скачать книгу бесплатно
– Вот неплохой меч. Выкован в Арбинской мастерской. Старый, но ладный. Весит мало, сбалансирован хорошо, управляться с ним будет легко, – она перебросила клинок из одной ладони в другую и ловко подкинула его в воздух рукоятью в сторону Крэда. Парень инстинктивно отшатнулся назад, даже не пытаясь поймать оружие, и то с лязгом упало на деревянный пол. Анника и тысячник настороженно уставились на молодого человека. Пытаясь реабилитироваться, тот неумело поднял меч с пола и потряс им в воздухе:
– Да, сбалансирован хорошо.
Стало совершенно понятно, что парень ничего в этом не смыслит. Для пущей убедительности псевдовояка грозно продолжал махать лезвием из стороны в сторону, демонстрируя акт убиения некой кровожадной твари. Завороженные гипнотическим зрелищем разыгранного представления, присутствующие молча наблюдали за ним округлившимися глазами.
– Крэд… – Анника выхватила клинок из его вспотевших рук, – можно тебя на минутку? – Она взяла приятеля под локоть и отвела в сторону: – Ты что, не владеешь мечом? – Молодой человек виновато покачал головой. Девушка заметила кровавый порез на его пальце. – И как ты собрался ехать в Княжеск? В окрестностях могут бродить разбойники, да и Бог знает кто еще. Ты думал сбежать от них?!
– Мы с братом мирные люди. Живем, никого не трогаем, и нас никто не трогает. За ненадобностью и не научились людей на куски рубить. Зато сундук резной али мебель эксклюзивную – это пожалуйста, – Крэд добродушно оправдывался перед не ожидавшей такого поворота событий подругой.
Все, что ей оставалось, – махнуть на парней рукой и лично вернуться к перебиранию завалов.
Прошло около часа, когда был выужен последний, на взгляд девушки, достойный уважения предмет военного снаряжения.
– Ну вот.
Перед братьями образовалась небольшая горка оружия. Кинжалы, металлические звезды и стрелы лежали ровно, как на параде, бочком друг к другу. К счастью, тысячник уже давно смирился с участью разоренного и теперь, если выручки за проданные пожитки хватало на бутыль вина покрепче, он безжалостно расставался с некогда дорогими сердцу вещами, не пытаясь заломить за них непомерную цену. Наг и Крэд, имеющие большой опыт в торговле, быстро договорились о приемлемой для обоих сторон сумме. Довольные выгодной сделкой, путники отправились в дальнейшую дорогу, а тысячник под ворчания экономки взял приятно потяжелевший кошель и пошел в кабак обмывать освобождение от очередной части, как он считал, ненужного пылящегося хлама.
***
Открывшаяся для меня под другим углом компания сидела в ожидании. Я прикинула: ну а что мне, собственно, терять? Не разносить же до конца жизни котлеты кузнецам и пахарям, довольствуясь монотонным круговоротом деревенской жизни. Унылые перспективы неожиданно выгодно подсветили скрытые достоинства сделанного мне предложения.
– Я в деле! – Шайка обрадованно поприветствовала нового члена своей группы. – Встретимся на улице.
Проходя мимо стойки, за которой уже не было дядюшки Роя, я попросила сынишку булочницы принести заказ на дальний стол. Кстати, узнать о напитках я снова забыла.
