Тринадцать сказок

– Дурак еще этот, дел наворотил, а мне расхлебывать теперь! Царь я или не царь, в конце концов? Все, брошу этот колокол, а с Кощеем пусть кто-нибудь другой разбирается.

Да только руки будто приросли к канату, сами по себе раскачиваются.

И вдруг – чудо! Видит царь, как летит по небу белая голубка, а за нею ночь идет черная-черная, будто бездна, будто нет в ней ничего, кроме темени. Испугался царь, упал на колени, закрыл глаза.

– Царь-батюшка! Царь-батюшка, очнитесь!

Царь нехотя открыл глаза. В покои тонкими нитями проливался лунный свет, а в синем полумраке возле царской постели сидела Василиса Премудрая.

– Просыпайтесь, царь-батюшка. Иван-дурак приехал, привез смерть Кощееву. Что делать будем?

Матушка Холле

Дорога из порта заняла больше времени, чем предполагалось. Начиналась метель.

Тропу замело, а черные скособоченные деревья о чем-то тихо пересмеивались между собой. Снег сыпал все сильнее. Все вокруг было белым. Особая форма северной слепоты.

– Кис-кис-кис! Майя, где ты? – странно, но сквозь завывания метели отчетливо был слышим старческий скрипучий голос.

Ганс замер на месте и попытался вглядеться в белую стену снега. Безрезультатно. Вдруг прямо под ногами скользнула тень, недовольно мяукнув. От неожиданности Ганс подпрыгнул и успел разглядеть лишь пушистый хвост растворяющейся в непогоде кошки. Но так же, как и голос, теперь были слышны шаги. Совсем рядом. Постепенно из марева стала вырисовываться чья-то сгорбленная фигура, опирающаяся на толстенную палку, высотой метра под два. Ганс замер и стал ждать.

Фигура двигалась очень медленно. Одна за другой вырисовывались детали: черный платок на голове, седые волосы, пуховая белоснежная шаль, развевающаяся на ветру, корзинка в руках. Рядом аккуратно семенила кошка.

– Мил человек, не поможешь травку найти?

Ганс оторопел. Еще раз внимательно посмотрел на морщинистое лицо старухи с крючковатым носом и хитрым прищуром.

– Старуха, да ты с ума сошла! Глянь, какая метель! Ты сейчас даже дерево еле заметишь. Пошли-ка домой, поищем, как распогодится.

Старушка посмотрела на него и засеменила дальше. Рядом все также бежала кошка.

– Эй, бабуль, ты куда? Заблудишься ведь!

– Ступай, милок, тебе отдохнуть надо. Потом потолкуем, – прошамкала старушка, растворяясь в белизне метели.

Ганс пошел было следом, но почувствовал, как ноги затягивает в перину снега. Обернувшись, он неожиданно обнаружил себя перед знакомой дверью. Непонятным образом он в мгновение ока оказался дома.

***

По характерному грохоту можно было с легкостью определить местонахождение Элизы. Она с завидной скоростью перемещалась по дому, вся в делах, хлопотах и домашних заботах. Оттого и не сразу заметила того, ради кого, собственно, все работы были запланированы и приведены в исполнение. Но Ганс не растерялся и ловким движением опрокинул горшок с цветами. Элиза замерла. На ее лице постепенно сменяли друг друга испуг, догадка и радость. На глазах выступили слезы счастья.

– Ганс… – прошептала она одними губами, медленно оседая по стенке.

– Ганс! – визжала Элиза, повиснув на шее у мужа.

– Ганс, ласково приговаривала она, ероша его темные волосы, пока тот пытался осилить яства, приготовленные заботливой супругой.

– Элли, откуда у нас в деревне придурковатая старушка? – прошамкал Ганс, тщательно пережевывая очередной кусок свинины.

– Какая-какая старушка? – не поняла Элли.

