Кот и кореец

– Мне пора. – Пак передал телефон Лису и, почему-то коротко поклонившись, побежал в сторону аллеи.

Кира с Лисом удивлённо проводили его взглядом, посмотрели на открытые окна и горящий в спортзале свет и поспешили исчезнуть как можно скорее.

Глава 6. Так себе

Защита груди ужасно жмёт – даже вдох нормальный не сделаешь. Шлем неудобный и жутко сдавливает лоб и затылок. То и дело подкатывает слабый приступ тошноты. Всё, что сейчас хочется, – просто выплюнуть чёртову капу и свалить отсюда как можно быстрее.

– Кира, ты как? Настрой боевой? – Голос тренера звучит будто бы издалека.

– Нормально, дядь Лёш…

Кира смотрит на соперницу в синем углу. Угловатые плечи, длинные ноги. Выше сантиметров на семь. И почему Кира так и осталась мелкой? Проклятая генетика!

В семье Киры все маленькие. У деда в армии даже была кличка Малыш – мама рассказывала.

Руки висят вдоль тела, словно стали каменными, ноги не слушаются. Нет, не так Кира планировала выйти на эти соревнования.

Она должна была быть уверенной. Уверенной, наглой и техничной.

Она долго готовилась. Почти жила в чёртовом зале. Кое-как справлялась с учёбой, едва не получив трояк по химии и биологии. Неужели всё ради того, чтобы сейчас умирать от ужаса? Позор!

Перед тем как выйти в центр ринга, Кира окидывает взглядом трибуны: зрителей мало, поэтому сразу видно парня в третьем ряду.

Филатов. Сидит, лениво оглядывается по сторонам, прячет подбородок в воротник чёрной водолазки. Почёсывает кудрявую макушку, морщит идеально прямой нос, задумчиво касается гладкой щеки без единого прыща. Как-то Кире случайно попалось видео с мужского модного показа из Италии – так вот, Филатов был намного красивее всех этих моделей.

И он – в зале.

Сам Артём Филатов пришёл посмотреть на её бой.

Раньше Кире казалось, что она ему нравится. Да, именно казалось.

Может, он пишет ей просто так, присылая дурацкие картинки, потому что ему нечем заняться.

Может, он просто так позвал её на день рождения – он ведь всех позвал, и тренера тоже.

Может, он просто так обнял её за талию, когда они делали общую фотографию…

Но теперь всё предельно ясно.

Кира забирает все три раунда. Бьёт соперницу по корпусу – жёстко, быстро, иногда совсем не помня о защите, но это остаётся безнаказанным.

– А я сразу говорил, Котова. В тебе что-то есть. – Филатов ловит её у выхода. – Отличный бой.

«Отличный бой, отличный бой, отличный бой», – повторяет про себя Кира, ловя отражение в позолоте кубка. Она хочет запомнить каждую интонацию.

Рано утром в воскресенье он пришёл посмотреть, как она боксирует. И если это ничего не значит, тогда что?..

* * *

Голос классухи казался очень умиротворяющим. Целый урок Колосова вещала, и хоть бы кто дёрнулся.

Кира лежала на своей третьей парте и смотрела на Верандревну одним глазом, пытаясь посчитать количество подвесок на её браслете. Юля на соседнем стуле сидела ровно, только бездумно рисовала на листочке круги.

Речь Верандревны в голове у Киры превращалась в невнятный шум, выплывали только отдельные слова: «контурные карты», «ЕГЭ», «князь Игорь», «лабораторная работа».

– Котова, да прекрати ты спать! – внезапно громыхнула Колосова – и прямо над ухом Киры, так что та подскочила на стуле. – Новенькая, стараться должна, а дисциплины никакой. Ну давай, говори – ты у нас поёшь? Танцуешь?

– Нет… А это зачем? – пробормотала Кира, пытаясь понять, о чём идёт речь.

– Вообще ничего не слышишь! Непонятно, о чём только думаешь…

Кира сонно заморгала. А о чём она думала?

Питер, соревнования, Артём Филатов, отличный бой…

– Простите…

– Я же говорю – у нас скоро день рождения школы. Концерт.

– Это ей на боксе все мозги отбили, – хихикнул Ярик, но как-то неуверенно.

– Котова, раз не поёшь и не танцуешь, что делаешь? – Классная не отставала.

– Дерусь, – просто ответила Кира, и класс заржал. – Хотите, на сцене с кем-нибудь побоксирую. Под музыку. С Ярославом, например.

– Никаких драк в нашей школе не будет, даже под музыку, – отрезала Верандревна. – Что ещё умеешь? Может, стихи читать?

– Ну… Готовить умею, – ответила Кира без особого энтузиазма, вспомнив очередную утреннюю яичницу.

– Вот и отлично. На праздник угощения от нашего класса приготовишь. Пирог испечёшь. Или печенье. Деньги на продукты мы тебе выделим, – отрезала Верандревна и вернулась к экзаменам и другим насущным вопросам.

– Даст деньги – пойду и куплю этот ваш пирог, – пробормотала Кира себе под нос. – Чего готовить-то.

– Не, не надо покупать. – Юля оторвалась от бездумного рисования. – Она любит, когда на всякие праздники кто-то сам готовит. И вообще она вредная, потом по физике тебе занизит. А ты правда не поёшь и не танцуешь?

– Не-а.