Пока троица всухомятку проталкивала еду в желудки, я собирала вещи. Сумка с компактно уложенными предметами первой необходимости, вроде сменного комплекта одежды и белья, расчески, складного ножика, тощего кошелька, фляги с водой и прочей мелочи, которая могла пригодиться в дороге, лежала на застланной кровати. Последним в ее недра отправился перстень с лиловым камнем. Я переодела мягкие чешки на полусапоги, в которых было удобно ездить на лошади, вытащила из старого березового шкафа походный плащ и еще раз окинула комнату взглядом. Пора… Обняв любимую подушку, я выглянула в окно, мысленно прощаясь с деревней Колосцы и «Лисьей норой», будучи уверенной, что больше никогда сюда не вернусь. Записка, оставленная на тумбочке, гласила: «Дорогие дядя Рой и тетя Флер! Благодарю вас от всей души за предоставленные условия комфортной жизни и возможность обосноваться на столь долгий срок при вашем доме. Перемены, которых я ждала с восьми лет, так и не наступили, а посему я сама отправляюсь навстречу им. Сомневаюсь, что вам будут понятны мотивы совершаемого мной шага, но надеюсь, что вы не затаите обиду. Дядя Рой, я забираю Колокольчика взамен моей детской одежды, расшитой золотом и камнями, что вы продали на следующий день, как я попала к вам, и ежемесячных удержек из оплаты труда при харчевне. Полагаю, что нам больше не доведется увидеться. Всего доброго!» Оставшись довольной письмом, я вылезла из окна на козырек крыльца. Это был мой излюбленный прием, когда хотелось улизнуть незамеченной. Выход из корчмы вплотную прилегал к конюшне. Преодолев одним широким прыжком расстояние, разделявшее меня с крышей лошадиного загона, я очутилась перед небольшим отверстием. Конюх часто открывал вентиляционную задвижку, чтобы сено не отсыревало, и мне ранее доводилось пользоваться этим проемом как лазом. Протиснувшись внутрь, я очутилась в стогу душистой колючей соломы, которая была подвешена под потолком в плетеной сетке. Вокруг царила тишина. Лошади лениво отгоняли хвостами жужжащих поблизости мух. Соскочив на земляной пол, я подошла к стойлу Колокольчика. Взятый еще жеребенком исключительно для верховой езды, этот ретивый черный конек часто убегал куда ему вздумается. Будучи на редкость прыгучим, он с легкостью преодолевал ограждения и, не подозревая о своем негодном поведении, с удовольствием щипал соседские грядки. Однажды тетушка Флер привязала ему на шею колокольчик, чтобы было слышно, когда самовольное животное в очередной раз захочет покинуть наскучивший хлев. Дядюшка Рой купил его в тот год, когда в таверну привели и меня, поэтому я всегда чувствовала необъяснимую связь с молодым своенравным скакуном. Когда мне нужно было совершить конную поездку, я всегда отдавала предпочтение Колокольчику, не прельщаясь мощными трудовыми жеребцами. Подойдя ближе, я решительно открыла дверцу стойла. Снаружи послышались голоса. Стараясь не думать, что мои действия попахивают кражей, и сняв со стены стремена и поводья, я запрыгнула в седло и выехала из конюшни. Закончившие трапезу путники уже вышли на улицу и, заприметив меня, отправились за своей упряжкой. Подоспевший к их приходу конюх приветственно помахал рукой, так и не догадавшись, что дело нечисто, и наша разношерстная компания отправилась в дорогу.
***
Следующие четыре дня мы провели за болтовней, обмениваясь историями из жизни и обсуждая предстоящий акт хищения. Привычные пейзажи близлежащих деревень сменились незнакомыми местностями и видами. Я заинтересованно следила за происходящим вокруг. Мы ехали в основном прямыми разъезженными дорогами, соединяющими населенные пункты друг с другом. Встречающиеся время от времени путники в большинстве своем были владельцами торговых обозов. Редко доводилось увидеть одиноких странников, а если такие и попадались, своим внешним видом они сразу привлекали внимание. Будь то отшельники-друиды в мятых лохмотьях, странствующие рыцари или наемники, приметив которых издали, мы с Нагом посылали лошадей быстрее. Несколько раз нам подворачивались представители нечеловеческой расы, как, например, тролли, которые, по рассказам Анники, ввиду своего устрашающего внешнего вида и крепкого телосложения, были излюбленными вояками купцов и прочих богачей, имевших собственные небольшие вооруженные отряды. В отличие от орков, с этими существами можно было договориться, если, конечно, водилось золотишко. Один раз нам на глаза попался кроткий быстрый эльф, ускользнувший от наших любопытных взглядов так же быстро, как и появился. В окрестных полях, прилегающих к дороге, неустанно трудились сельчане от мала до велика. Странно было наблюдать за ними и не ощущать себя больше частью этой унылой и однообразной будничной жизни. Эта мысль придавала сил и поднимала настроение.
Ночевали мы в полях, разводя костер и поочередно дежуря – мало ли кого нелегкая носит в неизвестных краях. Спали мало и урывками – грядущее дело не давало толком расслабиться, хотелось скорее приступить к его исполнению.
Миновали четвертые сутки, прежде чем придорожная табличка-указатель оповестила о въезде в Княжеск. Устав от бесконечной тряски в телеге и седлах, нам не терпелось спокойно пройтись ногами по твердой устойчивой земле и как следует отдохнуть перед завтрашним днем. Несмотря на поздний час, городок вовсю готовился к торжеству. По этому случаю центральную площадь расчистили и установили на ней деревянный помост для выступлений. Вокруг сновали туда-сюда ярмарочные зазывалы, цыганки-гадалки и торговцы, надеющиеся за счет праздника сбыть заготовленный в немереном количестве товар. Среди всего этого суетливого безумия нам, по плану Анники, предстояло найти дом с сараем и подвалом. В городах постройки попроще обычно выносились на окраины, что играло нам на руку. Желательно было также, чтобы хозяин оказался немощным старичком, который не станет проверять, как проводят свое время комнатосъемщики.
