Мы сможем?

Точно. Макс. Друг Мэйсона говорил про этого парня. Кажется, они тоже собирались к Андреа. Если не ошибаюсь этот парень их одногруппник.

– И Мэйсон будет. Я слышала, как они на парковке об этом разговаривали, – все никак не успокаиваются девочки. Продолжая обсуждать новые сплетни, которые успели собрать за выходные.

День начался с появления Мэйсона и продолжается его присутствием. Я понимаю девчонок: парень красивый, сложно бывает устоять, но вешаются на него все, без разбора. Мэйсона я знаю давно, он наш сосед. Живем на одной улице, но почти никогда не общались. Наши братья дружат с первого класса. Когда Алекс стал общаться с Клаусом, я стала чаще замечать существование Мэйсона. Он старше меня на три года, заканчивает, кажется, юридический. Его родители юристы, отец известный адвокат в городе. Я никогда сильно не интересовалась персоной Мэйсона. Для меня, как и для любой другой девушки моего возраста, он красавчик, мечта. Но моя мечта совсем иная на данный момент. Нью-Йорк. Самостоятельная жизнь. Поэтому я даже не даю себе задуматься о парнях. В этом нет смысла, моя жизнь в этом городе скоро закончится. И будь то Мэйсон, Макс или даже этот Андреа. Нам не по пути.

Глава 4.

После университета, как и обещала Анне, направляюсь к ней. Нужно успеть зайти по дороге в пекарню и взять ее любимые эклеры с фисташками, это точно поднимет ей настроение. К счастью, погода стала лучше, мерзкий дождь закончился, и из-за туч вышло солнце. Настроение сразу выросло на один процент. Да,я пессимист, не может одно лишь солнце исправить этот день. Когда вижу ближайшую пекарню, то захожу в нее. Запах сладостей разносится по всему помещению, пекарня достаточно старая, но это даже не минус, а,наоборот, ее плюс, создает уют и некую атмосферу.

– Два фисташковых эклера, пожалуйста, – смотрю на выпечку и обливаюсь слюнками, пока приятный парень-кассир, упаковывает эклеры в бумажный пакет и передает мне.

– Хорошего дня. Заходите к нам еще. – На бейдже парня имя Кэмерон, оно ему не подходит, вряд ли оно настоящее. В таких местах чаще всего персоналу присваивают не свои имена. Я сама столкнулась с этим на днях, когда устраивалась на неполный рабочий день в местную кофейню.

Я давно хотела устроиться на подработку, чтобы иметь свои собственные деньги. Отец запрещал, но пару недель назад согласился при условии, что буду покупать продукты два раза в месяц из своих накоплений. Пришлось согласиться, другого варианта у меня не было. В противном случае он бы не разрешил, а мне очень нужны деньги. Я должна начать копить на переезд, ведь денег на билет до Нью-Йорка и аренду квартиры на ближайший месяц у меня нет, поэтому придется попотеть.

Когда пару дней назад я шла на учебу пешком, потому что опоздала на ближайший автобус, а следующий был только через сорок минут, я проходила мимо кофейни с названием «У Бритни». Заведение открылось совсем недавно, я не слышала о нем раньше и по парящим у входа шарикам поняла, что открытие было на днях. Подойдя к двери, я приметила приклеенный лист бумаги «Требуется бариста», не думая вошла внутрь. Время было совсем раннее, кофейня пустовала, и только за кассой стояла женщина средних лет, в черном фартуке и белой футболке оверсайз. Мне нравилась такая униформа, никаких ярких цветов и странных принтов.

– Доброе утро. На двери висит объявление. Вы все еще в поиске персонала? – подходя к женщине, поинтересовалась с большой надеждой, что место еще свободно.

– Здравствуй! Да. Хочешь поработать? – Сузив глаза, женщина изучала меня с недоверием.