– А я бы станцевала. Кей-поп. На концерте, – грустно вздохнула Юля. – Но ты же знаешь – все смеяться будут… Наш класс – точно.

Кира не успела ответить: звонок наконец-то прервал пытку. Отправив Юльку домой, она спустилась на первый этаж и поплелась в столовую.

Уже пришла вторая смена – чтобы просочиться через узкий коридор, ведущий в царство пирожков с капустой и манной каши, пришлось потолкаться. Маневрируя в толпе школьников, Кира подняла глаза и увидела на стене плакат с криво слепленным коллажем из фотографий. Кадры были обрезаны кое-как, и подписей под ними не было.

В самом верху незамысловатого коллажа красовалась фотография Пака с вытянутой рукой в боксёрской перчатке. Кадр был плохого качества – явно с соревнований. Рядом кто-то нарисовал зелёное сердечко, а рядом, уже другим почерком, дописали: I LOVE YOU.

– Школа имени Пака, – пробормотала Кира, наконец протиснувшись в столовую.

Она прошла мимо белых столов, за которыми младшеклассники поглощали полдник.

– О, Кот! – Лис помахал из дальнего угла. Он сидел один, и весь его стол занимали тарелки с едой. – Вес ты сейчас не гоняешь, знаю, поэтому налетай: булка с сосиской, кура и греча. Так же в Питере говорят? Кура и греча?

– Угу, только не булка с сосиской, а сосиса в буле. – Кира была такая голодная, что засунула в рот всю булку целиком.

– Реально, что ли?

– Да нет, конечно, Лис.

– О, чувство юмора задержалось, но наконец приехало из Питера.

– Возьму ещё шоколадку.

Доев булку, Кира поднялась и встала в самый хвост очереди к прилавку. Круглая буфетчица накладывала гречку из огромной кастрюли. Под стеклом в пластиковых тарелках лежала жареная, точнее, пережаренная рыба. И вонь от неё стояла та ещё, хоть противогаз надевай.

Очередь двигалась не очень быстро, но всё-таки двигалась.

– А что, эта знакомая Лисовского – она прям дерётся? Как мужик?

Кира замерла – за столом в среднем ряду говорили о ней. Там сидели четыре девчонки из параллельного класса. Кажется, из параллельного – Кира пока не очень хорошо запомнила ребят из школы. Девчонки были все как на подбор: высокие, длинноволосые, в похожих обтягивающих топах и ржущие на всю столовую. И ели один несчастный салат из вялых овощей на четверых. А рядом с ними, глядя в телефон, сидел Пак. Зелёная футболка идеально выглажена, густые волосы растрёпаны, короткие ногти вычищены до блеска. А на лице после вчерашнего прыжка – ни единой царапинки или синяка. Это Киру разозлило – она-то сама ободрала коленки и локти, а ещё сломала два ногтя, пока сползала с козырька.

– Боксирует, – ответил Пак, не отвлекаясь от телефона.

– И хорошо дерётся? – спросила одна из девчонок, дожёвывая кусочек салатного листа.

«Ну, послушаем, что он про меня скажет», – ехидно подумала Кира.

– Да, – коротко бросил Пак.

«Ну разумеется, да. – Кира почувствовала, как в груди раздувается чувство гордости. – Ещё бы. Я хорошо боксирую. Даже русский кореец это признаёт».

Тут Пак окинул взглядом столовую, и глаза прищурились.

– Да так себе, – добавил он и снова вернулся к телефону. – Так себе боксирует.

Щёки у Киры стали пунцовыми. Так себе, значит. Ну-ну.

– Прям не очень? – Голос одной из девушек, блондинки с дурацким чёрным ободком, был таким сочувственным, словно плохие боксёрские навыки Киры наносили Паку ужасную травму. Словно от того, что ему приходилось ходить в группу с такой неумехой, он жутко, просто бесконечно страдал.

– Да… – Пак произнёс рассеянно. – О защите вечно забывает. Несётся вперёд там, где надо бы мозгами пошевелить. Правой бьёт ужасно коротко, вечно удар не доносит. Чуть что – руку левую опускает. Корпусом мало работает.

– Так интересно! – заохали его спутницы, хотя явно ничего не поняли.

Но Кира, конечно, поняла. И обиднее всего было, что Пак не просто сказал «так себе». Он выложил, почему «так себе». И, чёрт подери, во всём оказался прав, подметив ошибки Киры с невероятной точностью, словно был её персональным тренером.

Стоило Кире немного устать, она опускала левую руку. Стоило разозлиться – забывала защищаться. Стоило ей перестать контролировать удар правой – он превращался в короткий тычок. Тренер дядя Лёша постоянно ей об этом говорил… И она старалась, без конца старалась исправить дурацкие ошибки – просто получалось не всегда. Так что совсем необязательно было рассказывать в красках об этом одноклассницам, даже если они ничего и не понимают в боксе.

Губы у Киры предательски задрожали. Ничего. Завтра она придёт на тренировку и обязательно запомнит все ошибки Пака. У каждого можно что-то найти, никто не идеален. Разве что, пожалуй, Канело, но и его победил Дмитрий Бивол. А Пак – не Канело и не Бивол. Да, Кира запомнит его косяки и расскажет о них всей школе. Приклеит список его ошибок к той фотографии на стенгазете, прямо рядом с сердечком.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.