Побродив по улицам и расспрашивая горожан на предмет подходящего жилья, мы практически отчаялись его отыскать, но в последний момент удача таки нам улыбнулась. Моложавая румяная баба, развешивающая наломанные ветки вербы, перевязанные цветными лентами, по своему крыльцу, сначала было отмахнулась от нашего вопроса, но, немного поразмыслив, указала куда-то в сторону леса:
– Эвон до той избы дойдете и поверните направо. Там церковь, от нее дорога. Ступайте по ней прямо из города. Упретесь в пригорок, поросший лозняком. В лесу том, на опушке, бабка-дракониха живет. Кроме нее, у нас, таких как вы, никто не приютит, – тетка осуждающе оглядела Аннику, с головы до ног увешанную оружием.
Признаться, меч девушка отдала мне, когда на ночном привале в поле я продемонстрировала, что косо-криво, но умею им орудовать. Не на уровне сражений в бою, конечно, но в деревенских соревнованиях могла задать жару местным ребятам. От скуки в свои редкие выходные я ездила в соседнее село, где юные парнишки готовились к поступлению в царскую армию. Поначалу мне просто нравилось наблюдать за усердно сражающимися расшатанными у рукояти мечами с тупыми лезвиями юношами, а потом и самой захотелось попробовать. В такие дни я арендовала старый клинок у смекалистого местного жителя, развернувшего рядом с тренировочной площадкой палатку с подобным негодным военным хламом. А поскольку это был единственный вид оружия, держа в руках который я не боялась кого-нибудь случайно зарезать, Анника благосклонно дала его мне в пользование. В конце концов разбойницами мы были обе, а на Нага с Крэдом девушка надежд не возлагала. Сама же она неплохо владела кинжалом, стрельбой из лука и техникой метательного оружия.
Солнце давно село, поэтому за неимением другого варианта мы смиренно отправились по указанному женщиной адресу.
– А почему все-таки дракониха? – напоследок поинтересовался Крэд, который обычно отмалчивался, но в этот раз переступил через врожденную сдержанность, выражая наш общий интерес вслух. Тетка суеверно перекрестилась и на цыпочках, подойдя поближе к калитке, шепотом, словно ее мог кто-то подслушать, процедила:
– Дак ведьма она! Бабка та! С упырями водится и сама упырем обращается! В полнолуние воет под окнами, в двери скребется, честным людям житья не дает! А каждый двенадцатый месяц в году драконом делается и окрестные деревни выкашивает: пока всех жителей до последнего не пожрет – не успокоится! – женщина с выпученными глазами звучно сглотнула набежавшую от сочного рассказа слюну.
– И поэтому вы нас к ней отправляете? – съязвил Наг.
– Ну… так люди говорят! – пожала плечами та и быстро вернулась на безопасное крыльцо.
– Спасибо…– наша невдохновленная жуткой картиной компания поникла и морально готовилась к предстоящей встрече с загадочной хозяйкой потенциального жилища.
– В крайнем случае у нас полно оружия! – неубедительно попытался приободрить всех Наг.
– Ага, если бы вы с Крэдом еще умели им пользоваться… – констатировала суровую действительность Анника.
– Зато вживую дракона увидим! Хотя нет, исходя из рассказа тетки, в этом месяце – только упыря, – вновь сделал попытку пошутить парень.
Обстановка немного разрядилась, мы принялись обсуждать всевозможные варианты встречи с необычной старушкой, увлеченные разговором, минуя избушку с поворотом направо, церковь и дорогу по лесу к опушке.
На лысом пригорке, местами утыканном редкими соснами и елями, стояла по-настоящему древняя, вросшая в землю лачуга. Стены ее покосились, дырявая крыша была кое-как залатана кривыми необработанными досками. Единственное окошко, выходившее на эту сторону леса, темным квадратным глазом смотрело на незваных гостей. Мы старались не подавать вида, что открывшееся зрелище обещает мрачные перспективы.
– Ну что? – предложил Наг. – Постучимся?
Молодой человек, самый смелый из нас, бодрым шагом пошел в обход избушки в поисках двери. Мы с Анникой, с опаской озираясь вокруг, последовали за ним. Замыкал процессию боязливый Крэд. Как раз с обратной стороны доисторического сруба находился маленький хлев, где то и дело пронзительно блеяла коза, встревоженная поздним визитом незнакомцев. При нем стоял замшелый, полугнилой колодец. Наг мужественно постучал в рассохшуюся толстую дверь. Через пару минут в избе послышалась возня, сменившаяся звуком отодвигаемого засова, и без вопросов кто мы и зачем пришли, она медленно отворилась.
