Тайный заряд

Пол радостно улыбнулся нам, его рукопожатие как всегда тёплое и крепкое.

– Я готов! Это вся наша расследующая группа, или будет ещё кто-то?

– Пока все. Идёмте, – Аманда проводила нас в переговорную комнату.

Здесь, на мягких креслах за столом и за закрытыми дверями, у нас рождалась секретная миссия.

4. Загадочные близнецы

– Для начала – вводная. Кто-то из вас что-нибудь слышал об элитном детском приюте-интернате имени Шарлотты Паранс в городе Монисе?

Мы втроём переглянулись, и наши возбуждённые пытливые мозги принялись выдавать фантазии. Если речь идёт о приюте – то что требуется от нас? Завербоваться туда? Что там произошло? Что-то с детьми, им угрожает опасность? Тут я одёрнула себя, поняв, что бегу далеко впереди паровоза, а моя кузина уже отвечала на вопрос:

– Я слышала. Не о самом приюте, а о Шарлотте Паранс. Это психолог, которая основала свою школу преподавания, развития в детях творчества. По её рекомендациям построено несколько детских садиков.

– В том числе и приют в Монисе. Она основала его сама, двадцать три года назад, и с тех пор является его директором. Шарлотта Паранс – человек, имеющий высокий статус в обществе психологов. Она поддерживает отношения с Айрой Спенсер, и благодаря Айре мы узнали о той сложности, которая случилась и которую нам предстоит расследовать.

– Какая сложность? – нетерпеливо спросил Пол.

– В приюте Мониса позавчера, а именно в субботу произошёл вопиющий случай: пропало два ребёнка, и по предварительным данным они сбежали сами. Шарлотта Паранс почти в шоке: она больше всего не хочет, чтобы дело получило огласку, мы пытаемся не допустить, чтобы об этом пронюхала пресса. Репутация приюта-интерната очень высока. Дети-сироты, которые туда попадают, после воспитания становятся вундеркиндами, всесторонне развитыми гармоничными личностями. Многие воспитанники приюта сейчас, несмотря на то, что это молодые люди восемнадцати-двадцати двух лет, занимают важные должности, ведут бизнес, являются счастливыми здоровыми людьми. В этом приюте Шарлотта воплотила свою мечту сделать мир лучше и изо всех сил помочь обездоленным ребятам обрести себя. Многие родители мечтали бы отдать своих детей в этот приют, но приют Мониса принимает только сирот, то есть наиболее беззащитных, нуждающихся в поддержке детишек, и не принимает детей старше полугода. Госпожа Паранс считает, что чем раньше закладывать фундамент, тем больше вероятность, что ребёнок вырастет счастливым и умным, а те дети, которые получили определённый опыт, прожив от полугода и больше, могут не справиться из-за наложившихся психических паттернов. Позиция, конечно, спорная и циничная: дети, которые и в три, и в пять лет подвергались жестокому обращению, как никто другой нуждаются в помощи, открытости и поддержке со стороны таких психологов, которые работают у Паранс. Но у Паранс свой взгляд на эти вещи.

Аманда немного помолчала, потом спохватилась:

– Это так, отступление. Вернёмся к основной задаче. Из приюта никто никогда не убегал. За двадцать три года существования это единственный случай. Более того – случай пугающей: дети сбежали, перелезая через забор, а ради мер безопасности и защиты от внешних проникновений через забор проходит электрический ток, и всех детей об этом предупреждают, воспитатели тщательно следят, чтобы дети не подходили к этому забору.

Мы призадумались. Побег из приюта, где детей, судя по всему холят и лелеют… Я предположила:

– Может быть, с детьми плохо обращались?

