул руку.

– Адам.

Айрис повела плечами, ощутив, что майка на ней, пожалуй, излишне открытая.

– Айрис. Мама этих замечательных девочек и дочь… – тут она немного понизила голос, – вот этого одержимого ковбоя. Он меня с ума сведёт этой зверюгой. Адам, как думаете, похожа Дикси на лошадь, которая когда-то выигрывала соревнования?

Её собеседник утвердительно кивнул:

– Конечно. Уличного масштаба, – и заметив недоумение в глазах Айрис, поспешил пояснить: – На улице есть, положим, несколько подворий. Вот собираются у кого-нибудь в воскресенье с пивом и караоке, устраивают небольшие состязания из серии «кто во что горазд». Вручают друг другу призовые ленточки, купленные накануне по доллару за штуку, и все счастливы.

– Боже, наша лошадь, ко всему прочему, ещё и обычная уличная девка! – с плохо скрываемым сарказмом пробормотала Айрис.

Майкл, точно услышав, поднял голову, окинул их обоих взглядом и что-то проворчал себе под нос.

– Вы здесь тоже держите лошадь? – спросила она, вложив в голос всё доступное ей сегодня дружелюбие.

Адам кивнул в сторону крупного серого жеребца, стоявшего у ограды и наблюдавшего за ними с нескрываемым любопытством.

– Этот – мой. Ждёт. Знает, разбойник, что у меня сахар в кармане.

– Давно увлекаетесь лошадьми? – Айрис хотелось продолжить разговор, но сложно было нащупать общую тему.

– Я ими живу. Всю жизнь.

– Ого, впечатляет. – Внезапно Айрис осознала, что до сих пор смотрит на него. Она повернулась к ограде и кивнула на Дикси. – Что подсказывает ваш опыт? Это животное можно как-то перевоспитать?

– Ну, только если вместе с вашим отцом…

Айрис состроила скептичную гримаску.

– Уф-ф… Это безнадёжно. Он упрямый, никого не слушает. Серьёзно, мне совсем не нравится эта лошадь. Я её боюсь, а ещё больше боюсь за девочек, и продолжать дальше в том же духе отцу не позволю. Но дети уже прикипели к Дикси, я понимаю, что избавиться от неё не выйдет. Нужно что-то делать – но что?

Адам сплёл на груди мускулистые руки. Айрис поймала себя на том, что разглядывает его, и нехотя отвела взгляд.

– Ну… этот вопрос решить можно, но дело потребует времени и усилий. Обычная тема: родители покупают детям пони, а через какое-то время начинают жаловаться. Пони кусается, не слушает ребёнка. В таких случаях в первую очередь рекомендуется родителям начинать заниматься животным самостоятельно. Дети до десяти лет ещё не обладают необходимой реакцией, да и редко бывают последовательны.

Он поднял очки на макушку (глаза у него оказались миндалевидной формы, к тому же карими и весёлыми) и окинул собеседницу взглядом – с головы до ног, точно измерил. Помедлил пару секунд, раздумывая.

– То есть, как вы понимаете, вариант есть. Но всё зависит от вашей готовности… – он снова сделал паузу, – выйти из сферы комфорта. Будет непросто, сразу предупреждаю. Заниматься придётся часто, подолгу, вы будете уставать, у вас многое не будет получаться. Если вы к такому не готовы, лучше продавайте эту кобылу как можно скорее, мой вам совет. Если решитесь – дайте знать, думаю, я смогу вам помочь.

Айрис пожала плечами: можно подумать, у неё есть выбор. Неподалёку девчонки устроили догонялки, им хорошо здесь, у них есть любимая лошадь и длинные летние каникулы впереди – а в их возрасте это же целая жизнь.

О чём тут думать?

Глубоко вздохнув, она сказала Адаму, что готова ко всему.

И вот чего папаше Керуку не сиделось на своём ранчо?