– Да, я студента экономического факультета. Думаю, с кассой проблем не будет, – с улыбкой подметила. – Только единственная проблема в том, что я могу работать только неполный день, после занятий. А в выходные с радостью могу взять полную смену. – С надеждой в глазах я смотрела на женщину и ждала ее ответа.

– Договорились. Я Маргарет, рада знакомству! – Протягивая руку для рукопожатия, наконец-то она улыбнулась.

– Я Стефания, можно просто Стеф. – Моя дурацкая улыбка от радости не сходила с лица.

Так я и получила свою первую работу в жизни за несколько минут. Моя первая смена была пару дней назад, все прошло хорошо, единственное – ноги болели ужасно. С непривычки шесть часов на ногах дали о себе знать, но я ни капли не жалуюсь. Ради денег готова и по двенадцать часов впахивать. Ведь с каждой заработанной копейкой я становлюсь ближе к своей мечте. Пока моя голова была забита размышлениями, я успела дойти до дома Анны. Она живет недалеко от университета.

Поднимаюсь по ступенькам на веранду и нажимаю на звонок. Ждать не приходится, дверь открывает мать подруги Мария.

 Стефания, дорогая, здравствуй! – улыбается мне женщина и обнимает за плечи. У Анны прекрасная, добрая мама. Мария – женщина средних лет, с короткими темными волосами и безумно доброй улыбкой. А вот с отцом у подруги натянутые отношения, думаю, это тоже послужило началом нашей дружбы, так сказать, нашли точки соприкосновения.

– Я так понимаю, ты к Анне, она говорила, что ты должна зайти.

– Да, принесла ее любимые эклеры, – поднимаю вверх бумажный пакет. – Как она себя чувствует?

– Ей уже лучше. Небольшая температура, но все пройдет, думаю, через пару дней будет в полном порядке. Ты поднимайся, она наверху. – Женщина показывает на лестницу, и я быстро снимаю обувь, оставляя верхнюю одежду на вешалке, забираю с собой пакет с эклерами и бегу наверх. Стучусь в спальню Анны, и она тут же открывает, наверное, видела меня на веранде, как я общалась с ее мамой.

– Стефани, привет, – хриплым голосом произносит подруга. Да,вид у нее оставляет желать лучшего. Растрепанные волосы, красные глаза, помятая пижама. Анна, очень красивая девушка, я сразу это поняла, как увидела ее. Длинные кудрявые волосы, намного кудрявее моих, хорошо, что ей это нравится, в отличие от меня. Большие карие глаза и пухлые губы, которые делают ее очень милой.

– Как ты? Как твое самочувствие? – Я заключаю подругу в объятия, и мы проходим в спальню.

– Уже лучше, с утра было отвратительно! Как поняла, что не смогу пойти на пары, сразу написала тебе. Надеюсь, ты смогла прожить день без меня, – с ноткой сарказма отвечает Анна. Даже в таком состоянии не оставляет свои шуточки.

– Я прожила, но знала бы ты, какой ценой!

И я рассказываю ей про свое утро, про отца, а потом Мэйсона. Не забывая про назревающую вечернику у Андреа.

– Про вечеринку знаю, да. Андреа звал меня, забыла тебе сказать, из-за простуды мозги ни на том месте. Но,как видишь, пойти мы туда не сможем. – Шмыгая носом, подруга забирается под одеяло.

– Мы? Я и не собиралась! – смотрю на нее, как бы говоря, что никаких вечеринок.

– Ну конечно, Стеф! Поэтому и не стала говорить до последнего момента. Ты, как всегда, начнешь давать заднюю.

– Анна, ты знаешь, что мой отец не отпустит меня. И даже если не брать это в расчет. Я сама не вижу смысла в этом. У меня учеба, теперь еще работа, дома мне тоже найдут тысячу применений. Поэтому тратить время на вечеринки не мое, – напоминаю подруге уже не в первый раз.

– Мы могли бы что-нибудь придумать. Сказать твоим родителям, что ты переночуешь у меня или что у тебя поздняя смена на работе. Всегда можно найти выход, если захотеть!