– Исключено. Все воспитатели и психологи проходят жесточайший отбор и проверки самой госпожи Паранс. За малейшую некомпетентность она с треском выгоняет сотрудника с работы и даёт ему плохие рекомендации. Между тем, несмотря на такой кнут, есть и пряник: воспитатели, которые работают с полной отдачей, проявляя любовь и заботу о детях, получают очень хорошую зарплату, льготы, почёт, уважение, возможности повышать квалификацию, но главная их награда – ответная любовь и отдача детей. И если бы такой случай и был – он был бы замечен раньше. Сами дети, по словам Паранс, никогда не проявляли отклоняющегося поведения.

– А что это за дети? – спросила Эллен.

– Вот мы и подошли к главной части расследования.

Аманда взяла со стола папку, открыла её, подала нам документы.

– Детям двенадцать лет, это братья-близнецы, Адам и Рубен Орио. Здесь их биометрические данные – рост, вес, цвет волос, глаз, фотографии. Несколько воспитателей написали на них характеристику. Адам и Рубен – тихие спокойные мальчики, меланхолического темперамента, предпочитают уединённые мирные игры, чтение книг, не любят командные шумные развлечения. Уровень их развития выше среднего, оба проявляют выдающиеся склонности к рисованию, музыке, истории, гуманитарным дисциплинам, обладают почти что феноменальной долгосрочной памятью, могут дословно пересказать книгу, которую читали несколько дней назад. Между собой очень дружны, неразлучны. Ни разу не конфликтовали ни друг с другом, ни с другими ребятами, ни тем более с педагогами. Способны брать на себя ответственность за более младших ребят, последние два года даже вели свою собственную группу из пяти-семилетних детей, обучая их игре на пианино. Несомненно, очень талантливые дети. Тепличные условия и воспитание благотворно повлияли на их развитие, дети раскрыли свои таланты. И – бежали. Предпосылок никаких. Они даже толком не готовились к побегу, все их любимые вещи остались на месте. С собой они взяли самое необходимое, собирались второпях – как будто их решение было спонтанным.

– Загадочная история, – проговорила тихо Эллен, обдумывая. – И нам нужно их найти?

– Не совсем. Дело в том, что мы уже их нашли, – сказала Аманда.

– Как?! – воскликнули мы втроём хором разом. – Они вернулись?

– Нет. Причуда судьбы, рока, или распоряжение высшего космического разума – можно называть это как угодно. Нашлись они сегодня ночью, они голосовали на шоссе Монис, и по случайности их подвезла агент Мэччи.

– Вот это да! – выдохнул Пол. – То есть Эрнестина ехала ночью в этом районе, увидела голосующих парнишек и подобрала их?

– Да, так и было. Эрнестине показалось подозрительным, что двое детей ночью голосуют на одинокой трассе. Они одеты прилично, на оборванцев не походили. Эрнестина расспросила их, они сказали, что их родители улетели в командировку, а их отвезли к бабушке в Монис. А бабушки дома не оказалось.

История, конечно, неправдоподобная, но мальчики так старались убедить, что Эрнестина сделала вид, что поверила. Она поняла, что они голодные. Она отдала им паёк, который у неё был, мальчики съели его как волчата, будто не ели много дней. Они сказали, что у них есть ключи от их родного дома в Укосмо, а ключей от дома бабушки у них нет.

На вопрос, куда их отвезти, они назвали дом по адресу улица Грид, шестьдесят девять. Эрнестина отвезла их туда, она не знала ничего об этом доме, что он уже два года как нежилой. Всех жильцов выселили, дом определили под снос, но департамент жилищного строительства имеет свои планы, переоборудовать и перестроить этот дом. Далее, счёт пошёл по часам: в нашей глобальной системе оповещения на компьютере каждого агента регулярно выскакивают новости о текущих расследованиях, и Эрнестина поймала сообщение о двух сбежавших мальчиках-близнецах. Она поняла, что за дети голосовали на дороге, и сообщила руководству. Мы отрядили агента Мэтта Харрисона наблюдать за домом, выяснить, там ли дети. Вот уже восемнадцать часов они там. Они нашли пустую квартиру, где от прежних жильцов оставалась мебель, и спали там, когда Мэтт их нашёл. Он не стал их будить, а решил следить за ними и следит до сих пор при помощи термостата и бинокля Демоуса, находясь в машине рядом.