– А-а-а, на гулянье приехали? – вопросил сиплый старушечий голос. Мы синхронно кивнули, сковываемые внутренним страхом перед скукоженной хозяйкой избы. – Заночевать хотите… – умозаключила бабка, отпуская ручку двери, чтобы наша замявшаяся на пороге компания могла войти внутрь. Анника придержала меня за рукав рубахи, чуть замедлив шаг в ожидании худшего. Мы робко столпились в темной прихожей, переминаясь с ноги на ногу.
– Сейчас лучину зажгу и комнаты приготовлю. Вы, верно, проголодались с дороги?
Невзлюбленная жителями Княжеска отшельница оказалась на редкость гостеприимной. Она достала масляную лампу, несколько восковых свечей и ворох чистого постельного белья. Быстро семеня оказавшимися не такими уж дряхлыми ногами, дракониха застелила четыре постели – по две в каждой из сдаваемых нам комнат. В одной расположились мы с Анникой. Помимо скрипучих кроватей, в тесном помещении с затхлым запахом старья находились большой сундук, дубовый стол и такой же стул. На столешнице стоял кованый канделябр. Три толстые желтые воткнутые в него свечи мерно горели ровным пламенем. Соседняя с нашей комната была предложена парням, которые, оставив вещи, пошли заниматься лошадиной упряжкой, Колокольчиком и тайком изучать внутреннее устройство сарая. Я кинула сумку на пол рядом с кроватью и сладко потянулась на тонком бугристом матрасе. Анника положила свою сбрую на крышку сундука, чтобы в случае внезапной опасности можно было легко дотянуться до оружия, и присела на краешек постели. Расслабиться в подозрительной хижине девушке явно не удавалось.
– Майя, тебе не кажется странным, что одинокая ветхая старуха так просто впустила четверых вооруженных незнакомцев к себе в дом? Хочу напомнить, что двое из нас крепкие и рослые мужчины. Мало ли, может, мы хотели бы ограбить ее или еще чего похуже!
– Да брось ты, – перевесилась я с кровати, чтобы взглянуть на Аннику. – Ну что тут воровать? Бабка и сама знает, что на ее лачугу не польстится и самый непритязательный разбойник. А подзаработать в праздники, сдавая аж две комнаты согласным на скромные условия жилища путникам, – святое дело.
Я переместила верхнюю половину туловища обратно на матрас и расслабленно по нему растеклась. На кухне что-то шипело и шкворчало – готовился поздний ужин. Раздался стук в нашу дверь:
– Вы не спите? – Наг и Крэд вернулись из сарая с докладом.
– За стол! – послышался голос драконихи.
Мы вышли из комнаты и направились в маленькую кухоньку, тускло освещенную желтым светом масляной лампы, которая, потрескивая, сыпала мелкими искрами. По центру стоял широкий дубовый стол в окружении стульев и табуреток. На нем в большой тарелке была горой навалена отварная картошка. Рядом, в продолговатом блюде, лежало нарезанное сало и жареная свиная колбаса. Наломанный большими ломтями хлеб источал аппетитный аромат. Дракониха разлила какую-то мутную жидкость из глиняного кувшина по кружкам и, пожелав нам приятного аппетита, удалилась.
– Славная старушка и такая заботливая, – высказался Наг, уплетая за обе щеки горячий ужин.
– А вдруг еда отравлена? – не сдержалась Анника, все еще ожидающая подвоха. – Ночью яд подействует, мы станем беззащитны, и бабка, обратившись упырем, выпьет нашу кровь, – девушка обреченно возвела взгляд к потолку.
– Ага, прямо отравленных нас и высосет… – флегматично заключила я, накладывая в тарелку дымящуюся картошку. – Это такой извращенный способ самоубийства – травишь потенциальную пищу, а, когда та откинется, поедаешь. И вкусно, и смертельно – то что надо для сумасшедшей старухи, решившей оригинальным способом свести счеты с жизнью.
Крэд, сидевший все это время молча, тоже подал голос:
– Вся эта история с драконихой похожа на обычные городские сплетни, чтобы пугать детишек. А у нас есть и более важный разговор.
Парень был прав. Цель нашей поездки неумолимо приближалась, и следовало еще раз обсудить все детали.
Оказалось, что сарай с истошно блеющей козой, возмущенной лошадиным соседством, как нельзя лучше подходит для заточения юных дев. Соню планировалось держать в подполье, потому истеричное рогатое животное служило идеальной маскировкой возможных криков заложницы. Оставалось лишь быть у старухи на подхвате, помогая по хозяйству и не давая ей самой спускаться в подвал. В случае если она заподозрит неладное или план провалится, решено было просто бежать, чтобы не влипнуть в по-настоящему серьезную передрягу. Предположительно все мероприятие должно было уместиться в одни сутки, что давало надежду на быстрый и успешный исход дела.