– Вот именно, если захотеть! А я не хочу, – даю понять, что продолжать эту тему нет смысла, но Анну уже не остановить.

– Стефания, тебе восемнадцать, а не тридцать! Ты каждый раз отказываешься от любого моего предложения: вечеринка, поход в кино, выезд на природу. Моя компания, хорошо к тебе относится и всегда рада твоему присутствию. Даже с Мэйсоном ты теперь стала ближе, – подшучивает надо мной подруга.

– Знаешь, что, Анна…

– Знаю, не горячись, Стеф! – Она успевает остановить меня от всплеска эмоций. Знаю, что она права, и я отказываюсь от всех прелестей жизни моего возраста. Но мой ресурс энергии уходит совсем на другое. Даже если я схожу на эту вечеринку, потом буду неделю себя корить, что могла в это время лучше отработать смену и заработать денег на свою мечту.

– Ладно, закроем эту тему. Да и ты болеешь, и точно никто никуда не идет! – протягиваю подруге пакет с эклерами, и та сразу замолкает, набивая рот любимыми сладостями.

– Присмотрись к Мэйсону, Стеф. Девушки у него нет, но все готовы душу продать, лишь бы закрутить с ним, – с набитым ртом пытается проговорить Анна.

– К чему присмотреться? Ты видела его? Дорогая машина, брендовая куртка, папа адвокат. С такой, как я, он захочет только провести ночь, а не строить отношения, – раздражаюсь, отвечая на ее глупое предложение.

– Стефания, да даже если ночь, что плохого?

 А что хорошего? Зачем мне это? Я не строю себе планов на отношения. Но и просто секс мне не нужен! – Вставая с кровати, я подхожу к окну.

Может, я и обманываю подругу. Как и любая нормальная девушка, я хочу отношений, любящего парня и от секса не отказалась бы. Но все это сейчас не вяжется с моими жизненными обстоятельствами. Я в нескольких шагах от побега из этого города, а Анна предлагает мне задуматься о каком-то парне.

– И думаю, насчет Мэйсона ты не права. Да,он создает впечатление хулигана на крутой тачке. Но думаю, это только образ. Я знаю его побольше твоего. Окружение у него дурацкое, согласна, чего только этот его дружок Макс стоит, ни одной юбки не пропустит. Но Мэйсон кажется другим, что ли, – все продолжает вести свои размышления подруга.

– Он назвал меня красивой, – зачем-то говорю, вспоминая утро.

– Кто? Мэйсон? – удивляется Анна, останавливаясь жевать.

– Ты можешь сегодня успокоится с этим Мэйсоном? Макс назвал! – начинаю больше злиться. Когда она уже закончит этот бессмысленный разговор…

– Макс, каждую вторую называет красивой. Сильно не обольщайся! – предупреждает меня Анна, продолжая запихивать в рот большой кусок эклера.

Ладно, пора это заканчивать. Понимаю, что подруга все это делает не со зла, а,наоборот, чтобы раскачать меня и попытаться сделать нормальной. Но я не нормальная, всегда такой была.

– Я, наверное, уже пойду. Снова дождь начинается. И отец сегодня рано вернется с работы, нужно успеть до его прихода, – начинаю собираться, перед уходом обнимаю Анну и выхожу, не забывая напомнить, чтобы быстрее выздоравливала. Хоть она и раздражает своими разговорами, любить и скучать по ней я не перестаю.

Идя домой, я надеюсь хотя бы на спокойный вечер. Ужин, уборка, а потом я спокойно одна проведу вечер за книгой или, может, смогу посмотреть фильм на телефоне, если отец уснет пораньше. Но как же сильно я ошибалась, надеясь на спокойствие в этот вечер…

Глава 5.