– Дети сбежали из такого крутого приюта, где у них была еда, куча друзей, все их искренне любили, заботились о них, и стали бродяжками-побирушками, поселившись в заброшенном доме, где живут бомжи. Может быть, как раз тепличные условия им наскучили, и они захотели приключений? – предположил Пол.

– Тут спорный вопрос. Приключения в приюте тоже были. Детей три-четыре раза в год вывозят в походы, горы, лес, пещеры, проводят с ними игры не в пример играм по подготовке скаутов. И во всех этих вылазках братья Орио принимали пассивное участие. У них никогда не загорались глаза, когда предстояло вырваться из зоны комфорта и окунуться в мир приключений. Братья Орио те, про которых меньше всего можно подумать, что именно они сбегут.

– А что делали эти дети весь день? Они спали?

– Да, они долгое время спали. Потом проснулись, говорили друг с другом. Было не чётко видно через бинокль Демоуса. Потом они стали осматривать дом, но вот что странно: все квартиры были закрыты, и открыта только та квартира на третьем этаже, где они поселились. Словно ребята заранее знали откуда-то про этот дом, про эту квартиру, что тут будет открыто. А они ни с кем не могли контактировать!

В районе двух часов дня они совершили вылазку в магазин за продуктами. Мэтт зашёл следом. Сначала он понаблюдал за детьми, как они покупали воду, хлеб, колбасу. Он отметил, что у них много мелких денег, одинакового номинала, будто они разменяли у кого-то крупную купюру на монеты одинакового достоинства, или совершили налёт на игровой автомат. Мэтт совершил оплошность: попытался с ними заговорить. Дети очень испугались, смотрели на него недоверчиво, потом дёрнули от него со всей прыти. Мэтт вернулся в машину – на свой наблюдательный пост, и испустил выдох облегчения: дети в доме. Они забаррикадировали мебелью дверь, зажались в углу комнаты. Один из них вставал, подходил к двери, прислушивался, другой подходил к окну, но осторожно, боясь, что его увидят. Видно, дети сильно напуганы. Хотя Мэтт обращался к ним очень дружелюбно, только спросил, стоит ли им помочь с покупками, похвалил, что они молодцы, ходят в магазин, помогают родителям. В этом его ошибка: взрослому мужчине не стоило бы к ним подходить.

– Они могли подумать, что он полицейский, ищет их и вернёт в приют. Судя по их поведению, они не хотят туда возвращаться. Значит, что-то случилось в самом приюте, им там грозит опасность. К приюту нужно присмотреться, – уверенно заявила моя кузина.

– Возможно и так. А возможно, они каким-то непостижимым образом получили послание. От кого-то, кто ждёт их в этом доме, раз они точно определили квартиру, в которой будет открыто, – предположила Аманда. – Но это пока рабочие гипотезы. Вот зачем я позвала вас троих: взрослых они очень бояться, и любой неудачный контакт может испортить дело. А вот вы вполне подойдёте на роль контактёров.

Я, Пол и Эллен переглянулись. Я уже не стремилась скрыть восторг:

– Аманда! Мы готовы! Мы прямо сейчас туда едем! Какой адрес? Улица Грид?

– Подожди, Клот. Не спеши. Ты должна придумать качественную легенду. Поубедительнее той, которую придумали братья Орио, садясь к Эрнестине в машину. Сегодня дети пережили стресс, скорее всего, до сих пор находятся во взбудораженном состоянии. Мы будем продолжать наблюдение. Скоро Мэтта сменит Эрнестина. Она возьмёт другую машину, чтобы дети не узнали автомобиль, на котором их подвозили. Если моя гипотеза, что у детей назначена встреча в этом доме, верна, то детям может грозить опасность, кто-то может прийти, и тогда наши агенты вмешаются. А до тех пор будем наблюдать. Мы не будем говорить госпоже Паранс, что дети нашлись. Иначе придётся их вернуть. Но это не наша цель вернуть беглецов. У нас цель более серьёзная и глубинная: разобраться в подоплёке всего этого.