– Ну горбатая такая, с кошкой. Пошла в метель травку искать. Совсем старики из ума выживают…

Элиза замерла. Лицо ее постепенно становилось оттенка снега, а сама она, казалось перестала дышать.

– Элли, чего это с тобой? Сердце прихватило? Али паука увидела? – забеспокоился муж.

– Это же… Это же… Матушка…– еле шептала Элиза.

– Какая-такая матушка? – не понял Ганс. – Опять что ли теща приехала?

Но Элизе явно было не до шуток. Резко поднявшись, она на минуту пропала в гостиной. Вернувшись, она положила перед мужем небольшую золотую коробочку. Теперь настала очередь Ганса побледнеть и терять дар речи.

– Это была Матушка Холле, – пояснила Элли, не давая ему возможности снова задавать глупые вопросы. – Хорошим хозяйкам она посылает золотые подарки, как видишь, – в ее голосе мелькнули нотки самодовольства. – Она ходит в метель по лесу и ищет чемерицу. Ох, как бы ты ее не обидел, Ганс. Матушка обид не прощает, – покачала она головой.

Ганс было открыл рот, но ничего так и не сказал. С задумчивым умным видом он предпочел дальше жевать свинину.

– Пойдем лучше спать. Был трудный день, – вздохнула жена и поднялась из-за стола.

– Пойдем, – согласно кивнул Ганс.

***

Утро было ярким, но тяжелым. Голова налилась свинцом, а тело переполняла усталость. Пели птицы, кипела жизнь. В деревне бушевала весна. Солнце поднялось уже достаточно высоко, а дел предстояло невпроворот.

Подпевая самым голосистым птицам, Элиза развешивала свежевыстиранное белье. На кухне вкусно булькал котелок с едой, на крыльце лениво щурился черный кот. По широким улицам между округлыми кирпичными домами с соломенной крышей подымали пыль своры собак и пугливые курицы. У кого-то был обычный день.

Второй год Элли переживала личное горе, о котором гудела вся деревня. Вторую весну не вставал с постели муж. И все хозяйство было взвалено на хрупкие женские плечи. Беда была с ним да и только. Даже жену не узнавал, говорить не мог. Аки труп живой лежал, не поднимаясь, не двигаясь.

Чего только не советовали сердобольные соседки! Чего только не вытворяла Элиза по ночам на погосте! И жертву предкам приносила, и к эльфам за советом ходила, да все без толку – умирал муж. Тихонько рыдала по ночам Элли, сжимая холодную руку. Весело пела Элиза рано утром, поднимаясь с первыми петухами, хлопоча по дому.

Кот недовольно потягивался в теплых лучах солнца, недовольно шипя на лай собак. Угольно-черная шерсть лоснилась, хитрые желто-зеленые глаза улыбались. Элиза оторопела:

– Кто ты? – внимательно посмотрела она на кота. Белая простынь звучным шлепком приземлилась в лужу под ее ногами.

– У меня в жизни не было в доме кошек… – пробормотала она.

Кошка (а это была именно кошка, а не кот) поднялась и грациозно засеменила по дороге к окраине деревни, приглашая идти за собой.

***

Внутри было тепло и уютно. Потрескивали дрова в камине, покачивалось в ритм кресло-качалка, мерно стучали спицы. Все как в детстве.

Пахло выпечкой. Свет приглушен. Черно-белые картины. Резная мебель. Другой мир.

– А, это ты, Майя! – прокряхтел старческий голос. – Опять гостей привела?

Кошка плавно пересекла комнату и, взмахнув пушистым хвостом, запрыгнула в кресло. Из кресла же показалась рука. Со временем высохшая, но довольно сильная и жилистая.

– Подойди, Элли, не бойся. Я не обижаю людей без надобности, – прошуршала старушка. Элиза послушно подошла.

– Садись, не бойся. – рядом с креслом откуда ни возьмись материализовалась табуретка. – Почему ты хочешь вернуть Ганса? Тяжело одной?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.