Захожу домой и нахожу маму на кухне. Она уже готовит ужин, кажется, это спагетти болоньезе, любимое блюдо отца. Как всегда, пытается угодить и остудить его гнев после работы, ведь обычно он приходит злой как черт.

– Дорогая, как прошел день? – интересуется мама, помешивая соус на плите.

– Могло быть и лучше, – вяло отвечаю, снимая куртку прохожу на кухню.

– Стефания, давай сегодня проведем вечер спокойно. У Джона на работе сорвалась сделка, боюсь, он не в настроении.

Мама, как всегда, хочет сделать как лучше, но обычно получается наоборот.

– Я поужинаю и уйду спать, – успокаиваю ее и уже собираюсь подняться к себе.

– Стефания, он любит вас как может. – Мать смотрит на меня грустными глазами, но сама как будто не верит, в то,что говорит.

Я не нахожу что ответить ей, поэтому делаю выбор уйти молча. Поднимаюсь в спальню и включаю свет. Проходя мимо зеркала, останавливаюсь. Никогда не считала себя красивой, но я нравлюсь себе. Снимаю джинсы, свитер и бросаю на пол, оставаясь в нижнем белье. Белье белого цвета и прозрачное. Я в меру худая, но формы присутствуют. Мне нравится мое тело, тонкая талия, подтянутая попа, грудь среднего размера, снова спасибо генетике и периодическим занятиям спорта. Летом стараюсь бегать по утрам.

 Эллис почему ужин еще не готов? Я что много прошу? Какая из тебя хозяйка? – слышу раздражающий крик из кухни. Ну вот вернулся, минуты тишины были недолгие.

Убираю вещи в шкаф и собираюсь переодеться в домашнее, но вдруг слышу стук в дверь.

– Стефания, это я на минутку.

Ну хорошо хоть не отец. Выглядываю за дверь и вижу мать.

– Стефания, я забыла купить сыр сегодня. А отец разозлится, если паста будет без сыра. Прошу, сходи в магазин. – Она говорит тихим голос, чтобы никто не мог услышать.

– Ма, он и так уже злой. Твой сыр ничего не исправит. Ты видела, какой там ливень? – показываю на окно, за которым дождь льет стеной, и выходить туда нет никакого желания.

Но мать смотрит на меня такими глазами, и я готова сделать что угодно, лишь бы она не грустила. Даже за сыром под ливень.

– Сейчас только переоденусь, – закрываю дверь и иду в гардеробную. Нужно одеться потеплее и точно не кроссовки, иначе буду снова лужи топтать. Надеваю черные легинсы и черное длинное худи. Черный – один из любимых оттенков, в нем становишься незаметной и не собираешь лишних взглядов. Из обуви достаю берцы на шнурках, хватаю куртку и выхожу из комнаты.

Но не успев закрыть дверь, замечаю, как Алекс залетает в свою спальню и даже не здоровается, что очень странно для него. Вспоминаю, что нужно забрать мобильник, поэтому направляюсь сначала к брату. Стучу в дверь, но он не открывает. Что еще за новости? Стучу еще несколько раз, но в ответ тишина. Явно же слышит, но игнорирует.

– Алекс, я захожу! – стучу последний раз и открываю дверь.

Зайдя в комнату, замечаю брата, стоящего ко мне спиной.

– Алекс, что за выходки? – разворачиваю его к себе за плечо и вижу заплаканное лицо. На чем начали этот день, на том и закончили. – Родной, ты чего? Что случилось? – обнимаю брата, начиная перебирать его мелкие кудряхи на голове.

– Стефания прости я не хотел. Я правда… Я не смог… Они… Я говорил отдать! – Алекс старается выговаривать слова, но получается плохо из-за непрекращающихся слез.

– Что? О чем ты? Что отдать? – не понимаю, о чем он пытается рассказать. Брат отходит на пару шагов и достает из рюкзака мобильник, и тут я вижу, что он пытался до меня донести. Мой телефон разбит, стекло все в трещинах, корпус в потертостях, а я в полном недоумение…

– Стефания, я правда не хотел! Я виноват… Прости! – Он еще сильнее начинает плакать. Его плечи трясутся и он весь дрожит.