Прикончив ужин, мы отправились спать. В нашей комнате были оставлены тазик со свежей водой для умывания и чистые полотенца. Анника первая привела себя в порядок и улеглась в кровать, с головой накрывшись тонким покрывалом. Я подошла к столу, на котором находился глиняный кувшин, и взяла кружку, чтобы попить, но мой взгляд медленно переместился ниже и зацепился за столешницу. Испещренная рунескриптами, она по четырем углам имела углубления с подведенными к ним ложбинками-канальцами. Также на деревянной поверхности черной краской было начертано несколько пентаграмм, в центре которых расположились выемки для амулетов. Редкие полупрозрачные камни, наглухо вкрученные каким-то образом в древесину, мистически бликовали под лунным светом, проникающим в маленькое окошко сквозь редкие сосны. Стол был ритуальным. От этой мысли холодок пробежал по коже. Мы находились в доме ведьмы. Страх мгновенно обуял все мое тело и сдавил грудь, перехватывая дыхание. Я кинула молниеносный взгляд на дверь, ожидая, что сейчас случиться страшное, и дракониха ворвется в комнату. За окном поднялся ветер, и заволокшая небо туча погрузила опушку во мрак. Я застыла на месте, напряженно вглядываясь в темноту, но из нее не доносилось ни шороха. Царящая вокруг тишина прорезалась лишь безмятежным сопением задремавшей Анники. Время шло, а хозяйка избы все не появлялась. Выйдя наконец из оцепенения, я подбежала к сундуку и, судорожно схватив с него меч, встала у двери, прильнув к стене спиной, готовая атаковать в любой момент. В голове всплыла история о первом увиденном мной ритуальном столе в доме деревенской ворожейки, к которой я хотела обратиться, чтобы вернуть память, но моих средств всегда не хватало на ее дорогостоящие услуги. Помогавший женщине по хозяйству за мелкую плату паренек однажды не вернулся домой, а через неделю его нашли в лесу за деревней. Внутренности юноши отсутствовали. Поскольку в деле была замешана ведьма, староста послал запрос на мага в Арбин для расследования преступления. Но к моменту, когда тот прибыл в Колосцы, колдуньи уже и след простыл. Местные жители боялись с ней связываться и потому не приставили охрану, а в жилище беглянки обнаружили окровавленный ритуальный стол. Правда, рядом с ним валялась и обезглавленная тушка черной вороны, но кому принадлежала кровь – пареньку или птице, – установить так и не удалось. Часы в комнате отсутствовали, мне казалось, прошла уже целая вечность. Я продолжала стоять, а нападение все не происходило. Если старуха и планировала нас порешить, то явно отложила это мероприятие до лучших времен. К страху примешалось замешательство. Анника, которая, по всей видимости, оказалась не знакома с таким специфическим предметом интерьера или просто не обратила на него внимания, что-то промямлив, перевернулась на другой бок. Не решившись ее разбудить, я в обнимку с мечом вернулась к своей кровати. Ветер зловеще мотылял из стороны в сторону сосны за окном. Где-то далеко прокричал петух. Клинок, зажатый в моих ладонях, периодически клонился вниз, когда хватка в моменты сонного забытья ослабевала. Я чувствовала себя полоумным рыцарем, в одиночку отважившимся выйти на смертный бой с неведомым чудищем. Хотя почему с неведомым? Не удивлюсь, если с упырем или драконом…
Проснулась я от звуков музыки. В городе уже вовсю отдавали должное празднику весны. Труба надрывно гудела, заглушая писклявую скрипку и навязчивую дудочку. Периодически в распахнутое окно доносился отдаленный смех гуляющей толпы и редкое лошадиное ржание. Меч, в руках с которым я уснула, воткнулся острым концом в мой ботинок. Тело затекло и ныло, позвоночник ломило от скрюченной позы. Я кинула взгляд на кровать Анники – она была пуста и заправлена. Судя по тому, что я осталась живой, скорая смерть нам не грозила. На опушке раздавался неустанный треск работающего топора, а в избе вкусно пахло блинами. Я кое-как сползла с кровати и кривой походкой отсиженных за ночь ног поковыляла на кухню.
Анника сидела за столом, с наслаждением уплетая блины и запивая их козьим молоком.
– Доброе утро, – прокряхтела я, растирая пальцами онемевшую поясницу.
Девушка помахала рукой. Вяло рухнув на большой дубовый стул, я поморщилась от яркого солнечного луча, настырно светящего мне в глаза.
– Как спалось? Я заметила, ты самоотверженно охраняла нас от упыриной напасти всю ночь, – Анника весело расхохоталась.
