О книге Бытия

Глава XXXV

А если кого-либо интересует вопрос, какая надобность для умерших принимать на себя свои тела в воскресении, если для них возможно высшее блаженство и без тел, то хотя вопрос этот в силу своей трудности и не может быть достаточно раскрыт в настоящей речи, однако ни в коем случае не следует сомневаться, что ум человека, отрешенный от плотских чувств и после смерти сложивший с себя самую плоть, даже перейдя за черту подобий телесному не может видеть непреложную Субстанцию так, как видят ее святые Ангелы, по иной ли более сокровенной причине, или потому, что ему присуще некоторое естественное желание управлять телом, каковое желание до известной степени мешает ему с полным напряжением проходить к высшему небу, доколе он не будет соединен с телом, управление коим даст удовлетворение этому желанию. Но если это тело таково, что управлять им трудно и тяжело, как наше настоящее тело, которое, получая свое бытие от преступного начала, повреждается и обременяет душу, то тем более ум будет отвращаться от созерцания этого неба; ему необходимо отрешиться от чувств плоти, чтобы получить указание, как может достигать он зрения неба. Вот почему, когда ум наш получит тело не душевное, а вследствие будущего изменения, духовное, то, став равным с ангелами, он достигнет полного равновесия своей природы, повинуясь и повелевая, оживляясь и оживляя с такой неизреченной легкостью, что для него будет славою то, что раньше было бременем.

Глава XXXVI

Ибо и тогда останутся, без сомнения, те же три рода зрения, но они будут показывать одно вместо другого безо всякой ошибки и в телесных, и в духовных видениях, а тем более – в видениях разумных, которые будут настолько ясны и очевидны, что в настоящее время с гораздо меньшей очевидностью представляются нам сами подлежащие нашим телесным чувствам телесные формы, которым многие преданы так, что их только и считают существующими, а все, что не таково, совершенно не существующим. Мудрецы же стоят к телесным видениям в таком отношении, что хотя и считают их более очевидными, однако более уверены в том, что так или иначе мысленно представляют себе дальше телесной формы и телесного подобия, хотя, впрочем, не могут созерцать этого умом так, как созерцают те телесные – чувством.

Между тем, святые Ангелы заведуют судом и управлением в области телесного, но не склоняются к ней, как к более очевидной, и представляют в своем уме ее знаменующие подобия и, так сказать, дотрагиваются до них с такою властью, что могут сообщать их в откровении даже и человеческому духу; наконец, и непреложную субстанцию Творца созерцают так, что лицезрение Ее и любовь к Ней предпочитают всему, сообразно с Ней судят обо всем, к Ней направляются в своей деятельности и из Нее почерпывают все, что делают. Словом, у апостола, хотя и восхищенного от телесных чувств на третье небо и в рай, для полного и совершенного познания вещей, которое присуще ангелам, то именно и оказалось недостатком, что он не знал, в теле ли он был, или вне тела. Этого недостатка, конечно, уже не будет, когда, по получении тел в воскресении мертвых, тленное сие облечется в нетленное и мертвенное сие облечется в бессмертие (1Кор. 15:53). Тогда все будет очевидно без всякой ошибки, без всякого незнания, телесное, духовное и разумное будет разграничено по своим порядкам в чистой природе и совершенном блаженстве.

Глава XXXVII

Знаю, что некоторые, прославленные своими исследованиями священного Писания, изъясняли слова апостола о третьем небе так, что в этом-де случае разумеются различия телесного, душевного и духовного человека, и что апостол восхищен был к созерцанию порядка бестелесных предметов, каковой порядок и в настоящей жизни духовные люди предпочитают всему прочему и желают им наслаждаться. Но в первой половине этой книги я достаточно ясно показал, почему предпочел называть «духовный» и «разумный» то, что они, пожалуй, назвали бы «душевным» и «духовным», так что я только дал другие названия тем же самым предметам. Но если мы, в меру наших сил, изъяснили этот предмет правильно, то или читатель подтвердит сказанное, если он духовный, или же при помощи Духа Святого воспользуется чем-нибудь из этой книги, чтобы стать духовным. На этом мы и закончим свое двенадцатитомное сочинение.

Примечания

1

Если только нужно делать это уточнение, так как Бог изрекает совечное Слово.

