Волки

Перед тем как пройти рамку детектора, охранники выложили на стол сотрудника милиции пистолеты системы Стечкина и предъявили милиционеру документы на право ношения оружия. Прочитав документы, милиционер вернул их им, и разрешил пройти в зал ожидания.

Абрамов подошел к сотруднику милиции и предъявил ему свое удостоверение.

– Сержант, что это за люди? – поинтересовался он, показывая рукой на охранников.

– Эти? Да они из охранной фирмы. Только все документы у них подписаны заместителем министра.

– И на ношение оружия? – спросил его, Виктор.

– Так точно, и на ношение оружия, – ответил он.

«Надо же, – подумал Абрамов. – Депутаты Госдумы не имеют таких документов, что имеют эти охранники».

Сев на жесткий металлический стул, он стал внимательно наблюдать за «Мартыном». Поймав на себе его взгляд, он встал и направился в его сторону.

– Виктор Николаевич, вы, что на меня так внимательно смотрите, словно хотите на мне прожечь дыру? – спросил он. – Я свободный гражданин и могу свободно перемещаться по всей России.

– Я не против твоего перемещения, только в сопровождении конвоя, – произнес Абрамов. – Ты, «Мартын», как не рядись, все равно для меня будешь бандитом.

– Вы ошибаетесь, Виктор Николаевич. Пока меня не осудили, я не бандит. Не нужно выдавать желаемое за действительность. Крепкого вам здоровья, Виктор Николаевич, и удачи вам на фронтах борьбы с преступностью, – произнес он и отошел в сторону.

Через два часа самолет удачно приземлился в Казани.

***

Начальник службы безопасности Павел позвонил «Мартыну» из Питера и сообщил, что и второе покушение на «Резаного» оказалось неудачным. Его в расстрелянной из гранатомета палате не оказалось.

«Надо же, – подумал Мартын, – захочешь убить этого «Резаного» и то, не убьешь. Ну, как настоящее кино о Кощее бессмертном».

Выслушав Павла, он раздраженно произнес:

– Все ясно, что вы там все, в том числе и ты, обделались по полной программе. Сейчас, нужно все за собой убрать, чтобы никаких следов не осталось. У тебя есть дворник, или мне еще нужно будет для этого искать человека?

– Спасибо. Навоза не так много, и я думаю, что сам смогу убрать здесь все сам, без посторонней помощи.

– Хозяин – барин, – произнес «Мартын» и положил трубку.

Он взглянул на жену, которая, встревоженная звонком, вопросительно смотрела на него.

– Все хорошо, дорогая. Просто дела, которые, похоже, никогда не переделаешь.

– Скажи, тебе самому это все не надоело? Все играешь и играешь в эту войну. Съезди на кладбище, посмотри на могилы своих друзей. Они там, как солдаты на братском кладбище, лежат рядами. Рано или поздно «Резаный» достанет тебя и убьет. Ты хоть о нас с ребенком подумал? Ты знаешь, мне тяжело так жить, не могу никуда сходить, так как везде со мной эти лбы из твоей охраны.

Она заплакала и села в кресло. «Мартын» поднялся из-за стола и подошел к ней. Он нежно прикоснулся к ее волосам и тихо произнес:

– Потерпи немного, дорогая, осталось совсем немного, и ты уедешь отсюда в Москву, а лучше куда-нибудь в Штаты. Я уже купил квартиру в Москве и сейчас, там рабочие делают ремонт. Осталось подождать совсем немного.

– Ты меня просто не понимаешь! Я не об этом сейчас тебе говорю, а о жизни. Ты думаешь, что киллеры «Резаного» нас не достанут в Москве? Ты, как всегда, заблуждаешься в этом и недооцениваешь его, как противника, и как человека. Нужно уезжать из этой проклятой Богом страны, а не спасаться за спинами охраны.

«Мартын» вышел во двор и присел на лавку. Недалеко от него, словно тень, появилась молчаливая фигура охранника. «Мартын» задумался. Жена была абсолютно права, играть со смертью в кошки-мышки надоело не только ей, но и ему самому. Несмотря на тщательный подбор охранников, «Мартын» не верил им и считал, что они продадут его в любой момент. Он еще раз внимательно посмотрел на стоявшего за его спиной охранника и вернулся в дом.