– Могла бы и спасибо сказать, – кинув угрюмый взгляд на расслабившуюся наконец подругу, я не решилась рассказать ей об увиденном ночью. Моей догадке нужны были подтверждения, а без них провоцировать беспричинную панику мне не хотелось. Скрутив трубочкой кружевной золотистый кружок, я окунула его в сметану, стоящую в плошке рядом, и отправила в рот.
– А где Крэд и Наг?
– Крэд колет дрова, а Наг пошел в город разведать обстановку, выяснить, где живет Соня и изучить здешние места.
– М-м-м, понятно, – дожевав блин, я огляделась по сторонам и перешла на еле слышный шепот: – А где старуха?
– Ее давно нет дома. Сказала, что пошла пасти козу.
Я резко отодвинула чашку с молоком в сторону и встала из-за стола. Анника вопросительно подняла на меня глаза, ожидая объяснений. Пользуясь отсутствием хозяйки дома, мне захотелось проверить избу на наличие прочих колдовских атрибутов и оценить степень угрозы, которая пока что ничем не подтвердилась. Проснувшись невредимой, я испытывала сомнение в основанной на слухах версии – мало ли, дом достался старухе от родственников, а чародейками были дальние, почившие сто лет назад прабабки, мистическое прозвище которых перешло драконихе по наследству вместе с имуществом. Но домыслы лишь разжигали потребность узнать правду. Вопрос касался нашей безопасности, и если мы действительно остановились у ведьмы, вероятно, сейчас самое время в ужасе бежать со всех ног, осеняя себя крестами. Действовать надо было незамедлительно – старуха могла вернуться в любой момент.
Приставив Аннику ко входной двери дежурить, я твердым шагом направилась в хозяйскую спальню.
– Что ты делаешь? – не найдя объяснения моему странному поведению, спросила подруга.
– Просто хочу убедиться, что все в порядке, – неоднозначно ответила я.
Медленно подтолкнув скрипучую дверь в заветную комнату, я обнаружила вполне приемлемую картину. Небольшое по размерам помещение, на первый взгляд, не таило в себе очевидных секретов. Скромную обстановку составляли кровать, стол с двумя выдвижными ящиками, стул и шкаф. На полу лежала выцветшая, топорщащаяся во все стороны сухой соломой циновка. Окно выходило на известный сарай. Сейчас я заметила рядом с ним одинокую кривую грядку, на которой, к моему удивлению, все же проклевывались ростки какой-то зелени. В середину была воткнута длинная палка, на ее конце моталось что-то вроде пугала, призванного отваживать ворон, хотя их самих не было видно. Приободренная успокоившей мой разыгравшийся накануне ум мирной обстановкой, я изучила шкаф и, к собственному разочарованию или облегчению, не обнаружила в нем ничего, кроме стопок одежды и белья. Мне не вспомнилось ни одной ведьмы, которая обходилась бы без характерного магического инвентаря. Я хлопнула дверцами и подошла к столу. В отличие от своего собрата в соседней комнате, он был обычным туалетным. Выдвижные ящики не содержали ничего интереснее пучков сушеной травы для сбивания жара, кореньев для мази от радикулита и нескольких потрепанных книг про полезные и целебные свойства трав. Еще раз обведя критическим взглядом не оправдавшую моих надежд комнату, я вышла, закрыв за собой дверь как раз в тот момент, когда снаружи заблеяла коза.
– Доброе утро! – раздался глухой голос старухи из сарая.
Добросердечный Крэд, желая помочь, усердно рубил на дрова поваленную ель и складывал их под навесом в аккуратные высокие ряды. Бабка закончила возиться с козой и вышла на опушку. Наконец в дневном свете я ясно увидела, что представляла собой лесная отшельница. Невысокого роста и плотного сложения, она была похожа на тумбочку, накрытую обветшалой траурной скатертью. Такой эффект создавал огромный черный платок с длинной лохматой бахромой, окутывающий квадратную фигуру с головы до ног. Из-под него при ходьбе выглядывал край цветастого платья. На вид драконихе было лет двести. Длинный крючковатый нос посередине морщинистого лица напоминал клюв вороны. Маленькие блекло-голубые глазки заинтересованно смотрели на меня из-под нависших век. Густые кустистые черные, как смоль, брови придавали образу карикатурный вид. Тонкие бесцветные губы скрывали два ряда желтых кривых, но уцелевших до единого, зубов. Серебристо-седые волосы были гладко прилизаны под черным платком. Бабка щурилась и хитро ухмылялась. Я рассматривала ее. Она рассматривала меня. Поймав взгляд старухи, я стушевалась, ощутив в животе неприятное волнение.
– Эм-м… Спасибо за завтрак! Очень вкусные блины! – попыталась я начать ни к чему не обязывающий разговор, чтобы развеять затянувшуюся паузу.