– Алекс, успокойся, все хорошо, я тебя не виню. – Я в растерянности. Телефон появился у меня всего как полгода, родители вручили на восемнадцатый день рождения и просили пользоваться с умом и беречь такой дорогой подарок. Подарок правда был дорогой, последняя модель «айфон» на тот момент. Вот и сберегла называется.

– Что теперь делать? Может, отнести в ремонт? – Алекс боится поднять на меня глаза и продолжает смотреть в пол, но по голосу замечаю, что истерика подходит к концу.

– Я…

– Что у вас здесь происходит? – В комнату залетает отец без стука и видит ужасную картину.

Плачущий Алекс, разбитый телефон и я в полном недоумение и ожидании гнева.

– Что это, Стефания? – Отец хватает меня за руку, в котором я держу телефон, и замечает, что он разбит. – Что?! Да как ты могла?! Неблагодарная. – Он кричит и трясет меня за руку, пока мои глаза в мгновение наполняются слезами. – Ты! Да я всю зарплату потратил, лишь бы купить тебе этот телефон. Ты представляешь, сколько я работал, чтобы купить такую вещь? – Отец продолжает кричать, и его лицо краснеет от гнева. Я понимаю его, каким бы плохим для меня он ни был, телефон – дорогая вещь, но я сделала это неспециально. Это сделала даже не я! Но сдавать брата будет худшей из идей, лучше пускай достанется мне. – Я не хотела! – пытаюсь вставить слово, но меня перебивает мать.

 Джон что случилось? Почему ты так кричишь? – Мама вбегает в комнату с испуганными глазами. – Стефания?

– Твоя неблагодарная дочь не ценит ничего в этой жизни. – Теперь его гнев направлен на мать. Она стоит все с теми же испуганными глазами и даже не пытается возражать.

– Твои дети такие же, как ты, Эллис! Ты не научила их ценить хорошее отношение, поэтому они выросли ничтожными людьми! – Отец начинает надвигаться на мать, и я знаю, что последует за этим. Она всегда получает за нас, но допустить этого сейчас не могу.

– Не смей! – произношу как можно увереннее, но внутри безумный страх оттого, что может быть дальше.

– Что? Как ты смеешь так разговаривать со мной, тварь! – Отец разворачивается в мою сторону. Я вижу поднятую в воздух руку… от удара звенит в ушах и темнеет в глазах. Первый раз. Первая пощечина от него за всю мою жизнь. Мне небольно… я не чувствую физическую боль, но моя душа готова кричать от этой боли. Последняя капля надежды разрушилась именно сейчас. Никогда. Я никогда не прощу!

Я продолжаю фоном слышать, как он продолжает высказывать оскорбления, но в ушах лишь шум. Чувствую как что-то теплое и соленое стекает по губе, а потом капает на пол. На ковре остаются мелкие капли крови. Я поднимаю глаза и не вижу человека, который растил меня всю жизнь. Для меня он чужой.

– Дочка, нужно обработать, отец не хотел! Он просто устал на работе и не смог совладать с эмоциями! Правда, дорогой? – Мать как будто претворяется и не хочет замечать, что произошло. Снова пытается смягчить ситуацию.

Я даже не хочу ее слушать. Никого в этой комнате. Быстро выхожу из своих мыслей и выбегаю из дома на улицу, попадая под ливень, даже забывая про зонт. Слышу шаги матери, как она выбегает за мной следом.

– Стефания, ты куда? Вернись!

– За сыром! – отвечаю скорее сама себе, чем ей и ухожу.

Пускай насладятся своим ужином. Быть сейчас там не могу. Даже не представляю, как теперь смотреть им в глаза. Как говорить с ним. А если он снова поднимет на меня руку?