ГЛАВА 3. НАСТОЯЩАЯ ЖЕНЩИНА И САПОГИ МЕЧТЫ

Обычно по субботам Айрис отсыпалась за все ранние недельные подъёмы, не спеша завтракала, пила кофе и, лениво листая ленты в соцсетях, скользила по тонкой плёнке вирта, которая позволяла ей оставаться в курсе новостей и сохранять при этом эффект неприсутствия. С годами ей всё меньше хотелось активно поддерживать дружеские и родственные связи – да и родственники (не считая отца, конечно) сами не рвались общаться. Мать, с которой Айрис с юности была не особо близка, вполне удовлетворяли несколько звонков в месяц. Главной и единственной страстью теперешней жизни Даны стала религия.

Неторопливые субботние утра Айрис плавно перетекали в полдни. После обеда она ехала на встречу с подругами или в салон красоты. Работающая на износ женщина имеет полное право почистить «пёрышки». Да и неработающая – тоже.

Сейчас, оглядываясь назад, Айрис понимала, что непозволительно долго шла к самой возможности позволить себе час-другой в неделю, чтобы немножко больше полюбить себя. Это оказалось так сложно: признать за собой право быть не только дочерью, мамой, женой (пусть и бывшей). Колесо женских обязанностей издавна бежит по кругу жёстко регламентированных ролей, из года в год повторяясь в каждом дне, и женщина теряет себя, постепенно растворяется в близких, забывает, что она – особенная, уникальная, отдельная – тоже есть.

И что она не просто есть, но и имеет право быть разной. В том числе и неудобной.

Правда, в эту субботу уже привычный распорядок Айрис дал сбой, и всё пошло не так. Майкл уже с восьми утра заявился к дочери – и заявил с порога, что покупать форму для занятий они поедут вместе.

«Да, папочка, конечно, папочка, тебя мне только и не хватало – особенно после вчерашнего заявления, что в седле я сижу чуток получше мешка с картошкой», – подумала Айрис, до сих пор переживающая недавний позор по вине несдержанного отцовского языка.

Накануне Полли настояла, чтобы «мамочка попробовала покататься на Дикси». Айрис было уперлась, но дочь взглянула на неё с нескрываемым детским горем, словно отказ разделить новую радость ранил её в самое сердце. И Айрис, незаметно вздохнув, решила, что улыбка дочери дороже вероятных рисков.

Но тут же выяснилось, что Айрис не под силу самостоятельно забраться на спину неспокойной кобыле. Посадочный блок тоже был бесполезен, потому что при виде него Дикси пучила глаза и отпрыгивала так резко, будто её этим пластиковым предметом били каждый день.

– Будешь запрыгивать на неё с забора! – энергично объявил Майкл.

Айрис закатила глаза.

– Пап, мне тридцать восемь лет, я – аудитор, банковские аудиторы не прыгают с забора на полоумных лошадей!

– Пф-ф! – Ничто на свете не могло изменить планов упрямого Майкла Керука. – Ничего, лезь давай. Мы её придержим.

Придерживать Дикси было жизненно необходимо: противная зверюга то и дело поворачивалась к забору мордой. Майклу вместе с Шерил пришлось подпереть её сбоку, пока Полли висла у неё на поводьях. Ухватившись за гриву, Айрис осторожно перебралась с забора на лошадиную спину. На всякий случай прошипела кобыле грозно: «Убью, стерва!».

Полли отпустила повод…

Вот тут и выяснилось, что Дикси не желала передвигаться каким-либо другим аллюром, кроме рыси. Шаг? Какое там! Айрис натягивала поводья, кобыла задирала голову, широко открывая рот, но продолжала бежать вдоль стены манежа, будто карусельная лошадка.

– Как её остановить? – крикнула Айрис, чувствуя, как ноет уже отбитый копчик.

– Никак, – Полли словно бы извинялась. – Мамочка, я с неё обычно на ходу спрыгиваю.