***

Павел болезненно переживал провал операции по уничтожению «Резаного». Хорошо разработанная им операция была так бездарно провалена этими ребятами из Перми. Подъезжая к условному месту, где его должны были ждать двое ребят, он уже хорошо знал, что ему нужно было делать с ними. Увидев стоящую автомашину, он достал пистолет и ловкими движениями руки навернул на ствол пистолета глушитель. Спрятав пистолет в карман своего кожаного плаща, вышел из автомашины и направился в их сторону.

Ребята сидели в машине и курили. Судя по большому количеству валявшихся около машины окурков, они ждали его довольно долго. Заметив его, они невольно заулыбались в предвкушении больших денег. Нанимая их на акцию, Павел пообещал им крупное вознаграждение, перед которым не смогли устоять эти двое деревенских ребят.

Пройдя метров десять, Павел вернулся к своей автомашине и открыл дверцу. Он взял в руки черный кожаный портфель и снова направился в их сторону.

– Ты смотри, похоже, первый раз он забыл взять деньги, – произнес один из парней.

– Не переживай. Я, Павла, знаю. Я бы ему напомнил бы о деньгах. Сейчас, получим деньги и назад, в Пермь.

С портфелем в руке Павел подошел к их машине. Увидев лица ребят, он помахал им рукой.

– Гера, посмотри-ка на него, – сказал один из сидевших в машине парней. – По-моему, он что-то задумал.

– Да, брось ты. Тебе всегда все кажется. Сейчас рассчитается с нами, и гуд бай, Питер.

– А если нет? Мы же задание не выполнили.

Ребята в знак приветствия заулыбались Павлу, и Гера, открыв дверь автомашины, попытался выйти из нее, но зацепившись углом куртки за что-то, никак не мог этого сделать.

Подойдя вплотную, Павел выхватил из кармана плаща пистолет и разрядил в них всю обойму. Хлопки были столь тихими, что не привлекли внимания окружающих.

Он заглянул в салон, залитый кровью. В какой-то момент ему показалось, что один из парней дернулся. Он перезарядил пистолет и произвел по два контрольных выстрела им в голову. Убедившись, что они мертвы, он обтер оружие носовым платком и бросил его внутрь, к трупам.

«Вот и все», – подумал он.

Положив портфель на заднее сиденье своего автомобиля, он сел за руль. Через минуту машина Павла скрылась из вида.

***

Директор продуктовой базы Абдулла Гатин вышел из административного здания и не спеша направился к ожидавшей его машине. Он открыл дверцу и собирался сесть в теплый салон, но его остановил голос незнакомого молодого человека.

– Абдулла Гумерович, – обратился к нему тот, – вам большой привет от Наиля.

– От какого еще Наиля? – раздраженно спросил Гатин.

– Короткая у вас память, Абдулла Гумерович. Наиль просил меня напомнить вам об акциях. Он слышал, что вы закончили приватизацию базы, однако обещанных шестидесяти процентов он не получил.

Гатин заволновался. Прикидываться, что он впервые слышит о приватизации, об акциях и, наконец, о Наиле, было глупо.

– А что, он сам приехать не может? Присылает для этого своих послов?

– А зачем он должен был сам приезжать к вам, чтобы спросить вас об этом? Разве я не смог довести до вас его вопрос? Вы помните, что он вам сказал на прощание при вашей последней встрече? Забыли? Разве можно забывать такие слова?

– Вы что, решили поиздеваться надо мной?

– Это вы издеваетесь над нами. Что, решили спрыгнуть с «крыши»? Не советуем. Мы для начала сломаем вам ноги, за неудачную попытку, а затем зароем вас живого в землю. По-моему, эти слова и вам и сказал на прощание Наиль.

– Молодой человек, давайте, разговаривать без угроз. Я человек взрослый, у меня достаточно большие связи. Я не хочу войны, это вы можете передать и своему товарищу или другу, я не знаю в каких вы отношениях с ним. Я готов встретиться с ним и обговорить все нюансы этого дела.

– Хорошо, мне несложно, я передам ему вашу просьбу. Однако вы почему-то так и не ответили на вопрос. Где акции, Абдулла Гумерович?

– Я не намерен, сейчас, стоять здесь у ворот базы и обсуждать с вами вопрос, к которому вы, молодой человек, не имеете никакого отношения.

– Напрасно, вы так. Возраст, видно, не прибавил вам мудрости, Абдулла Гумерович. Если Наиль захочет вас закопать, то я буду первым, кто бросит в вашу яму лопату земли.