– О-о-о, милая. Я кладу в тесто секретный ингредиент! – с заговорщическим видом ответила дракониха.
Стараясь не думать о происхождении секретного ингредиента, я отошла от двери, пропуская ее внутрь избы. Анника пожала плечами и вышла во двор.
– Яйца, молоко, мука, сахар…– перечисляла бабка, углубляясь в недра кухни. – Семена стручков ванили. Она у нас не растет, но я знаю тайные места, где можно достать все что хочешь. Если есть на что менять, конечно, – дракониха загадочно мне подмигнула.
Схватив толстенное бревно, она ловко затолкала его в каменную обмазанную отбитой местами глиной печь. На ее пальцах сверкнули золотые перстни, что шло вразрез с немудреным бытом жилья и потому весьма меня удивило.
– Праздник уже начался. Идите, пока конкурсы не закончились. В этом году призы хорошие. Корову дарють породистую, мешок муки, ткани привазныя. Всего-то надыть противника заколоть. В шутку, конечно. Вы-то, небось, с мечами да кинжалами – вояки бравыя? Вот и подработаете мастерством привычным.
– Мы как раз собираемся туда, – кивнула я, радуясь представившейся возможности улизнуть.
– Ко скольки ужин стряпать? – проскрипела старуха мне вслед.
– Спасибо, мы поедим в городе, ложитесь спать и не ждите нас, – свидетели нам были ни к чему.
Я зашла в спальню за мечом. Остального оружия уже не было – видимо, Анника забрала его чуть раньше. Мне не хотелось до возвращения Нага оставаться в избе, поэтому, немного побеседовав с Крэдом и осведомившись у него, куда подевалась наша компаньонка, я отправилась по ее следам.
Девушку удалось обнаружить не сразу. В половине версты от жилья драконихи, за опушкой у тонкого ручья, раскинулась вымощенная шлифованным серым гранитом площадка. Огромная, локтей сто от края до края, идеально круглая, она сразу вызывала множество вопросов относительно своего происхождения и назначения. Анника, как быстрый ветер, носилась кувырками по каменному настилу, метая в деревья, растущие по контуру, дротики, металлические звезды и ножи. Понаблюдав некоторое время за оттачиванием военного мастерства, я вопросила вслух:
– Интересно, откуда среди леса тренировочная площадка, да еще не поросшая растительностью, что свидетельствует о ее частом использовании? Что-то замков, принадлежащих рыцарским школам, я поблизости не заметила.
Остановившаяся девушка подошла к ближайшему дереву и начала выколупывать из него глубоко засевшие дротики.
– Может, раньше Княжеск спонсировал Тамилию воинами? – предположила она, достав нож, и принялась сосредоточенно вырезать из соснового ствола неподдающийся зазубренный наконечник.
– Хм-м… Это вряд ли… Они дряхлых одиноких бабок всей оравой боятся, что уж там говорить о смертных боях с реальными врагами… – я задумчиво прошлась вдоль края площадки. Частые стволы сосен-гигантов аккуратно огибали каменный пятачок, но на нем самом не проклевывалось ни малейшего росточка. Над головой образовалось округлое голубое окошко неба. Мой взгляд скользнул по ветвям деревьев. – И птиц нет. Нигде.
– Изучаешь местную флору? – беспощадная древоубийца, кажется, совсем не заинтересовалась феноменом этого места. Закончив упражняться, она облачилась в привычную экипировку и, быстро взбежав на пригорок, поторопила меня.
– Идем, пора браться за дело.
Мы зашли за братьями на опушку. Наг недавно вернулся и успел наскоро позавтракать. Крэд же, закончив свои общественно полезные работы, уселся на поваленное бревно и смиренно ждал, пока все соберутся, зажав под мышкой большой мешок, свернутый в компактный валик. Рядом пасся Колокольчик – на сегодня верный скакун бравого рыцаря, в коего молодой человек должен был преобразиться в самом ближайшем будущем.
Когда изба старухи скрылась из виду, Наг поделился результатами утренней разведки:
– Поместье Сони расположено на главной улице, с одного конца примыкающей к центральной площади. Все утро она провела в ложе приехавшего театра на колесах, просматривая комедийные постановки. Сейчас в ее доме запланирован званый обед, на который съедутся богатые и влиятельные друзья семейства. После него девушка отправится на торжественную часть гулянья – песни, пляски, пускание венков по воде. Как купеческой дочери ей не положено веселиться с простыми безродными девками, потому она, скорее всего, будет держаться обособленно, в кругу равных ей подруг. Нужно каким-то образом примкнуть к ним, и, избавившись от сопровождения, отвести Соню вниз к реке. Ну а там заткнуть рот кляпом, засунуть в мешок и оттащить в укрытие, дожидаясь меня на конной упряжке… Я присмотрел отличный большой пушистый куст на берегу… Кстати, он там единственный, так что у него и встретимся, как только зайдет солнце.