Майкл с довольным видом подтвердил: так и есть, внучка у него настоящая золотая девчушка Дикого Запада, сразу видно, что его родная кровь. Да чего тут сложного: спрыгиваешь, не отпуская поводья, и кобыляка сама встаёт рядом как вкопанная. Только следить надо, чтобы зубами за плечо не прихватила.

Айрис, продолжая безнадёжно трястись на бешеной зверюге, краем глаза заметила, как кто-то вбежал в ворота и, дождавшись, когда лошадь с ним поравняется, ухватился за повод.

– Адам! Слава богу!

– Слезайте! – Новый знакомец выглядел если не рассерженным, то не на шутку встревоженным.

Айрис, счастливая уже от того, что не пришлось изображать из себя каскадёршу, немедленно провозгласила Адама настоящим рыцарем и своим спасителем. А папаша Керук… Он недолго думая заявил, что Айрис, сидевшая в седле – да-да, как мешок с картошкой, именно! – особо ничем и не рисковала.

Заметив, как раскраснелась раздосадованная Айрис, Адам милосердно увёл тему разговора и назначил время первого занятия.

И что, сегодня виновник её позора сидит на её же кухне и диктует какие-то там условия? Вот уж дудки!

Через полчаса энергичных препирательств, пары глотков кофе и наспех проглоченного бутерброда Айрис выскочила из дома, так резво хлопнув дверью, что пресекла папашино напутствие. Наверняка он желал хорошего дня, просто очень витиевато, в его фирменном стиле. И список покупок не успел всучить, какая печаль, можно подумать, Айрис бы им воспользовалась.

Её рыжий кот Ханни, растянувшийся поперёк подъездной дорожки, шевельнул драным ухом и утробно мяукнул в знак согласия. Уж он-то хорошо знал характер хозяйки и пределы её терпения. Айрис ласково почесала коту подбородок: явился, пропажа! Сутки пропадал, пожалуйте, вернулся – отощавший и довольный. Вот уж кто не страдает от недостатка свиданий, да и недосып у него явно слаще хозяйкиного.

Навигатор, гнусавя больше обычного, посоветовал сначала занять левую крайнюю полосу на пятиполосном шоссе, потом напомнил, что через триста метров надо повернуть направо. Естественно, поворот Айрис пропустила, после чего занудное устройство не преминуло разразиться очередными бесполезными советами. Прокляв трижды идиотский навигатор (ну не признаваться же, что сама запуталась?), минут через сорок петляний по закоулкам она всё-таки доехала до магазина.

Честно сказать, Айрис ожидала большего. Может, зеркальных стекол этажа в три или там мускулистых ковбоев на входе – но нет, всё здесь выглядело просто и скромно. Магазин спортивного конного инвентаря оказался всего лишь длинным деревянным павильоном под белой крышей.

А вот внутри оказалось неожиданно много места, и хорошо пахло – кожей. Айрис с детства любила этот запах. Когда ей было три года, и отец, такой огромный, внезапно объявлялся после долгого отсутствия и подхватывал её на руки, от него пахло именно так: сыромятной кожей и лёгкой горчинкой парфюма.

– Добрый день, – немного протягивая гласные, мелодично проговорила возникшая перед Айрис продавщица. – Могу я вам что-то подсказать?

И тут до Айрис дошло, что подсказывать ей придется всё. Вокруг было столько секций, рядов, полок и вешалок, заставленных и увешанных бесконечным количеством товаров, что она поняла – в одиночку ей отсюда и до вечера не выбраться.

Набрав полную грудь воздуха, Айрис шагнула в неизбежное.

Ох, какие это были сапоги… Мечта! Тёмно-рыжие, с длинными острыми носами, с небольшим квадратным каблуком и с тиснением на голенищах… Боги, да она в них сразу же влюбилась! Её даже цена не испугала; она уже прижимала сапоги к груди, представляя, как шикарно они будут смотреться с только что купленными бриджами горчичного цвета, ярко-синей рубашкой и замшевым рыжим пиджаком, как мелодичный голос продавца-консультанта вернул её на землю. Да что там вернул – вбил в почву по самую макушку!

