Рафаэль

Ника нервно улыбнулась и посмотрела на парня. Она не была профессиональной соблазнительницей и прекрасно это осознавала. Но в его глазах читалось такое пьянящее внимание, что ей захотелось его оправдать – заставить желать большего, дать ему зрелище.

Она сняла свитер, затем платье. Оставшись в одном бюстгальтере и колготках, Ника вдруг растерялась. Акт, который она проделывала сотни раз в одиночестве, теперь казался сложной хореографией. Как вообще можно сексуально снять колготки? – пронеслось в голове. Но взгляд Рафаэля, тёплый и неотрывный, буквально жёг кожу, заставляя двигаться дальше, через стеснение.

Она села на край кровати, чувствуя обнаженной кожей прохладную ткань покрывала. Медленно, почти кокетливо, подцепила пальцами поясок колготок и стала стаскивать их, сантиметр за сантиметром. Мысленно она поблагодарила себя за утренний душ и свежий педикюр – эти маленькие детали придавали ей уверенности. Сбросив капроновую паутину на пол, она встала и слегка развела руки, словно показывая результат.

В ответ Рафаэль, не сводя с неё глаз, стянул свитер вместе с футболкой одним плавным движением. Он слегка повёл плечами, и в этом жесте была не прямая демонстрация, а молчаливая ответная красота – подтянутое, живое тело человека, знакомого с движением. Не спортсмена, не аскета, а именно той идеальной середины, которая волнует больше всего. Под её пристальным взглядом он так же скинул джинсы и носки, а затем, разрядив накаляющуюся атмосферу бытовым жестом, аккуратно разобрал их одежду и развесил в шкафу.

Ника немного растерялась. Её заворожила эта «домашность»: её вещи рядом с его, уют и порядок. Когда он подошёл к ней вновь, воздух казался густым и сладким. Он не стал сразу целовать её в губы, а лишь прикоснулся губами к щеке, и это мимолётное прикосновение заставило её вздрогнуть сильнее любого страстного жеста.

– А теперь оденься, – его голос был низким и тёплым. – Простудишься.

Ника наконец надела платье, а у Рафаэля оказались смешные штаны со снеговиками. Девушка лишь слегка покачала головой и улыбнулась. Затем они наконец сели на покрывало. Ника взяла пульт и принялась искать фильм, который видела с самого детства множество раз.

– Серьёзно? – спросил Раф, когда началась заставка. – Хичкок?

– «Ребекка» – прекрасный фильм.

– Сколько тебе лет? Семьдесят? Восемьдесят? – он смотрел так, будто Ника решила его пытать.