Этот план каждый из нас знал наизусть, поскольку и с новыми подробностями он несильно отличался от изначального. Но сейчас, когда слова должны были превратиться в действие, он казался нелепым и не внушал веры в удачный исход дела.
– Ну что вы поникли? – поймал общее настроение Наг. – Как только Соня будет у нас, самое тяжелое останется позади. Отправим записку с требованием выкупа, на арену выйдет Крэд, якобы случайно оказавшись в здешних краях, и отправится на спасение купеческой дочери. Таки вызволит ее из заточения в сыром подвале, охраняемом разъяренной козой, – улыбнулся с присущей жизнерадостностью Наг. – Отвезет в целости и невредимости отцу, и все будут счастливы!
– А бабка? Она оказалась не такой уж немощной и нелюдимой. По пять раз в день в сарай ходит. А если Соне удастся вынуть кляп изо рта? Коза не может блеять вечно… – поддалась сиюминутной панике Анника.
– Тебя смущают девкины крики в сарае? Мало ли чем молодой в расцвете сил мужик может с бабой на сеновале заниматься! – задорно ответил парень, который находился с ответом на каждое наше сомнение. Мы честно постарались поверить в убедительность предложенного им объяснения, поскольку пути назад не было.
Войдя в город, наша компания сразу же окунулась во всеобщую атмосферу праздника и веселья. Дома были нарядно украшены, а дворы приведены в порядок. Легкий весенний ветерок разносил по улицам густой дурманящий аромат сирени и жасмина, зацветших в этом году слишком рано. Местные старухи выставили на свежевыкрашенные лавки перед своими жилищами большие корзины с прошлогодними яблоками, которые ввиду отсутствия зубов так и не были съедены за долгую зиму, выпечку собственного производства, кувшины с фруктовыми компотами. Отведать их можно было прямо на месте, заплатив хозяйке сего добра несколько медных монет. Сами бабки были неотъемлемым приложением к импровизированным прилавкам и декорировали их кучками, восседая рядом на принесенных из дома табуретах. Они, не сбавляя тона, обсуждали прохожих, болезни, болезни прохожих и сына купчихи Клавы, чья коза прошлым летом весь огород потоптала.
Мы миновали окраину и вышли на широкую мощеную желтым камнем дорогу, утыканную редкими фонарными столбами, залитыми жиром установленных на макушках горелок. Где-то в середине длинной улицы находился дом Сони. Наша компания неспешно двинулась вперед под гул толпы, перемешивающийся с мелодичной инструментальной музыкой, доносящейся со стороны площади. Молодежь сновала туда-сюда, сбившись группками по половой принадлежности, впрочем, не забывая иногда перемешиваться для пущего увеселения. Кабаки кишели хмельными с утра гуляками. Ярмарочные ряды ломились от всевозможных товаров, добрая часть которых имела съедобный и питейный характер. Мы подошли к забору интересующего нас поместья. У парадной двери трехэтажного терема толпились люди, обмениваясь поцелуями и рукопожатиями, после чего входили внутрь. Среди них имелось несколько юношей и девушек, вычурно нарядных и держащихся весьма манерно. Я непроизвольно поправила волосы и одернула платье, одетое сегодня, чтобы не выделяться на фоне празднующих, хотя это вряд ли было возможным с перекинутым через плечо мечом. Сквозь распахнутые окна виднелось, как прислуга бегает по дому, готовясь к приему высокородных гостей. В одной из комнат второго этажа помощница укладывала вьющиеся золотистые волосы Сони в модную прическу, в то время как сама девушка покрывала лицо пудрой, глядя в настольное зеркало.
– У вас по меньшей мере два часа, – констатировал Наг. – Раньше по этикету ей дом покидать не положено. Чем займемся? – улыбнулся парень, выжидательно уставившись на нас.
– Не знаю, чем займетесь вы, а я проголодалась.
Единственный блинчик, съеденный на завтрак, только раздразнил желудок, все это время требующий продолжения трапезы заунывным журчанием. Я уже давно заприметила выходящих со стороны торговых лавок людей, уплетающих свежую сдобу, и теперь направилась туда.
– Встретимся на закате у куста на берегу! – крикнула Анника братьям, оставив их в компании друг друга и побежала вслед за мной. К тому моменту, когда она меня догнала, я уже стояла у ближайшей палатки с выпечкой и придирчиво изучала ее содержимое.
– С чем этот пирожок? – поинтересовалась я у огромной нарумяненной торговки.
– С куропаткой, – часто закивала головой та, словно подтверждая собственные слова.