От этих слов Гатина передернуло. Он на какую-то долю секунды представил себя в глубокой яме с отвесными краями, из которой он не может выбраться. Ему стало страшно. Он хорошо понимал, что вовлек себя в опасную игру, из которой было два выхода: передать акции «Быку» или умереть, крепко держа в руках эти акции. С момента их последней встречи прошло более двух месяцев, и он уже забыл о существовании этого бандита, но молодой человек, стоявший напротив, возвратил его к реалиям жизни.

Месяц назад к Гатину подъезжали ребята с Первых Горок, которые предлагали ему свое покровительство, но он тогда вежливо отказался от их помощи. Сейчас, эти ребята для него становятся палочкой-выручалочкой. Он сел в машину и поехал к себе домой. Дома он долго копался среди записей, разыскивая записанный им номер. Он подошел к телефону и, набрав дрожащий рукой номер телефона, стал ждать ответа. Наконец, телефон ответил:

– «Гордей», это Гатин Абдулла Гумерович, директор базы. Нам срочно нужно встретиться и переговорить. Это нужно сделать прямо сегодня.

Через минуту он положил трубку и, взяв норковую кепку, вышел из дома.

***

«Бык» приехал в страховую компанию на джипе, который недавно отобрал у Шимановского. Оставив за рулем «Храпуна», он вместе с «Ивой», направился в его кабинет.

Приемная директора страховой компании была переполнена. Посетители не только сидели на расставленных вдоль стены стульях, но и стояли, упираясь спинами в богатые обои. «Бык», по привычке не останавливаясь и не обращая внимания на ворчание посетителей, напрямую прошел в кабинет и, войдя, развалился в свободном кресле.

– Слушай, Вадим, – вполне спокойно произнес он. – Тебе не кажется, что ты начинаешь здесь потихоньку от меня крысятничать? Скрываешь от меня доходы компании, прячешь автомашины на арендованных тобой автостоянках? Ты думаешь, что я лох и ничего о тебе и о твоих делах не знаю?

– Ты что, Наиль. Я не хотел от тебя ничего скрывать, – испуганно залепетал Шимановский. – Про машины я бы и так тебе все рассказал.

– Это ты сейчас так говоришь, когда я тебя подпер фактами. А, так бы ты спрятал эти деньги от меня и промолчал. Я тебя в последний, девяносто девятый раз предупреждаю, если еще раз поймаю на обмане, то просто убью. Понимаешь, вот так просто возьму и убью, как убивают мух.

Для большей убедительности он достал из пояса пистолет и направил его на побелевшего от страха Шимановского.

– А, сейчас, вот что, Вадим. Ты лично передашь мне две автомашины девятой модели для моих ребят. Как ты будешь все это оформлять, я не знаю, и мне на это просто наплевать. Однако, машины сегодня должны быть у моих ребят.

– Ты извини, Наиль, так быстро не получится. Ты же понимаешь, что много возни с документами. Я без соответствующего оформления машины передать твоим ребятам просто не смогу.

«Бык» с ухмылкой взглянул на Шимановского и, приглушив свой голос до полушепота, произнес:

– Я смотрю, Вадим, ты плохо всасываешь то, что я тебе говорю. Мне нужны машины сегодня, а не через неделю. Все пацаны говорили, что ты умный мужик, но я чего-то сомневаюсь в этом. Неужели тебе нужны большие и серьезные неприятности, чтобы ты понял, кто сидит перед тобой?

Шимановский сидел в кресле и растерянно смотрел на него.

«Интересно, откуда он узнал о машинах?2, – подумал он.

И, словно испугавшись своих мыслей, встал из-за стола и направился к «Быку».

Всего три дня назад Шимановский принял решение о приобретении тридцати автомашин на резервные средства страховой компании для дальнейшей их перепродажи. Эта операция приносила компании довольно большие деньги, и поэтому, Вадим, решил ее провести тайно от других сотрудников. И вдруг эта тщательно скрываемая информация становится вполне доступной для «Быка».

– Слушай, Наиль, давай, вернемся к этому вопросу, ну, хотя бы через неделю? – предложил он примирительно.

Эти слова, взорвали «Быка». Он вскочил на ноги.

– Ты, еврей! – со злостью произнес «Бык». – Ты совсем рамсы попутал? Здесь я хозяин компании, а не ты. Здесь, я решаю, что тебе делать. Ты понял меня или нет?! Если ты этого не понимаешь, это плохо не только для тебя, но и для твоих родных и близких.