– Вы в них выступать будете?

Всё ещё витая в мечтах и не замечая подвоха, Айрис согласно кивнула, воображая, что в таком великолепии она может именно что выступать по земле – павой, никак не меньше.

Но продавщица была неумолима и продолжила утюжить розово-зефирные замки её мечты асфальтовым катком профессионального сарказма:

– Или всё же вам для тренировок обувь нужна?

Айрис почуяла неладное.

– Ну да… Для езды… верховой…

Девушка мило улыбнулась и повела рукой куда-то в сторону, указывая на совсем другие ряды:

– Тогда позвольте предложить вам это.

«Этим» оказались чёрные, вроде бы резиновые сапоги с голенищами едва ли не под колено. Консультант Айрис почему-то назвала их «высокими кадетскими ботинками» – словно бы внушительная формулировка могла хоть как-то украсить эти во всех отношениях безнадёжные выкидыши стиля.

С такой ужасной обувкой горчичные бриджи теряли всяческий смысл. Во-первых, сапоги были не в тон всему остальному, во-вторых, скрывали ноги наполовину. Ну и вообще, как можно хорошо выглядеть в этом каучуковом кошмаре?

Настроение Айрис резко валилось вниз, как котировки биткоина по осени. Видимо, прочитав разочарование на её лице, провожатая в царстве Аида потянула клиентку дальше по ряду и сняла с полки что-то пёстренькое и вполне даже миленькое – если не сравнивать с рыжими, влекущими, невероятными…

– Вот, посмотрите, весь этот ряд отведён под цвета повеселее. Мне кажется, мы непременно что-нибудь вам сейчас подберём.

И она не ошиблась. Айрис немного утешилась, найдя сапожки с забавной расцветкой: мелкие белые собачки на тёмно-кофейном фоне. И что самое главное, подошва у них была горчичная!

Прикупив по совету консультанта ещё кучу всяких мелочей из кожи (девушка честно пыталась объяснить, что к чему, но Айрис уже мало её понимала), она наконец-то выбралась из магазина. И даже успела отъехать от парковки, как её осенило…

– Шлем! Мне нужен шлем! – Айрис ворвалась в павильон так стремительно, что все камеры наблюдения нацелили на неё красные демонские зрачки.

Консультант, убившая на неё три часа времени и кучу нервных клеток, слегка побледнела. Но она всё же была профессионалом и быстро взяла себя в руки. Айрис заподозрила, что за милой и приветливой улыбкой таились развёрстые пропасти ада – однако шлем она всё-таки заполучила. Точнее, три шлема; два из них для дочерей.

По возвращении домой похвастаться покупками не удалось. Майкл с порога заявил, что даже смотреть на эти тряпки не собирается, ясное дело, на ерунду потратила уйму бабок! Ну и кентавры с ним. Айрис подумала, что иногда он настолько невыносим, что это даже мило, и чмокнула сидящего на стуле отца в проплешину.

Позже, уже разобрав и несколько раз перемерив обновки, она с удивлением смотрела на себя в зеркало, тщетно пытаясь найти ответ на животрепещущий вопрос. Интересно, что на неё нашло, когда к основной кофейно-горчичной гамме она решила добавить шлем карамельно-розового цвета?

Даже то, что она недавно перекрасилась в блондинку, её не оправдывало. Хотя… к пшеничным волосам розовый очень даже неплохо, стоило признать… «Особенно с бело-розовым шёлковым халатиком, – согласно кивнуло отражение в зеркале. – Прям так, в неглиже, на тренировку и поезжай. Ржать будут все кобылы – и не только они».

Да, иногда Айрис вела пространные диалоги с собственным отражением. И вообще, на чей-то сторонний взгляд она наверняка выглядела странной. Ну и ладно. С некоторых пор она больше не брала на себя обязательства быть удобной. Пусть это беличье колесо вращается без неё.