Боже, ну за что? Почему все так? Я всегда старалась быть послушным ребенком, хорошо училась, не говорила лишнего, вела себя тихо, не доставляла проблем, не привлекала лишнего внимания. Я всегда чувствовала холод от отца, это не произошло в один момент, так было всегда. Никогда я не слышала теплых слов, поддержки, заботы, только оскорбления, и как жаль, что я не могу сбежать из этого города прямо сейчас потому, что денег у меня почти нет.

– Потерпи, Стефания. Нам осталось совсем чуть-чуть. Ты сильная! Ты сможешь! – напоминаю себе важные слова и продолжаю идти.

Пройдя уже достаточно много, понимаю, что передвигаться вдоль дороги не лучшее решение. С утра мне это вышло боком. Поэтому ищу, где можно пройти на тротуар, но,как только я собираюсь перейти на другую сторону, вижу ослепляющие фары машины, которая надвигается прямо на меня.

Глава 6.

Фары ослепляют, и я успеваю только услышать визг колес от торможения. А дальше крик водителя:

– Какого черта? Тебе жить надоело? – слышу знакомый голос и убираю ладонь от лица, которой закрывалась от яркого света. Ну нет, только не он! Его становится слишком много в этом дне.

– Девушка, вы меня слышите? – Мэйсон подходит ближе, пока не понимает, кто чуть не оказался под его колесами. – Стефания, это ты? Ты зачем вышла на дорогу?! – продолжает кричать, а я смотрю на него и снова вижу только голубые глаза, которые каждый раз вводят меня в ступор.

Осматриваю Мэйсона с ног до головы. Он одет так же, как днем, только футболку сменил на белую. С его кепки начинают падать капли, и я вспоминаю, что мы стоим под дождем.

– Эй, что с твоей губой? – Он касается большим пальцем моего подбородка и поднимает вверх на себя. – Откуда?

А я не представляю, что ему сказать. Рассказывать соседскому парню, которого почти не знаю, о своих личных драмах нет особого желания.

– Ты вообще меня слышишь? – пытается добиться от меня ответа, но я стою как парализованная. Господи, какая нелепая ситуация! Не хочу ему ничего объяснять, все равно не поймет. Мэйсон живет в совсем другом мире.

Но со мной происходит что-то странное. Порыв чувств, может, нервный срыв от накопившегося дерьма, но я взрываюсь. Начинаю громко рыдать, хватаясь за парня, утыкаюсь в его грудь. Он высокий, намного выше меня. Моя голова еле достает до его груди. От него приятно пахнет, чем-то свежим, наверное, гель для душа, мятный или это лайм, не могу понять, но мне нравится. Все мое тело сотрясается, а руки дрожат.

– Эй, маленькая, ты чего? – спрашивает Мэйсон, отлепляя меня от себя. Как он меня назвал?!

– Кто? – смотрю на него заплаканными глазами, удерживаясь дрожащими пальцами за его футболку, и как мне кажется, если отпущу, уже не смогу подняться назад.

– Маленькая. А что ты удивляешься? Ты свой рост видела? – Парень улыбается уголком рта, продолжая всматриваться в мои заплаканные глаза.

– Нормальный у меня рост. Отпусти! Извини, что помешала тебе. Я только хотела сойти с дороги, а тут ты! – отхожу от него подальше, начинаю мысленно себя ругать. Зачем позволила себе такую слабость? Нельзя, Стефания! Ты сильная. У тебя есть способы справиться с этим. Так и справляйся, не ищи помощи, ничем хорошим не закончится.

– Стефания, не уходи от темы. Что случилось? Почему у тебя пол-лица в крови и разбита губа? – Голос Мэйсона становится более резким, видно, как его начинает злить происходящее.

– Упала, фонари выключены, вот и не заметила камень на дороге, – пытаюсь врать, но получается плохо. Слезы продолжают катиться по лицу, но надеюсь, что из-за дождя их не видно.