Глаза «Быка» налились кровью и стали похожи на две черные сливы. Шимановскому показалось, что он вот-вот взорвется от гнева. Ничего не говоря, тот пулей вылетел из кабинета и, не обращая внимания на недовольные реплики со стороны служащих компании, помчался по коридору на выход.

«Я покажу этому барыге, кто в доме хозяин, – думал он. – Этот Шимановский еще не раз пожалеет о том, что встал в позу».

Приехав к себе в поселок, «Бык» быстро собрал всех бригадиров у себя дома.

– Вот что, пацаны, – начал он. – Нужно сегодня ночью сжечь две «Вольво». Обе машины стоят у Шимановского во дворе. Если кто из вас не знает, где это, то Гатин покажет. Запомните, все должно сгореть сегодня ночью.

– «Бык, ты же знаешь, что это практически центр города, да и двор с домом охраняют два охранника. Как быть с ними, а вдруг они поднимут шум?

«Бык» посмотрел на ребят и с вызовом произнес:

– Кто боится, тот может остаться у себя дома. Я никогда и никого не неволил, все должно быть на добровольной основе. Хочешь – идешь, хочешь – спи дома. Только тогда не просите у меня никаких денег!

Ребята притихли. Ни один из них не поднялся с места и не вышел. Все были согласны с требованием. Он, молча, окинул взглядом притихших ребят и сказал:

– В отношении охраны могу сказать следующее: пока еще не было ни одного случая, чтобы охранник погиб, защищая чужое добро. Так, что все ваши опасения беспочвенны. Увидев вас, они, как крысы, попрячутся в свои норы. Что ни говори, своя рубашка ближе к телу. Зачем им эти головные боли за добро Шимановского? Пугнете их немножко, и все будет в порядке. Поедете на двух машинах. Возьмите соляру и бензин.

– А, зачем соляру? – спросил его один из пацанов. – Думаю, что бензин в этом случае лучше.

– Может, ты и прав, но солярка горит дольше, а это значит, что в машине выгорит практически все, что там есть, – ответил «Бык».

Вскоре две машины выехали из поселка и направились к центру города.

***

Шимановский сидел за столом и с аппетитом ел приготовленные женой блины. Ему нравилось, как готовила его жена, и он всегда, садясь за стол, невольно вспоминал свою первую супругу, которая предпочитала использовать в пищу купленные в магазине полуфабрикаты. Эта казенная, по его мнению, пища, вызывала у него злость, которая впоследствии стала выливаться в частые семейные скандалы, похоронившие его первую семью.

– Вадим, ты, что так мало съел? – поинтересовалась жена. – Неужели невкусно?

– Нет, все очень хорошо и вкусно. Просто боюсь на ночь наедаться до отвала.

– Я сегодня была у тебя на работе и заметила у здания твой джип. В машине сидели какие-то незнакомые ребята бандитской наружности. Что им снова от тебя нужно?

– Таня! Ты снова за старое? Пойми, что сейчас без этого просто нельзя. Все работают или под бандитами, или под милицией. Просто время сейчас такое.

– Не знаю, как ты, но я лучше бы предпочла работать с милицией, чем с бандитами. Деньги одни, а возможности у них разные.

– В том-то и дело, что возможности разные. Если бы у меня не было бы на руках четверых детей, то я, может быть, и думал, как ты. Попробуй сейчас поменять «крышу», тебя же просто убьют за это.

– Неужели, Вадим, это так страшно и серьезно? Возьмут и просто так вот убьют?

– Да, возьмут и просто так убьют. Я сейчас работаю с «Быком», это такой отморозок, что когда он приезжает ко мне в компанию, все служащие с ужасом закрываются в кабинетах, боясь попасться ему на глаза. От этого можно ждать всего.

– Вадим, я очень боюсь за тебя. Мало ли что может прийти ему в голову. Возьмет и стрельнет.

– Не переживай, все они любят деньги, и пока я зарабатываю их, меня никто не тронет, – сказал успокаивающе Шимановский. – Татьяна, я что-то устал, ты разбери постель, я лягу.

Он и направился в ванную принять душ.

***

Ребята Быка подъехали к магазину «Рыба-Балык» и, свернув на Профсоюзную, оставили машины. Они вышли, взяли в руки две канистры с бензином и соляркой и всей группой направились к дому Шимановского. На улице было уже темно, однако улица Пушкина сверкала электрическими огнями, словно накануне большого праздника. Прохожие, попадавшиеся им на пути, с интересом смотрели, на группу молодых людей, стараясь обойти их стороной.