Я кивнула, поняв, что сейчас крайне неразумно бросаться на эту улицу, в заброшенный дом и стучаться в двери квартиры.

– Тем временем, Эллен, твоя гипотеза, что дети сбежали из приюта, потому что там что-то происходит, тоже будет прорабатываться. Мы подключили Скотта Толдера и его детективное агентство, чтобы помогли нам изучить обстановку в приюте более досконально. Паранс может что-то скрывать, или чего-то не знать – поэтому там будут работать так называемые независимые эксперты.

В деле много таинственного. Как они убежали? Аманда сказала – перелезли через забор. Как можно перелезть забор ночью, и такой забор, по которому течёт ток? Дети сбежали ночью в субботу, а чем они занимались всю субботу, в ночь с субботы на воскресенье и в само воскресенье, до того как сесть в машину к Эрнестине? Где они были, с кем встречались? Может, за этот период они встретились с лицом, которое и направило их в этот заброшенный дом? И где добыли денег? Ограбили кого-то из детей в приюте, педагогов? Но об этом Аманда не говорила, наоборот, они сбежали так, будто не готовились к побегу.

Дело полностью захватило меня, и не только меня. Эллен и Пол бурно обсуждали предстоящее расследование. Мы с Амандой договорились держать друг друга в курсе.

– Завтра сразу после занятий в школе и колледже мы приступим, – сказала Эллен.

– Да, заходите ко мне, у меня будет информация от Эрнестины и Мэтта, как поживают наши беглецы. Если они до тех пор будут в доме, и не случится ничего нештатного, то вы вступите.

– Есть! – мы козырнули. Аманда подбадривающе нам улыбнулась. – Мы разработаем план, как вступить в контакт с этими детьми!

5. Стрелка

План разрабатывать мы отправились ко мне домой. До возвращения родителей с работы оставалось почти два часа, и мы провели время с пользой. Потом Пол ушёл от нас домой, приехали мои родители, и мама сразу «окучила» Эллен. Она любит свою умную и развитую не по годам племянницу, как отличную собеседницу, и говорила с ней на разные взрослые темы. Это мне на руку: после ужина я посматривала на часы, намереваясь поскорее улизнуть. Стрелка достигла одиннадцати. Пора!

– Клотильда! Куда ты в такое позднее время? Тебе завтра в школу!

– Я всего на полчасика! Погуляю с Питом и ребятами, кружочек на велосипеде туда и обратно! Вот, там уже Пит ждёт! Вечером погулять полезно, ты сама говорила, мам!

– Да, госпожа Итчи, нам сегодня так и не удалось погулять. Столько уроков задали! Мы с Клотильдой пять часов подряд занимались, – вступилась за меня Эллен.

Незаметно для мамы подмигнув кузине, я выскочила на улицу. Несмотря на начало ноября, погода стояла замечательная, до первых заморозков и снега недели три, поэтому вечера можно использовать под велосипедные прогулки.

Пит Ривел – сосед из дома напротив. Мы дружим с ним с трёх лет, а ещё он мой коллега, агент 003, он же Сыщик. Я выкатила велосипед из гаража. Пит подавал знаки: мол, быстрей, быстрей! Я выехала из-за калитки, оглянулась:

– Где они?

– Будут с минуты на минуту. Скорее! И где тебя чёрти носят? – Пит нервничал. И не мудрено – он ведь так хотел выиграть! – Может, они уже там!

Мы вдарили по педалям и быстро поехали в сторону лесопарка.

– Кости взял? – спросила я.