– Ладно, не хочешь, не говори. Давай довезу до дома, дождь сильный, ты вся промокла. – Парень отпускает ситуацию, понимая, что бороться со мной смысла нет и ответа он не добьется.

– Нет! Я сама! Спасибо, но пока, – поспешно прощаюсь и разворачиваюсь, чтобы уйти, но он снова одергивает мою руку и прижимает к себе.

– Хватит, бегать от меня! Чего ты шарахаешься? Я тебя домой предлагаю отвезти, а не в лес посреди ночи. – Он начинает злиться, и его голубые глаза становятся уже не такими ясными, как были до этой секунды. Я не выдерживаю его напора, эмоции снова вырываются наружу. Я не хотела, но справиться по-другому не могу.

– Да не хочу я домой! Не хочу! Не поеду! Не пойду! Мне некуда идти, дай мне окончательно промокнуть под этим дождем и сдохнуть! – кричу что есть силы, смотря в его темнеющие глаза. От такого крика мои голосовые связки не скажут спасибо.

Мэйсон смотрит на меня взглядом полного непонимания. Не ожидал, наверное, такого от меня. А я и сама не ожидала.

– Стефания, ты с ума сошла? Прекрати говорить бред. Не хочешь домой, хорошо! Просто давай хотя бы в машину сядем, я не могу бросить тебя посреди дороги! Понимаешь? Но и стоять под этим дождем желания нет. – Парень пытается говорить более спокойным тоном, но я вижу, как он сдерживает себя, чтобы не сорваться на крик.

Мэйсон открывает дверь и заталкивает меня в салон. Обходит машину спереди и садится. Внутри загорается свет, и я замечаю, что он весь промок, с одежды стекают капли воды. Он снимает кепку и бросает назад, следом летит и куртка. Он остается в белой футболке, которая тоже промокла и прилипла к телу, а я,как малолетняя дурочка, не могу отвести глаз. Под футболкой виднеются кубики пресса, а на руках выступают широкие вены. Хочется взять и потрогать каждую. Так, стоп, Стефания, ты в себе? Или от удара все еще отойти не можешь. Вернись, пожалуйста, на планету.

– Раз ты не хочешь домой, поедем со мной. – Мэйсон нарушает молчание первым.

– Куда?

– У моего друга сегодня вечерника. Если не ошибаюсь, ты общаешься с Анной, она тоже должна там быть.

Мэйсон с Анной из одной компании и хорошо друг друга знают.

– Не будет, она на больничном. – Подруга собиралась на эту тусовку, но ее планы изменились. Теперь ее вечеринка – это постель, горячий чай и эклеры. Пока вспоминаю о подруге, ощущая, как начинает гореть губа.

Поднимаю руку и касаюсь нежной кожи на лице, на пальцах остаются красные следы. Вот черт, нужно чем-то обработать, иначе кровь не остановится.

– Не трогай, сейчас доедем до аптеки. – Мэйсон убирает мою руку от лица и бросает странный взгляд. Будто смотрит с теплотой? Придумала себе, скорее с жалостью, в это проще поверить.

– Не нужно, все в порядке. – Я отодвигаюсь подальше. Ненавижу жалость к себе. Выбираю безразличие.

– Ладно. Ты со мной? – спрашивает парень, изгибая бровь.

Только собираюсь ответить, но все перебивает звонок телефона, который вибрирует в кармане. Что? Он работает? Беру мобильный и вижу на разбитом экране «Мама». Сбрасываю не думая, не хочу отвечать. Я даже не знаю, что ей сейчас сказать, а слушать ее истерику сил нет. Решаю отправить сообщение, но что написать… Поднимаю глаза на Мэйсона, он смотрит на меня, продолжая ждать ответа.

– Да пошло оно все, – говорю еле тихо, даже скорее самой себе. – С тобой. – Не знаю, правильное я приняла решение или нет, но уже поздно размышлять.

Стефания:  Я останусь у Анны.

Все в порядке.