Они осторожно открыли кованые железные ворота и один за другим растворились в темноте. Остановившись около стоявших во дворе машин, стали осматриваться по сторонам.

– Слушай! Да здесь машин больше десятка. Неужели придется все их жечь?

– Не все, а только две «Вольво».

– Да здесь они так плотно стоят, что сгорят практически все.

– Ты что переживаешь? Можно подумать, что это твои машины.

Неожиданно для молодых людей во дворе зажегся свет. Несколько мощных ламп осветили двор. Во дворе стало достаточно светло

Гатин, стараясь не привлекать шумом охрану, гвоздодером выбил боковое стекло «Вольво» и открыл дверцу. Кто-то из ребят подтащил к машине канистру с бензином, и они осторожно стали выливать бензин из этой канистры в салон.

Позади ребят оказались двое охранников, которые держали в руках помповые ружья.

– Стоять! Если кто из вас шевельнется, то я снесу ему голову! Вы что здесь делаете? – один из них направил ружье в голову Гатина.

– Ты что, мужик, шумишь? Или жить не хочешь? – сказал один из парней, упираясь охраннику ножом в спину. – Разве это твоя машина, чтобы умирать за нее?

Мужчин медленно опустил помповое ружье и посмотрел на своего напарника, видимо, соображая, как поступить дальше. Воспользовавшись этой паузой, Гатин выхватил пистолет и направил его в живот одному из охранников. Все, кто находился в этот момент во дворе, застыли в ожидании развязки.

– Может, вы и правы, ребята, – произнес один из охранников.

Они, молча, переглянулись между собой, и как ни в чем не бывало, проследовали к себе в сторожку.

«Вот это да! – подумал про Гатин, убирая пистолет в карман. – Испугались»

Он был доволен решением охранников, так как убивать двух пожилых людей ему явно не хотелось. Справившись с одной машиной, ребята переключились на другую. Разбив боковое стекло, Гатин открыл дверцу и с силой швырнул канистру с бензином в салон. Он рассчитывал, что канистра опрокинется и сама зальет весь салон бензином, однако канистра почему-то встала «на попа», и из нее вылилось от силы полстакана жидкости.

Кто-то из ребят свернул газету в трубочку и зажег ее. Когда газета разгорелась, он швырнул ее в салон одной из машин. Раздался сильный хлопок, и машина, окутанная черным дымом, вспыхнула, словно свеча, озарив огнем прилегающие ко двору здания.

Вслед за первой машиной вспыхнула и вторая. Гатин едва успел отскочить от нее, взрыв бензобака отбросил его в сторону. Он упал и сильно ударился головой о металлические ворота. В какой-то момент он почувствовал, что теряет сознание от сильной боли в затылке. Он попытался подняться, но ноги отказались подчиниться ему. Он закрыл глаза и потерял сознание.

Ребята, заметив на земле Гатина, бросились ему на помощь. Им удалось быстро сбить с него пламя, и, подхватив его под руки, они бросились через улицу Пушкина к своим авто.

***

Вадим Шимановский проснулся от сильного запаха гари, который пробивался в квартиру сквозь плотно закрытые двери. Он успел накинуть на себя брюки, когда звук взрыва достиг его ушей.

– Просыпайся! Осторожно буди детей, и все выходите из дома, – крикнул он жене и выскочил во двор.

Увиденное им заставило его содрогнуться от страха. Посреди небольшого двора полыхало несколько автомашин, в том числе и его «Вольво-750», которую он купил с полгода назад. Он моментально понял, что спасать машины уже не имеет смысла. От сознания своего бессилия Шимановский опустился на порог дома. Лишь истошный крик его супруги вывел его из этого состояния прострации. Он вскочил на ноги и бросился ко второй автомашине, которая стояла в другом конце двора. Пламя уже лизало резину стоявшего рядом с ней джипа, и всем было ясно, в том числе и Шимановскому, что «Ланд Крузер» спасти нельзя.

Выбежавшие из караульного помещения охранники всячески пытались растолкать стоявшие почти вплотную автомашины, но им это плохо удавалось. Через секунду раздался очередной взрыв, который поднял джип метра на два в воздух и опустил его на малиновую девятку.