– Конечно, вот они!

– Напомни прошлый счёт.

– Пять-четыре, мы выигрываем. Сегодня они гонят, как бросали кости в тот раз.

– Пять-четыре – в совокупности девять. Мы идём на равных.

– Сегодня им спуску не намерен давать, всё равно! Их же больше, так не честно!

– Их не больше. Коган выставляет всегда по два бойца.

– Всё равно! Они могут выбираться, любые два из пяти! А нам выбирать не из кого! Только я да ты.

– Нужно, чтобы Джейн тоже участвовала. Она бы на первом туре всех уела, – с сокрушением подумала я, что подруги сейчас с нами нет.

Мы въехали в парк. Лесопарк Хороший Путь – огромный лес, в начальной своей части цивилизованный, с лавочками, маленькими фонтанчиками и лестницами для детворы, а далее начинались дебри. В эти дебри мы и направились. Заговорившись, мы не сразу заметили погоню. Коган и его ребята появились как демоны в ночи:

– Вот они! Догнать их! Поймать! – проорал Коган.

– Кого ты выставил? – крикнула я.

– Угадай! – не стал Коган отвечать.

– Клот, они наступают нам на пятки! Быстрее! Врассыпную! – попытался Пит сжульничать.

– Это против правил! – одёрнула я.

– В прошлый раз Локуст и Мэрмот тоже поехали врассыпную!

– Не будем уподобляться бесчестности наших врагов, – отозвала я.

– Ах, это мы бесчестные?! Да мы вам сейчас покажем! – Локуст обогнал меня, заходя справа, и поставил свой велосипед поперёк.

Я чуть не потеряла равновесие и управление, но в самый последний момент вырулила, не упав. Мы подсвечивали себе путь фонариком и гнали по дорожке меж деревьями. Я оглянулась, усмехаясь. Локуст грозил мне кулаком.

– Вайл, отомсти за меня! Прижми её! – кричал Локуст.

– Эй, а что вы на меня-то так ополчились!? Ривела берите!

– Ривела уже взяли! Свалили его! – крикнул Вайл. – Ох, как он падал, вверх тормашками! Ха-ха-ха!

Вайл зарулил слева, и принялся меня толкать. Я стала останавливаться. Таковы правила – он меня осалил. Я оглянулась. Пита не было. Вайл громко свистнул. Это значило, что начался второй тур после загона, решающий. Нам предстояло драться, класть друг друга на лопатки. Если выиграю я, счёт нашей команды поднимется. Если выиграет Вайл – полностью сровняется.

К нам подъехали все – Коган, Джиллс, Локуст, Мэрмот и Пит.

– Так, что тут у нас?! Ага, Итчи и Вайл! Ну давайте, начинайте мордобой.

Пит весь грязный и в жухлой осенней листве. Его, похоже, не просто осалили, а свалили с велосипеда.

– Ну держись у меня! – я первая напала на Вайла.

Хоть высокий и вёрткий Вайл с детства был драчуном, но приёмы и технику не знал, полагаясь больше на опыт и интуицию. Кое-какой опыт у меня тоже есть. Мы дрались по правилам, установленным нами. Не наносить удары в уязвимые части тела, по животу, по груди и голове, и не бить, а валить и держать. Вайл действовал силой, но я применила подсечку, он стал падать, на спину, как мне нужно. Я прижала его плечи к земле. Коган начал считать до десяти, а Вайл пытался вырваться. Было запрещено хвататься за руки, когда ты лежишь на земле, но он извивался как червяк, и мне пришлось тяжело. Не зря у Вайла прозвище Подлец. Хоть прозвище и могло показаться грубым, иногда оно в точку. Вайл старался избегать подлостей по отношению к друзьям, но мы сейчас конкуренты. Вдобавок, за Вайла болела вся когановская шайка.