«Сумасшедший день, совершенно безумный», – удовлетворённо подумала Айрис.

А ведь предстоял ещё вечер – и первая попытка договориться с вреднющей кобылой.

И это её – неожиданно – нисколько не испугало.

ГЛАВА 4. КНУТ И САМЫЙ СЛАДКИЙ ПРЯНИК

На конюшню она приехала загодя – к вечеру накрыл такой мандраж, что дома уже не находила себе места. Всякий раз, когда начиналось что-то новое, Айрис не могла собраться с мыслями и взять себя в руки. Теперь ей только и оставалось, что стоять столбом возле Дикси и разводить руками. Упрямая кобыла решила, что наступило время основательно подкрепиться – и переубедить её не смог бы даже рев шофаров Судного дня. Зловредная кобыла преспокойно щипала траву на лужайке, и Айрис ничегошеньки не могла с ней поделать. Все попытки как-то её расшевелить были бесполезны: зверюга только тупала здоровенными копытами, прижимала уши да била хвостом по бокам. Похоже, этим она давала понять, что семейный скандал не за горами. Положим, Айрис к тому времени тоже было что ей сказать, однако начинать первое занятие с мордобоя не хотелось бы – тем более что её шансы в этом неравном бою очевидно равнялись нулю.

Когда Айрис вконец отчаялась и готова была плюхнуться прямиком на траву, невзирая на новенькие горчичные бриджи, из конюшни вышел Адам.

При виде него она тут же приосанилась, откинула назад волосы, но осознав, что кокетничает, одёрнула себя: не о том думаешь, подруга!

Адам шёл неторопливо, и так же неторопливо рядом с ним вышагивал серый конь. Присмотревшись, Айрис поняла, что на коне не было лейцы, только недоуздок. Это значило, за хозяином он шёл самостоятельно. Айрис порадовалась, что не запуталась в определении снаряжения: не зря шарилась четыре часа по сайтам конников, хоть чему-то успела научиться.

В этот момент кто-то из всадников окликнул Адама. Приветственно помахав Айрис, он резко развернулся и быстро пошёл к ученикам. Конь, резво развернувшись, почти перешёл на рысь, чтобы поспеть за ним.

Айрис смотрела во все глаза. Ей доводилось видеть хорошо обученных и воспитанных собак – но никогда до сегодняшнего дня она не видела лошадь, которая вела бы себя как вышколенная собака. В голове не укладывалось: конь сам спокойно шёл рядом, слушался жестов… Какой контраст в сравнении с этой упрямой, непокорной кобылой, которая по злому замыслу фортуны оказалась её лошадью! Словно бы в подтверждение её мыслей, Дикси громко фыркнула, отгоняя мошек, и снова потянулась за травой. Она даже жевала с издёвкой. Айрис огорчённо вздохнула.

Дойдя до учеников, Адам сделал едва заметный жест – лёгкую отмашку ладонью. Питомец остановился как вкопанный в нескольких шагах от хозяина, опустил голову в жёлто-зеленый ковёр разнотравья и принялся с аппетитом уплетать одуванчики вперемешку с сочной травой. Однако стоило Адаму закончить разговор и подозвать коня движением указательного пальца, как тот мигом поднял голову и они вместе направились к Айрис.

К этому моменту она уже полностью осознала собственную бестолковость. Кобыла на неё смотрела косо и за малым не ржала глумливо, и Айрис, чего уж себе-то врать, этот злобной твари боялась.

Она принялась нервно отряхивать с рукава пиджака какого-то незадачливого клопа, но тот, брызнув на замшу вонючей струйкой, стартанул сам, и сразу в стратосферу. Айрис закатила глаза. Ну всё, пиджак отправляется догонять лаковые лоферы! Она чувствовала себя совершенно неуместной здесь. Мало того, что ничего не умеет, так ещё и оделась как идиотка. К чему ей эта синяя рубашка и замшевый пиджак, если Адам одет в обычные джинсы и серую майку, и ему всё это чертовски идёт, и…