Когда подъехали пожарные, вокруг машин уже бегало человек десять, которые чуть ли не руками растаскивали их. Через полчаса все было кончено. Из девяти машин, стоявших во дворе, пожарным удалось спасти только три, в том числе и вторую «Вольво», у которой частично обгорел салон.

Когда растерянный, обожженный и черный от сажи Шимановский появился у себя дома, неожиданно зазвонил телефон. Он осторожно снял трубку и услышал веселый голос «Быка»

– Как дела, Вадим Яковлевич? – поинтересовался он. – Горим или уже затушили? Теперь ты, надеюсь, понял, кто хозяин в этой компании. Это только предупреждение, и если ты не идиот, то наверняка, сделаешь из этого определенные выводы. Не думай стучать в милицию, иначе пропадешь без вести. Думаю, что жизнь намного дороже этих железок, за которые ты так цеплялся в этой жизни. Спокойной ночи!

В трубке замолчали, а затем в ней зазвучали сигналы отбоя.

«Господи, как все хорошо закончилось, – подумал Шимановский. – Эти бандиты сожгли лишь машины, а не семью. А, если бы бросили в окно бутылку с «коктейлем Молотова», то наверняка сгорели бы все, он и дети. Что он сказал о милиции? А, вспомнил, не советовал мне туда обращаться. Какая глупость, можно подумать, что я такой дурак и сразу же побегу писать заявление».

Он прошел в туалет и, смыв себя копоть и сажу, вышел на кухню. Сев на стул, он тупо уставился в угол.

«Да, нужно сегодня же отдать «Быку» эти две машины. Пусть главный бухгалтер сама решает, как их списать, в конце концов, она за это получает деньги».

Вадим встал со стула и направился в спальню, где рыдала его жена. Раздался настойчивый стук в дверь. Шимановский остановился и направился к двери. Открыв дверь, он увидел на пороге молоденького офицера пожарной охраны.

– Здравствуйте, – поздоровался с ним офицер. – Я дознаватель из городской пожарной части. Скажите, я могу с вами поговорить в отношении сегодняшнего пожара?

– Извините меня, – сказал Шимановский, – мне сейчас, поверьте, не до этого. Я рад только одному, что не сгорела моя семья. Никаких заявлений и объяснений я давать, не намерен.

– Как же так, Вадим Яковлевич, ведь у вас сгорело несколько иномарок? – снова спросил его дознаватель.

– Я уже сказал вам, что никаких показаний давать никому не намерен, – Шимановский закрыл перед носом дознавателя входную дверь.

Он устало прилег на диван и попытался закрыть глаза, однако, пережитое им в эту ночь никак не хотело его отпускать. Перед его глазами по-прежнему стояло пламя, а в ушах – треск горящих автомашин. Это пламя, словно каменная стена, снова разделило его жизнь на прошлую и настоящую. Он лежал на диване, прислушиваясь к голосам во дворе дома. И невольно вспомнил тот день, когда решил заняться коммерцией. Именно она, его тяга к большим деньгам, принесла разлад в его первую семью. Большие деньги сделали из его первой жены совершенно другую женщину, которую он просто перестал узнавать. Сколько бы он ни приносил домой денег, ей всегда было мало. В него стреляли бандиты, жгли его имущество, но все проблемы, возникающие у мужа, не только не останавливали, но и еще больше распаляли ее. Шимановский в ее глазах быстро превратился из любимого человека в бездушный станок по изготовлению денег. Вскоре он понял, что там, где когда-то цвела любовь, повсюду только лишь деньги, и ничего кроме них. Он плюнул на все, на квартиру, дачу и машину, и уехал жить к своей матери.

Он недолго был одиноким и вскоре женился на своей бывшей однокласснице. Удача в который раз вновь повернулась к нему лицом. Он создал страховую компанию, в которую вложил все свои силы и знания. Однако, стоило ему подняться с колен, как он снова попал под пресс бандитов. Он не винил в этом никого, кроме одного себя. Будучи довольно умным и образованным человеком, он отлично понимал, что наступило такое время, когда невозможно стало жить без бандитов. Они были везде, и на улице и в государственных структурах, и ему ничего не оставалось, как смириться с этим.

Вот и сейчас, лежа на диване, Шимановский реально понимал, что это не последняя устрашающая акция «Быка», и ему, чтобы сохранить жизнь, нужно было что-то срочно предпринимать. В его голове созревали план за планом, но он их отбрасывал в стороны, так как они все были практически невыполнимыми. Наконец, он остановился на одном из вариантов.