Коган досчитал до десяти. Ривел тут же стукнул его:

– Эй, ты что замедлял в конце? Ты пытался дать ему шанс! Опять ты жульничаешь! Да я тебя сейчас самого побью!

– Ничего я не замедлял! – стал тут же отнекиваться Коган. – Ты сам только и подумываешь, как бы пожульничать! А тебе это ни к чему, вы опять выиграли!

– Что значит – опять?! Ты это так говоришь, что будто не согласен! Итчи справилась с твоим бойцом!

– Зато мы вам настругали два дополнительных очка, свалив тебя с велосипеда! А это сделал Вайл! – показал Коган. Наши шансы уровнялись. Ничья.

– Что значит – ничья?!

– Счёт так и остаётся, пять-четыре в вашу пользу. Если б ты не падал, Ривел, было бы шесть четыре. Ты сам же себя и подвёл!

– А я, между прочим, вообще поддавался! Я с девочками не дерусь. Итчи держала меня очень слабенько, – заявил встававший Вайл.

– Да? Ну-ну, – я сощурила глаза и со всего маха залепила Вайлу подсечку. Вайл потерял опору и оказался неожиданно на земле.

– Ой… теперь очень не слабенько… Не бей меня, я… извиняюсь, – залепетал Вайл, который, в общем-то, джентльмен.

– Терпеть не могу, когда девушек называют слабым полом, – прошипела я.

– Феминистка! – обозвался Вайл, но ту же ему пришлось скукожиться и сжаться в комок, потому что я замахнулась для очередного удара.

Пит спорил с Коганом по поводу равности счёта. Я подошла, как главарь нашей команды, и разрулила спор:

– Пит, Коган говорит всё по-честному. За падение вражеского игрока во время погони – два очка команде, игрок которой уронил велосипедиста. За поклажу на лопатки во время второго тура – два очка. Два очка им, два нам. То есть ничья, счёт такой же, пять-четыре.

– Вот, Итчи у нас свой парень, – Коган одобрительно бухнул мне руку на плечо.

– Вот погодите у меня! Вайл свалил меня нечестно! В следующий раз будем гнать мы! Я не буду даже кости бросать!

– Конечно, вы будете гнать, это даже не обсуждается! А Вайл свалил тебя честно. Учись кататься на велосипеде, Ривел, – усмехнулся Коган.

– Я тебя побью! Я тебя вызываю! – пригрозил Пит, который всё ещё кипятился.

– Мальчики, извините, мне возвращаться надо. Меня отпустили только на полчаса. Последнее слово – за мной, всё было честно. Я уезжаю, – вмешалась я, поняв, что Коган с Питом могут спорить бесконечно.

– Хорошо, закругляемся, – махнул рукой Коган.

– Наш разговор ещё не окончен! Я вызываю тебя на дуэль! – повторил Пит.

– Вызов принят, – просто сказал Коган. – Итчи, когда следующая стрелка? Может, завтра?

– Да, завтра! Чем быстрее, тем лучше! Покончим с этим! – встрял Пит.

– Подожди, – остановила я. – Завтра…

Сама я соображала – назавтра предстояла миссия! Познакомиться с близнецами, войти к ним в доверие. А вдруг мы задержимся, и я не успею? Когда у тебя миссия, не всегда может получаться забивать стрелки.

– Итчи, дело чести! – надавил Коган. Пит поддержал:

– Да, я хочу за нас отомстить! Свалить Когана с велосипеда, а потом положить его на лопатки! И срубить сразу много очков! А ты будешь считать, точно также медленно, как считал Коган, когда ты держала Вайла!

Коган попытался возразить, но сдержался.

– Ну так что, Итчи, завтра?

Так они меня вынудили. Пришлось кивнуть. Вдобавок, я спешила домой, а пускаться сейчас в пространные объяснения, что завтра у меня может не получиться, некогда. И мы отправились по домам.