2

Т. е. потребовало бы некоторого отрезка времени для произнесения вслух.

3

Хочу предупредить, что сколько бы раз в дальнейшем мы не возвращались к подобным предметам, их следует понимать сообразно с изложенным выше.

4

Ибо твердью называется не то, что неподвижно, а то, что твердо, причем не необходимо твердо само по себе, а как твердо положенный предел, разграничивающий высшие воды от низших.

5

Т. е. четверти полного дня, почему раз в четыре года прибавляется один полный день, который римляне называют bissextum.

6

Так как утверждают, что на вершине Олимпа воздух до такой степени тонок, что его ни облака не омрачают, ни ветер не волнует, и что он не может поддерживать птиц и случайно поднявшихся туда людей движением того более плотного ветра, к которому они привыкли в обыкновенном воздухе.

7

Хотя им это приходилось бы делать реже, поскольку вода более приспособлена для поддержки тел, нежели воздух, почему и многие земные животные плавают, руководствуясь инстинктом, и даже люди без особого труда могут научиться плавать.

8

Некоторые из наших полагают, что они не были небесными или пренебесными ангелами.

9

Т. е. с деревьями и травами.

10

Даже если бы мы и обладали чистейшим сердцем, совершеннейшим умом и были уже подобны святым ангелам.

11

Т. е. в пятницу – в шестой день от субботы.

12

А названа она так потому, что из нее сотворены и небо, и земля.

13

Ибо Он не одни закончил, а другие начинает, но начинает те самые, от которых почил в седьмой день.

14

В некоторых местах Писания.

15

Дыхание – это не только движение.

16

Что совершенно противно католической вере и истине.

17

Т. е. телесного.

18

Ведь под этим днем мы подразумеваем умный дух.

19

Что, конечно же, следует относить к человеческому телу.

20

Ибо это самое и означает «в Едеме на востоке».

21

«И все пили одно и то же духовное питие: ибо пили из духовного последующего камня; камень же был Христос»:

22

Которая, как мы верим, была создана из ребра мужа.

23

Signa.

24

Т. е. чтобы он был в безопасности, находясь именно под Его владычеством, которое полезно не для Него, а для нас.

25

Об этом, если Господь сподобит, мы поговорим обстоятельней тогда, когда будем рассуждать о змее.

26

Если оно не ограждено запретом.

27

А таковая причина называется грехом или злом.

28

В синодальном переводе единственное число. – АВ.

29

Или лучше сказать, происходят.

30

А причину этого времени и пространства в самом Боге составляет жизнь без времени и пространства.

31

Ибо уже не будут умирать.

32

Эти слова мы уже, в меру наших сил, объяснили.

33

Как, например, бесчисленные роды червей и пресмыкающихся.

34

Ибо даже и сам Он не может произвести от них того, что, как прежде Он предназначил, не может от них происходить, так как Он не могущественнее самого Себя.

35

Т. е. к чужой жене.

36

Ему дана благодать благовествовать ее.

37

Апостол слова эти называет великою тайной.

38

Следовательно, безо всякого греха, а с такою природой, которая создана и дарована Богом.

39

Или жила бы так, если бы достигла.

40

Если только эти слова надобно понимать в приложении к Нему.

41

Как я уже не раз говорил и прежде.

42

Несомненно, что тела обоих обитателей рая были наги.

43

А не в собственном, в каком понимается добрая сторона мудрости Бога, или ангелов, или разумной души.

44

Т. е. в Церкви.

45

Т. е. святых, духом служащих живых камней.

46

Что, впрочем, было бы странным.

47

Символом чего служило дерево жизни.

48

Только не знаю – в теле, или вне тела: Бог знает.

49

Если только допустить, что апостол пишет о себе.

50

«И видит отверстое небо и сходящий к нему некоторый сосуд»:

51

Как, например, я и в настоящем случае не мог бы, конечно, говорить об этом, если бы о том не думал.

52

Потому что спать свойственно человеку по телу.

53

Одни насчитывают их семь, другие – восемь, третьи – девять, а некоторые даже десять, утверждая, с другой стороны, что и в том небе, которое называется твердью, существуют последовательно многие (небеса), а потому умозаключают, что все они телесны, о чем, впрочем, рассуждать в настоящем случае неуместно.