Игра, в которую мы играли, придумана мной и Коганом в один из тех разов, когда мы оставались после занятий в школе делать уроки. В прошлом году мы с Коганом и его бандой отлично поработали, объединив усилия, чтобы спасти нашу школу от мафии, а в этом году было всё тихо. И мы искали, чем же разнообразить наши учебные будни. Слово за слово, и после многих мозговых штурмов и споров родилась такая игра, с целым кодексом чести и правил.

Суть её заключалась в том, что сначала совершается погоня на велосипедах, два бойца против двух преследуют тех, на кого по разбросу костей пал жребий. Задача преследующих – осалить или свалить с велосипеда противника. Если свалены или осалены оба противника – начинается второй тур. За то, что осалил – ноль очков. За то, что свалил – два очка. Поэтому задача убегающих – быстро признать себя осаленным и не дать себя уронить, чтобы не потерять очки. Второй тур – тот боец, кого осалили вторым, вступает в бой с тем, кто его осалил. Если осалили одновременно двух бойцов – снова бросаются кости, чтобы определить, кто с кем дерётся. Суть драки – в том, чтобы положить противника на лопатки – спиной на землю. Поэтому для этой игры с драками и падениями рекомендовалась ненужная старая одежда. Противник, кого положили на лопатки, должен попытаться встать, пока второй его держит, а судья считает отсчёт. Судьёй может выбираться либо игрок, не участвующий в двух турах, либо второй игрок, либо судью назначают по броску костей. За то, что ты положил на лопатки и противник не встал – два очка. Если бы Вайл вскочил, а я бы его не удержала – ноль очков. Если бы Вайл положил меня на лопатки – с нас минус два очка. Таким образом, у нас сегодня минус два очка за то, что свалили Пита, и плюс два очка за то, что я удержала Вайла на лопатках.

Мы не знали, как назвать нашу игру, Мэрмот подсказал нам, что это гвардейцы-разбойники, а Джиллс – что это чехарда. Но Коган просто называл это развлечение-тренировку как «забить стрелку». Игра пошла и нам понравилась. Для нас всех это отличное упражнение, способ держать себя в тонусе.

Конечно, никто об этой игре, кроме нас не знал, тем более родители: игра очень опасна с точки зрения травматизма. Сегодня обошлось без кровопролития, и тем не менее, когда я пришла домой, мама критично оглядела мои старые и заляпанные грязью джинсы, сказала, что в таком виде приличной девочке гулять нельзя. Не помог даже мой довод, что в темноте всё равно никто не увидит, что это же поездка на велосипеде!

– Тем более! Ты встречаешься с мальчиками! Разве можно в таком виде?! На твоём месте, я бы надела платье, украшения и накрасилась бы. А вдруг они тебя пригласят в кино, в кафе? Как ты пойдёшь в таком виде?! – ужасалась моя мама.

Ей невдомёк, что с мальчиками я встречаюсь совсем не для того, чтоб ходить в кино. А для того, чтоб помериться силой и положить их на лопатки. Я рассказала про нашу игру Эллен, мы с ней здорово посмеялись, а потом легли спать.

6. Новые подробности

После занятий мы с Эллен направились на Базу. Пол ждал нас. Втроём мы подошли к Аманде и спросили о новостях.

– Да, новости есть. Пройдёмте, уединимся, – предложила наша босс.

Мы снова переместились в переговорную.

– С ребятами всё в порядке. Сегодня дежурила Эрнестина, до шести утра, с шести утра дежурит Мэтт. Они по-прежнему никуда не выходили, за исключением короткой вылазки в магазин, за продуктами. У них всё ещё есть деньги, всё та же мелочь. Они покупали минеральную воду, хлеб, колбасу и яблоки. Всё больше мы склоняемся к версии, что ребята кого-то ожидают, и этот таинственный некто явится к ним с минуты на минуту. А вот те новости, которые получил Скотт, расследуя побег ребят в самом приюте госпожи Паранс, в Монисе, заслуживают пристального внимания.